Что ж, чудненько.
— Ох, Этель, дорогая, умоляю, успокойтесь. То, как вы побледнели, меня пугает, — вздохнул Питер, подхватывая меня под руку. К слову, весьма кстати — голова и правда немного закружилась.
— Откуда такая осведомленность в области теорий о том, какие у моего опекуна могут быть необходимости в жертвоприношениях? — поинтересовалась я, с облегчением отметив, что эти чертовы ступени наконец закончились. Но Питер при этом не спешил отпускать меня и вел дальше по коридору.
— Ну мы ведь с ним работаем вместе над заданием от короля, — пожал плечами мужчина. — И я сам хоть не темный маг, но немного знаком с этим ремеслом по долгу службы. К тому же в курсе, что у Седрика и без вас, моя милая, достаточно человеческих жертв в запасе.
— В самом деле, — пробормотала я, вспоминая то, что видела в подземелье. Тем не менее не могла исключать и того, что для какого-нибудь особого ритуала опекуну понадобиться и особая жертва в виде юной девственницы благородных кровей.
— Хотя конечно его планы по текущему проекту весьма сомнительны, потому я не могу не волноваться за вас, — неожиданно добавил Питер, резко остановившись, чтобы развернуть меня к себе.
— На что вы намекаете?
— Просто я видел мельком кое-что в его кабинете, когда приходил сегодня утром, — прошептал мужчина мне на ухо, переплетая со мной пальцы, чтобы крепко их сжать. — Это касалось предстоящего по заданию ритуала, и все было довольно смутно. Да и те записи я видел лишь краем глаза и пару секунд, мог просто ошибиться — все же, без внимательного изучения этих документов будет слишком опрометчиво делать какие-либо выводы. Просто… просто берегите себя, Этель, — выдохнул он, поднеся руку к моей щеке.
Вот только прежде, чем коснуться кожи, ладонь Питера замерла. А уже секунду спустя он, сжав губы в плотную линию, одернул ее, отступил от меня на шаг, развернулся на каблуках и не оборачиваясь ушел, оставив меня в растерянности посреди коридора.
То есть, у меня есть реальные основания опасаться того, что опекун может прирезать меня на каком-нибудь каменном алтаре в своем подвале? Замечательная перспектива, ничего не скажешь.
Стараясь справиться с дрожью, я подошла к софе в ближайшей комнате отдыха и попыталась немного разобрать сумбурные мысли.
Документы. Какие — то записи лорда Фарлера, вероятно по тому заданию, которое ему дал король. Именно в них, судя по всему, и кроется ответ на так интересующий меня вопрос: не была ли причина того, что темный маг выиграл контракт на мою опеку у дядюшки Клауса, в желании заполучить благородную девственную сиротку для своего грязного ритуала? Стать единственным полноправным хозяином судьбы девушки, за которую некому больше реально заступиться, особенно перед такой шишкой, как богатый и влиятельный Седрик Фарлер. Прирежет небось, а никто и не заметит… А все эти облапывания — всего лишь часть подготовки к тому ритуалу. Либо же опекун просто играется со своей новой куколкой, потому что его привлекает ее молодое тело, которое технически должно оставаться нетронутым. А значит можно делать какие угодно непристойности, главное чтоб до жертвенного алтаря невинности не лишилась.
Но что, если нет? Что, если Питер просто ошибся и что — то понял неверно, бегло взглянув на документы, а я сейчас просто накручиваю себя на ровном месте?
К сожалению, был всего лишь один способ узнать это наверняка: внимательно взглянуть на те самые записи в документах лорда Фарлера. И я, сама понимая, что это безумие, но не в силах остановиться, направилась по коридорам к тому месту, где располагалась дверь домашнего кабинета темного мага.
Добралась я туда довольно быстро. И уже стоя у тяжелой лакированной двери замерла, задрожав словно маленький ребенок перед внезапно выскочившим из лесной чащи монстром. Я что, в самом деле собралась сделать это? Пробраться в кабинет лорда Фарлера и копаться в его документах? При этом наивно надеясь, будто не попадусь.
Хотя с другой стороны Питер говорил вначале нашего разговора, что на сегодня еще не закончил с Седриком. Просто мужчины сделали небольшой перерыв, чтобы темный маг что — то провернул в своем подвале, а после они должны были продолжить в одной из лабораторий.
Значит возвращения опекуна в кабинет пока что ждать не стоит?
Прислушавшись, я не услышала ни единого звука, исходящего из-за двери, и робко открыла ее, осторожно заглядывая внутрь. Так и есть, пусто.
А на столе валяются множество бумаг.
Прошмыгнув в кабинет, я закрыла за собой дверь и быстро подбежала к столу, принявшись жадно перебирать бумаги. К счастью благодаря памяти Этель я знала письменность этого мира, так что легко читала каждую строчку. И каждая прочитанная строчка заставляла волосы на моей голове шевелиться.
Люди в подземелье… Воображение тогда не напугало меня на пустом месте, это в самом деле были жертвы, которые содержались в камерах ради того, чтоб умирать на алтаре во время ритуалов темного мага. Мне так и не удавалось понять хоть что-нибудь из того, для чего все это делалось, однако не оставалось сомнений в том, что кровавые жертвоприношения, совершаемые этим человеком — не просо слухи, которыми пугают молоденьких девушек.
Не хочу. Не хочу умирать вот так!
Интересно, есть ли где-то здесь записи, в которых говорится, что я тоже одна из этих жертв, необходимых для заклятия, которое он создает? Или же…
Дрожа, я торопливо перебирала бумаги, просматривая листок за листком…
Как вдруг услышала щелчок, с которым открылась тяжелая дверь кабинета. А почти сразу за ним — стук, с которым она захлопнулась.
— Так-так-так, — прозвучало за моей спиной, и я была слишком напугана, чтобы обернуться. — Что я вижу. Моя собственная воспитанница вздумала шпионить за мной, копаясь в моих научных трудах? Какая неожиданность.
Сжав от страха листки, которые в этот момент держала в руках, я прислонилась к рабочему столу, сверля взглядом столешницу. И слушая тяжелые шаги, которые приближались ко мне.
— Итак, будут какие-нибудь объяснения того, что ты здесь забыла? — протянул опекун, касаясь пальцами моего бедра. А после, поглядывая на бумаги, с насмешкой добавил: — Опять часы не то время показывали, и ты понадеялась найти те, что идут правильно, под документами на моем рабочем столе? И как успехи? Или может ты думаешь найти правильные часики в телах кого-нибудь из моих рабочих жертв?
— Так вот как вы называете их? Рабочими жертвами? — сухо прошептала я, все еще не решаясь оторвать взгляд от столешницы.
— А как мне их еще называть? — ухмыльнулся лорд Фарлер. — Просто материал, от которого хотя бы в этом будет польза для королевства.
— Это отвратительно! — не сдержавшись, выдохнула я, резко развернувшись к мужчине. — Вы не только забираете жизни этих людей… но еще ни во что эти жизни не ставите?
— А во что, скажи на милость, я должен ставить жизни этих отбросов? — пожал плечами он, словно на крючок подцепив мой подбородок указательным пальцем.
— Эти «отбросы» — люди. Живые люди! — выпалила я, не отводя взгляд от властных рубиновых глаз темного мага.
— Люди? — с насмешкой бросил он. — Я бы на твоем месте не стал называть людьми все подряд, что ходит на двух ногах и не покрыто шерстью от пят до макушки.
— То есть если человек не благородного происхождения, то его и за человека можно не считать?
— Происхождение? О чем ты? — расхохотался лорд Фарлер, с издевкой нанизывая меня на копье свое взгляда. — Все те выродки в моем подземелье, все до единого — убийцы, насильники и всякие прочие негодяи. Либо осужденные на смерть, либо заслуживающие смерти, но просто не получившие своего приговора официально в суде. Таких, как они, ждет не дождется топор палача. Я же организовываю все так, что с их смерти по крайней мере есть какая-нибудь польза, кроме зрелища для зевак на храмовой площади. Так что не растрачивай свое милосердие на этих выродков. Уверяю, ты ещё найдешь, на что бы его потратить.
— Но ведь вы все равно делаете это!
— Это? — переспросил мужчина, вздернув бровь.
— Убиваете людей, — прошипела я, вздрогнув когда его руки легли мне на бедра и слегка приподняли их, усаживая меня на стол.
— Ну и что? — хмыкнул Седрик Фарлер. — Многие, очень многие в этом мире убивают людей на постоянной основе, Этель. И я говорю не только о разбойниках, психопатах и дворцовых интриганах, поджидающих своих оппонентов в темных углах с отравленными кинжалами. Палачи, военные, городская стража… в любом королевстве очень много официальных убийц, для которых лишать людей жизни — профессия. Причем многие из этих профессий очень уважаемы и даже соотносимы с героизмом, потому что приносят пользу обществу, защищая королевство от вторженцев, а мирных жителей от головорезов. И я тоже убиваю ради блага королевства… ну, или еще какого-нибудь блага. Так чем моя профессия хуже того же солдата или стражника?
Не зная что ответить, я лишь дрожала, ощущая близость тела мужчины, который развел мои колени и прижался ко мне.
— А теперь, раз мы разобрались с этим маленьким лирическим отступлением, вернемся непосредственно к факту того, что ты пробралась в мой кабинет и рылась здесь в бумагах, — прошептал он мне на ухо, обдавая мою шею пугающим жаром из своих губ. — Я, знаешь ли, очень недоволен, — добавил темный маг, запуская руки под мою юбку.
Теряя контроль от его прикосновений, я смогла лишь томно застонать, когда ощутила губы опекуна в миллиметре от своих. И совсем инстинктивно, не думая, приоткрыла их, позволяя горячему языку лорда Фарлера проскользнуть в мой ротик. А уже в следующий миг, обомлев, ухватилась пальцами за ткань его жилета, теряя голову от настойчивых движений слегка шероховатых губ, которые поглощали меня без остатка. Выудив мой язычок, Седрик игриво захватил его кольцом своих губ и принялся посасывать, срывая в моем сознании последние предохранители!
Это было дико, словно жесткий ураган, гремевший оглушительными раскатами грома со свистом ветра, разбивавшего стены дождя о морские скалы. Не думая о том, что Этель ранее никогда не целовалась, и просто не умела этого, я жадно, остервенело отвечала на поцелуй, подыгрывая настойчивому языку опекуна.