Я обернулся к Морозову. Но Александр Васильевич только пожал плечами:
— Хорошее предложение, Павел Филиппович. Вы станете самым молодым начальником третьего отделения в истории.
— Предложение и правда хорошее, — задумчиво пробормотал я. — Но мне нравится защищать права людей, работая в адвокатском кабинете.
— Жаль, — произнёс Станислав Викторович. — Нет, конечно, мы сами вольны выбирать. Все мы свободные подданные под защитой Конституции. Но это настоящая потеря для охранного отделения. Я читал ваше досье. Хороший аналитик, владеете навыками ведения допроса. Причем умеете допрашивать мертвых и призраков. Мне сказали, вы даже раскрыли пару старых дел, которые были отправлены на пересмотр. Князь Чехов высоко оценил ваши заслуги в этом и уверил, что доволен дотошности, с которой вы добивались результатов. Ваш отец не из тех, кто станет разбрасываться подобными комплиментами. И я ценю то, что вы копались в делах, которые любой хороший сын не стал бы поднимать.
Я сдержанно кивнул, поняв, что ответа от меня не требуется.
— Такой человек как вы станет незаменим, возглавив разбойный отдел.
— Александр Васильевич говорил мне то же самое про службу в рядах кустодиев, — ответил я.
Великий мастер усмехнулся, бросив взгляд на довольного Морозова:
— Соглашусь. Из вас вышел бы отличный оперативник.
— Это большая честь для меня, но боюсь, я не волен решать такое в одиночку. Этот вопрос должна рассматривать семья, — осторожно ответил я.
Станислав Викторович кивнул:
— Понимаю. Семья превыше всего. И потому решение этого вопроса мы отложим. Закончите обучение, набейте руку в защите людей.
Я сделал глоток и отставил в сторону пустую чашку:
— Но у меня есть к вам просьба, Станислав Викторович, — осторожно произнёс я, и великий мастер посмотрел на меня с удивлением, ожидая продолжения.
— На болотах, я встретил множество призраков. И это… Плохо. Потому что большое количество голодных привидений может привести к убийствам. Духам же нужно что-то есть. Они могут начать питаться гостями вашей резиденции. И я хотел бы разобраться, откуда на болотах столько мертвецов. А для этого мне нужно разрешение на посещение конюшни помещика Двушкина. Ну и окрестной деревни.
— А при чем тут Двушкин?
— Призраки упомянули его поместье. Ничего определенного они не сообщили. И потому хотелось бы выяснить подробности гибели людей у самого помещика.
Я знал, что репутация у этого человека была нечистой. Но понимал и то, что он был конюшенным самого императора. И потому решил не выкладывать все карты на стол.
Станислав Викторович на секунду задумался, а затем вдруг улыбнулся и лукаво взглянул на меня:
— К сожалению, Павел Филиппович, насколько мне известно, ваша адвокатская деятельность приостановлена. Так что боюсь, вы не имеете права проводить разбирательства и собирать какие-либо доказательства на территории деревни Двушкина.
— Как скажете… — расстроенно согласился я.
— Но! — Император наставительно поднял указательный палец и продолжил, — кажется, вы говорили про большое количество жертв? Значит, это дело подследственно третьему отделению. То есть, его может взять ваш друг, Дмитрий Васильевич Шуйский, который до особого распоряжения остается главой третьего отделения. А вы можете быть его помощником. Правильно я говорю, Александр Васильевич?
— Все верно, Станислав Викторович, — подтвердил Морозов. — Но есть еще одно. Дело может касаться безопасности императорской семьи. Призраки находятся на территории вашей резиденции. Так что я считаю нужным добавить в группу Станислава Александровича Зимина.
— Отличное предложение, — одобрил Император. — Криомастер, земельник и некромант — хороший человек. Хорошая команда для расследования этого странного дела. Вы согласны, Павел Филиппович?
Он взглянул на меня, ожидая ответа. И я кивнул, соглашаясь с предложенными условиями.
— Хорошо, мастер Чехов, — подытожил Император. — Тогда можете оставаться здесь, пока будет идти это ваше следствие. Бумаги о создании оперативной группы будет подготовлены в кратчайшие сроки. Будете еще чаю?
Он взглянул на меня, ожидая ответа. И отказываться я не стал.
Глава 3Гости с телевизором
По правилам этикета уходить после разговора было дурным тоном. Император, как мастер над мастерами, должен первым попрощаться с гостем, и только после этого можно было покинуть резиденцию. Поэтому мы пообщались под вкусный отвар еще полчаса, и потом Станислав Викторович прощался с нами, сославшись на дела. Мы с Морозовым встали из-за стола и направились к выходу из резиденции.
— Отличный отвар, — произнёс я, когда мы шли к воротам. — Не поделитесь рецептом?
Глава кустодиев улыбнулся:
— Возможно, — уклончиво ответил он. — Все же, я теперь член вашей семьи.
Я кивнул:
— Точно. Все время забываю.
— Ну, вы узнали об этом совсем недавно, — протянул Александр Васильевич. — Тем более, торжества еще объявлено не было.
— И когда же будет эта дата? — полюбопытствовал я.
Морозов помолчал.
— Сейчас очень много работы, — ответил он после паузы. — Сами видите.
— Понимаю,- ответил я. — И это наверняка только малая часть от всех проблем Империи. Кстати, о проблемах. Не так давно, я допрашивал призраков террористов на одной территории. Он рассказал нам с мастером Зиминым про чудную бомбу, которую закинули в нашу машину.
Александр Васильевич обернулся ко мне:
— Заинтриговали, Павел Филиппович. И что же?
— Чуть позже я нашел одного культиста в заброшенном особняке. У их культа был жертвенный нож, с камнем в рукояти. Очень похожий на минералы в топорах Мининых, — продолжил я. — И вот мне удалось узнать про это вещица из мира Альфы.
— Вы получили мое внимание — произнес Морозов. — Ну же, не тяните.
— В этих камнях заточен дух нужной стихии. Они помогают носителю силы активировать оружие. Ну, оно окутывается пламенем или ветром. Вы и сами видели. Так вот. На Альфа такие же активационные камни можно установить во взрывчатку. Дух усиляет взрыв и дает устройству дополнительные свойства, о которых говорил бомбист.
— То есть, оружейник, который торгует с социалистами, пришел с Альфы? — уточнил Морозов.
— Или он научил этому ремеслу одного из шаманов, — ответил я. — Уж не знаю, есть ли в том мире мастер всех стихий. А вот шаманы умеют общаться с духами. И даже подчинять их. Наверное. Я мало знаю о шаманах, если уж откровенно. До последнего времени считал их сказочными персонажами.
— Хорошая теория, мастер Чехов, — протянул Морозов. — Очень хорошая.
Мы вышли за ворота, где нас встретил Минин. Призрак слонялся вдоль ограды, рассматривая кустодиев на территории резиденции. Заметив нас, он мигом оставил свое занятие и направился за нами.
— А где этот кинжал? — уточнил Морозов.
— Был уничтожен во время боя культистов и жандармов, — почти честно ответил я.
Александр Васильевич вздохнул:
— Очень жаль. Неплохо было бы изучить эту технологию.
— Я уверен, у вашего отделения остались топоры берсерков, — напомнил я.
Глава кустодиев не ответил. Вместо этого произнёс:
— Я подпишу приказ о создании следственной группы. Для разбирательства по поводу большого количества призраков. И внесу в список сотрулников вас, и мастера Шуйского.
— Спасибо, — произнёс я.
— Знаете, Павел Филиппович, — медленно произнёс Морозов, — тот случай с несчастным синодником на кладбище научил нас, что лучше не допускать скоплений озлобленных на весь мир, голодных призраков. Это может принять дурной оборот. Так что вы занялись очень нужным делом. Потому Зимин хорошо вольется в вашу группу для расследования.
Я был согласен с Александром Васильевичем. Поэтому возражать не стал. К тому же мне уже довелось один раз поработать с Зиминым. И с ним в команде все становилось намного проще. Оставалось надеяться, что Стас и Дмитрием найдут общий язык.
Мы подошли к воротам особняка Чеховых, где и попрощались:
— До встречи, Павел Филиппович, — произнес Морозов и коснулся кончиками пальцев полей шляпы.
— До встречи, — ответил я и прошел на территорию. Глава кустодиев же направился прочь.
Телефон в кармане запищал, уведомляя о пришедшем письме. Я вынул аппарат, взглянул на экран, на котором высвечивалось сообщение от Арины Родионовны:
«Павел Филиппович, вы уже дома»?
Быстро набрал ответ:
«Пока еще нет. У меня еще остались кое-какие дела на территории резиденции Императора».
Ответ прилетел почти сразу:
«Вы помогаете кустодиям с разбирательством нападения семьей Мининых»?
«Не совсем. Нужно выполнить одно обещание, которое я дал призракам нам болоте», — уклончиво ответил я.
Поднялся по ступенькам крыльца, открыл дверь и вошел в дом. Сел в кресло, откинулся на спинку. И задумался о предстоящем деле. Съездить в деревню, допросить Двушкина, получить признание, и можно ехать домой. Проще простого.
— И зачем собирать комиссию? — пробормотал я. — Дело-то на двадцать минут.
Телефон в кармане снова пискнул, и я вынул аппарат. На экране высвечивалось сообщение от Нечаевой:
«А это дело не связано с Двушкиным»?
Вздохнул. И набрал в ответ:
«Связано».
Нажал кнопку отправить. Положил телефон на стол, и через несколько чудо секунд, аппарат снова зажужжал:
«То есть, вы решили провести расследование, Павел Филиппович»?
Я вновь вздохнул. И набрал:
«По сути, никакого расследования не будет. Так, формальности с кучей бумаг».
Ответное сообщение заставило меня улыбнуться:
«Отлично. Значит, вам потребуется секретарь»?
Я взглянул на потолок, вертя в руках телефон и обдумывая ответ. Но написать его, я так и не успел. Потому что за воротами резиденции послышался звук двигателя машины. Я выглянул в окно.
У калитке стоял автомобиль с номерами семьи Чеховых. И первой, сквозь дверь просочилась Любовь Фёдоровна. А следом за ней, наружу выбралась Нечаева. Она осмотрелась по сторонам, поправила лямки рюкзака. И теперь, мне стала понятна причина задержки Фомы. Видимо, он заезжал за Ариной, которую родители доставили в ее городскую квартиру.