мне не очень-то верилось, что дядя Берни действительно раздобудет этакую прорву денег. А во-вторых, мне самому не на что было жить эту неделю. Номер мы оплатили на трое суток вперед, но большая часть нашей наличности осталась у Майка. У меня в кармане — две сотни стелларов. По меркам курортной планеты — тьфу, разок сходить позавтракать.
В полицию идти тоже было не с руки. Оружейник, пока я вызывал врача, успел мне прохрипеть что-то вроде: «Не вздумай идти к копам». Для него, видно, нежелательно излишнее внимание к этой истории. Да я и сам сильно сомневался, что стражи порядка смогут помочь.
В общем, довольно долго я метался по номеру, подвывая от головной боли и от осознания собственной никчемности. Кончилось это тем, что под ноги мне подвернулась та самая бутылка с виски, я об нее споткнулся, шарахнулся в сторону, ударился о журнальный столик, едва не перевернув его, и плашмя растянулся на ковре. И именно в этот миг в голову мне пришла идея. Весьма спорная, поэтому я не стал тратить времени на ее обдумывание, иначе пришлось бы в итоге от нее отказаться.
Уже секунд через десять я стоял перед дверью соседнего номера и жал на кнопку звонка. В голове было пусто, как в шарике для пинг-понга, но я надеялся, что нужные слова придут сами собой. Иначе мне крышка.
Наш сосед возник на пороге далеко не сразу и в далеко не лучшем расположении духа. Одет он был все в тот же черный халат с драконами и выглядел крайне заспанным. Я вдруг сообразил, что сейчас раннее-раннее утро, почти ночь.
К счастью, мужик был так удивлен моим визитом, что даже не смог толком разозлиться.
— Тебе чего, парень? — спросил он после довольно длительной паузы, в ходе которой мы таращились друг на друга, как столкнувшиеся лбами бараны.
— Я… это… я живу в соседнем номере… Вы меня видели, наверное, вчера… Там, на балконе… — промямлил я и в завершение речи громко икнул. Видя, как у мужика округляются глаза, багровеет лицо и ползут вверх брови, я понял, что разглагольствовать мне осталось секунды три, не больше. Поэтому я счел необходимым броситься на колени и завопить: — Спасите меня, фримен!
— Ты чего, сдурел?! — искренне изумился сосед. — Ха, ну и несет же от тебя!
— Я знаю… Я… То есть мне… Мне нужна помощь, фримен. Я только вчера сюда прибыл, мне не к кому обратиться… Вас ведь зовут Грэг?
Сосед, вопросительно изогнув левую бровь, разглядывал меня с таким видом, будто примерялся — отвесить мне пинка или же просто захлопнуть дверь у меня перед носом.
— Что случилось, Грэг?
Спрашивала очень симпатичная светловолосая женщина, появившаяся на пороге спальни. В отличие от нашего, номер соседа был не однокомнатным.
— Кто это? — добавила она, разглядывая меня, как диковинную зверушку.
— Наш сосед. Спи, малыш, я сам с ним поговорю, — заговорил мужик так мягко и нежно, что я только диву давался. Все его раздражение вмиг улетучилось.
Женщина пожала плечами, сладко зевнула и скрылась за дверью. Сосед снова развернулся ко мне. Я воззрился на него с такой мольбой, что он, хмыкнув, шагнул назад.
— Ладно, заходи.
Я — как был, на коленях — двинулся было через порог, но Грэг, выругавшись под нос, схватил меня за плечо и рывком поднял на ноги.
— Кончай выделываться! Садись.
Он швырнул меня в огромное кожаное кресло, сам уселся напротив, на диван. Разделял нас лишь маленький столик с недопитой бутылкой вина и остатками фруктов.
— Простите, что разбудил… — пробормотал я, пытаясь хоть как-то исправить положение.
— Ладно уж. Теперь все равно не засну. Ну рассказывай, что стряслось-то? У тебя две минуты.
— Боюсь, что двух минут маловато… фримен… — втягивая голову в плечи, возразил я.
Мужик покачал головой и ухмыльнулся.
— Нортон. Меня зовут Грэг Нортон.
— Меня — Эйп Сикорский.
— Ну, давай уже, Эйп, не томи. Раз уж я не вышвырнул тебя сразу, так выслушаю. Хоть какое-то развлечение.
Ну я и принялся рассказывать — с самого начала, чуть ли не с того момента, как мои мама и папа познакомились. Нортон проявлял чудеса внимательности и терпения — ни разу не перебил, ни разу ничего не переспросил. Сидел да слушал, по ходу дела доедая последние фрукты со стола. У меня самого в животе урчало от голода, но попросить хотя бы кусочек у меня не хватило храбрости.
— И, в общем, я не знаю, чего дальше делать, — закончил я свое душещипательное повествование. — Денег нет, работы нет, Майк в заложниках, дядя Берни — в больнице.
— Да, влип ты, парень, — согласился Нортон, выуживая откуда-то из-за дивана здоровенную бутылку с виски. В отличие от той отравы, что я пил накануне, эта, судя, по всему, стоила не меньше пятисот стелларов.
Нортон достал два массивных бокала, плеснул в оба. Я подался вперед, принимая бокал, хотя пить вовсе не хотелось.
— Что ж мне с тобой делать-то… — пробормотал сосед, одним глотком осушая бокал и снова откупоривая бутылку. — Эйп, Эйп… А как тебя полностью-то?
— Аполлон, — немного помедлив, буркнул я.
Нортон, как раз заглотивший очередную порцию виски, поперхнулся, выпучил глаза и надолго закашлялся.
— Аполлон Сикорский? — переспросил он наконец, вытираясь рукавом.
— Ну… — насупился я. — А что?
— Да ничего… Будешь в следующий раз дома — передавай привет своей матушке, — очень несолидно хихикнул Нортон. Потом резко посерьезнел. — Ну а зачем ты ко мне-то приперся, Аполлон? Мне какое дело до твоих проблем?
Я пожал плечами:
— Просто… Я подумал… Говорю же — некуда мне идти. А вы… Вы вроде бы производите впечатление крутого парня.
— Ох-хо-хо! Да неужели?
— Нет, серьезно. Если вы мне не поможете — мне крышка.
Нортон хмыкнул.
— Так, значит, вы с дружком с Земли?
— Ну.
— Хотите стать ганфайтерами?
— Ну.
— Были на Фомальгауте?
— Ага.
— И ты хочешь сказать, что ничего не слышал про Грэга Нортона?
Я надолго задумался, потом пожал плечами. Нортон, похоже, не на шутку расстроился.
— Да уж, стоит на пяток лет отойти от дел, и о тебе уже никто и не вспомнит, — пробормотал он, подливая себе еще виски. — Ну хорошо, что делать-то собираешься, Аполлон?
Я снова пожал плечами и едва не разревелся. Выпивка делает меня еще более впечатлительным, чем обычно.
Нортон надолго задумался. Наконец, когда я уже начал клевать носом в кресле, он звучно хлопнул себя по коленке и поднялся.
— Считай, что тебе повезло, земляк. Помогу я тебе, так уж и быть.
— Спасибо, спасибо, фримен… — вскочил было я, но небрежный толчок тяжелой лапы опрокинул меня обратно в кресло.
— Зови меня Грэг. На крайний случай — Нортон. Не надо мне этих «фрименов». Усек?
— Ага.
— А теперь, Аполлон, — он взглянул на часы. — Дуй-ка ты обратно к себе и вздремни пару часиков. Еще слишком рано, чтобы куда-то выдвигаться.
— А куда мы пойдем?
— Прогуляемся немного. Навестим твоего дядюшку Берни.
— А дальше?
— А там видно будет, — усмехнулся Нортон. — Ладно, вали.
Не дожидаясь, пока он сопроводит свой приказ подзатыльником, я бросился к дверям. На пороге обернулся:
— Спасибо вам еще раз… Грэг.
— Вали уже, недотепа, — отмахнулся он. — Я зайду за тобой утром… Аполлон.
Он обидно захихикал, разом отбив у меня дальнейшую охоту его благодарить. Вздохнув, я отправился к себе в номер.
5
Надо ли говорить, что я до самого утра провалялся на койке, пялясь в потолок и считая секунды. Под конец все же задремал, да так крепко, что разбудили меня только увесистые удары, сотрясающие дверь в номер. Удары чередовались с треньканьем звонка.
Я отодрал голову от подушки и поплелся открывать.
На пороге возвышался Нортон, облаченный в яркую рубаху и легкие шорты цвета хаки. Он был огромен. Майк по сравнению с ним смотрелся бы замухрышкой, про меня и говорить нечего. Вот уж карикатурная парочка получилась.
— Ты что, оглох? — осведомился сосед крайне неприятным тоном.
— Я… это… Заснул… Извини…те…
Нортон мотнул седой башкой и вдруг расхохотался.
— Тысяча черепогрызов! В жизни не встречал большего недоумка… Ладно, не обижайся, Аполлон. Ты готов?
— Да, в общем-то… Да.
— Ну так пойдем!
Было еще очень рано. Коридоры огромной гостиницы были безлюдны, в кафе, занимавшем левое крыло вестибюля, сидела только одна парочка — видно, пташки из ранних. От запахов, витавших в кафе, кишки у меня свернулись в тугую спираль.
— Может, сначала поедим? — предложил я.
— Чего?
— Ну… Я есть хочу. Со вчерашнего дня ничегошеньки…
— О, дьявол! — выругался Нортон и, подойдя к кафе-автомату, заказал циклопических размеров гамбургер.
— На, слопаешь по дороге, — сунул он мне в руки горячий сверток. — Нечего нам тут рассиживаться. Я обещал Лите, что вернусь к обеду.
— Спасибо, — пробормотал я. — Не надо было… У меня еще есть деньги. Вот…
— А, брось, — отмахнулся Нортон от мятой купюры, которую я выудил из кармана. — Идем.
Мы вышли на улицу, Грэг — впереди, я — за ним. Гамбургер я аннигилировал со скоростью, которой не постыдился бы чемпион какого-нибудь конкурса по обжорству.
К моему удивлению, Нортон дорогу не спрашивал, шагал так, будто знал всю округу как свои пять пальцев.
— Вы уже выяснили, где больница, фр… э-э-э…
— Зови меня Грэг, я же говорил. Да, выяснил. Это было несложно.
— Далеко до нее?
— Кварталов шесть к северу от гостиницы. Но нам туда идти ни к чему.
— Почему это?
— Дядю твоего дружка зовут Бернард Браун, верно?
— Угу.
— Киб-администратор больницы сказал мне, что пациент Браун в коме со вчерашнего вечера. Здорово ослаб от потери крови, а потом еще и инсульт…
— Жаль, — вздохнул я и вдруг понял, что это правда. Не то чтобы дядюшка Берни успел мне понравиться в ходе нашего мимолетного знакомства. Но, судя по всему, он был неплохим парнем. Все Брауны — отличные ребята.
— Он выкарабкается, как думаете?