Что касается четырех условий, необходимых для такого очищения песком и пылью, то они следующие: прежде всего надо иметь веру, затем надо взять песку или пыли и сделать вид, что трешь ими лицо; потом сделать вид, что трешь ими руки до локтя; и наконец, вытереть руки.
Также приветствуется такой согласный с Сунной способ: начинать омовение призывной формулой: «Во имя Аллаха!», и совершать омовение правой части тела прежде левой.
Ученый муж сказал:
— Очень хорошо! Но, возвращаясь к молитве, можешь ли ты сказать мне, как должно совершать ее и что для нее требуется?
Она продолжала:
— Потребные для молитвы условия суть столпы, которые поддерживают ее. Эти столпы молитвы: прежде всего доброе намерение; затем формула такбира: «Аллах выше всего!»; затем прочтение Аль-Фатихи, первой главы Корана; затем нужно пасть ниц; потом подняться; потом произнести свидетельство веры; потом сесть, упираясь на пятки, обратиться с пожеланиями к пророку, говоря:
«Да будут над ним молитвы и мир Аллаха!», и, наконец, пребывать в добром намерении.
Другие условия хорошей молитвы извлечены только из Сунны, а именно: повернуться лицом к Мекке, поднять руки к небу, обращая ладони кверху; вторично прочесть Аль-Фатиху; прочесть другую главу из Корана; произнести другие благочестивые предания и закончить пожеланиями пророку (да будет мир и молитва над ним!).
Ученый муж сказал:
— Поистине, это прекрасный ответ! А можешь ли теперь сказать мне, как следует выполнять десятину подаяния?
Она ответила:
— Можно выполнять ее четырнадцатью способами: уплачивать золотом; серебром; верблюдами; коровами; баранами; зерном; ячменем; просом; маисом; бобами; овечьим горохом; рисом; изюмом и финиками.
Относительно золота, если владеешь суммою ниже двадцати золотых драхм из Мекки, то не платишь десятины подаяния; если имеешь свыше этой суммы, то отдаешь третью часть. Также и для серебра, принимая в соображение сравнительную стоимость.
Что касается скота, то владеющий пятью верблюдами не вносит одного барана; владеющий двадцатью пятью верблюдами вносит одного и так далее, принимая в соображение сравнительную стоимость.
Что до баранов и ягнят, то дают одного из сорока. И так для всего остального.
Ученый муж сказал:
— Превосходно! Скажи мне теперь о посте.
Симпатия ответила:
— Пост есть воздержание от пищи, питья и чувственных наслаждений в течение дня, до заката солнца в месяце Рамадане, как только заметят новолуние. Следует также во время поста воздерживаться от пустых речей и от всякого рода чтения, за исключением Корана.
Ученый спросил:
— Но нет ли вещей, которые на первый взгляд нарушают действительность поста, но которые, по учению Корана, ничего не убавляют из его значения?
Она ответила:
— Действительно, есть вещи, допускаемые при посте. Таковы: помады, мази, бальзамы; краски для глаз и глазная примочка; дорожная пыль; проглатывание слюны; непроизвольное ночное или дневное извержение мужского семени; взгляд, брошенный на иностранку и на мусульманку; кровопускание и банки, простые и с насечками. Все это допускается при посте.
Ученый сказал:
— Превосходно! А что думаешь ты о благочестивом уединении?
Она сказала:
— Благочестивым уединением называется продолжительное пребывание в мечети с удалением из нее лишь при крайней надобности, с отречением от сношений с женщинами и с обетом молчания. Этот совет есть в Сунне, но это необязательно.
Ученый сказал:
— Превосходно! Теперь я хочу, чтобы ты сказала о паломничестве.
Она ответила:
— Паломничество в Мекку, или хадж, есть обязанность, которую каждый мусульманин должен выполнить по крайней мере один раз в жизни и по достижении зрелого возраста. Для этого нужно соблюсти различные условия. Следует облечься в плащ паломника, или ихрам[5], воздерживаться от сношений с женщинами, обрить волосы на теле, обрезать ногти и закрыть голову и лицо. В Сунне имеются и другие предписания.
Ученый сказал:
— Это очень хороший ответ! Но перейдем к священной войне.
Она ответила:
— Священной войной называется война с неверными, когда ислам подвергается опасности. Такую войну следует предпринимать лишь для самозащиты и никогда для нападения. Как только правоверный взялся за оружие, он должен идти против неверного и никогда не отступать.
Ученый спросил:
— Не можешь ли ты сказать мне что-нибудь о купле и продаже?
Симпатия ответила:
— При купле и продаже обе стороны должны быть свободны и в важных случаях заключать договор. Но есть некоторые предметы, которыми Сунна запрещает торговать. Так, например…
Но тут Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.
Но когда наступила
она сказала:
Вот, например, решительно запрещается обменивать сушеные финики на свежие, сушеные винные ягоды на свежие, соленое или вяленое мясо на свежее, соленое масло на несоленое, и вообще запрещается обменивать свежие припасы на старые или сухие, если они принадлежат к одному и тому же роду.
Когда ученый, истолкователь Корана, выслушал эти ответы Симпатии, он невольно подумал, что она знает столько же, сколько он сам, и не захотел признаться, что не может ни в чем сбить ее с толку. И он решил задавать ей более трудные вопросы и спросил:
— Что значит совершать омовение?
Она ответила:
— Освобождаться с помощью мытья от всякой внешней и внутренней нечистоты.
Он спросил:
— Что значит поститься?
Она ответила:
— Воздерживаться.
Он спросил:
— Что значит давать?
Она ответила:
— Обогащаться.
Он спросил:
— А что значит совершать паломничество?
Она ответила:
— Достигать цели.
Он спросил:
— А воевать?
Она ответила:
— Защищаться.
При этих словах ученый встал и воскликнул:
— Поистине, не имею ничего более спросить! Эта невольница изумительна по своим знаниям и ясности ума, о эмир правоверных!
Но Симпатия слегка улыбнулась и прервала его.
— Я бы хотела, — сказала она, в свою очередь, — задать тебе вопрос. Можешь ли, о ученый, чтец Корана, сказать мне, на каких основах покоится ислам?
Он подумал немного и сказал:
— Их четыре: вера, просветленная разумом; прямота; знание своих обязанностей, своих точных прав и скромность; исполнение принятых обязательств.
Она продолжала:
— Позволь мне задать тебе еще один вопрос. Если ты не решишь его, я получу право сорвать с тебя плащ, отличающий ученого, чтеца Корана!
Он сказал:
— Согласен. Задавай вопрос свой, о невольница!
Она спросила:
— Каковы законы ислама?
Ученый задумался и не знал, что ответить.
Тогда заговорил сам халиф и сказал Симпатии:
— Ответь сама на этот вопрос — и плащ ученого будет принадлежать тебе!
Симпатия поклонилась и ответила:
— Законов ислама двадцать: строго соблюдать учение Корана; сообразоваться с преданиями и с устным учением нашего святого пророка; никогда не совершать несправедливости; употреблять лишь дозволенную пищу; никогда не употреблять запрещенной; наказывать злоумышленников, чтобы не усиливать злых путем снисходительности добрых; раскаиваться в своих проступках; основательно изучать религию; творить добро и врагам; быть скромным в жизни; помогать служителям Аллаха; избегать всяких нововведений и перемен; выказывать мужество в несчастье и твердость в испытаниях; прощать, когда мы сильны и властны; быть терпеливыми в несчастье; познавать Аллаха Всевышнего; познавать пророка (да будет мир и молитва над ним!); противиться внушениям духа зла; противиться страстям и дурным побуждениям; предаться всецело служению Аллаху с полным доверием и полною покорностью.
Когда халиф Гарун аль-Рашид выслушал этот ответ, он приказал тотчас же сорвать плащ с ученого и отдать его Симпатии, что и было немедленно исполнено, к великому смущению ученого, который вышел из залы, опустив голову.
Тогда поднялся со своего места другой ученый, славившийся своими тонкими богословскими познаниями и на которого все указывали теперь как на человека, достойного задавать вопросы Симпатии. Он обратился к ней и сказал:
— Я поставлю тебе, о невольница, лишь краткие и немногочисленные вопросы. Прежде всего не можешь ли ты сказать мне, какие обязанности должны мы соблюдать во время трапезы?
Она ответила:
— Прежде всего следует вымыть руки, призвать имя Аллаха и возблагодарить Его. Потом садиться, опираясь на левое бедро, употреблять для еды только большой и два первые пальца, есть небольшими кусками, хорошенько пережевывая пищу и не глядя на соседа из опасения стеснить его или испортить ему аппетит.
Ученый спросил:
— Можешь ли ты, о невольница, сказать мне теперь, что такое нечто, что такое половина его и что такое менее, чем нечто?
Она не колеблясь ответила:
— Нечто — это правоверный, половина его — лицемер, а менее, чем нечто, — неверный!
Он сказал:
— Это верно! Скажи мне, где пребывает вера?
Она ответила:
— Вера пребывает в четырех местах: в сердце, в голове, в языке и в членах тела нашего. Таким образом, сила сердца заключается в радости, сила головы — в познании истины, сила языка — в искренности, а сила остальных членов — в покорности.
Он спросил:
— Сколько существует сердец?
— Их несколько: сердце правоверного — сердце чистое и здоровое; сердце неверного — сердце, совершенно противоположное первому…
На этом месте своего рассказа Шахерезада заметила наступление утра и скромно умолкла.
Но когда наступила
она продолжила:
Здоровое и чистое сердце — сердце правоверного; сердце неверного — сердце, совершенно противоположное первому; сердце, привязанное к земному, и сердце, привязанное к духовным радостям; есть сердце, над которым господствуют страсти, или злоба, или скудость; есть сердце робкое; сердце, горящее любовью; сердце, преисполненное гордости; затем есть сердце просветленное, как, например, сердце сподвижников нашего пророка, и есть, наконец, сердце самого нашего святого пророка, сердце избранника Божьего.