А вот женщина в переднике отреагировала бурно: отмерев наконец, она с невнятным восклицанием бросилась к двери и выскочила из комнаты, хлопнув дверью - слышно было, как она несется куда-то и что-то вопит на своем языке. Слышно было только начало фразы - уже знакомое “тиссе ида”.
- Ну вот, - Зинаида покачала головой, - кажется, мы лишились единственного источника информации. Но, может, она хотя бы позовет кого -то.
- Шо. шо. - взгляд девчонки, которая вовсе не была девчонкой, заполошно метался от захлопнувшейся двери к Зинаиде, - как это?! Шо это?!
- Баб Зин, только успокойтесь. Я правда тоже ничего... - Зинаида, почувствовав, что коленки подгибаются, тяжело опустилась на кровать рядом с собеседницей. Отдельным усилием наклонившись, поставила тарелку на пол. Руки дрожали. Хорошо, хоть не расплескала. Оказалось, пройти через комнату и донести тарелку - серьезный труд. Тело было слабым, вялым, неуклюжим, непослушным. Будто долго-долго просидела в одной позе, и затекли все до единой мышцы. Нет. Будто долго-долго лежала, не двигаясь.
- Тисс, мерканте! - дверь резко распахнулась, и в нее практически ввалились давешняя женщина и незнакомый мужчина лет 30 на вид, одетый по моде века эдак девятнадцатого. Следом, после короткой заминки, вошло еще одно действующее лицо: тоненькая женщина, показавшаяся чем -то знакомой. Моргнув, Зинаида осознала: молодая женщина просто была очень похожа на девочку-бабку Зинку. Одета она была еще более занятно: в длинную голубую юбку с оборками и блузу с широкими рукавами, поверх которой был надет кожаный корсет.
Что ж, может, хоть с ними удастся как -то объясниться. Зинаида с трудом поднялась навстречу и сделала шаг к двери.
- Ида! - женщина в голубом порывисто бросилась к ней, обняла и принялась что-то лопотать - разумеется, ни слова понять было невозможно. Зинаида осторожно отстранилась, покачав головой - и тут же пошатнулась.
Женщина немедленно всполошилась, подхватила ее под руку, а с другой стороны уже подскочил мужчина, который обхватил Зинаиду за талию и практически дотащил ее до той кровати, на которой она очнулась.
Они некоторое время еще восторженно восклицали, наперебой говорили что -то - но Зинаида могла только беспомощно пожимать плечами, качать головой и разводить руками. Похоже, надежды на объяснения не оправдались. Впрочем, это не мешало пришедшим смотреть на каждый ее жест и слушать каждую ее реплику на русском с таким видом, будто она - снизошедшая к ним богиня или святая, которая творит чудеса прямо на их глазах. Оба счастливо улыбались, а женщина в голубом даже утирала слезы -понять бы еще, что их так радовало.
В конце концов все трое ушли, оставив наконец Зинаиду наедине с молчавшей все это время и таращившейся во все глаза так неожиданно помолодевшей бабкой Зинкой.
Ну вот. теперь по крайней мере можно попытаться подумать и проанализировать происходящее. Для начала. нужно зеркало!
Зинаида осмотрелась и тотчас обнаружила искомое - на стене над низеньким комодом.
Для того, чтобы дойти до него, потребовалось серьезное усилие - шла по стеночке, придерживаясь рукой. Но оно того стоило.
Одно дело - видеть свои руки. Или знакомого человека с чужим лицом. Но совсем другое
- смотреть на незнакомку в зеркало и понимать, что вот это - ты. Можно моргать, поднимать и опускать руку, корчить рожи - отражение повторит все и останется прежним. Чужим.
Узкое, очень юное лицо - девочка -подросток или совсем молодая девушка. Тонкокостная фигура с небольшой, едва наметившейся грудью. Светлая матовая кожа без следа загара.
Темно-каштановые слегка вьющиеся волосы по пояс. Яркие на их фоне глаза, серовато -зеленые, травянистые - такого оттенка бывает трава в конце лета, когда ее цвет уже не слепяще-жизнерадостный, а спокойный, чуть выгоревший. Симпатичная девочка, но это не главное. А главное...
- Мы близнецы, - медленно сказала она, оборачиваясь к подруге по несчастью. Почему -то именно эта информация добила Зинаиду окончательно. Изменить внешность - это бывает, в конце концов, ну - мало ли какие технологии на свете есть. Пластические операции и все прочее. Но вот стать не только юной девочкой, но и сестрой -близняшкой своей пожилой соседки - это оказалось действительно чересчур.
Всех отличий между ними - широкие металлические браслеты на руках у бабки Зинки. У Зинаиды таких не было.
- Шо? - предсказуемо хлопнула глазами бабка Зинка. Кстати, похоже, все же надо называть ее как-то иначе теперь. Ммм... Детка Зинка? Зинаида хихикнула, а затем не выдержала - и расхохоталась. Со всхлипами, стонами, так, что из глаз брызнули слезы, а сама она сползла наконец на пол. Она хохотала, сгибаясь пополам, закатываясь и откидывая голову назад, ловила ртом воздух и чувствовала, как по щекам катятся слезы. И даже не удивилась, когда в какой -то момент оказалось, что ее голова лежит на коленях ее. сестры. Теперь, видимо, так. Бабка Зинка сидела теперь на полу рядом с ней, обняв ее одной рукой, и гладила другой по волосам.
- И поплачь, девонька, оно правильно. - приговаривала она.
Это что же. это у нее истерика? Полноценная истерика. У нее, Зинаиды Алексеевны Летовой, которая никогда не повышала голос даже на самых оголтелых семиклассников, которую в школе считали настоящей снежной королевой, лишенной каких-либо чувств, а бывший муж как-то в сердцах обозвал “ледышкой”. Которая ревела навзрыд, размазывая по щекам слезы, только наедине с собой, только тогда, когда. впрочем, об этом сейчас вспоминать точно не время. Кажется, и на старуху бывает проруха. Хотя кто это здесь старуха теперь?
В последний раз хихикнув над этой мыслью и тут же всхлипнув, Зинаида решительно подняла голову и, опираясь на руку, села рядом с бабкой Зинкой.
- Хорошо. Мы там, где мы есть, и на данный момент изменить что-либо не можем. Поэтому стоит ли что-то менять - вопрос пока все равно неактуальный, - ей всегда помогало, чтобы прийти в себя в любой ситуации - вот так рассудительно разложить по полочкам всю имеющуюся информацию, все проанализировать и сделать выводы с математической точностью. Всегда и все можно проанализировать. Даже собственную истерику. - Итак. для начала: баб Зин, мы теперь ровесницы и даже, кажется, сестры.
Вы не возражаете, если я буду обращаться к вам на “ты”? Так будет лучше, чтобы вызывать меньше вопросов у окружающих.
То, что окружающим плевать, как они называют друг друга, поскольку никто вокруг не понимает по-русски, она пока решила игнорировать. Этот пункт на повестке дня не первый. Впрочем, бабка Зинка об этом и вовсе, похоже, не задумывалась.
- Та хоть горшком назови. Тока в печь не ставь, - она пожала плечами. - Ты мне вот шо скажи: это шо это меня, замолодил хто-то? Операция такая или шо?
- Ох... это вряд ли... то есть вряд ли специально кто -то... “молодил”. Мы... мы, кажется, попаданки.
- Хто?
- Это. это из книг, то есть в книгах их так называют.
Как объяснить истовой христианке 80 с гаком лет, кто такие попаданцы из фэнтези? Собственно, Зинаида и сама не была фанаткой этого жанра. Но несколько книг с яркими обложками - уже после приезда в станицу - признаться, прочла, хоть и не стала бы никому в этом признаваться. Или даже не несколько. неожиданно затянуло. Для себя, привычно анализируя все происходящее, в том числе собственные желания, она сделала простой вывод: мы часто ищем в книгах и кино того, чего не хватает нам в жизни. Кому-то - романтики, любви и сильных чувств, кому-то - приключений, кому-то -собственной значимости, а кому-то - просто полноты жизни. Или еще проще - счастья. Диво ли, как популярны книги, где есть чудеса, любовь и обязательный хэппи -энд? И диво ли, что ей, сознательно раскрасившей свою жизнь в понятный и простой серый цвет, так хотелось хоть на несколько часов побыть кем -то другим - живущим среди ярких красок?
Лекция о теории переселения душ и о параллельных мирах была заведомо провальной идеей. Уже на второй фразе слушательница задала свой коронный вопрос “Шо?”. Вздохнув, Зинаида решила быть проще. Представим, что нас неожиданно поставили на замену в младших классах.
- Баб Зин. а что ты последнее помнишь. ну, когда ты ко мне зашла?
Та нахмурилась, задумалась на секунду и перекрестилась. А потом еще раз.
- Так это. мертвая ты лежала. На полу, значить. Я ж думала, сморило от жары, подошла, а ты и не дышишь. Ну я кинулась скорую вызывать, мужиков звать, а. а потом сердце закололо, так годы жеж, оно часто у меня, да так сильно. а потом все. Глаза открываю -
корова эта жопой-то кровать толкнула, а напротив ты глазьями лупаешь.
Зинаида прикрыла глаза. Все-таки - током. Насмерть, значит.
- Понятно. в общем, баб Зин, мы. ты не волнуйся только! Но мы, кажется, умерли. Там. Обе. Меня током ударило, у вас - сердце. И наши души.
- Эть! Так а это - шо тебе, рай, шо ли?
- Нет, - вздохнула Зинаида. - Это. это, видимо, другой мир. Или наш, только время другое. Хотя вряд ли - язык звучит совсем незнакомо. Но наряды - вы заметили? Все как из прошлых веков. И ночнушки эти на нас.
- Нормальные ночнушки, - проворчала бабка Зинка.
- Да неважно. Важно, что души, видимо, переселяются после смерти.
- Дууууши. - бабка Зинка хитро прищурилась. - Так ты ж у нас вроде того - эта. атеистка! Ни в бога, ни в черта не веришь?
- Я агностик, - хмыкнула Зинаида. - Это... неважно, в общем, я не принимаю на веру того, что нельзя проверить. Ну. примерно так. Неважно. Но мы с тобой тут вроде как раз и проверили. Узнали на собственном опыте - так сказать, эмпирическим путем, что души существуют и переселяются. раз уж мы - это мы, а тела - другие. Значит, души действительно существуют, назовем это так. И они переселяются после смерти.
Возможно, даже в другие миры. Только по логике вещей, души должны бы переселяться в новорожденных младенцев. Тогда все вполне очевидно - никто не помнит прошлых жизней, потому что мозг новорожденного просто еще физически не развит настолько, чтобы совершать сложные мыслительные операции и долго концентрироваться. Вот и не удается сохранить воспоминания. А мы с тобой. не знаю, почему. Что -то пошло не так, кажется. Но наши души попали в тела взрослых девушек. Или подростков. И физически их мозги, видимо, в полном порядке, раз мы этими мозгами способны нормально думать. Вот и память у нас сохранилась. Только эти девочки, которыми мы стали, они, кажется, больные были - иначе с чего бы таких взрослых с ложечки кормили. Да и тело - не знаю, как ты, а я слабая совсем, двигаться тяжело. Что-то с ними случилось. Наверное, они от своей болезни умерли, а мы попали почему-то в их тела.