3. Общественный наблюдатель.
4. Женщина из свиты в синем платье.
5. Ирина Владимировна.
6. Медсестра.
7. Коридорные из нашей школы
8. Коридорные из другой школы.
Последние четыре пункта мы добавили скрепя сердце и сами в них не верили. С учетом коридорных, могущих перемещаться без особого контроля, список разрастался до неуточненных масштабов, так как точное число портье оставалось тайной лично для нас. Толпа и все тут. Медсестра в этот раз пользовалась бешеной популярностью, хоть по билетам в медпункт пускай, и вероятность того, что убийца – она, виделась мне призрачной, потому что ей пришлось бы покинуть пост, а это заметили бы в очереди. Ленка полагала иначе: если она связана с медициной, то ей должно быть проще изготовить яд. Я возражала, что логичнее было бы готовить яды, будучи фармацевтом, но переубедить ее не удалось. Во избежание потерь времени я согласилась со включением медсестры в число подозреваемых.
– И как мы их проверим на причастность? – спросила я. Ленка призадумалась.
– Нужно восстановить перемещения министра и всех остальных. Но прежде всего, где он сам бродил. Возможно, удастся отбросить кого-то.
– Мне кажется первостепенной задачей установить личность Отвлекающего. Если такой человек был – а он не мог не существовать – то он должен неотлучно находиться при министре, – сказала я.
– Тут и думать нечего. Это Цокотуха. Больше некому. Именно она показывала ему кованые перила и водила по этажам. Плюс к этому вспомни, что сказала Ирина Владимировна еще на инструктаже: «У нас уже есть Отвлекающий». То есть заранее заготовленный человек. А кто здесь был до нас? Только Цокотящая и директор. Но он почти не появлялся и с министром не ходил. Поэтому с вероятностью выше девяноста процентов это Цокотуха.
– Значит, нужно установить, где она была?
– Верно.
– Она постоянно бегает где-то. Пока я сидела у штаба, она раза четыре проскакала мимо. Установить перемещения будет сложно. Возможно, она сама не помнит, где была в каждый поход.
– Нас интересуют только ее перемещения с министром, – отрезала Ленка.
– В любом случае, если она Отвлекающая, то с нее же главный спрос, в случае чего. Маловероятно, чтобы это сделала она.
– А что она теряет формально? Ничего. Она здесь главная, Ирина Владимировна ей подчиняется по обязанности. Должность Отвлекающего не существует в природе. Думаешь, Ирина с нее будет отчет требовать?
– И правда…
– К тебе министр не заходил? – строго спросила Ленка.
– Нет. До такой глуши он не дошел.
– В новом корпусе он вообще был?
– Был. Я слышала шум снизу, – вспомнила я, – на шум как раз поскакала Цокотуха.
– Значит, на первом и втором этаже нового корпуса он был еще живой. Потому что к нам он пришел уже с Цокотухой, ходил, где только мог. Все осмотрел. Как в музее.
– Потом куда он ушел? – настала моя очередь задавать вопросы. Ленка нахмурилась и сжала виски, будто выдавливала воспоминания из черепа.
– Мальчик на выход, – раздался шепот из аудитории. Я кивнула. Задерживать идущего нет смысла. Можно вернуться к печальным раздумьям.
– Они ушли в сторону нормального выхода, – выдала Ленка, – и с ними тетка в синем платье. Вроде как неподходящая для убийства ситуация.
– Могли разделиться позже, и кто-то из них его кокнул.
Из аудиторий все быстрее выходили закончившие экзамен ученики. Нам постоянно шипели изо всех дверей, что их нужно выпустить, и это порядком отвлекало. К счастью, никому в голову не пришло пойти в сторону лестницы с трупом.
– Я кое-что придумала, – встрепенулась Ленка, до того глядевшая в список. Вид у нее сразу стал осмысленным и почти что одухотворенным, – нам нужно узнать, что надумали в штабе и базироваться на их результатах.
– Спереть их результаты расследования? Думаешь, они там заняты именно следствием? Им же столько бумаг оформлять, что не до убийств будет. У них сотня протоколов на все случаи пакостей.
– Не могут же они никак не обсуждать случившееся.
– Что именно ты предлагаешь?
– Подслушать, – категорично заявила Ленка.
– Тихо стоя у штаба, на глазах нашей портье? Там же коридор полностью просматривается.
Ленка перестала выдвигать странные идеи, зато перешла к логическим конструкциям.
– Я думаю, что Ирина Владимировна не убивала министра. У нее и так забот много. Тем более, она не стала бы с ним шататься по зданию именно потому, что недостаточно возвышена.
– Ее невысочество, – усмехнулась я.
– Я к тому, что она простой завуч, которого поставили быть здесь главной после Цокотухи. Мелковата персона для министра. Не того полета птица. Поэтому я бы вычеркнула ее.
– Медсестру тогда уж тоже. Станет он с ней гулять по романтичным холодным коридорам старой школы? Тем более, у нее сегодня полный аншлаг.
Список сократился.
Из аудиторий раздавался размеренный бубнеж организаторов на камеру:
– Сданные материалы: бланки ответов номер один – тринадцать штук, бланки ответов номер два – тринадцать штук, дополнительные бланки…
Это значило лишь то, что большинство сдающих закончили экзамен, и некоторые аудитории опустеют уже через пару минут. Мы прошли по этажу, заглядывая во все двери. В одном кабинете последний ученик досрочно сдавал работу, во всех остальных учителя уже заклеивали конверты со сданными материалами.
И тут я сообразила, что понятия не имею, в какой форме объявить об «обнаружении» трупа. Во всеуслышание, разыгрывая потрясение, или тихо, не привлекая внимания? Опять же, нужно дождаться, пока Ирина Владимировна оформит все сопроводительные бумаги, иначе суматоха и приезд полиции не позволят завершить бумажную волокиту, без которой экзамен не признают состоявшимся. Но проблема разрешилась неожиданно просто. С верха лестницы раздалась мелодия. Мертвому министру кто-то позвонил. Учитывая то, что мобильники в пункте проведения экзамена находятся под запретом, а также то, что звук услышат все, кто находится на этаже, а также он будет записан камерами, ситуация требовала безотлагательного решения. Нужна абсолютно правдоподобная симуляция обнаружения тела. Я бросилась к лестнице, с громким топотом подбежала к мертвецу, опять пощупала его, спустилась на пару ступенек и крикнула:
– Сюда иди! – вопль был рассчитан на то, что камеры зафиксируют точное время обнаружения (а записывают они малейшие шорохи). Ленка затопала ко мне и тоже издала какой-то крик, явно ради камеры.
Тем временем из аудиторий вышли взволнованные организаторы.
– Что происходит на лестнице? – спросила черноволосая.
– Телефон звенит, а кто-то орет, – невозмутимо пояснила та, что в красивых очках. У нее определенно был талант описывать происходящее кратко и по делу.
– Здесь мертвый министр, – крикнула Ленка, спустившись на пару ступенек, чтобы видеть повылезших аудиторных.
– Надо позвать Ирину Владимировну, – заявила черноволосая. – Ой, это что же случилось?!
Теперь аудиторные впали в шок. Почти как мы час назад.
– А как тогда она примет все наши документы? Их же надо принять, запаковать в единый доставочный пакет, попутно написать кучу протоколов и сопроводительных бланков, – встряла та, что в красивых очках. – Давайте отнесем ей все, подождем, пока заполнит бланки, и потом скажем. Или девчонки могут сказать, – кивок в нашу сторону, – а мы уже уйти успеем.
– Никуда вы не уйдете, – тут Ленка уперла рука в бока. Законник в ней поднял голову и полез наружу.
– А что с нашего присутствия? – уточнила черноволосая.
– Вас все равно вызовут для дачи показаний.
– Каких еще показаний? Мы с детьми сидели. Под камерами. На этого хмыря даже не смотрели, – продолжила черноволосая.
– Лучше спросить Ирину Владимировну, как быть. Она все же ваш завуч, – тут уж я выступила миротворцем.
Когда нет своей позиции, приходится мирить тех, у кого она есть. С одной стороны, аудиторные учителя не могли убить министра, будучи все время под камерами, с другой – полиция наверняка захочет в этом убедиться. Я не знала, на чем остановиться. Верный способ – свалить все проблемы на начальство, должно же оно оправдывать свое существование.
– Все службы, которые будут вызваны, приедут очень быстро, – продолжила я. – Чем важнее пострадавшая персона, тем быстрее едет «Скорая». Вы даже уйти не успеете.
Вроде убедила. Было решено сдать бумаги и попутно известить командование штаба о произошедшем.
– Спасибо за помощь, – шепнула Ленка.
Мы остались в коридоре, бестолково ломая головы над дальнейшими версиями произошедшего. Нервозная атмосфера привела к тому, что мы взвинченно забегали по коридору, обмениваясь клочками бредовых идей, но ни к чему не пришли.
Экстренные службы приехали с огромной скоростью, особенно усердствовала «Скорая», пришедшая к финишу первой, вперед полиции, висевшей у нее на хвосте. Не исключено, что они соревновались на улицах города, повизгивая сиренами и нервно подмигивая лампочками. Если бы здесь умер губернатор, экстренные службы телепортировались бы сюда. Вот в чем плюс карьерного роста, так это в том, что тебе всегда обеспечена медпомощь.
– Вон туда проходите, на лестницу, – раздался голос Цокотящей, ведущей за собой бригаду врачей. Судя по лицам, они были очень горды тем, что им выпало приехать на этот вызов. Как мало надо людям для счастья, всего лишь труп местной знаменитости.
Мы с Ленкой указали врачам, где именно лежало тело. Врачи взбодрились и приступили к осмотру. Я не стала делиться с ними своими выводами, а прислушалась к их замечаниям. Сводились они к тому, что такой странный цвет тела может наступить только от отравления. А одно замечание меня насторожило: они сказали, что умер он явно не в этой позе, потому что его оконечелая рука застыла в воздухе. Если бы он умер именно здесь и в этой позе, то рука бы упала, а не торчала так, будто он собрался отвечать урок.
Следовательно, положение его тела менялось после смерти. Поскольку покойники сами не шевелятся, это означало, что его кто-то трогал. Возможно, переносил с места на место. Отсюда проистекает еще одно заключение: перетащить тело весом за семьдесят килограммов и неудобной формы в одиночку невозможно. Если человек не профессиональный штангист, то с этой задачей он не справится. Значит, тело переносили, и причастны как минимум двое.