Лук натянулся, но он не остановился. Он не остановился, пока полностью не стянул его с мантии и не намотал по всей длине на костяшки пальцев.
Я сглотнула, по позвоночнику пробежала дрожь.
Возможно, им не так легко манипулировать, как я думала. Взять галстук — это был собственнический и высокомерный поступок. Это говорило о том, что ему не нужно мое приглашение и он не остановится на его границе. Он будет брать то, что хочет и когда хочет.
Его золотистые глаза, устремленные на меня, жесткие и темные, говорили о том же.
Но я посмотрела на него из-под ресниц, жеманно улыбнулась и стряхнула халат с плеч. Халат упал на пол, оседая вокруг моих ног.
Я застыла на месте, прижавшись к нему всем телом, пока он смотрел на меня медленным взглядом этих странных глаз. Если бы он решил взять меня сейчас, я бы даже не успела выхватить кинжал.
— Я разработала эту хореографию для Вашего Высочества. Когда я услышала, что вы пригласили нас выступить, я поняла, что должна создать что-то по-настоящему особенное именно для вас.
Все это не было ложью. Не технически.
Я сделала шаг назад и села на шелк, радуясь, что нахожусь вне пределов его досягаемости.
Здесь нервное напряжение покинуло меня. Здесь было место только для точных движений, для того, чтобы мышцы тянулись и сбивались в иллюзию непринужденной грации.
Я погрузилась в представление, но не совсем потеряла себя в нем. Не тогда, когда каждый нерв осознавал его. Так близко. Так чертовски близко.
Его руки покоились на подлокотниках трона, в одной из них был тумблер с янтарной жидкостью. Завязки от моего халата лежали на его коленях. Он следил за моими движениями, прикрыв глаза капюшоном. Ленивый, скучающий, полупьяный. Я видела десятки таких, как он. Скучающих и богатых, которых интересовали только развлечения и удовольствия. Это хорошо работало на меня.
Когда я растягивалась и танцевала на шелках, обмотанных вокруг моих лодыжек и запястий, его взгляд был прикован к этим креплениям. У меня были другие покровители, которым нравилось связывать меня ими и трахать в подвешенном состоянии. Без сомнения, он представлял себе именно это. Его зрачки расширились, а каждый вдох сопровождался глубоким вздохом и опусканием груди.
Отвлекись. Это было мое время.
Я поднималась по шелку, позируя, когда обматывала его вокруг себя, отмечая точку, в которой я должна была остановиться на одном уровне с ним. Я удерживала его взгляд, пока перерезала ему горло.
Когда брызнет кровь, я и глазом не моргну.
Как только я достигла вершины, я расставила пальцы ног и развела ноги в стороны, садясь на шпагат в воздухе. Пока это зрелище занимало его, я забралась на балку. На мгновение я почувствовала облегчение, когда мои пальцы сомкнулись на обтянутой кожей рукояти кинжала. Если бы кто-нибудь нашел его и снял…
Но этого не произошло.
Он был мой.
И примерно через десять секунд я тоже буду мстить.
— За Зиннию, — прошептала я и отпустила руки.
Я крутанулась в воздухе, пока шелк разматывался. На сцене это движение вызвало бы вздох толпы, так как они боялись, что я не остановлюсь. Однако я всегда останавливалась именно там, где намеревалась, и этот случай не стал исключением.
Вскочив на ноги, я приземлилась и опустилась на него. Его глаза с капюшоном впивались в каждое движение, заставляя мою кожу покрываться мурашками. Его тело было таким же твердым, как и на вид, мощным, как у зверя, которым он был. Так близко я чувствовала медовый запах виски в его дыхании, ощущала жар его кожи, чувствовала медный вкус крови, которую мне предстояло пролить.
Я улыбнулась, будто именно этого он и ожидал, и опустила взгляд к его губам, словно собираясь поцеловать.
Они изогнулись.
Сердце колотилось, отдаваясь эхом в висках и горле. Я подняла кинжал, готовая нанести удар.
Не сводя с меня взгляда и не ухмыляясь, он обхватил рукой мое запястье.
Сердце заколотилось, но у меня не было времени волноваться или даже думать. Я выронила клинок и поймала его в другую руку.
Стремительный удар вверх, и все будет кончено.
Я рванулась, бицепсы напряглись.
Он схватил меня за запястье.
Нет.
Крепче, чем его хватка на мне, что-то схватило мое сердце. Что-то холодное и мертвое. Что-то, что сжимало. Я не могла дышать, не могла стряхнуть его с себя, не могла мыслить здраво.
Я могла только смотреть в эти золотистые глаза с прорезанными зрачками и думать о том, как они похожи на глаза кошки, которая смотрит на свою добычу.
— О боже, маленькая птичка, — пробормотал он. — Что ты делаешь?
ГЛАВА 4
Я должна была бояться. Он наверняка собирался убить меня. Но все, о чем я могла думать, — это как я подвела сестру. И все, что я чувствовала, — это… ничего.
Только сердце стучало так быстро и сильно, что ребра едва не лопнули. Неужели у меня сердечный приступ?
Если это не убьет меня, то убьет он. Что было бы хуже?
Я попыталась схватиться за грудь, но он держал крепко, кончики его когтей угрожали моей коже десятью булавочными уколами.
— Сейчас, сейчас, маленькая птичка. Не надо драться. У тебя был шанс. — Он улыбнулся, показав клыки.
— Охранники. — Он не сводил с меня глаз, когда звал. Дверь открылась слишком быстро, как будто они ожидали этого.
Но это было невозможно.
Он подбородком указал на дюжину фейри.
— Приведите моего нового друга.
С нечеловеческой силой он выдернул меня из шелков и связал руки вместе. Он связал их за спиной завязками от моего халата и, положив одну руку мне на плечо, повалил меня на пол.
Доски пола уперлись мне в колени, твердые и гладкие.
Все было слишком ярким, слишком громким, слишком большим. Я давно не видела и не чувствовала столько всего. Должно быть, это боль в груди — шок от ускорения пульса там, где он так долго был заторможенным и затихшим.
Как иронично, что мое тело решило проснуться именно сейчас, когда я, несомненно, собиралась умереть.
Ха-ха-ха, черт возьми.
Но я ожидала, что умру сегодня. Я давно смирилась с этим.
А вот чего я не ожидала и с чем не примирилась, так это с неудачей.
Я должна была умереть, купаясь в крови и победе, злобно улыбаясь, когда его охранники бросятся на меня и прирежут. Хотя я не была бойцом, я бы забрала с собой столько, сколько смогу — у меня были шелка и скорость. Их хватило бы, чтобы справиться хотя бы с одним. Я бы сделала это, зная, что в другом месте снова увижу сестру и смогу рассказать ей, как заставила его заплатить.
Но это?
Я дернулась, пытаясь вырваться из пут, но тут огромная рука сомкнулась на моем плече, когти вонзились в ключицу.
— Я же говорил тебе. — В его голосе прозвучало предостерегающее мурлыканье, от которого по рукам побежали мурашки.
Я потерпела неудачу.
— Что ты собираешься со мной делать?
— Терпение. Скоро ты узнаешь цену за свое покушение. Должен сказать, я удивлен. Я всегда ожидал, что рано или поздно это произойдет, но никогда не думал, что они пошлют человека.
Прежде чем я успела понять, что он имеет в виду, дверь снова открылась, и мир накренился.
— Эрик? — Он не был другом принца. Должно быть, они привели не того человека. Должно быть, они неправильно поняли его наставления. Иначе он пришел просить о снисхождении. Я взглянула через плечо на принца.
Он наклонился, взял в руки мои волосы и наклонил голову, чтобы прошептать мне на ухо.
— Твоя неуверенность восхитительна. Продолжай в том же духе, коварное маленькое создание.
Выпрямившись, он жестом указал на меня и улыбнулся Эрику.
— Ты был прав. Она напала на меня.
Мое сердце билось все медленнее и медленнее, каждый удар был оглушительным. Я ослышалась. Эрик не мог…
— И с железным кинжалом. — Принц держал клинок между большим и малым пальцами, словно это было что-то, соскобленное с подошвы его ботинка.
— Эрик? — Я не могла моргнуть, но сколько бы я ни смотрела, он отказывался даже взглянуть на меня.
Он был рядом со всем этим. С того дня, как мы с Зиннией присоединились к Позолоченным Солнцам, спасаясь от несчастного случая с моим арканом, через ее убийство, мое обучение и планирование, и до сегодняшнего дня.
Это предательство.
Это слово комом встало у меня в горле. Копье в груди. Оно смешалось со страхом, разрезая меня так, как я не чувствовала с тех пор, как нашла безжизненное тело своей сестры.
Принц жестом пригласил Эрика подойти.
— Я позволю вам двоим насладиться несколькими последними словами.
С жуткой ухмылкой он прокрался к моим шелкам, которые теперь висели пустыми. Он задумчиво нахмурился, проведя пальцами по их длине.
Втянутые когти теперь удлинялись. С медленной целеустремленностью он рванул их вниз по ткани.
Не сводя глаз с принца, Эрик подошел ближе, словно не хотел «сказать пару последних слов». Он остановился передо мной, глядя куда-то поверх моей головы.
Мне удалось выдавить из себя:
— Почему?
— Мне жаль, — прошептал он, и его слова заглушил звук рвущегося шелка. Он покачал головой, поджав губы так, что они стали почти такими же бледными, как и все его лицо. — Я должен был думать о труппе. Я не мог допустить, чтобы твоя месть уничтожила нас всех.
— Не могла. Она принадлежала только мне.
— Нет. — Его ноздри вспыхнули, когда это слово эхом прокатилось по комнате, и его взгляд метнулся к моему. — Она никогда не была только твоей. Из-за этого мы бы все погибли. Ты даже не смогла бы этого увидеть. — Он хмыкнул и покачал головой. — Твоей сестры больше нет. Это ужасно и трагично, но ты все еще здесь — я все еще здесь. Но все, что я когда-либо получал от тебя, это кусочки и моменты… и я думаю, что тебя даже не было рядом в большинстве из них.
Ревность. Он завидовал моей сестре и моим планам, моей потребности в мести. Именно поэтому он остановил меня.
Я открыла рот, чтобы сказать ему, какой он дурак, когда принц зевнул.