– Я хочу тебе кое-что показать.
Ее сердце уже трепетало. Она повела его по заросшей тропинке в огороженный двор, на боку у нее висел безмолвный боевой меч.
Перед розовым кустом она остановилась и указала на цветок, который цвел там, среди шипов. Это была роза, черная как ночь.
– Моя мама всегда обожала голубой жасмин и солнечные орхидеи, – произнесла она.
Талемир уставился на нее.
– Но эти цветы всегда были моими любимыми. Их называют полуночными розами. У них самые темные лепестки во всем срединном мире.
– Они настолько… – выдохнул Талемир.
Дрю прижалась к нему всем телом, наконец-то задав вопрос, который мучил ее:
– Теперь ты вернешься в Тизмарр после выигранной битвы?
Страх не покидал ее, потому что она знала, что он был человеком чести, человеком долга, Воином Меча гильдии до мозга костей, несмотря на крылья или темную магию, текущую в его жилах.
Но Талемир покачал головой.
– Нет, – прошептал он ей в губы. – Мое место рядом с тобой. Сейчас и всегда.
Слезы навернулись на глаза Дрю, и она крепко поцеловала его.
– Тогда люби меня, – попросила она. – Люби меня в образе духа.
Талемир моргнул, как будто только что понял, о чем она его просит.
– Ты уверена? Я могу заставить крылья исчезнуть…
– Не надо.
Дрю никогда ни в чем не была так уверена. Она провела руками по его широкой груди, чувствуя, как теплеет его кожа под ее прикосновениями.
– Я хочу познать и полюбить каждую твою грань, светлую и темную.
Грудь Талемира приподнялась, когда он перевел дыхание.
– Тогда тебе лучше держаться крепче, Дама Огня.
Он подхватил ее на руки и распахнул дверь хижины.
Когда они вошли внутрь, первое, что она поняла – это то, что он был здесь до нее. Она заметила, что в маленьком помещении было прибрано, здесь не было того беспорядка, который она так ожидала увидеть. Дрю вопросительно посмотрела на него.
Неровный румянец залил щеки Талемира.
– Я подумал, что мы заслуживаем большего, чем какая-то ветхая хижина… И что благородная женщина в тебе, возможно, оценит свежие простыни…
Растроганная до глубины души, Дрю поцеловала его. Ответив на поцелуй, Талемир пинком закрыл за ними дверь и прижал ее к ближайшей стене, так что она обхватила его ногами за талию, опасаясь за его крылья.
– Ты не хочешь воспользоваться кроватью после того, как прибрался здесь? – прошептала она ему в губы.
– Всему свое время, – сказал он, отстраняясь, чтобы оставить дорожку из поцелуев на ее шее.
Желание уже охватило ее, но, когда Талемир обнажил когти и разрезал перед ее рубашки и бандо[3], она воспламенилась.
Его коготь провел линию от впадинки на ее шее вниз, между грудей, к пупку. Соски Дрю затвердели, дыхание участилось, когда крылатый Воин Меча впился в нее взглядом, пьянящим и загадочным.
Слова замерли у Дрю на губах, когда Талемир наклонил голову и взял в рот один из ее сосков, сильно посасывая и покусывая его ровно настолько, чтобы смешать удовольствие и боль.
Ее голова откинулась назад и ударилась о стену. Она уже была влажной и так сильно хотела его. Ей нужно было снять с себя штаны и раздеть его. Извиваясь, она попыталась спуститься, но Талемир крепко держал ее, не прекращая исследовать ее живот зубами, языком и руками. Она выгибалась в каждой точке соприкосновения, в каждой частичке трения между ними, предвкушение, страстное желание все нарастало и нарастало внутри ее.
Ее рубашка полосками свисала с плеч, и Дрю запустила пальцы в мягкие волосы Талемира, в то время как он сжимал ее грудь и щипал ноющие соски.
Она тяжело дышала. Все происходящее казалось ей одновременно чрезмерным и недостаточным.
Наконец он отпустил ее, но так и не отнес на кровать. Он повернул ее так, что ее спина уперлась в его грудь. Он сорвал с нее остатки рубашки и грубо стянул с нее брюки, вызвав у нее удивленный возглас.
– Боги, ты прекрасна, – пробормотал он, одной рукой держа ее за шею, а другой обводя ее тело. Стоя у нее за спиной, он раздвинул ей ноги, и свежий воздух коснулся именно того места, где она хотела его.
Дрю застонала от неудовлетворения. Ее руки вслепую принялись за его брюки, задевая выпуклость, упирающуюся в ее ягодицы. Но ей удалось лишь расстегнуть пуговицы и просунуть руку.
У нее вырвался глубокий стон, и она забыла, что делала, когда пальцы Талемира прошлись по ее промежности сзади, скользя по влажным складкам.
Его хватка на ее горле усилилась, и он начал дразнить ее клитор легкими круговыми движениями. Дрю приподняла бедра, требуя большего.
Медленно его пальцы проникли внутрь ее.
– Черт, – закричала она, раздвигаясь для него шире, уже отчаянно желая получить разрядку.
– Да… – пробормотал он во влажный изгиб ее шеи, неторопливо вынимая пальцы из нее, прежде чем снова ввести их внутрь, его темп был невыносимо медленным, каждое движение казалось долгим и смачным.
– Тал… – выдохнула она, протягивая руку за спину, чтобы высвободить его член из брюк. Его разгоряченная длина уперлась в изгиб ее ягодиц. Она мучилась, пытаясь наклониться, чтобы направить его…
– Кто-то сегодня нетерпеливый.
Он хитро посмеялся, сжав пальцы, вызвав у нее отчаянный стон, и его зубы скользнули по ее горлу.
– Я собирался не торопиться… Медленно изучить каждый сантиметр твоего тела… Но, я вижу, у тебя не хватает…
Она снова приподняла бедра, желая – нет, нуждаясь в том, чтобы почувствовать его внутри себя.
Талемир сбросил штаны, которые сбились у него на лодыжках, и наконец подтолкнул ее к кровати.
Она повернулась к нему лицом, изучая яркие зеленые круги вокруг его карих глаз и то, как волосы прилипли к влажному затылку. Когда бедра коснулись матраса, ее взгляд скользнул вниз по его рельефному телу, любуясь великолепным видом его члена, толстого и длинного, готового войти в нее.
Талемир одарил ее манящей, восхитительной улыбкой, прежде чем подошел к кровати. Матрас прогнулся, когда он забрался между ее ног, его крылья мощно распахнулись за спиной при виде Дрю, обнаженной и влажной.
Он на мгновение замер, как будто ему нравилось мучить ее, как будто он хотел, чтобы она задыхалась от желания. Но затем он схватил ее за бедра и развел их еще шире только для того, чтобы обдать прохладной струей воздуха ее ноющее лоно. Так он безжалостно дразнил ее, надавливая, но не скользя пальцами до конца.
– Талемир! – воскликнула она, чувствуя, как по ее телу пробегает волна страстного желания.
– Я не знаю, что мне нравится больше, – пробормотал он, опускаясь перед ней на колени и приникая губами к ее промежности. – Когда ты произносишь мое имя как проклятие… – Он посасывал ее клитор, дразня, но тут же отстранился. – Или когда ты произносишь это как молитву…
– Талемир… – Ее голос был низким и хрипловатым, полным предостережения.
Со злой усмешкой Воин Меча оглядел ее, окутанный дымкой вожделения, прежде чем наконец погрузиться в нее. Раскаленное добела желание вспыхнуло внутри Дрю, устремляясь к тому месту, которое ныло из-за него.
– Я люблю тебя, – сказала она ему, почти теряя сознание.
От Талемира исходили тени, ленты из оникса обернулись вокруг ее запястий и подняли их над головой. Ее спина выгнулась, грудь набухла, моля о прикосновении.
– Я тоже люблю тебя.
Он приподнял ее бедра и одним властным движением вошел до конца.
Все еще держа руки в его тени, Дрю выгнулась дугой, когда наслаждение пронзило ее, и все ее тело внезапно расплавилось, заставив потерять всякое чувство сдержанности и приличия. Он освободил ее запястья, и девушка простонала его имя, сжимая грудь почти до боли, прежде чем впиться ногтями в его мускулистый зад.
Тепло разлилось у нее между ног, когда Талемир брал ее долго, жестко и глубоко, каждое движение вызывало у нее отчаянные крики. Каждое его движение внутри ее вызывало все большее и большее опьяняющее напряжение, сопровождаемое приливом эмоций.
«Боги, этот мужчина…»
Тени плясали по ее извивающемуся телу, пока они занимались любовью, пока она ощущала каждый сантиметр его тела. Дрю раскачивалась в его объятиях, требуя все большего и большего, пока их тела не стали скользкими от пота и Талемир не прижался к ней, впиваясь в ее губы страстным поцелуем.
– Кончи для меня, Дама Огня, – приказал он хриплым от желания голосом.
На кончиках его пальцев появились когти, и он провел ими по ее чувствительной груди, его движения становились все жестче, грубее…
Внезапно Дрю достигла предела, и ее пронзила волна невыносимого удовольствия. Она громко вскрикнула, схватив простыни, выгнулась навстречу Талемиру, сжалась вокруг него. Мужчина выругался и рухнул на нее сверху, содрогаясь от собственного оргазма и изливаясь в нее.
Мгновение они лежали так, тяжело дыша.
– Боги, – пробормотал Талемир, целуя ее покусанные губы и выходя из нее.
Дрю не позволила ему уйти далеко, переплела свои ноги с его, потребность быть рядом все еще была такой острой и дикой. Он перекатился на бок и накрыл их своими крыльями. Девушка восхитилась ими, красно-черной перепонкой, такой мягкой и в то же время прочной. Талемир рассмеялся, когда она легко провела по ней пальцем.
– Кто бы мог подумать, что это проклятие будет иметь такие преимущества?
– Ты не проклят, – сказала ему Дрю тихим и серьезным голосом. Она уже некоторое время думала об этом. – Тебя коснулась тень…
Талемир замер рядом с ней.
– Тьма отняла у меня многое…
Дрю крепко поцеловала его, в ней уже пробуждалось желание.
– Но также подарила мне тебя.
34Талемир
Талемир не мог насытиться ею. Ночью и еще раз утром он овладел Дрю еще дважды, его потребность в ней была неутолимой, его любовь к ней не поддавалась описанию. В постели с ней, в лучах раннего солнца, проникавших сквозь разбитые окна, он чувствовал себя невесомым. Единственное, к чему он был привязан, была она.