Совпадений по волокнам ткани не обнаружили, но когда кашне и платки возвращали архитектору, ди Бенедетто брезгливо поджал губы, рассматривая пластиковый пакет, в который они были упакованы, потом демонстративно выбросил пакет в урну в кабинете инспектора и, не прощаясь, вышел из кабинета.
Массимо с тоской посмотрел на урну, но удержался от соблазна бесплатно завести в своем гардеробе такие дорогие и модные вещи.
Теперь начиналась рутинная работа по предъявлению фотографий, опросам соседей и фермеров в округе, это могло затянуться надолго, а подобные преступления, не раскрытые в первые дни, часто так и оставались нераскрытыми на долгие годы. Порой преступника находили случайно.
Была надежда на контакты Алисы – как там правильно произносила ее фамилию блондинка-адвокат? – Завадской в Италии, а это тоже большая и длительная работа российской полиции по опросу родственников и полиции итальянской по ее местным контактам в телефоне и соцсетях.
Особой огласки убийство не вызвало, и комиссар порадовался, что ни прокуратура, ни судья-магистрат не тревожат его лишний раз. Если бы дело попало на первые полосы газет, его бы ежедневно требовали с отчетом к начальству.
8
Саша сидела на скамейке у подножия старой башни, вдыхала аромат цветов, тающий в июльском зное, и смотрела, как оживает долина.
Нежный яд Тосканы давно проник в ее кровь, она использовала каждый приезд в Италию, чтобы сбежать в Кастельмонте хотя бы на несколько дней, здесь она чувствовала себя счастливой, даже просто сидя на смотровой площадке с видом на окрестности.
Все больше и больше автомобилей, грузовиков, автобусов сновали внизу, на широкой дороге, ведущей в Сиену. Несколько человек прогуливались по полям с собаками.
А вот тот пожилой синьор, судя по виду издалека, приехал посмотреть на свои подсолнухи. Его поле ярко-желтым клином врезалось в нежную, несмотря на июль, зелень рощи и берегов небольшой речки Эльзы.
Вроде и река-то – ручеек, перепрыгнуть можно, и не видно ее в зарослях ивы, за сухой высокой травой, – а дала имя всей долине.
Дальше, за зеленой рощей и подсолнухами, – оливковые деревья и виноградники. Кьянти – знаменитый на весь мир регион – совсем рядом. Но местные виноградники – тоже территория кьянти. И вино местное не хуже дорогих, раскрученных марок с красным петухом на этикетке. Саша даже предпочитала местное вино маркам известного консорциума.
Саша спустилась по узкой тропинке в поле, своим обычным утренним маршрутом, к ближайшему холму, откуда открывался потрясающий вид на башни, стены и крыши древнего города.
Встречные здоровались, желали доброго утра, собаки радостно махали хвостами. Из оливковых рощ доносились голоса. «Интересно, что они делают в роще в июле, – подумала Саша, – сухие ветки обрезают?»
– Осторожно – гроза надвигается! – предупредили две женщины и махнули рукой в сторону, за дальние холмы.
Небо действительно темнело, и свинцовые тучи приближались на глазах.
– Спасибо! – махнула в ответ Саша и заторопилась в город. А над холмами уже засверкали молнии, зарокотал где-то далеко гром.
Саша еле успела вбежать в маленький бар на центральной улице…
– Бокал кьянти, пожалуйста.
– Рекомендую, – достал бутылку бармен, – «Кьянти Дьяволо». Вернее, дьявольского ручья. Так оно называется, – поспешил он объяснить в ответ на изумленный взгляд девушки.
Гром раздался уже близко.
Бармен открыл бутылку, и темное вино полилось в бокал. Тут от удара грома содрогнулись стены, и ливень стеной накрыл город. Молнии сверкали не переставая. Знаменитая тосканская гроза показала себя во всей красе.
– Ну-ну, – покачала головой Саша, – дьявольское кьянти, говорите?
Гроза стихла так же неожиданно, как и началась, умытые улицы сверкали под яркими лучами солнца, листья на деревьях вспыхивали бриллиантами, а над долиной, над холмами и полями выгнулась огромная радуга. Любуясь всей этой красотой, Саша чуть не опоздала к назначенному времени.
– Ну, наконец-то! – встретил ее Альфредо у дверей мастерской. – Пошли, я позвонил, нас уже ждут. Синьор Анджело местный историк, он, по-моему, наизусть знает все архивы этой долины, и у него точно есть вся информация о той давней истории. И вообще он классный синьор, тебе понравится.
Этот дом, выкрашенный веселенькой розовой краской, был давно знаком Саше. Заставленные цветами окошки, резная дверь с красивым не то грифоном, не то еще каким зверем, давно ей нравились. Сказочный пряничный домик, каким-то чудом затесавшийся в компанию строгих средневековых строений.
Дверь открыла невысокая темноволосая молодая женщина, сразу расцеловавшая в обе щеки и Альфредо, и Сашу.
– Знакомься, – представил ее Альфредо, – Симона наша известная художница, у нее здесь, на первом этаже, мастерская.
Симона – яркая, красивая, с копной темных кудрей, сама была бы идеальной моделью для художника, это именно тот образ итальянки, который возникает у любого человека при мысли о юге Италии. Казалось, что в ней слишком много всего яркого, ошеломляющего, но это придавало ей особую красоту.
– Пошли, вы ж не ко мне, вы к моему отцу, – улыбнулась Симона.
Саша, все еще под впечатлением от роскошной художницы, несмело вошла в комнату, куда из небольшого холла вела дубовая дверь.
В комнате был полумрак, ставни закрыты, и на столе уже стояла бутылка вина – золотистое, тягучее vinsanto. Оно играло в свете лампы в бокалах Роберто и пожилого худенького синьора, сидящих за столом. Хозяин замка помахал вошедшим.
Сашу представили, синьор – звали его Анджело – церемонно поцеловал ей руку, а девушка уже не могла оторвать глаз от книжных полок вокруг:
– Боже мой! Это же старинные книги!
Старик улыбнулся и, подойдя к полкам, наугад вынул пару книг и передал в дрожащие руки Александры.
– Смотри – вот это XV век, это XVII… я их всю жизнь собираю, а до меня мой отец и мой дед…
Саша потрясенно листала страницы…
– И вы их вот так храните, дома, и мне в руки даете?
– Книги должны жить, их надо читать, листать. Нельзя, чтобы они покрывались пылью за стеклом в музеях, – ответил Анджело. – Я рад, что моя дочь унаследовала эту страсть. Но вы же не за этим пришли. – Он уселся в кресло и налил себе еще вина.
– Анджело… помнишь, ты рассказывал историю о последней смертной казни здесь, в долине? – Альфредо передал бокал Александре и налил себе.
– А-а… помню… – старик вздохнул, – а почему вы вдруг заинтересовались? – Он взглянул на стремительно пустеющую бутылку, встал, достал с полки новую, а заодно поставил на столик блюдо с жесткими, словно сухари, тосканскими печеньями – бискотти, которые полагалось размачивать в вине, а иначе зубы сломаешь.
– Да вот, – кивнул Альфредо, – Алессандра собирает всякие истории этих мест, ей будет интересно…
Старик пригубил вино:
– Да вы пейте, пейте, рассказ долгий…
9
– Это случилось в те времена, когда в Палаццо Преторио – дворце правителей долины – еще заседал викарий Кастельмонте, – начал неспешно Анджело. – На рассвете ко двору правителя прибыл посланник с депешей от управляющего небольшой деревней Марьяно ди Рада. Прочитав депешу, викарий сразу же отправил в деревню своего посланника.
На следующий день мессер Каммелли возвратился и представил его светлости викарию подтверждение того, что было изложено в послании…
К сожалению, все, что написал управляющий в депеше, оказалось правдой – спокойную жизнь долины нарушило убийство.
Тело принадлежало молодой женщине, оно было найдено на спуске к источнику святой Агаты, Сант-Аньезе.
На место немедленно был отправлен доверенный эмиссар викария в компании с врачом, также был вызван хирург из ближайшего городка Поджибонси. Необходимо было провести полное обследование тела и детально изучить сцену совершенного преступления.
Анджело снова поднялся, взял с полки книгу. Перелистал, и, найдя нужную страницу, зачитал:
«Убитая низкого роста, приблизительно двадцати лет от роду, со светло-каштановыми волосами, заплетенными в косу и уложенными таким образом, как это делают крестьянки. Она одета в женское платье темно-лилового цвета в полоску, хлопковую нижнюю юбку и кожаные туфли с завязками, с серьгами в виде колокольчиков в ушах».
Он закрыл книгу и снова уселся в кресло, отпил глоток янтарного вина и продолжил:
– На спуске к источнику виднелись следы борьбы, был найден разбитый глиняный кувшин с прилипшими женскими волосами, при последующем детальном осмотре также был найден другой волос, по форме и виду принадлежащий мужчине. В кустах неподалеку нашли и мужской берет из хлопка с розовыми, белыми и голубыми полосками.
После обследования тела женщины хирург сообщил трагическую новость: она была беременна не менее полугода. На шее и на груди были обнаружены четыре глубокие раны, которые и привели к смерти.
Собрав все сведения, мессер-посланник вернулся в Кастельмонте, известил викария и приготовился ждать необходимых указаний.
Расследование началось, и практически на следующий день клубок начал разматываться. Мария Лучия Ченни – так звали бедняжку, дочь умершего Пьеро Ченни, жила с дядей и тетей и, по слухам, ее возлюбленным был молодой человек по имени Антонио Дзимарди, житель деревни Сан-Донатино близ Кастаньоли.
Естественно, что беременность молодой женщины сразу же заставила следователей заподозрить Антонио. Его немедленно арестовали.
За несколько минут до полуночи того же самого дня специальный посланник викариата в присутствии двух свидетелей из семей, живущих по соседству, произвел обыск в доме Дзимарди.
– А тогда тоже так все делали, как сейчас полиция? – удивился Альфредо.
– Это только технические способы меняются, а следствие проводят всегда одинаково, – с видом знатока ответил Анджело. – Ты что, в музее криминалистики в Сан-Джиминьяно не был, когда в школе учился? – удивился старик.