В свете убийства Билли все знали, какой вопрос будет интересовать репортеров в первую очередь: была ли жертва беременна в момент смерти? Здесь, по крайней мере, врачи были единодушны: ответ – отрицательный.
Но была ли она беременна когда-либо ранее? Или же была девственницей? Подверглась ли сексуальному насилию в ночь убийства? Вопросы довольно мрачные, и есть все основания полагать, что врачи намеренно уклонялись от ответа, чтобы защитить честь жертвы.
Рейхард был семейным врачом, который приобрел репутацию сверхъестественного диагноста. Однажды его вызвали лечить то, что считалось оспой, но он бросил лишь один взгляд на пациента и заявил, что на самом деле это ветрянка и скарлатина и что мальчик будет в порядке через пару дней. Прогноз сбылся. Осматривая лежащее перед ним тело, он отметил «небольшой разрыв женских органов», но сказал, что тело изуродовано и определить, насколько свежи разрывы, невозможно. Фейрвезер и Строп также отметили признаки «нападения», но туманно добавили, что «такие травмы могли быть получены и иным способом».
Газета «Мэрион Стар» (Огайо) сообщила, что, по мнению врачей, над жертвой до того, как ее убили, был совершен «акт насилия».
В издании «Роли таймс» (Северная Каролина) написали, что врачи не обнаружили признаков «грубого обращения» с девушкой перед ее смертью. В чем они, похоже, были согласны, так это в том, что состояние тела исключало вынесение какого-либо определенного решения в ту или иную сторону. Фейрвезер, однако, до самого конца настаивал на отсутствии указаний на то, что «покойная не была хорошей девочкой». Заявление это настолько туманное, что никто и никогда не заставлял доктора объяснять его, а если объяснение и было дано, то оказалось слишком деликатным для печати.
В последующие дни, когда расследование наберет обороты, часы, проведенные четырьмя врачами в подвале похоронного бюро братьев Ларкин в ночь на 11 июля, окажутся одним из самых спорных аспектов всего дела. Врачи из Троя, по слухам, критически оценили действия своих «деревенских» коллег, спровоцировав появление в газетах требований эксгумации тела, для того чтобы определить, могла ли жертва, подобно Билли Браун, «шагнуть судьбе навстречу», потому что ее возлюбленный, как Честер Джилет, «счел ее обузой», как выразился нью-йоркский таблоид «Ивнинг уорлд». Суть претензий сводилась к тому, что проводившие вскрытие врачи были небрежны и чрезмерно деликатны, слишком много внимания уделив причине смерти и недостаточно – мотиву. Но газеты из Нью-Йорка и других мест за пределами Троя также намекали на то, что доктора защищали репутацию жертвы и не были до конца откровенны в своих выводах.
Фейрвезер – единственный из трех врачей родом из Троя – бросился на защиту своих коллег, несмотря на разногласия с Бойсом.
– Процедура была проведена тщательно, был исследован каждый орган, – сказал он. – Хотя состояние тела не способствовало принятию безошибочного решения, я считаю, что мотив ее смерти по типу убийства «Билли Браун» отсутствует. Однако, – добавил он, – вполне вероятно, что девушка была убита после нападения. Большего я сказать не могу.
В конечном счете решение о том, следует ли эксгумировать тело, будет оставлено за человеком, ответственным за расследование: окружным прокурором Джарвисом О’Брайеном. Сможет ли О’Брайен, избранный чиновник с глубокими связями в Республиканской партии, достойно принять вызов и ответить на него?
Глава 2Тот, кто нужен?
Джарвис О’Брайен, окружной прокурор округа Ренсселер, юрисдикция которого охватывала как Трой, так и окружающую сельскую местность, включая Сэнд-Лейк, с первого взгляда производил сильное и неизгладимое впечатление: высокий, темноволосый, красивый, он, казалось, излучал решительность и стойкость. В возрасте сорока четырех лет он сохранил прекрасные физические данные времен своей молодости, когда был признан своими коллегами, добровольцами-пожарными, «образцовым пожарным» и получил шуточный приз – шелковую шляпу.
Сверстники и соперники иногда называли его Адонисом – союзники с восхищением, враги тоже, но в меньшей степени. Его единственным физическим недостатком было отсутствие пальца на левой руке, потерянного в результате несчастного случая при стрижке газона, когда ему было чуть за двадцать.
Изящно зачесанные вверх черные волосы обрамляли темные, пронзительные глаза, твердого взгляда которых не выдержала бы и статуя. Тщательно ухоженные, «моржовые» усы, свидетельствующие о предрасположенности к театральности, завершали публичный образ праведного, героического окружного прокурора, борца с преступностью. Несмотря на то что О’Брайен создал себе репутацию своего рода морального крестоносца, сражающегося с коррупцией в обществе и закрывающего дома с дурной репутацией на грязных улицах Троя, на самом деле он родился и вырос в маленьком городке Форт-Эдвард, штат Нью-Йорк (население – 5300 человек в 1905 году), примерно в восьмидесяти километрах к северу от шумного Троя (население – 76 910 человек в 1905 году). Привязанность О’Брайена к жизни в маленьком городке никогда не покидала его – он сохранял скотоводческую ферму в Форт-Эдварде и курсировал туда и обратно между этими двумя местами, как по деловым, так и по личным причинам, на протяжении всей своей жизни.
Родившийся в семье ирландских иммигрантов Мэри и Джеймса О’Брайенов, Джарвис был младшим из пяти мальчиков; их единственная сестра Кэтрин умерла в раннем возрасте. Родители так и остались скромными, трудолюбивыми фермерами, принимавшими активное участие в городской и церковной жизни, но их сыновья, казалось, были предназначены для большего. Даже будучи молодыми людьми, они преуспевали в таких разных областях, как инженерия, бизнес, юриспруденция, государственное управление и государственная служба.
В некотором смысле клан О’Брайенов напоминал региональную версию клана Кеннеди начала двадцатого века, без сопутствующего голливудского блеска. Джон О’Брайен, второй по старшинству, был избран государственным секретарем Нью-Йорка в ходе республиканской кампании в 1902 году, а позже стал президентом Городского национального банка в Платтсбурге и республиканским боссом в округе Клинтон, штат Нью-Йорк. Средний сын Эдвард служил бригадным генералом в штате губернатора Эли Мортона, а затем, в 1905 году, президентом Теодором Рузвельтом был назначен послом в Парагвае и Уругвае. Как самому младшему в семье, Джарвису было на кого равняться.
Родившийся в 1864 году, когда Гражданская война вступила в свой последний кровавый год, он получил образование в частных школах. Джарвис учился на юридическом факультете Колумбийского университета в Вашингтоне, который сегодня известен как Университет Джорджа Вашингтона, – редкий путь в те времена, когда большинство юристов изучали свое ремесло, обучаясь непосредственно в юридической фирме. В 1892 году он получил степень бакалавра права и последовал за своим старшим братом Уильямом в Трой, где получил работу в престижной юридической фирме «Смит-и-Веллингтон».
Джордж Б. Веллингтон, один из партнеров фирмы, играл важную роль в местной республиканской политике и впоследствии занимал пост председателя Генерального комитета партии округа Ренсселер, а также городского прокурора и помощника прокурора США.
За несколько лет до того, как О’Брайен присоединился к фирме, Веллингтон и Генри Смит сотрудничали с Фрэнком Суэттом Блэком, который в течение короткого периода в конце 1800-х и начале 1900-х годов имел в штате Нью-Йорк огромное влияние. В ноябре 1894 года Блэк был избран в Палату представителей США, в основном благодаря своей роли в инициировании спорного судебного преследования Бартоломью «Летучей мыши» Ши, которому ранее в том же году было предъявлено обвинение в убийстве двадцатипятилетнего Роберта Росса, наблюдателя за выборами республиканцев, во время рукопашной схватки в день выборов.
Ши, ирландский католик, был среди тех, кого печально известная коррумпированная демократическая машина завербовала для того, чтобы победить в Тринадцатом округе Троя любыми средствами, включая вброс бюллетеней и повторное голосование. Воспользовавшись почти безумным возбуждением сообщества по поводу убийства Росса, Блэк помог организовать Комитет общественной безопасности, чтобы заставить избранных должностных лиц отомстить Ши.
Единственная проблема заключалась в том, что, хотя Ши, бесспорно, был одним из тех, кто участвовал в драке, которую он помог спровоцировать, по всей вероятности, смертельный выстрел, убивший Росса, произвел не он. Всего за несколько дней до запланированной казни Ши в совершении данного преступления начальнику тюрьмы Даннемора Уолтеру Тайеру признался Джон Макгоф, помощник Ши. Тем не менее Ши был убит электрическим током на глазах у двадцати семи свидетелей в тюрьме Клинтона 11 февраля 1896 года. Позже в том же году Блэк был избран губернатором штата Нью-Йорк.
Как показала его роль в деле Ши, Блэк вместе с некоторыми из его ближайших союзников в Комитете общественной безопасности не гнушался заключением союзов с не слишком привлекательными партиями, такими, как, например, печально известная Американская ассоциация защиты, которая в конце девятнадцатого века была в стране крупнейшим антикатолическим движением. По общему мнению, ААЗ была связана с определенными элементами возглавляемой протестантами Республиканской партии, хотя эти обвинения так и не нашли подтверждения. Влияние ААЗ, основанной в 1887 году «Верховным президентом» Генри Ф. Бауэрсом, адвокатом из Клинтона, штат Айова, в конце девятнадцатого века достигло пика, в нее входили сотни тысяч членов по всей стране, ее подпитывало возмущение, вызванное отчасти подстрекательскими документами ААЗ, такими как папская энциклика, призывающая католиков «уничтожить всех еретиков». Ритуал членства включал следующую клятву:
«Я торжественно обещаю и клянусь, что… никогда не позволю стороннику Римско-католической церкви стать членом этого ордена… что я не буду нанимать католика ни в каком качестве, если смогу воспользоваться услугами протестанта… что во всех жалобах и обидах я буду искать только протестантов и советоваться с ними, исключая всех католиков… что я не буду голосовать или советовать другим голосовать за католика, но буду голосовать только лишь за протестанта».