этом языке.
В правом углу витрины золочеными буквами было выведено имя владелицы: Кристина Максвелл.
Хоуз спустился на пять ступенек вниз и толкнул дверь. Звякнул колокольчик. Вид книжного магазина задел какую-то забытую струнку в его душе. Словно он уже когда-то бывал здесь, видел пыльные полки и шкафы, вдыхал запах книжных переплетов, сокровенный аромат хранилища знаний. Может, он забредал в такой магазинчик в какой-нибудь дождливый день, гуляя по задворкам центрального квартала? Или в памяти вдруг всплыла книжная лавка «Парнас на колесах»? Книги фирмы «Морли» он помнил с юности и пожалел, что сейчас у него нет времени в них порыться. Магазинчик словно излучал теплоту и дружелюбие, и ему хотелось пропитаться этими приятными чувствами, впитать их, как губка, до самых костей. Жаль, что у него срочное дело. В такое место хочется приходить за сведениями, которые не имеют ничего общего с насильственной смертью.
— Что вам угодно? — произнес женский голос.
Хоуз очнулся от своих мечтаний. Мягкий голос полностью соответствовал атмосфере магазина. Он обернулся.
Перед полками с книгами в коричневых суперобложках стояла девушка, и от нее исходило почти неземное сияние. На фоне пыльных коричневых томов она казалась особенно хрупкой и нежной. Светлые волосы, нежный пушок, окаймляющий юный овал лица, большие голубые глаза — такие нежно-голубые, как утреннее небо, как сирень. Полные, нежные, сочные, немного обветренные губы, готовые улыбнуться. Но так как девушка все же была из плоти и крови, а на дворе стоял жаркий июльский день, над ее верхней губой блестела тонкая пленочка испарины. А поскольку эта девушка, стоящая перед Хоузом, не являлась воспоминанием, не вынырнула из сна и не казалась девой из легендарного Камелота, он влюбился в нее с первого взгляда.
— Здравствуйте, — произнес детектив немного удивленно, однако не насмешливо и не нараспев. Он не пытался умничать, не стал надевать маску. Его приветствие было похоже на изумленный шепот.
Девушка посмотрела на него и снова спросила:
— Что вам угодно?
— Возможно, вы сумеете мне помочь, — сказал Хоуз, одновременно размышляя о том, как легко можно влюбиться и разлюбить. Наверное, любовь с первого взгляда действительно существует. В соответствии с этой теорией он влюблялся огромное количество раз. Мысли не мешали ему разглядывать девушку и думать: «Я люблю ее, и пошло все прахом!»
— Вы ищете какую-то книгу, сэр? — поинтересовалась она.
— Вы мисс Максвелл? — осведомился он.
— Миссис Максвелл, — поправила она.
— А, — разочарованно протянул он, — понятно.
— Так какую книгу вы хотите?
Он бросил взгляд на ее левую руку. Обручального кольца не было.
— Я из полиции. Детектив Хоуз, 87-й участок.
— Что-то случилось?
— Нет. Я пытаюсь найти следы одного писчебумажного товара. В компании «Истерн шиппинг» сказали, что у нас в округе только в вашем магазине торгуют их бумагой.
— Какая бумага? — постаралась уточнить Кристина.
— Артикул 142-Игрек.
— Ах да, — сказала она.
— Она у вас есть?
— Да? — У нее это прозвучало как вопрос.
— Вы занимаетесь магазином вместе с мужем? — полюбопытствовал Хоуз.
— Мой муж умер, — ответила Кристина. — Он служил в морской авиации. Его сбили над Коралловым морем.
— Извините, — искренне произнес Хоуз.
— Не стоит, — отозвалась она. — Это было очень давно. Знаете, нельзя жить прошлым. — Кристина мягко улыбнулась.
— Неужели вам так много лет? — удивился Хоуз. — То есть я хотел сказать… не похоже, чтобы вы вышли замуж в годы Второй мировой войны.
— Я вышла замуж в семнадцать лет, — пояснила она.
— То есть сейчас вам…
— Тридцать три.
— На вид вам значительно меньше.
— Спасибо.
— Я не дал бы вам больше двадцати одного.
— Спасибо, но мне уже давно не двадцать один. Очень давно.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
— Странно, — проговорил Хоуз, — обнаружить такой магазин. Я имею в виду — в таком квартале.
— Я знаю. Вот почему он здесь и находится.
— Что вы имеете в виду?
— Люди, которые здесь живут, испытывают немало лишений и трудностей. Так пусть хотя бы книги покупают.
— У вас много посетителей? — спросил Хоуз.
— Теперь больше, чем вначале. Вообще-то магазин держится на плаву благодаря канцтоварам. Но сейчас дела пошли получше. Вы удивитесь, если узнаете, сколько людей стремится читать хорошие книги.
— Вы боитесь соседей?
— А что, стоит бояться?
— Вообще-то… вы симпатичная девушка. Честно говоря, у вас не самое лучшее окружение.
Казалось, Кристина удивилась.
— Мои соседи — бедняки, — объяснила она. — Но бедные — не обязательно значит «опасные».
— Это правда, — согласился Хоуз.
— Люди как люди. Мои соседи ничуть не лучше и не хуже тех, которые живут в шикарном Стюарт-Сити.
— Где вы живете, мисс… то есть миссис Максвелл?
— На Айсоле.
— Где именно?
— Зачем вам?
— Мне хотелось бы как-нибудь увидеться с вами, — признался Хоуз.
Некоторое время Кристина молчала, пристально глядя на Хоуза, словно пытаясь прочесть его мысли. Что им движет?
Потом ответила:
— Хорошо. Когда?
— Как насчет сегодня?
— Идет.
— Погодите минуту, — попросил Хоуз. Он совсем забыл о делах. — Как бы там ни было, это закончится в восемь вечера… Да, мне хотелось бы увидеться с вами сегодня вечером.
— Что закончится в восемь?
— Дело, над которым мы бьемся.
— Откуда вы знаете, что ваше дело закончится в восемь? У вас что, есть хрустальный шар?
Хоуз улыбнулся:
— Я все расскажу вам сегодня вечером. Можно заехать за вами в девять? Или это для вас слишком поздно?
— Завтра рабочий день, — напомнила она.
— Знаю. Мы просто пойдем куда-нибудь, где можно немного выпить и поговорить.
— Хорошо, — согласилась Кристина.
— Так где вы живете? — спросил Хоуз.
— Сороковой бульвар, дом 711. Знаете, где это?
— Найду. Запомнить нетрудно. Семь-одиннадцать. Как часы работы магазина.
Кристина улыбнулась:
— Мне надеть вечернее платье?
— Найдем какой-нибудь уютный, спокойный бар, — сказал он. — Если вам это подходит.
— Подходит. Только пусть бар будет с кондиционером.
— Что еще? — Он развел руками.
— Вам неприятно, что у вас седая прядь?
— Вовсе нет.
— Если неприятно, я не стану спрашивать.
— Можете спрашивать. Однажды меня пырнули ножом. И вокруг раны выросли седые волосы. Загадка для медиков.
— Пырнули ножом? Преступник?!
— Конечно.
— О! — Она произнесла это очень тихо.
Хоуз посмотрел ей в глаза:
— Знаете… иногда, бывает, напарываешься на нож.
— Да, конечно. Вы ведь детектив… — Она не докончила фразу. — Так что вы хотели узнать насчет бумаги?
— Сколько такой бумаги есть у вас на складе?
— Я заказываю бумагу только у Картрайта. Артикул 142-Игрек приходит в стопах по 480 листов и в пачках по 100 листов.
— Вы много ее продаете?
— Пачек — да. Большие стопы расходятся медленнее.
— Сколько пачек вы продали за прошлый месяц?
— Точно не скажу. Много.
— А стоп?
— Их легче сосчитать. В начале июня у меня их было шесть. Я могу посмотреть, сколько осталось.
— Если вам нетрудно, — попросил он.
— Хорошо.
Она вышла из торгового зала. Хоуз вытянул с полки какую-то книгу и стал ее листать. Он не услышал, как подошла Кристина — настолько тихо она ходила. Она увидела, какую книгу взял Хоуз, и сказала:
— Мой любимый писатель. Вы читали его книги?
— Да. Только давно.
— Я читала это еще в детстве. — Она улыбнулась и переключилась с книги на насущные вопросы. — У меня осталось две стопы такой бумаги. Как удачно, что вы зашли. Надо будет, кстати, позвонить им и заказать еще.
— Значит, продали вы четыре стопы, верно?
— Да.
— А не помните кому?
— Помню, кому я продала две стопы бумаги. Про другие две не скажу.
— Кому? — тут же поинтересовался Хоуз.
— Один молодой человек регулярно покупает у меня такую бумагу. По меньшей мере одну стопу в месяц. Я заказываю бумагу в стопах главным образом из-за него.
— Знаете, как его зовут?
— Да. Филип Баннистер.
— Он живет неподалеку?
— Наверное. Он часто заходит в магазин, одетый по-домашнему. Один раз пришел в шортах-бермудах.
— В бермудах? — переспросил изумленный Хоуз. — В нашем районе — и в шортах-бермудах?
— Люди везде люди, — напомнила Кристина.
— А вы, случайно, не знаете, где он живет?
— Нет, хотя, наверное, близко.
— Почему вы так решили?
— Он часто заходит с покупками. Тащит домой пакеты с продуктами. Я уверена, что он живет где-то рядом, по соседству.
— Я проверю, — сообщил Хоуз. — Значит, увидимся с вами сегодня в девять.
— В девять, — кивнула Кристина. И, поколебавшись, добавила: — Буду с нетерпением ждать нашей встречи.
— И я, — отозвался Хоуз.
— До свидания, — сказала она.
— До свидания.
Когда он выходил, над дверью снова звякнул колокольчик.
В телефонном справочнике Филип Баннистер значился под адресом: Десятая улица, 1592. Хоуз позвонил в участок, чтобы сообщить Карелле о своих достижениях, и поехал к Баннистеру.
Десятая выглядела типичной улицей их участка — переполненной стоящими впритык доходными многоквартирными домами, над которыми возвышались пожарные лестницы, увешанные выстиранным бельем. Сегодня пожарные лестницы были перегружены. Все местные жительницы, видимо, махнули рукой на уборку. Домохозяйки надели самые легкие платья и вышли на пожарные лестницы в надежде поймать в бетонных каньонах хоть немного ветерка. Многие вытащили с собой радиоприемники; над улицей неслись звуки музыки. Кувшины с лимонадом, банки с пивом, покрытые холодной испариной, молочные бутылки, наполненные ледяной водой, отдыхали у черных ходов. Женщины сидели на пожарных лестницах, пили холодное и обмахивались веерами. Юбки задрались на коленях. Некоторые были одеты попросту в трусики и бюстгальтеры, кое-кто — в прозрачные комбинации. Всем отчаянно хотелось, чтобы было не так жарко.