Когда Валька узнал, что именно у Куцего Хруст раздобыл сведения о ювелире-барыге и его побрякушках, вспоминая тот разговор с Мякишем, Валька еще больше запаниковал. Когда Хруст сказал, что дело это плевое, ведь ювелир и не подумает идти в ментовку, так как все его побрякушки приобретены незаконно, Валька отважился спросить:
– А почему же Куцый сам не взялся за это дело?
Хруст лишь пожал плечами:
– Наверное, потому, что готовит что-то более серьезное! А может, есть еще какая причина. Да нам-то какая в том забота?
На этом все сомнения были отметены, и вся троица взялась за приготовление к предстоящему делу.
Сегодня, услышав, что нападение на ювелира сорвалось, Валька вздохнул с облегчением. Мякиш тем временем пошарил по карманам и достал горсть медяков.
– Даже на кружку пива не хватит. А у вас как с монетами?
Глаза Хруста сверкнули, он шагнул к Мякишу и ударил парня по руке. Монеты, которые тот только что пересчитывал, рассыпались в разные стороны.
– На кой ляд мне твои медяки и твое пиво? Мы сюда для большого дела пришли, а ты тут какую-то пургу несешь!
– Ну так не приехал же наш клиент. Чего уж тут поделаешь.
В глазах Мякиша был испуг. Он не хуже Вальки знал, на что способен этот быстрый как змея и злобный как хорек Толик Хрусталев.
– Так у тебя что… идея какая-то есть? Если есть – говори! Чего руками-то попусту махать?
Взгляд Хруста потеплел, он шагнул к Вальке, взял его за пуговицу и притянул к себе.
– Мякиш вот тему просек, а ты?
– Что я? – заикаясь, пролепетал Валька.
– Говори, с нами ты или нет? Идем на дело втроем или заднюю врубаешь?
– Так смотря что делать.
Хруст так рванул пуговицу на рубахе Вальки, что та с треском оторвалась.
– Ой! С вами я! Конечно с вами!
– Вот и ладненько! – Хруст сунул Вальке в руку оторванную пуговицу и, мотнув головой в сторону вокзала, перешел на шепот. – Видите вон того фраера с кейсом и в шляпе?
Валька на пару с Мякишем повернулись в ту сторону, куда указывал Хруст, и вытянули шеи.
Валька не сразу понял, о чем говорит Толик, а когда сообразил, тут же почувствовал, как на лбу выступила испарина.
Из главного здания вокзала вышел среднего роста мужчина в полосатой зефи́рной [9] сорочке, формованной бежевой шляпе и остроносых лаковых туфлях. В правой руке незнакомец нес небольшой саквояж. Мужчина чем-то походил на Сэ́ма Спе́йда, однако, в отличие от героя Ха́мфри Бо́гатра [10], не обладал грустным задумчивым взглядом и вовсе не казался ми́лым. Выбранный Хрустом в качестве жертвы гражданин показался Вальке твердым и холодным как гранит. Вальке стало страшно, однако Хрусту, по-видимому, все было нипочем. Он уже скалился, проводил языком по губам, походя при этом на облизывающегося на мясо кота.
– Слышали, как диктор объявляла, что «московский» прибыл? – продолжал Хруст.
Валька и Мякиш дружно закивали.
– А видите, какие у этого фраера «котлы» знатные?
– Нехилые часики! Наверняка заграничные! – Мякиш понимающе кивнул.
– А за́понки видишь?
– Вижу! Явно этот фраер за них кругленькую сумму отслюнявил! Интересно, а в кейсе у него что?
– Так, может – заглянем? – гы́кнул Хруст.
– Хочешь этого красавчика вместо нашего ювелира потрясти?
– А почему бы и нет?
– Так ведь у этого янтарек не припрятан!
– Он сам для нас сейчас как янтарек! «Котлы», запонки… Наверняка и бумажник не пустой…
– Я в деле, Хруст! Говори, что делать!
– Для начала проследим, куда он намылился, а если повезет… – Хруст сунул руку в карман.
Валька уже понял, что сейчас его дружок нащупывает рукоятку выкиду́хи, которую Хруст купил у одного эстонского барыги и которой очень любил козыря́ть.
Вот и началось… Валька сглотнул, но не подал виду, что ему страшно. Он же мечтал о настоящем деле… Так вот же оно!
– Рвану́ли! – рыкнул Хруст. – И расслабьтесь, возьмем клиента тепленьким.
Он тихо рассмеялся, и вся троица поспешила вслед за удаляющимся незнакомцем.
Дина закончила рассказ и уставилась на Зверева.
– Это все? – уточнил тот.
– Да. Это был наш последний разговор. – Дина всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.
– Итак, давайте уточним. То есть примерно две недели назад вы поссорились с Валентином Чижовым, потому что не хотели, чтобы он общался с Хрусталевым и Хлебниковым.
– Потом мы столкнулись у булочной, и Валька рассказал, что Хруст задумал ограбить мошенника-ювелира Богачева, но дело сорвалось.
– А ювелира точно не было в поезде?
– Так сказал Чижик.
– Это кличка Валентина?
– Чижиком я его звала, он не обижался. Остальные дружки Вали звали его Чижом.
– А до этого Валя делился с вами подобными секретами? – уточнил Зверев.
– Упаси боже! – воскликнула Дина. – Но в тот день что-то случилось, и Валька был сам не свой. В тот день Валя был очень возбужден. Я бы даже сказала, что он был испуган. А когда ювелир не прибыл, эти балбесы углядели какого-то другого мужчину и решили обчистить его.
– Зефирная рубашка, шляпа, саквояж…
– А еще он похож на Хамфри Богарта, – поспешила уточнить Дина.
– Это я понял. И что же было дальше?
Дина недовольно поморщилась:
– Потом появился этот урод!
– Хрусталев?
– Кто же еще! Он появился с сигаретой в зубах в самый неподходящий момент. Скорчил рожу и махнул рукой. Валя тут же вскочил и словно воды в рот набрал.
– То есть вы не знаете, ограбили ли они незнакомца или нет?
– Не знаю.
– И само собой не знаете, что они у него украли?
– Все так и есть.
– И больше вы не виделись?
Девушка всхлипнула и отвернулась.
– А теперь Валька мертв! Вы ведь найдете тех, кто его убил?
– Сделаю все что смогу. – Зверев встал.
– И что вы собираетесь предпринять? – с серьезным видом поинтересовалась Дина и тоже встала.
– Для начала отвезу вас домой, хоть вы и не маленькая! – сухо ответил Зверев и поманил Дину в сторону западных ворот Ботанического сада – туда, где их уже давно ждала дежурная машина.
Когда Зверев проводил Дину до подъезда и вновь уселся в «дежурку», он приказал отвезти его домой. Всю дорогу он морщил лоб и рассуждал: «Хруст и двое дружков решили обчистить мошенника-ювелира Богачева! Богачева почему-то не оказалось в поезде, и эти трое балбесов решили тряхануть какого-то весьма и весьма прилично одетого фраера, похожего на американского актера Богарта. Ах да! Есть еще некий дядя Вася, который может дать информацию о Хрусте, но его оставим на потом. На Богачева Хруста навел Куцый, который, так же как и некий Мотя, является человечком авторитета по кличке Бурый. Бурый… Бурый… А ведь о бандите с такой кличкой мне приходилось слышать или нет… – Зверев продолжал ломать голову, но ничего существенного в памяти не всплывало. – Одним словом, вопросов много, а где искать ответы…»
Когда Зверев очутился в своей квартире, он разделся, принял душ, разогрел позавчерашние щи и увидел, что они уже пузырятся. Зверев выругался, вылил щи в унитаз и улегся спать голодным.
Прежде чем его сморил сон, Павел Васильевич вновь вспомнил о Хирурге. Неужели его бывший замкомвзвода все-таки жив?..
Часть 3 Мотя и Куцый
Глава первая
Шуре Горохову понадобилось чуть больше получаса, чтобы обзвонить все ювели́рки и выяснить, что в магазине «Сезам» на Советской действительно работает некий Богачев. Кроме того, Шура сообщил, что данный гражданин уже больше двух недель отсутствует на работе.
– Начальница нашего ювелира сказала, что он заболел, – пояснил Шура.
– Что из этого следует? – тут же принялся рассуждать Зверев.
– А то, что больничный у нашего прощелыги, скорее всего, липовый, – не задумываясь, сказал Шура.
– Или что его тоже нет в живых! – угрюмо заявил Кравцов.
Зверев по привычке повернулся и посмотрел на стол, за которым обычно восседал Костин, чтобы выслушать и его мнение, но Веня почему-то до сих пор не явился на работу.
– Не исключено. Но давайте раньше времени не будем никого хоронить! Шурка, дуй в этот самый «Сезам» и выясни мне адрес нашего больного.
– Сделаем, товарищ майор! – Горохов вскочил. – А что потом?
– Вернешься и будешь в резерве! Если этот таинственный торгаш жив, я желаю сам с ним пообщаться.
Водрузив на голову свою клетчатую кепку, Горохов выскочил из кабинета.
Пару часов Зверев потратил на изучение последних сводок, звонил в райотделы и отправлял запросы, но ничего интересного так и не нашел. Случаи бытовых драк и мелкие кражи встречались довольно часто, однако подтверждение того, что две недели назад трое подростков напали и ограбили прибывшего из Москвы мужчину, в сводках отсутствовало. Конечно, это вовсе не значило, что данного нападения не было. Ведь пострадавший мог о нападении и не заявить. Или же не придал ему значения, так как самостоятельно сумел разобраться с нападавшими. Слегка устав от бумаг, Зверев вышел из кабинета и, покинув здание управления, направился к ближайшему газетному киоску. В нем он купил газету «Псковский вестник», бегло прочитал заголовки, вернулся в управление и снова уселся штудировать документы. Когда спустя еще полчаса Зверев совсем уже готов был взвыть от рутины, в кабинет вбежал вспотевший опер Шура Горохов и с порога отчеканил:
– Льва Толстого, девятнадцать, квартира двенадцать! Побывал в «Сезаме», навел там шороху и познакомился с довольно милой кадровичкой, которая не смогла устоять перед моим обаянием и тут же дала нужный мне адресок. Также сообщила, что этот самый Богачев постоянно пропадает и не выходит на работу, но при этом находится на хорошем счету у начальства.
– Оно и понятно, – вновь встрял в беседу Кравцов. – Приворовывает, приторговывает и делится с кем положено. Вот потому и катается как сыр в масле. На работе опять же не сидит, точь-в-точь как некоторые.