Динамика между ними была типичной для многих унизительных отношений, когда обидчик проявляет свою власть посредством запугивания и контроля. Супрунюк, взяв на себя роль лидера, возможно, использовал широкий спектр тактик, чтобы сохранить свое влияние на Саенко, начиная от эмоциональных манипуляций и заканчивая прямыми угрозами. Это принуждение было ключевым элементом причастности Саенко к преступлениям, поскольку во многих дисфункциональных отношениях зависимая сторона часто оказывается втянутой в поведение, противоречащее ее моральным или личным принципам. Влияние на жизнь, которая проходит в условиях такой степени страха и подчинения, является глубоким и имеет далеко идущие последствия. Таким образом, это не только повлияло на совместные действия Саенко и Супрунюка, но и, скорее всего, отложило долговременный отпечаток на психическом здоровье Саенко. Последствия такого типа отношений могут включать в себя такие расстройства психики, как посттравматический стресс, проблемы с самооценкой, а также трудности с установлением здоровых отношений в будущем.
Групповое поведениев сравнениис индивидуальным поведением: отношения между Виктором Саенко и Игорем Супрунюком постепенно переросли в совместную эскалацию насилия, что объясняет их последующие действия. Этот переход от относительно безобидных действий несовершеннолетних к совершению преступлений крайней жестокости иллюстрирует, как групповая динамика может менять и усугублять индивидуальное поведение.
С самого начала их отношения были основаны на взаимных вызовах и преодолении личных страхов, как, например, попытка преодолеть страх высоты. Однако эта тенденция противостоять вместе собственным опасениям постепенно повернулась в более зловещую сторону. Решение пытать животных – экстремальный и вызывающий беспокойство акт – является примером того, как их взаимное влияние привело к пересечению границ, которые они, находясь поодиночке, могли бы и не перейти. Такое групповое поведение служит ранним индикатором эскалации насилия и позволяет предположить, что присутствие и поддержка друг друга служили катализатором для все более вопиющих действий.
Групповую динамику Саенко и Супрунюка можно попытаться понять, если проанализировать ее с различных психологических точек зрения.
С одной стороны, деиндивидуализация, концепция социальной психологии, которая относится к потере самосознания, и снижение чувства индивидуальной ответственности, которое может происходить в группах. Это явление было изучено и развито Леоном Фестингером вместе с Альбертом Пепитоном и Теодором Ньюкомбом, которые внесли значительный вклад в понимание того, что поведение людей в группе сильно отличается от того, каким образом они ведут себя, находясь в одиночестве.
Теория деиндивидуализации предполагает, что человек может перестать ощущать себя самостоятельной личностью, когда действует в группе.
Это приводит к снижению уровня саморегулирования и повышению соответствия групповым нормам, даже если они противоречат социальным или личным нормам.
Анонимность, физическая или психологическая, является здесь ключевым фактором, поскольку снижает страх перед социальной оценкой и последствиями действий. Знаковым исследованием, иллюстрирующим деиндивидуализацию, является эксперимент, проведенный Филипом Зимбардо, изучавшим анонимность и агрессию. В этом эксперименте было исследовано влияние анонимности на агрессивное поведение.
В исследовании принимали участие только женщины, которые были разделены на две группы: группу, члены которой носили капюшон, а их лица и личности являлись анонимными, и другую группу, лица (и, соответственно, личности) членов которой были четко видны. Было обнаружено, что женщины из анонимной группы проявляли гораздо более высокий уровень агрессивности по сравнению с теми женщинами, которые находились в идентифицируемой группе. Полученный результат продемонстрировал, что анонимность может играть решающую роль в проявлении более раскованного и экстремального поведения.
С другой стороны, теория групповой поляризации предполагает, что члены группы склонны принимать более экстремальные решения, если они находятся вместе, а не индивидуально. Эта теория была предложена и исследована Джеймсом Стонером и другими исследователями в шестидесятых годах двадцатого века. В контексте Саенко и Супрунюка это могло означать, что каждая эскалация насилия была отчасти результатом желания произвести впечатление, или подражать другому, или не отставать от него. Подразумеваемая конкуренция или желание заслужить одобрение со стороны другого могли подтолкнуть их ко все более и более экстремальным действиям.
Концепция групповой поляризации важна, потому что она показывает, что командные обсуждения не всегда приводят к взвешенным или «промежуточным» решениям. Вместо этого часто подобные обсуждения могут привести к более необоснованным выводам. Это имеет значительные последствия в самых разных контекстах, начиная со сферы бизнеса, когда дело доходит до этапа принятия решений, и заканчивая политикой.
Знаковым исследованием, иллюстрирующим феномен групповой поляризации, является эксперимент Стоунера под названием «Коллективный риск». Участникам был показан ряд дилемм по принятию решений, сначала в индивидуальном порядке, а затем, когда они выступали в качестве члена группы. Результаты исследования оказались поразительными: группы, как правило, принимали более рискованные решения по сравнению с теми, которые их члены принимали, когда находились в одиночестве. Это явление, известное как «сдвиг в сторону риска», продемонстрировало, что групповое обсуждение может изменить точку зрения человека и увеличить ценность более взвешенного мнения.
Отсутствие моральных норм и эмоциональная скупость: описание психологических портретов Виктора Саенко и Игоря Супрунюка, основанное на «бедности их эмоционального мира и отсутствии интереса к людям и моральным нормам», свидетельствует о серьезном отклонении эмоционального и морального развития обвиняемых, что имеет решающее значение для понимания мотивов их действий. Такое отклонение может проявляться по-разному и имеет серьезные последствия, наиболее очевидным и тревожным из которых является отсутствие сочувствия.
Сочувствие позволяет людям понимать боль других людей, выступая естественным фактором, сдерживающим жестокое обращение. При его отсутствии Саенко и Супрунюк могли совершать акты крайнего насилия, не испытывая угрызений совести или чувства вины, полностью отключаясь от боли и тех страданий, которые они причиняли.
Такое отклонение в развитии также предполагает ограниченное или даже искаженное понимание последствий их действий. В отсутствие прочной моральной основы действия, которые полностью предосудительны для большинства, могут оказаться приемлемыми для них, что приведет к оправданию насильственных действий в рамках их внутренней юрисдикции. Моральное сознание, которое культивируется на протяжении всей жизни, требует интеграции эмоциональных и когнитивных аспектов, включая способность испытывать угрызения совести и понимать социальные и правовые нормы. Неразвитость этого сознания у Саенко и Супрунюка подразумевает, что они так и не достигли моральной зрелости, необходимой для того, чтобы жить по правилам этики и эмпатии. Кроме того, этот эмоциональный и моральный недостаток может быть связан с понижением чувствительности к насилию. Повторное воздействие насилия может снизить чувствительность к нему, особенно у молодежи, в результате чего крайнее насилие воспринимается как нормальное явление или менее шокирующее.
Наконец, бедность эмоционального мира повлияла на их межличностные отношения. Способность формировать здоровые и значимые связи часто отсутствует у людей с ограниченным эмоциональным и моральным развитием, что может привести к отношениям, основанным на манипуляциях и насилии, а не на взаимном уважении и понимании.
ЯВНАЯ ПСИХОПАТИЯ?
Вопрос о том, можно ли классифицировать Виктора Саенко и Игоря Супрунюка как «психопатов», является сложным и требует подробной психологической оценки профессионалов в области психиатрии и психологии, включая диагностику и клинические обследования. Однако, основываясь на общедоступной информации об их поведении и действиях можно заметить, что некоторые из их поступков отражают характеристики, связанные с психопатией, такие как отсутствие сочувствия, крайняя жестокость, манипуляции и отсутствие угрызений совести.
Однако важно отметить, что одного экстремального преступного поведения недостаточно для диагностики психопатии. Психопатия – это сложное расстройство личности, которое включает в себя более широкий спектр поведенческих и личностных качеств. Кроме того, такие факторы, как окружающая среда, жизненный опыт и другие психологические условия, могут влиять на проявление преступного поведения, которое необязательно будет являться психопатией.
Психопатия – это тяжелое расстройство личности.
Согласно триархической модели психопатии Кристофера Патрика, для данного заболевания характерны три основные черты: дерзость, раскованность и подлость. Дерзость подразумевает стрессоустойчивость и смелость, которые могут проявляться как социальная смелость и поверхностное обаяние. Раскованность, с другой стороны, проявляется в импульсивности и безрассудстве в сочетании с отсутствием планирования и предусмотрительности. Подлость проявляется в отсутствии сочувствия и готовности использовать других в своих интересах.
В данном конкретном случае, исходя из общедоступных сведений, можно сделать вывод, что Игорь имеет профиль, гораздо более близкий к психопатии, чем Виктор. Его склонность к манипулированию и доминированию над другими, абсолютное отсутствие сочувствия и угрызений совести, отрицание какой-либо личной ответственности или причастности, а также его импульсивность и потребность в новых «