мол, не переживай.
Сергей, давайте начнем потихонечку. Вы говорите, что всегда пытаетесь докопаться до причины. Я предложу вам поимпровизировать. А зачем он стал с вами об этом говорить, как вам кажется?
Я пытаюсь докопаться, потому что не знаю, когда он врет, а когда говорит правду.
Нет, про суицид. Вот зачем?
У него недавно погиб брат, мой племянник, сын моей родной сестры. Мальчику было десять лет, он утонул. Не знаю — случайно или не случайно.
Да, трагедия, действительно.
Мы разговаривали как раз о душевных переживаниях, и он заявил, что когда у него утонул брат, он ничего не почувствовал, у него в душе ничего не екнуло. Я говорю: слушай, ну ты совсем еще подросток. Это же не на твоих глазах произошло. Ты не был на его похоронах, не видел всех тех эмоций, которые испытывали его близкие, и всего остального. В ответ он сказал, что решил жить до девятнадцати лет. Я начал разбирать, почему он так решил, зачем, что с ним произошло. «Ну, вот ничего не испытываю в этой жизни, поэтому так и решил». Он живет в Санкт-Петербурге. Либо такие компании, либо что-то еще. Мама жалуется. Мы с его мамой в хороших отношениях. В школе жалуются. Ничего не могу с этим поделать.
Давайте попробуем проанализировать это. Вы меня направите, если я сверну не в ту сторону. Я начну с самого страшного — с истории про суицид и про «хочу дожить до девятнадцати лет». Действительно, это звучит ужасно. Тем не менее, Сергей, мне кажется, что одна из возможных причин (я не гарантирую, что это на сто процентов верно), по которой он с вами об этом разговаривает, в том, что он вам доверяет. Удивительным образом это скорее хорошо, чем плохо, если он с вами об этом говорит. В любом случае абсолютно точно, что это выход на какие-то эмоциональные отношения. Даже если он хочет подергать за ниточки и посмотреть, отреагирует папа или нет, это выход на эмоциональную связь. Он оставляет дверь приоткрытой. Это очень важно, честное слово вам даю.
История номер два. Вы говорите, что он ленится и при этом вбил себе в голову, что не может учиться. Это очень трудно совместимо. Давайте выберем. Он ленится или не может учиться?
Он в последнее время, извините за грубость, как-то на себя забил. Все списывает на лень. «Я лентяй, я не хочу». Возможно, это связано с мамой, потому что она ему говорит: «Ты ничего не хочешь делать, лентяй, валяешься на диване». Да и гаджеты его поглотили.
Ну вот пошло-поехало! Да, я понимаю. Давайте я впущу немножко научности в наш разговор, самую малость. Лень, вообще-то, как учат нас наши коллеги-психологи и люди смежной профессии, это защита организма от чего-то, чего мы не хотим делать. Это довольно важно. Особенно если мы говорим про детский возраст, подростковый. Ему пятнадцать лет. Он в том возрасте и состоянии, когда у него под ногами горит земля. Помните себя подростком? Все плохо. Все не задается. Я сам себя сужу, у меня неплохие отношения со сверстниками, возможно, с мамой и папой, я не уверен, что они меня верно оценивают, поддерживают. У меня нет своего места, я прихожу домой, ложусь на диван, и тут мне говорят: «Ты почему на диване лежишь?»
Я не могу перенести эту ситуацию на себя, потому что был совсем другим. Я был воспитанным ребенком, мне присущи самовоспитание, самообразование, я всегда знал, чем заняться. Я читал много…
Так и он знает, Сергей, чем ему заняться, вам просто не нравится его выбор. Давайте я попробую довести эту мысль до конца. Как это ни печально, ваш сын знает, чем ему заняться. У вас не может быть к нему такой претензии. Он считает, что ему нужно сейчас полежать на диване или еще что-то сделать. Нужно, извините за грубость, потупить в «Фейсбуке» или другой социальной сети, посмотреть фильм. Он знает, чем ему заняться. Другое дело, что его мама и папа, возможно, говорю я, так как не знаю ситуации до конца, этого не принимают. Сейчас неважно, правы они или нет. В любом случае ему трудно живется, потому что он не может заниматься тем, чем хочет.
Теперь вопрос: как он туда попал? Вот в эту ситуацию, когда он считает нужным идти выпивать с друзьями (что, конечно, не очень хорошо в пятнадцать лет). Я думаю, что ему просто некуда больше пойти. Люди начинают выпивать в пятнадцать лет не от хорошей жизни. Ни в коем случае не принимайте это на свой счет, не хочу вас обвинить в чем-то. И не обвиняю. В момент, когда человек должен каким-то образом себя найти, появляется, например, алкоголь, компания, которая вроде как его поддерживает. Это такие общие места, что называется. Еще более меня утверждает в этой идее то, что он врет, причем без повода. Это очень интересный симптом или признак. Мы врем без повода, когда уже привыкли врать, когда нам кажется, что лучше соврать, так здоровее будем. И знаете, бывает так, что мы говорим ребенку: «Ну что ты врешь-то, что тут такого, надел ты красный шарфик или зеленый?» И он смотрит на нас и не знает, что ответить, потому что не знает, почему соврал. Но мы с вами понимаем: он соврал, потому что привык. Ему в жизни приходится врать очень много. Где-то он защищает себя, где-то боится, что его не примут таким, какой он есть (справедливо боится, насколько мы понимаем). Где-то он должен сделать вид, что интересуется чем-то, хотя на самом деле не интересуется. И вот получается эта горящая земля под ногами.
Да, Дима, спасибо, я кажется начинаю понимать, о чем вы… Пошел думать и действовать.
Удачи вам, Сергей!
К нам дозвонилась Ольга из Санкт-Петербурга. Здравствуйте!
Здравствуйте. Моему сыну через две недели будет семь лет. В этом году он пошел в первый класс. В первых классах очень много мальчиков. В нашем классе двадцать четыре мальчика и десять девочек. Мы с мужем работаем и записали ребенка на продленку. То есть он вынужден был пойти на продленку, где сорок первоклашек с разных классов, а это опять новый коллектив, много детей, много мальчишек. К этому присовокупилось то, что в сентябре мы переехали в новую квартиру. Из-за переезда и ремонта мы с мужем практически не уделяли ему внимания, не интересовались, каку него дела, с кем он познакомился в школе, что нового узнал, даже просто как день прошел.
В конце сентября я узнаю от родителей, что мой ребенок агрессивно себя ведет. Я позвонила учительнице, она сказала, что мальчики все сейчас активно выясняют отношения между собой, толкаются, пинаются, но мой агрессивнее всех. Для меня это было открытием, поскольку ребенок относительно спокойный и первый в драку не полезет. Я стала расспрашивать сына, что да как. Он заплакал и потом сквозь слезы сказал, что с ним никто не дружит. Хотя небольшое уточнение: в классе пять-шесть мальчиков из садика, в который он ходил, то есть мальчишки между собой знакомы. Но они сгруппировались против него, и он начал отстаивать себя в коллективе и стал агрессивным. Я пыталась ему объяснить, что это новый коллектив и через некоторое время он тоже с кем-то подружится, и довольно настойчиво попросила его не драться. Теперь я каждый день при встрече первым делом спрашиваю, дрался ли он, есть ли в дневнике замечания, потому что ему каждый день их писали.
Ольга, боюсь, у нас вопрос займет много времени — я не успею ответить, давайте к финалу. О чем вы спрашиваете?
Мой ребенок сказал другому мальчику, что хочет умереть. Спустя два дня, когда мы с ним общались, он уже лично мне сказал это. Я почитала в интернете, что дети таким способом пытаются получить внимание, просят о помощи…
Золотые слова написаны у вас в интернете.
Мы стали чаще играть в настольные игры, но все равно это еще два-три раза повторялось. Вот такая история.
Вопрос-то задайте для порядка.
Вопросу меня следующий: что мне дальше делать? Потому что я понимаю, что уже упустила сентябрь.
Для начала давайте проведем коротенький анализ того, что происходило, когда возникла эта ситуация. Я с вашим объяснением согласен, мне практически нечего добавить. В тот момент, когда он оказался в этой сложной для себя жизненной ситуации (ситуация первого класса сама по себе дикая, сложнейший период), вы говорите: «Не дерись». Я человек доброй воли, я, безусловно, против драк, я за то, чтобы строить отношения как-то иначе. Только что мне делать, как мне — ребенку — взаимодействовать, как еще себя защищать? У меня, говорю от имени вашего сына, так получилось, что под ногами земля горит, я нахожусь в незнакомом месте, я всего два месяца в первом классе (вообще привыкнуть к этому очень сложно, как к любой жесткой системе), а тут учителя уже пишут в дневнике замечание, что достойно отдельной темы или отдельной передачи. Как можно писать замечание семилетнему ребенку, это поразительно! Плюс к тому так случилось, что отношения со сверстниками тоже не заладились. Вот что ему бедному делать? Он оказывается на этой выжженной земле. То, что вы начали делать, я считаю абсолютно правильным. У него никого ведь нет кроме родителей. Потом появятся друзья, не волнуйтесь, все будет хорошо, но пока вы все еще самые близкие люди. Он переживает трагедию, серьезную драму, когда его мама с папой оказываются не на его стороне, и получается, что он везде ведет себя не так. Если он дал кому-то в нос, он сам понимает, что что-то не так.
Теперь, когда он говорит «я хочу умереть», вы правильно делаете, что обращаете на это внимание. Спокойно. Это не значит, что он действительно выражает свое желание, не будем друг друга пугать. Вы абсолютно правы, что это крик о помощи, это означает «я в беде и не могу выразить это иначе». Вы знаете, дети иногда придумывают, что болит живот или голова, хотя на самом деле ничего не болит. Может, в детстве многие тоже так делали, я сам делал. Дети так сигнализируют родителям: «Пусть они подумают, что я болею, и пожалеют меня». Не пугайтесь того, что он реально что-нибудь с собой сотворит, но пугайтесь, что он чувствует себя абсолютно одиноким и беззащитным. Что делать, вы знаете без меня. Конечно, быть с ним. При этом необязательно все время говорить «я тебя люблю». Мне очень важно, чтобы вы не пугались, потому что нечего тут пугаться. Эта ситуация действительно скорее радостная, потому что опомнились вы очень быстро. Прошло всего два месяца. Я знаю людей, которые опомнились, когда детям было за двадцать.