бхакти и пел санкиртану вместе с другими бхактами. Его последователи из Надии начали петь святое имя Хари на улицах и базарах города. Это произвело сенсацию и вызвало в разных кругах различные чувства. Бхакты были очень довольны, а смарта-брахманы стали завидовать успеху Нимая Пандита и пожаловались на Него Чханду Кази, утверждая, будто деятельность Чайтаньи противоречит предписаниям индуизма. Кази пришел в дом Шривасы Пандита, разбил там мридангу (глиняный барабан) и объявил, что, если Нимай Пандит не прекратит поднимать шум вокруг Своей сомнительной религии, ему придется насильно обратить Его Самого и всех Его последователей в мусульманство.
Когда об этом сообщили Махапрабху, Он велел жителям города собраться вечером с факелами в руках. Люди откликнулись на Его призыв, и Нимай, разделив их на четырнадцать групп, возглавил шествие санкиртаны. Придя к дому Кази, Он вступил с ним в долгую беседу, в конце которой, дотронувшись до Кази, Махапрабху вложил вайшнавизм в его сердце. Кази заплакал и признался, что пережил глубокое духовное потрясение, которое устранило все его сомнения и пробудило в нем религиозное чувство, приведшее его в состояние высочайшего экстаза. После этого Кази присоединился к санкиртане. Всех поразило духовное могущество великого Господа, и многие сотни бывших еретиков встали под знамена Вишвамбхары.
Вскоре несколько завистливых и ограниченных брахманов из Кулии затеяли ссору с Махапрабху и настроили против Него некоторых других. Нимай Пандит отличался мягкосердечием, но при этом неукоснительно придерживался Своих принципов. Он объявил, что слепая приверженность своему клану и сектантство — два великих врага прогресса. Махапрабху понял, что, пока Он будет оставаться обитателем Надии, принадлежащим к определенной семье, Он не достигнет полного успеха в осуществлении Своей миссии. Тогда Он решил стать гражданином мира, отказавшись от принадлежности к какой-то одной семье, касте и религии. Приняв это решение, Он на двадцать четвертом году жизни получил в Катве посвящение в санньяси от Кешавы Бхарати. Мать и жена Махапрабху горько плакали от разлуки с Ним, но, как уже упоминалось, Он, несмотря на мягкосердечие, был очень строг в Своих принципах. Он оставил маленький мирок Своего дома ради того, чтобы войти в безграничный духовный мир Кришны и привести туда все человечество.
После того как Махапрабху принял санньясу, Его уговорили посетить дом Адвайты Прабху в Шантипуре. Адвайта пригласил всех друзей и почитателей Чайтаньи из Надии, а также Шачидеви, чтобы она смогла увидеться с сыном. Когда она увидела своего сына в одеянии санньяси, ее сердце наполнилось одновременно блаженством и болью. Теперь Кришна Чайтанья, как и полагается санньяси, носил только каупину и бахирвасу. Его голова была обрита, и Он держал в руках данду (посох) и камандалу (сосуд для воды, которым пользуются отшельники).
Святой сын пал в ноги Своей любимой матери и произнес: «Мама! Это тело принадлежит тебе, и Я должен подчиняться твоим указаниям. Позволь Мне отправиться во Вриндаван для Моего духовного совершенствования». Посоветовавшись с Адвайтой и другими, Шачидеви попросила своего сына обосноваться в Пури (городе Джаганнатхи), чтобы она могла время от времени получать известия о Нем. Махапрабху согласился и через несколько дней покинул Шантипур, отправившись в Ориссу.
Путешествие Кришны Чайтаньи (это имя Он получил, став санньяси) из Шантипура в Пури описано Его биографами в мельчайших подробностях. По берегу Бхагиратхи Он дошел до Чхатрабхоги, которая теперь относится к округу Двадцати четырех парган (Тхана Матхурапур, Алмазная гавань). Оттуда лодочник довез Его до Праяга-гхата в районе Миднапура. Затем Чайтанья проследовал в Пури через Балешвар и Каттак, посетив по пути храм в Бхуванешваре. По прибытии в Пури Он получил даршан Джаганнатхи в храме и поселился в доме Сарвабхаумы по просьбе последнего.
Сарвабхаума был великим пандитом, его ученость не знала границ. Он был лучшим найяиком того времени и славился как крупнейший знаток философии веданты среди последователей Шанкарачарьи. Сарвабхаума родился в Видьянагаре (Надия) и там, в своей толе, преподавал бесчисленным ученикам философию ньяи. Незадолго до рождения Нимая Пандита Сарвабхаума переехал в Пури. Когда его зять, Гопинатха Мишра, представил Сарвабхауме нового санньяси (Чайтанью), Сарвабхауму поразила красота Махапрабху и у него возникло опасение, что молодому человеку будет нелегко в течение всей жизни соблюдать санньяса-дхарму. Гопинатха, который был знаком с Махапрабху еще в Надии и относился к Нему с огромным почтением, заявил, что этот санньяси — не обычный человек. По этому поводу между Гопинатхой и Сарвабхаумой разгорелся спор. Затем Сарвабхаума попросил Махапрабху послушать, как он читает «Веданта-сутры». Махапрабху молча выразил Свое согласие.
В течение семи дней Чайтанья безмолвно слушал все то, что изрекал великий Сарвабхаума. Наконец Сарвабхаума сказал: «Кришна Чайтанья! Я думаю, что Ты не понимаешь „Веданта-сутры“, ибо Ты не произнес ни слова, слушая мое чтение и толкования».
На это Чайтанья ответил, что Он очень хорошо понимает сутры, однако Ему неясно, что имеет в виду Шанкарачарья в своих комментариях.
Удивленный таким ответом, Сарвабхаума сказал: «Как можно понимать смысл сутр, но не понимать комментарии, которые объясняют эти сутры? Ладно, раз Ты понимаешь сутры, позволь мне услышать Твое толкование».
Тогда Махапрабху дал Свое объяснение каждой сутры, не обращаясь к пантеистическим комментариям Шанкары. Благодаря своему проницательному уму Сарвабхаума увидел в объяснениях Чайтаньи истинность, красоту и гармоничность аргументации. Он был вынужден признать, что впервые встречает того, кто способен объяснять «Брахма-сутры» так просто. Он также признал, что комментарии Шанкары, конечно же, не дают такого естественного объяснения «Веданта-сутр», какое он услышал от Махапрабху. В итоге Сарвабхаума покорился Махапрабху, став Его сторонником и последователем, и за несколько дней превратился в одного из лучших вайшнавов того времени. Когда об этом стало известно, вся Орисса пела хвалу Кришне Чайтанье. Сотни людей приходили к Нему и становились Его последователями. Тем временем Махапрабху решил посетить Южную Индию и отправился в путь с брахманом по имени Кришнадас.
Биографы Чайтаньи подробно описывают это путешествие. Сначала Он пошел в Курмакшетру, где сотворил чудо, излечив прокаженного по имени Васудева. На берегу Годавари Чайтанья встретился с Раманандой Раем, губернатором Видьянагара, и между ними состоялась философская беседа о према-бхакти. Он также совершил еще одно чудо: от одного Его прикосновения исчезли семь деревьев тала. Это были те самые деревья, спрятавшись за которыми Рамачандра, сын Дашаратхи, пустил стрелу, сразившую могучего раджу Бали. В течение всего путешествия Он проповедовал вайшнавизм и нама-санкиртану (пение имен Бога). В Рангакшетре Он на четыре месяца (сезон дождей) остановился в доме Венкаты Бхатты. За это время Он обратил в кришна-бхакти всю семью Венкаты (до этого те были последователями вайшнавизма Рамануджи). У Венкаты был десятилетний сын по имени Гопала, который впоследствии отправился во Вриндаван и стал одним из шести Госвами — пророков, совершавших свое служение под началом Шри Кришны Чайтаньи. Обучившись санскриту у своего дяди, Прабодхананды Сарасвати, Гопала написал несколько книг по вайшнавизму.
Чайтанья посетил множество мест в Южной Индии, дойдя до мыса Коморин, и через два года вернулся в Пури через Пандарапур, расположенный на реке Бхима. В Пандарапуре Он вдохновил Тукараму, который с того момента тоже стал религиозным проповедником. Тукарама сам свидетельствует об этом в своих абхангах, которые были собраны в одну книгу Сатьендранатхом Тагором, государственным служащим из Бомбея. За время этого путешествия Чайтанья не раз беседовал с буддистами, джайнистами и майявади и обращал их в вайшнавизм.
По возвращении Чайтаньи Махапрабху в Пури под Его знамена встали Махараджа Пратапарудра и несколько брахманов-пандитов. Ему было тогда двадцать семь лет. На двадцать восьмом году жизни Он отправился в Бенгалию. Дойдя до Гауды, в округе Малдах Он встретился с двумя выдающимися личностями — Рупой и Санатаной. Эти двое братьев, хотя и происходили из рода карнатакских брахманов, стали наполовину мусульманами из-за продолжительного общения с Хуссейном Шахом, императором Гауды. Император изменил их имена, назвав братьев Дабиром Кхасом и Сакаром Малликом. Оба брата хорошо знали персидский, арабский и санскрит, а также были верными слугами государства, поэтому император искренне любил их. Эти два благородных человека не видели возможности восстановить свое положение в индусском обществе и, пока Махапрабху был в Пури, послали Ему письмо, прося о духовной помощи. Махапрабху написал им в ответ, что придет и избавит их от духовных затруднений. И теперь, когда Он пришел в Гауду, оба брата предстали перед Ним со своей прежней мольбой. Махапрабху велел им отправляться во Вриндаван и ждать Его там.
Чайтанья возвратился в Пури через Шантипур, где еще раз повидался со Своей любимой матерью. После недолгого пребывания в Пури Он пошел во Вриндаван. На этот раз Его сопровождал Балабхадра Бхаттачарья. Посетив Вриндаван, Махапрабху отправился в Праяг (Аллахабад). По дороге Он обратил в вайшнавизм большое число мусульман, приведя им свидетельства из Корана. Потомки этих мусульман, обращенных Им в вайшнавизм, до сих пор известны как вайшнавы-патаны. В Аллахабаде, повстречав Рупу Госвами, Махапрабху в течение десяти дней наставлял его в духовной науке, после чего направил с миссией во Вриндаван. Миссия Рупы Госвами состояла прежде всего в том, чтобы написать теологические труды, научно объясняющие чистую