А вот Нордвелл судя по его лодке – или аскет, или вообще не заморачивается интерьерами: все в унылой заводской комплектации. В холодильнике – запас быстрой еды, фруктовый сок, вино, и одна здоровенная свежая рыбина. Сам и поймал, наверное.
Он сунул мне в руку не менее аскетичную аптечку и оставил одну, разбираться с лангетой и инструкциями ко всему этому добру.
Скорей всего, у капитана Ксандера были дела поважнее приблудившегося стажера береговой полиции.
Жаль, связи, как не было, так и нет. Не очень хочется чувствовать себя беспомощной. Да еще и обязанной этому… нехорошему человеку.
На лодку я едва вползла, но сейчас обезболивающие средства начали действовать, так что вернулся и интерес к окружающему пространству.
Над столиком камбуза покачивался амулет «удача бродяги». Эти я умею распознавать – их делают из дырявых ракушек и синих кораллов. Хозяин лодки на суеверного человека не похож. Может, это украшение досталось ему как часть интерьера, а может, раньше кто-то путешествовал вместе с ним. Ладно, об этом тоже спросим!
Главное, сжать волю в кулак и мужество туда же, и пошли, давай, к злобному негодяю, преступнику, пирату и мародеру, задавать неудобные вопросы…
Для смелости я кинула в рот конфетку из распечатанной пачки на кухонном столе – «каприццо». Продукция одного известного ресторана. К нам на остров такие привозят редко. Ну, все. Вперед!
Он сидел в кресле рулевого в расслабленной позе и насвистывал популярную на пляжах в этом сезоне песенку «До свиданья, маленькая птичка». Получалось у него неплохо. Несомненно, он слышал, что я открыла дверь, но сначала досвистел припев до конца, а потом уже сказал:
– Входите, офицер. Рад, что вы в порядке.
Я не видела его лица, но в каждой интонации голоса слышала насмешку.
– Куда вы направляетесь?
Он обернулся, посмотрел прямо в глаза, словно хотел что-то мне внушить:
– Уже почти приехали.
Пост рулевого на баке – маленький, но зато, какие окна! А за ними – только море, только брызги, и много-много солнечного света.
На левой руке Нордвелла красовалась широкая медицинская манжета, а на контрольной панели, в углу, там, куда смотреть мне не стоило вовсе, еще одна аптечка, совсем не аскетичная и не стандартная.
И вообще… я, похоже, знаю, что это за манжета и что это за аптечка. Видела такие на Фелице много раз. И как-то знание такого рода меня больше пугает, чем просто удручает.
Нордвелл проследил мой взгляд. Хищно усмехнулся, но не прокомментировал. Так что я, видимо, права.
Отлично!
Чем дальше, тем круче. Впрочем, можно спросить прямо. Вдруг, это не прихоть, а скажем, жизненная необходимость… хотя, трудно представить ситуацию, когда подобные э… коктейли… были бы необходимостью.
За такую аптечку на пляже мы выписываем штраф и бесплатный проезд на Фелицу.
– И давно вы… – все-таки я попробовала получить однозначный ответ. Всегда себя ругаю за болтливость, и всегда вспоминаю, что язык следует держать за зубами, когда уже поздно.
– А вы тырите мои конфеты. Как некрасиво. – Голос Нордвелла понизился почти до шепота, но в мурлыкающей ипостаси он мне показался еще более опасным и непредсказуемым.
– Всего одна маленькая конфетка. Вы же не попросите меня выплюнуть ее обратно?
Должно быть, увидел по сетке. Буду знать, что у него есть возможность отслеживать все помещения на борту. Остается один самый важный вопрос. Шкурный, если не сказать больше.
– Так куда вы торопитесь?
– Ну, из зоны полицейских биолокаторов мы вышли, так что уже не тороплюсь. Офицер Родригес, как я уже сказал, вам придется провести в одиночестве пару дней. Я знаю, что вы бы предпочли вернуться на острова. Но это сейчас для вас опасно. Да и мне спокойней.
– Что вас не будет преследовать полиция?
– Это тоже, но в первую очередь, что вас не сочтут лишним свидетелем. Не люблю чувствовать себя виноватым.
Да-да. И оставлять за собой трупы.
– Так или иначе, лодка будет предоставлена вам. На камбузе полно еды, в судовой сетке есть какие-то игры и фильмы, можно еще порыбачить, но я не уверен, захотите ли вы. Так что, обещайте мне, что ничего здесь не сломаете, и я найду вас по возвращении живой и здоровой.
Не хочу ничего обещать! Прав Луис, когда мне плохо, я становлюсь совершенно невыносимой. С этим надо как-то бороться.
– Ладно. Я все-таки попробую угнать вашу лодку. Но если не получится…
Он вздохнул и возвел очи горе, демонстрируя, что его пиратское терпение на исходе. Отвернулся к контрольке. Понимай, как хочешь.
Некоторое время я еще постояла у него за спиной, а потом вернулась в каюту. Вот и поговорили!
Да, в море он меня сразу не бросил, это немного обнадеживало.
И все равно жутковато.
Скоро стало понятно, как именно он собрался оставить меня одну. Лодка в какой-то момент замедлилась, а потом и вовсе закачалась на волнах, остановившись. Судя по небольшим окнам в каюте, вокруг был все тот же океан, штиль, солнце.
Нордвелл заглянул в каюту в плавках, с непромокаемой сумкой и аквалангом, бросил все это на койку.
Интересно, что там его ждет на дне. И какая здесь глубина.
– Короткий инструктаж, офицер Родригес. У вас в полиции бывают инструктажи? И вы всегда внимательны и выполняете все, что вам скажут?
Я кивнула. Он явно издевался, так что в спор вступать смысла не было.
– Ну, вот и славно. Меня не будет самое большее два дня. Связь я отключил, навигационная система тоже не работает, так что вариант с похищением лодки сразу можете отметать. Лодка, в случае, если поднимется волна, автоматически уйдет на глубину, предупредив вас об этом. Но пока штиль, можете не беспокоиться.
– Понятно.
Он отвел взгляд и быстро добавил:
– Вы можете сами отправить лодку под воду. Если вдруг почувствуете опасность.
Еще не хватало.
Он пошевелил пальцами в воздухе, подбирая подходящие примеры:
– Увидите что-нибудь, я не знаю. У вас что же, не бывает чувства опасности?
– От вас с помощью банального погружения не отделаешься. А другой опасности я не вижу.
– Как раз меня бояться не нужно. Впрочем, забудьте. Это все так… просто. Перестраховка. Если захотите понырять, запасная маска под сиденьем рулевого. Там же снаряжение для рыбалки. Выше нос, офицер. Жалкие два дня, и вы отправитесь домой.
– Удачи, – пожелала я его спине, но кажется, он не услышал.
Угнать лодку, как я наполовину в шутку пообещала Нордвеллу, не удалось. Он, видимо параноик – заменил нормальный блок искусственного интеллекта судна какой-то кустарной ерундой, такого опасного вида, что я побоялась что-либо предпринимать.
Зато подключилась к ленте новостного канала – разумеется, только на прием, но этого хватило, чтобы надолго отбить у меня аппетит.
Я как раз собралась поужинать – добыла из холодильника парочку спелых аю-аку. Это фрукты такие. Они когда спелые, вообще-то считаются деликатесом, а когда не спелые – овощем.
Мои были спелые и сочные, и вообще мне показалось, что два дня на лодке, может, как-то получится пережить… как вдруг на меня вывалилось из новостей такое, что я чуть не подавилась.
Среди большой политики и международных соревнований по спортивному дайвингу, внезапно мелькнула местная компания со значком «экстренно».
Заслоняя своей рыбьей физиономией знакомый пляж и причалы эсков над водой, на меня смотрел мой шеф береговой полиции Гонзо Ларди.
Выглядел он печально, даже растерянно. Уголки мягких губ под тонкими усами были опущены особенно сильно. Шеф в своих круглых декоративных очках похож на синюю рыбу из глубин океана.
– Что сказать… следствие продолжается, мы не можем исключать никаких вариантов. Ремедайос Родригес работает в нашем отделе не слишком давно, но успела зарекомендовать себя с лучшей стороны. Разумеется, мы сделаем все, чтобы разобраться с этим происшествием.
Встревоженный голос дикторши за кадром прокомментировал:
– Полицейский скутер класса «эск» с бортовым номером двести восемьдесят перестал отвечать на запросы автоматических систем в десять часов утра. Тогда же в районе Пахарос де ля Рока навигационная станция зафиксировала сильный выброс энергии, квалифицированный как взрыв. Что могло взорваться на борту супернадежного гравитационного скутера, полицейским выяснить только предстоит…
Тут я чуть не подавилась второй раз, и врубила громкость.
–…но наш источник, который имеет доступ к полицейской информации, сообщает, что примерно за полчаса до этого стажер Родригес доложила об обнаружении некоего международного преступника по его биометрическим данным. Еще спустя несколько минут она уже докладывала, что у нее неполадки со скутером и выполнить задержание по всем правилам протокола она не может. Наконец, еще через четверть часа судно взорвалось над океаном в нескольких десятках километров от Западной бухты. Нам остается только гадать, что же случилось. Возможно, неопытная сотрудница полиции подверглась нападению. А может, причиной взрыва послужили те самые неполадки. Была ли она на борту скутера, предстоит узнать экспертам, которые как раз сейчас поднимают со дна обломки. Следите за нашими новостями! С вами была Элеонора Лейн! Всегда свежие вести с пляжа.
Вот как, значит! Это не шутки и не игра. Это все на самом деле. Мой маленький слегка обшарпанный, но еще бодрый скутер, к которому я только начала привыкать, сегодня не просто сбежал от меня по воле наглого средневекового пирата или его подельника, какая разница.
Он пал жертвой каких-то неведомых врагов. Причем, даже не моих!
Вот это почему-то задело особенно сильно.
У них, значит, какие-то преступные терки. А страдает кто? Совершенно невинная скотина, патрульный скутер. А могло ведь и меня долбануть!
Почему-то сразу захотелось перевести лодку на ночь в режим погружения. Чтобы не нашли. И пропало всякое желание налаживать связь с кем бы то ни было. Мало ли, вдруг она, по закону подлости, наладится с кем-нибудь не тем. Лучше уж дождаться Нордвелла. Он хоть сразу сказал, что топить меня не будет…