От пирса отчалили несколько шлюпок с мушкетёрами. Французы широкими гребками рассекали волны, а встречный ветер не давал нам развить хорошую скорость под парусами. Я чертыхнулся и сам взялся за вёсла.
Из-за утёса показалась шлюпка, в которой, как мне показалось, я различил человека в шляпе с пером.
- Руль на левый борт! - скомандовал я. - Правь к той шлюпке, живее!
Выстрелы звучали как сухой треск ломаемых веток, и вскоре наш парус стал больше походить на решето. К счастью, ни одна пуля не попала в нас самих. На таком расстоянии мушкеты изрядно завышали, но и французы неуклонно догоняли наш маленький кораблик.
- Томас, живее сюда! - крикнул я во весь голос, надеясь, что в той шлюпке впереди находится именно он.
- Есть, мой адмирал! - различил я насмешливый ответ, но взрыв хохота на шлюпке потонул за мушкетными выстрелами.
Мы поравнялись как раз в тот момент, когда французы снова зарядили мушкеты и оказались от нас на расстоянии, на котором можно перебить крылья мухе, не то что застрелить двух незадачливых беглецов. Томас своей шлюпкой загородил наш баркас, и вся его команда встала на банках, давая нам возможность перепрыгнуть к ним.
- Именем короля, я приказываю не мешать! - проревел французский офицер, самолично целясь из мушкета в Филиппа.
- Я капер его королевского величества Карла Второго, так что можете засунуть свои приказы себе в задницу! - крикнул Томас, снял шляпу и помахал ею в воздухе. Француз побагровел от ярости и чуть было не отдал приказ стрелять, но вовремя опомнился.
Мы с Филиппом прыгнули в воду и поднялись на борт шлюпки, закрытые телами команды.
- Ваш король ещё об этом узнает! - прокричал офицер, сжимая кулаки от бессилия.
- Сомневаюсь! Оревуар, месье лягушатник! - ухмыльнулся Уэйн, жестом отдавая приказ разворачивать шлюпку.
Матросы взялись за вёсла, и мы с Филиппом тоже взялись, но капитан так же, жестом, остановил нас.
- Похоже, я спас твою задницу, Эдди, - он улыбнулся словно кот, который только что сожрал целую кадушку сметаны.
- Похоже на то, - процедил я, пытаясь угадать, что за этим последует. - Ты же должен был меня в порту ждать.
- Мы же друзья, Эд! Чего только не сделаешь ради друга! - капитан похлопал меня по плечу и проигнорировал упрёк. - А это, я понимаю, твой друг? Ну что ж, друг моего друга и мой друг тоже! Звать меня Томми Уэйн, я капитан славного шлюпа 'Левиафан', и будь я проклят, если это не так!
- Филипп Пуассон, - произнёс рыбак.
- Чертовски рад тебя видеть, Филипп! - капитан снова пускал в ход всё своё очарование и улыбался во весь рот. - Ты, стало быть, пойдёшь матросом в мою команду? Даю добро, исключительно ради твоего друга Эдди.
- Спасибо, - буркнул свежеиспечённый матрос.
- Ты же в курсе, чем мы занимаемся? Мы - каперы. - осведомился Уэйн.
- Пиратством.
- Каперством! Каперство - это немного другое. Мы же не грабим всех подряд, верно, парни? - ухмыльнулся капитан.
- Да! Верно! - отозвались матросы.
- Не верь ни единому его слову, - прошептал я Филиппу на ухо.
- О чём вы шепчетесь? - хмыкнул Том. - Пора и на судно подниматься.
Гордый трёхмачтовый шлюп 'Левиафан' английской постройки, свежевыкрашенный и сверкающий медной обшивкой, стоял на якоре в одной из бухт Гваделупы и ждал только нас.
Ранним утром следующего дня я прогуливался по шканцам и размышлял, куда нас с Филиппом занесло. После капитанской каюты 'Удачи мертвеца' - спать в тесной кают-компании оказалось непривычно, но ещё непривычнее оказалась та атмосфера беззакония и анархии, что царила на корабле.
Разношёрстная команда, состоящая из беглых каторжников, негров и целого отряда индейцев, никого не стесняясь, играли в азартные игры, пили ром и спорили с офицерами по любому поводу. Старый боцман, мистер Смит, только и мог, что замахиваться на матросов тростью и сквернословить. Однако, к моему удивлению, никаких крупных конфликтов не возникало. Разве что Филипп умудрился продуть в кости свою долю с первого будущего приза.
Капитан Уэйн так и не удосужился объяснить, в чём будут заключаться мои обязанности офицера, поэтому я с самого утра слонялся без дела, изучая новый корабль и изредка болтая с вахтенными.
Скрип такелажа вновь и вновь наводил на мысли о моём старом бриге. На 'Морском дьяволе' существовало нерушимое правило - развлечения и выпивка строго на берегу, а на борту - железная дисциплина. Не удивлюсь, если Мур пообещал команде отменить его. Просто никто из них, ни Уильям, ни Томас - не пытались заставить вдрызг пьяную матросню залезть на ванты в шторм. И, самое главное, спуститься обратно.
Я опёрся локтями на фальшборт и уставился в горизонт, на утреннем небосводе всё ещё блестела Венера. Через некоторое время послышался звон корабельных склянок, и из своей каюты вывалился капитан. Он, немного покачиваясь, подошёл к фальшборту, поздоровался со мной и блеванул в море.
- Морская болезнь или похмелье? - поинтересовался я.
- Вместе, - выдохнул капитан, зелёный от тошноты.
Весь его вчерашний лоск пропал, сорочку из белого шёлка сменила грязная рубаха из парусины, а шляпа с пером, видимо, покоилась где-то в каюте. Теперь он, как и я, ничем не отличался от остальных головорезов из команды.
- Познакомился с офицерами? - спросил Том. С его гладко выбритого подбородка свисала ниточка слюны.
Я кивнул. Знакомство вышло скорее односторонним, обо мне все здесь давно уже слышали. Кают-компанию со мной делили несколько бывалых моряков, которых избрали на общем голосовании. Меня же, неизвестно зачем, на должность выдвинул капитан, и все с этим согласились. Вообще, на этом шлюпе без меня офицеров было всего четверо - первый помощник Уолш, толстый ирландец из Ольстера, боцман-старик Смит, квартирмейстер Легран и штурман-голландец ван Рейн, который заодно считался корабельным врачом.
- Нам обоим вчера улыбнулась удача, - многозначительно усмехнулся капитан. - Есть одно дело, которое я не могу доверить никому из команды.
- И готов поручить первому встречному? - фыркнул я.
- Да, - отрезал Уэйн. - В кают-компании у меня одни убийцы, мошенники и воры. Тут нужен более надёжный человек, а у тебя есть репутация.
Я рассмеялся.
- Кровавый убийца и пират, по которому плачет верёвка! К тому же, теперь ещё и крыса, что утаивает добычу. Отличная репутация.
Капитан и глазом не моргнул.
- Картер, всё, что болтают на архипелаге - нужно делить надвое. А то, что сочиняют о пиратах - так и вовсе вчетверо, - отмахнулся он. - Я не верю ни единому слову из того, что там наплёл твой старпом, чтоб выкинуть тебя за борт.
- Ну так что там у тебя за дело? - спросил я, размышляя, где же тут может крыться подвох.
- Рассчитать курс и провести судно от Ки-Уэста до Сент-Дэвида. Через открытое море, подальше от берегов. И, самое главное, никто из команды не должен знать пункт назначения. Особенно ван Рейн.
- Так ведь с этим любой дурак справится, главное, на отмель не наскочить, - возразил я. - Корабли там часто ходят, потеряться трудно.
Уэйн тихонько посмеялся.
- Ну, значит, тебе же легче. Главное, в том районе на пару дней остаться.
Я пожал плечами.
- А сам почему не сделаешь всё? В точности, как надо.
- А я другим буду занят, - капитан широко улыбнулся, развернулся на пятках и пошёл к вахтенному, раздавать приказы.
Я, снова ничем не занятый, остался гулять по квартердеку и наблюдать за слаженной работой пиратской команды.
Паруса 'Левиафана' наполнялись ветром, который мчал нас на северо-запад, к побережью Америки. До побережья Флориды отсюда больше тысячи морских миль, и путешествие обещало быть долгим.
Вечером, когда солнце почти погрузилось в океан, установился штиль. Некоторые из матросов порадовались внезапному безделью, но старик Смит угостил их своей тростью и отправил вниз, закреплять всё, что не закреплено, и откачивать воду из трюма.
- Шторм близко, - проворчал он, рассматривая безмятежное Карибское море. - Запоздали в этом году.
И, словно в подтверждение его слов, чёрная полоса стала затягивать красное вечернее небо. Пахнуло свежестью, над моей головой оглушительно хлопнул грот.
- Марсели обстенить, брамсели зарифить, живее, тупоголовые! - из каюты выскочил Уэйн. - Люки закрыть, прокляни вас Господь! Огни погасить!
Марсовые скорее полезли наверх, пока не началась буря, убирать паруса, совершенно ненужные во время шторма. Капитан в ярости сжимал кулаки и кричал на нерадивых индейцев, которые почти не понимали английский и постоянно путались в шкотах, фалах и брасах.
Сверкнула молния, на мгновение запечатлев лица моряков, от яркой вспышки превратившиеся в гротескные маски. 'Левиафан' снова погрузился во тьму, чёрные тучи, казалось, покрыли весь мир. Тысячей маленьких барабанов застучали по палубе крупные капли дождя, и даже крики матросов скрылись за шумом ветра и скрипом оснастки.
В борт одна за одной ударяли волны, и вода рекой лилась к шпигатам, откуда возвращалась обратно в морскую пучину.
Раздался истошный вопль откуда-то сверху, и один из марсовых упал вниз.
- Человек за бортом! - раздалось несколько голосов.
- Пусть тонет! - жёстко ответил капитан, крепко держась за штурвал. Томас умело лавировал между волнами и держал корабль так, чтоб шлюп переваливался с борта на борт, а не с носа на корму.
Ветер завывал, словно заупокойная по неизвестному моряку. Кое-кто перекрестился, несколько человек истово молили Бога дать им пережить эту бурю, но капитан, как и я, оставались невозмутимы и собраны.
Шторм, казалось, собирался длиться вечно. Ежеминутно долгими раскатами гремел гром, а дождь был похож на повторение Всемирного потопа.
Весь корабль ходил ходуном, когда очередная волна ударялась о борт, и я подумал о тех несчастных, что сейчас си