— Сейчас закончу, и будем завтракать, — сказал он девочке. — Зачем так рано встала?
Аливия, похоже, поняла только последние слова.
— Ты встал ведь.
— Понятно. Тогда жди.
Он натянул рубашку, подвязался, обулся и, сняв со стены мечи, снова выскочил во двор. Первые упражнения пока без мечей — на растяжку, чтобы кровь разогнать и мышцы разогреть. Потом отжаться на кулаках, подтянуться — турник он соорудил ещё в первые дни. Почувствовав, что готов, взял мечи, сбросил с них ножны и медленно, плавно, словно в танце, стал двигаться по двору.
Девочка, вновь вышедшая на улицу, широко раскрытыми глазами смотрела на всё это, бледная от страха. До этого она считала странного мальчишку если не ниже себя по положению, то ровней, а тут… мечи… Только благородные господа имеют право владеть оружием или те, кому они его доверяют — их солдаты. Но этот мальчишка вряд ли солдат. Девочка в ужасе забежала в дом и только тут заметила герб, висящий на стене. Раньше он был прикрыт распахнутой дверцей шкафа, которую она, приученная к порядку, закрыла, прежде чем выйти из дома. Аливия обхватила щёки ладонями и в голос заревела, перепуганная насмерть. Мама с папой очень хорошо объясняли, как надо вести себя с благородными, а она кричала на него, дралась… Теперь точно казнит!
Володя, услышав рёв, вбежал в дом.
— Что с тобой? Что-то болит?!
— Господин, простите меня, — дальше она затараторила с такой скоростью, что мальчик просто её не понял и растерянно застыл, гадая, что случилось.
Аливия, уже уверенная, что сейчас её будут убивать, бухнулась на колени.
Володя поспешно подхватил её, полагая, что у девочки осложнение после болезни, и уложил на кровать, но та, испуганно сжавшись, продолжала реветь. В конце концов Володя посадил её к себе на колени и прижал, дожидаясь, пока девочка хоть немного успокоится. Сообразив наконец, в чём дело, он рассмеялся. Да уж, действительно, никогда он ещё так не веселился со дня смерти родителей. Даже Гвоздю не удавалось его рассмешить, а эта пигалица сделала это уже дважды.
Испуганная Аливия боялась даже пошевелиться.
— Ты полагаешь, я спасал тебя от волков для того, чтобы сейчас казнить? — Он растрепал ей волосы. — Ах ты, кнопка. — Он сильнее прижал её к себе. — Ты очень напоминаешь мою сестру.
Девочка уловила грусть в голосе этого мальчишки, сообразила, что казнить её за непочтительность никто не собирается, и успокоилась. Поёрзала, устраиваясь на коленях удобнее. Она поняла: мальчишка её не обидит.
Из-за Аливии планы Володи оказались полностью нарушенными, однако он не горевал по этому поводу. Аливия ходила за ним хвостиком и постоянно отвечала на вопросы, которые он задавал, указывая на ту или иную вещь. Судя по всему, роль учительницы приводила девочку в восторг, и она подошла к ней со всей серьёзностью.
Володя принялся расчищать тропинку. Аливия некоторое время наблюдала за ним, потом принесла вторую лопату (и когда успела подсмотреть, где они лежат?) и начала помогать. Но лопата оказалась слишком большой для неё.
Мальчик нарезал ветки и смастерил метлу ей по руке. Довольная Аливия включилась в работу.
После обеда Володя привинтил к потолку несколько крюков и отгородил с помощью занавесок угол, куда и перетащил кровать. Получилась уютная комнатка. Аливия пришла в восторг и тут же занялась украшательством, выпросив у мальчика разноцветные куски ткани. Она собирала их в оборочки и пришивала к занавескам. Володя достал из набора напёрсток и показал, как им пользоваться. Девочка пришла в восторг, и пока она развлекалась, Володя отправился к контейнерам разыскивать запасную кровать.
К вечеру вымотался так, как не бывало ни на одной тренировке.
— Дети — это цветы жизни, — пробормотал он, падая на только что собранную кровать. — Неужели я таким же в её возрасте был?
Среди ночи его разбудили приглушённые всхлипывания, доносившиеся из-за занавески. Володя встал и осторожно заглянул в «комнату» девочки. Аливия, уткнувшись в подушку, плакала, стараясь делать это тихо, чтобы не разбудить Володю. Мальчик осторожно присел на краешек кровати. Девочка испуганно взглянула на него и постаралась успокоиться. Володя слегка коснулся её волос.
— Плачь, если хочешь, не надо сдерживаться. Я знаю, каково это — потерять родителей.
Аливия уткнулась Володе в грудь и разревелась, уже не сдерживаясь.
— Я боюсь, — призналась она.
Мальчик заметил, что Аливия так и легла в тех штанах и рубашке, которые он сшил.
— Надо бы тебе пижаму сделать, — сказал он.
Взял девочку на руки и отнёс к себе в кровать, уложил к стене, а сам пристроился с краешка. М-да, как бы не загреметь на пол…
В течение следующих недель Володя продолжал совершенствовать своё знание языка и уже вполне свободно общался с Аливией. Правда, словарный запас восьмилетней девочки не отличался обширностью, но, по крайней мере, теперь он мог поддерживать разговор. К тому же новые слова, занесённые в базу лингвоанализатора, помогли ещё больше расширить её, расшифровать множество ранее непонятных выражений. Только вот проблемы с электричеством… но вроде солнечные батареи пока справляются.
Володя в который раз задумался: стоит собирать паровой двигатель или нет? Раньше необходимости не было — аккумуляторов вполне хватало, но сейчас ноут непрерывно работал целыми сутками. Давно следовало бы, но уж очень громоздок, зараза. Да и сварку использовать придётся, а это так муторно… И как Аливия отнесётся к появлению непонятной и шумной машины? Начнёт потом болтать о странной штуке, которая сама работает, всем и каждому, а это гарантированные проблемы. Володя ещё раз всё обдумал и решил оставить всё как есть. Придётся немного экономить электричество. Правда, с появлением здесь Аливии он ни разу не включал электрическое освещение — пользовался керосиновыми лампами.
— А когда мы пойдём к папе? — подбежала Аливия, закончив тренировку.
Когда мальчик более-менее выучил язык, он подробно расспросил девочку о том, что с ней произошло, а также о её семье. Узнав, что Аливия направлялась к отцу, Володя пообещал отвести её к нему. Аливия потом несколько часов скакала по всему острову от радости и торопила в путь.
Володя указал на сугробы:
— Ты хочешь путешествовать зимой? Я обещал, что мы отправимся к твоему отцу, но нам всё же придётся задержаться, пока не сойдёт снег.
Аливия приуныла, но тут же утешилась, найдя себе новое занятие — её так впечатлила его утренняя каждодневная гимнастика, что ей тоже захотелось попробовать. Пришлось объяснять, что это не зарядка, а тренировка. Девочка хныкала и просила научить — и куда девалась прежняя почтительность тех времён, когда она узнала, что её спаситель из благородных?
Володя подумал и согласился — тренировка отвлечёт девочку от тяжёлых воспоминаний, да и направит её неуёмную энергию в безопасное русло. Так что вскоре они уже занимались вдвоём: Володя показал простейшие упражнения и следил за правильностью их исполнения. К удивлению Володи, девочка не ныла и слушала каждое его слово, стараясь всё делать хорошо, и без споров повторяла все движения, если мальчик считал, что она что-то делает неправильно. Видя такое прилежание, Володя решил заняться Аливией всерьёз. Сшил ей что-то похожее на тренировочный костюм и соорудил небольшую спортивную площадку. Даже боксёрскую грушу подвесил, чтобы показывать удары.
Пока Аливия тренировалась, мальчик в очередной раз задумался о рюкзаке с припасами и палаткой, которые он оставил в лесу в тот день, когда встретил Илирию и Аливию. Конечно, с ними ничего не будет — материал у них хороший и не сгниёт, но всё же оставлять их на всю зиму в лесу не стоит. Но главное — он хотел похоронить мать Аливии. Несколько раз он уже готов был отправиться в дорогу, но всё не решался оставить девочку одну на острове — ведь это путешествие займёт не меньше двух дней. А сколько времени понадобится, чтобы вырыть могилу в зимнем лесу? Брать же с собой Аливию по понятной причине не хотелось. В конце концов мальчик решился… Отыскав нужный контейнер, он вскрыл его и достал три складных арбалета: два небольших, а один вполне приличных размеров — серьёзная вещь. Мальчик не мог понять, зачем их ему положили. Они были не очень удобным оружием — много времени нужно тратить на перезарядку. А у маленьких к тому же слишком слабый бой, только в упор и стрелять. Но сейчас именно маленький ему и был нужен — как раз для Аливии… может быть… Володя с сомнением глянул на девочку, которая колотила по груше.
— Локоть плотнее к туловищу держи! — крикнул он и вернулся к арбалетам.
Быстро собрал и рукоятью натянул тетиву на маленьких. Дёрнул рычаг, взводя. Нет, наверное, всё равно слишком туго для неё. Он прицелился в небо и нажал спуск.
— Аливия, подойди, пожалуйста.
Девочка, перестав лупить ни в чём не повинную грушу, подбежала, вытянулась по стойке «смирно». Мальчик усмехнулся: дисциплина, однако. Он продемонстрировал, как взводить арбалеты и как спускать.
— Попробуй.
Аливия, сосредоточенно сопя, дёргала рычаг из всех сил, но так и не сумела взвести арбалет. Задумалась. Володя уже хотел прекратить это занятие, но, глядя на решительный вид девочки, воздержался. Та вдруг подошла к одному из врытых столбиков, упёрла арбалет в землю и в него, потянула за рычаг, налегая на него всем своим весом. Тот сначала поддавался медленно, потом быстрее, и вот щёлкнула взведённая тетива. Аливия покатилась по снегу, не удержавшись на ногах, но тут же вскочила и задрала нос, довольная собой. Тяжело дыша от напряжения, протянула взведённый арбалет.
— Вот!
— Однако, — удивился Володя. — Хм. Конечно, медленно, но… Впервые вижу девчонку, которая так интересуется оружием.
Аливия восприняла это как комплимент и ещё выше задрала нос.
— Тебе действительно это интересно?
— Ага, — беспечно отозвалась та. — Хочу как следует врезать Джереми! — Аливия нахмурилась и погрозила кому-то кулачком.
— Джереми? — удивился мальчик. — А кто это?