Один раз отец с сыном копали колодец — докопались до огромного камня. Отец побежал людей звать, чтоб помогли этот камень выкинуть. Покамест он ходил, Покатигорошек сам взял да и выкинул. Приходят люди, как глянули — оторопели. Испугались они, что в нем такая сила, и порешили его убить. А он швырнул этот камень кверху и поймал. Ну, люди видят такое дело — разбежались.
Вот копают отец с сыном дальше — и докопались до огромного куска железа. Вытащил его Покатигорошек и спрятал.
Раз как-то спрашивает Покатигорошек у отца, у матери:
— А у меня как будто братья и сестры были?
— Э-э, — говорят, — сыночек! Была у тебя и сестра и шестеро братьев, да так, мол, и так.
Все и рассказали.
— Ну, — говорит он, — я пойду их искать.
Отец и мать уговаривают его:
— Не ходи, сыночек: шестеро пошли — пропали, а ты-то один уж наверно пропадешь!
— Нет, пойду! Как же так — свою кровь не вызволить!
Взял он железо, что выкопал, и понес кузнецу.
— Скуй, — говорит, — мне меч, да побольше!
Сковал кузнец такой меч, что насилу его из кузницы вынесли. Взял Покатигорошек этот меч, размахнулся — как кинет кверху! И говорит отцу:
— Лягу я спать, а ты меня разбуди, как прилетит меч, через двенадцать дней.
Ну, и лег. На тринадцатый день летит-гудит этот меч. Разбудил сына отец. Сын подскочил, подставил кулак — меч как ударился об кулак, так и развалился надвое. Сын и говорит:
— Нет, с этим мечом нельзя идти искать братьев с сестрой — надо сковать другой.
Понес он меч опять в кузницу.
— На, — говорит, — перекуй, чтобы был по мне!
Сковал кузнец меч еще больше прежнего. Швырнул Покатигорошек и этот меч кверху, а сам опять лег спать на двенадцать дней. На тринадцатый день летит меч назад, гудит, аж земля трясется. Разбудили Покатигорошка, он вскочил, подставил кулак — меч как ударился об него, только малость согнулся.
— Ну, с этим мечом можно искать братьев с сестрой. Пеките хлебы, сушите сухари — пойду.
Взял тот меч, в торбу сухарей наложил, попрощался и пошел.
Пошел по той борозде, по той давней, какую едва видно было, да и зашел в лес. Идет он лесом, идет да идет — и приходит к большому подворью. Входит во двор, потом в палаты, а змея нет — одна сестра Аленка дома.
— Здравствуй, красная девица! — говорит Покатигорошек.
— Здравствуй, добрый молодец! Ты зачем сюда пришел? Прилетит змей — съест тебя.
— Может, и не съест! А ты кто такая?
— Была я одна дочка у отца, у матери, да украл меня змей. Шестеро братьев меня вызволяли, да не вызволили.
— Где ж они?
— Бросил их змей в темницу, и не знаю я, живы ли они, нет ли.
— Может быть, я тебя вызволю, — говорит Покатигорошек.
— Где тебе! Шестеро не вызволили, а ты один!
— Ничего! — отвечает Покатигорошек.
Да сел у окошка, дожидается. На ту пору прилетел змей. Влетел он в хату, носом вертит:
— Хм-хм-хм, человечьим духом пахнет!
— Как же не пахнуть, — отвечает Покатигорошек, — коли я тут.
— Ага, хлопец! Чего тебе надобно: биться или мириться?
— Где там мириться — биться! — говорит Покатигорошек.
— Так идем на железный ток.
— Идем!
Пришли. Змей и говорит:
— Бей ты!
— Нет, — говорит Покатигорошек, — бей ты сначала.
Вот змей как хватил его, так по щиколотки и вогнал в железный ток. Выдернул ноги Покатигорошек, как замахнулся мечом, как ударил змея — загнал его в железный ток по колена. Вырвался змей, ударил Покатигорошка — и того по колена вогнал. Ударил Покатигорошек в другой раз — по пояс змея, загнал в ток; ударил в третий — насмерть убил.
Пошел тогда в погреб — в темницу глубокую, отомкнул своих братьев, а они едва-едва дышат. Забрал тогда их, забрал сестру Аленку и все золото и серебро, что было у змея, и пошел домой.
Вот идут, а Покатигорошек им и не признается, что он их брат. Долго ли, коротко ли шли, сели под дубком отдохнуть. Покатигорошек притомился после боя, да и заснул крепко. А те шестеро братьев совет держат:
— Будут над нами люди смеяться, что мы шестеро змея не одолели, а он один убил. Да и добро змеево все себе заберет.
Вот советовались, советовались и порешили: теперь он спит, ничего не чует; привязать его покрепче лыками к дубу, чтоб не вырвался, — зверь его и растерзает. Сказано — сделано: привязали и пошли.
А Покатигорошек спит — ничего не чует. Спал день, спал ночь, просыпается привязанный. Он как рванулся, так дубок и выдернул с корнями. Вот взял он этот дубок на плечо, да и пошел домой. Подходит он к хате и слышит: братья уж пришли и мать расспрашивают:
— А что, у вас были еще дети?
— А как же! Сын Покатигорошек был — да вас пошел вызволять.
Они тогда:
— Так это мы его привязали! Надо бы отвязать.
А Покатигорошек как хватил тем дубком по крыше — чуть хату не развалил.
— Оставайтесь же, коли вы такие! — говорит. — Пойду я по белу свету.
Да и пошел, вскинув меч на плечо.
Идет себе да идет, смотрит — там гора и там гора, а меж ними человек: руками и ногами в те горы уперся, да и раздвигает их. Говорит Покатигорошек:
— Здорово!
— Здорово!
— Что ты, добрый человек, делаешь?
— Горы раздвигаю, чтоб дорога была.
— А куда идешь?
— Счастья искать.
— Ну, и я туда же. А как тебя зовут?
— Свернигора. А тебя?
— Покатигорошек. Пойдем вместе!
— Пойдем.
Пошли они. Идут, идут… Смотрят, человек среди леса: как махнет рукой — так дубы с корнями выворачивает.
— Здорово!
— Здорово!
— Что ты делаешь, добрый человек?
— Деревья выворачиваю, чтоб ходить было просторно.
— А куда идешь?
— Счастья искать.
— Ну, и мы туда же. А как тебя зовут?
— Вертидубом. А вас?
— Покатигорошек да Свернигора. Пойдем вместе!
— Пойдем.
Пошли втроем. Идут, идут… Смотрят, человек с большущими усами над речкой стоит: как крутанет усом, вода и расступится — по дну пройти можно.
Они к нему:
— Здорово!
— Здорово!
— Что ты, добрый человек, делаешь?
— Да воду останавливаю, чтобы речку перейти.
— А куда идешь?
— Счастья искать.
— Ну, и мы туда же. А как тебя зовут?
— Крутиус. А вас?
— Покатигорошек, Свернигора и Вертидуб. Пойдем вместе!
— Пойдем.
Пошли. И так им хорошо идти: где гора на дороге — Свернигора перекинет; где лес — Вертидуб вывернет; где речка — Крутиус воду раздвинет.
Вот пришли они в большой лес. Смотрят, а в лесу избушка. Вошли в избушку — никого нету. Покатигорошек и порешил:
— Тут мы и заночуем.
Переночевали. А на другой день Покатигорошек говорит:
— Ты, Свернигора, оставайся дома да вари обед, а мы втроем пойдем на охоту.
Пошли они. А Свернигора наварил, нажарил, да и лег отдыхать. Вдруг кто-то стучится в дверь:
— Отвори!
— Не велик пан, отворишь и сам! — говорит Свернигора.
Дверь отворилась, и опять кто-то кричит:
— Пересади через порог!
— Не велик пан, перелезешь и сам!
И вот влезает махонький дедок, а борода по полу волочится. Схватил дед Свернигору за чуб, да и повесил его на гвоздок. А сам все, что было наварено-нажарено, съел и выпил, у Свернигоры из спины ремень кожи выдрал, да и был таков.
Свернигора крутился-крутился, кое-как с гвоздя сорвался, бросился опять обед варить. Товарищи приходят, он доваривает.
— Что это ты с обедом запоздал?
— Да задремал маленько.
Поели и улеглись спать. На другой день встают, Покатигорошек и говорит:
— Ну, теперь ты, Вертидуб, оставайся, а мы пойдем на охоту.
Пошли они. А Вертидуб наварил, нажарил, да и лег отдыхать. Слышит, кто-то стучится в дверь:
— Отвори!
— Не велик пан, отворишь и сам!
— Пересади через порог!
— Не велик пан, перелезешь и сам!
И вот влезает маленький дедок, а борода по полу волочится. Как ухватит он Вертидуба за чуб, да и повесил на гвоздок. А сам все, что было наварено-нажарено, поел, выпил, у Вертидуба из спины ремень кожи выдрал, да и был таков.
Вертидуб барахтался-барахтался, кое-как с гвоздя сорвался и давай скорей обед варить.
Вот приходят товарищи:
— Что это ты с обедом запоздал?
— Да задремал, — говорит, — маленько.
А Свернигора молчит: догадался, что тут было.
На третий день остался Крутиус — и с ним то же самое. А Покатигорошек и говорит:
— Ну и ленивы ж вы обед стряпать! Ладно, завтра вы идите на охоту, а я останусь дома.
На другой день так и было: те трое ушли на охоту, а Покатигорошек остался дома.
Вот наварил он, нажарил и лег отдыхать. Слышит, стучится кто-то в дверь:
— Отвори!
— Погоди, отворю, — говорит Покатигорошек.
Отворил дверь, глядит — там маленький дедок, а борода по полу волочится.
— Пересади через порог!
Взял Покатигорошек деда, пересадил. А тот все на него наскакивает.
— Чего тебе? — спрашивает Покатигорошек.
— А вот увидишь чего, — говорит дедок, дотянулся до чуба, да только хотел ухватить, а Покатигорошек:
— Кто ты такой? — да цап его за бороду!
Взял топор, притащил деда к дубу, расщепил дуб, заправил в расщелину дедову бороду и защемил ее там.
— Коли ты, — говорит, — такой, что до моего чуба добираешься, то посиди тут, пока я опять за тобой не приду.
Возвращается он в хату — уже товарищи пришли.
— А что обед?
— Давно упрел!
Пообедали. Вот Покатигорошек и говорит:
— Пойдемте-ка со мной, я вам диво покажу.
Приходят к дубу, а там ни деда, ни дуба: вывернул дед дуб с корнем, да и утянул за собой.
Тогда Покатигорошек рассказал товарищам, что с ним было, а те и про свое признались — как их дед за чубы вешал да ремни из спины выдирал.
— Э-э, — говорит Покатигорошек, — ежели он такой, то пойдем его искать.
А где старик дуб тянул, там след остался — они по тому следу и идут.
И так дошли до глубокой ямы, такой глубокой, что и дна не видать. Покатигорошек говорит: