– А чем тебе не нравятся мои матрёшки? – обиделась Марианна.
В ответ Афоня хлопнул дверью.
Впервые за два года семейной жизни Афанасий поругался с женой. И на ночь глядя ушёл к Котаускасу.
– Это не жизнь, а сплошной музей. И мы теперь не коты, а экспонаты, – распалялся старпом. – Осталось только бирку на шею надеть: «Архангельский кот. Натуральный. Начало XXI века».
– Если честно, меня это тоже достало, – сказал всегда сдержанный Котаускас. – Прятаться по сараям от посетителей… Ёксель-моксель!
– Потерпи-пи-пи-те, – заволновался Шустер. – Через месяц лёд вскроется. Уйдём в море, на промысел…
– Уйти мы можем куда угодно, – буркнул Афоня, – но вернёмся-то всё равно во ВСЁ ЭТО!
– Во что – это?
– В музей. Даже домой не хочется возвращаться.
– Если хочешь, старпом, оставайся у нас, – предложил Котаускас.
– Нет, спасибо! Я лучше поживу там, где меня никто искать не будет. Кэп, не одолжишь свой валенок?
Пару дней Афоня ночевал в старом «Котобое». И чувствовал себя прекрасно.
– Прямо как в лучшие дни. Сижу в кубрике, наслаждаюсь, – сообщил он Котаускасу и Шустеру, которые принесли ему горячий ужин. – Здесь я на своём месте!
Но когда вечером третьего дня друзья заглянули проведать старпома, они застали его в самом мрачном настроении.
– Знаете, что сегодня было? Один из балбесов отколол от лодки щепку.
– Нужно камеру наблюдения поставить, – задумался Котаускас. – А не то всю яхту – по щепочке – растащат на сувениры…
– А я предлагаю украсть «Котобой», – решительно сказал Шустер. – Лучше мы его сами украдём!
Непонятно было, откуда берутся такие неожиданные великие мысли в такой маленькой голове.
Сначала коты оторопели.
– А куда мы его спрячем? – после некоторого молчания спросил Афоня.
– Прятать мы его не будем. Мы на нём улетим… куда-нибудь.
– А почему бы и нет, – кивнул Котаускас. – Аэростат цел. Баллоны с газом у нас есть. Спилим мачту, отогнём три скобы и угоним, ёксель-моксель!
Глава 8Право руля – и в космос!
Угнать «Котобой»! Мысль, насколько нелепой бы она ни казалась, крепко, как гвозди, точнее, как три скобы, засела в головах у моряков.
Всю ночь в избе Котаускаса команда вертела глобус, размышляя, куда и зачем они отправятся в следующее путешествие. Идеи были самые разные.
– Может быть, рванём в Антарктиду?
– И что там делать? С пингвинами общаться? К тому же мне и наша зима надоела…
– А если в Южную Америку махнуть? Там тепло. И мы в ней тоже не были!
– Тогда уж лучше в Гренландию или в Исландию…
Трудно прийти к общему решению, если нет цели.
– Вот что, – сказал капитан Котаускас, – давайте доверимся судьбе… Закрутим глобус, завяжем глаза одному из нас, и пусть он ткнёт лапой. Куда ткнёт – туда и полетим, ёксель-моксель!
Кинули жребий.
Длинную спичку вытянул старпом. Афоне завязали глаза полотенцем, и Котаускас раскрутил глобус.
– Ну, давай!
Афанасий ткнул – и промахнулся: лапа зависла в воздухе…
– Промазал, старпом, – сказал Котаускас. – Мимо.
– Нет, не мимо, – неожиданно возразил Шустер. – Это был знак!
– Какой знак?
– Мы полетим на Луну!
– На Луну? – вытаращились на него коты.
– Между прочим, на Луне есть моря, – сообщил мышонок.
– Это не новость. Я тоже слышал, что есть, – кивнул Котаус-кас. – Но они вроде бы высохшие…
– Вроде бы. Это ещё проверить надо, – не сдавался Шустер.
– А действительно, – поддержал младшего матроса Афоня. – Откуда это известно? На Луне были только американцы. И то не факт. Я этим американцам не шибко верю. А представляете, если мы первыми будем плавать в лунных морях?
– Первые космические моряки, ёксель-моксель!
Команда потратила на изучение вопроса и разработку плана целых два дня. На пути к лунным морям оказалось несколько серьёзных препятствий: большое расстояние, холод и отсутствие кислорода. С холодом у команды особых проблем не возникло:
– Возьмём запасные тулупы и валенки!
С кислородом тоже всё решилось просто. Котаускас видел большой кислородный баллон для сварки в избе у Степана Иваныча.
– У деда Мороза одолжим. Старик не откажет.
А вот с дальностью пути всё оказалось намного сложнее. Но и эту проблему решил хитроумный Шустер:
– Надо вылетать пораньше. Пока Луна ещё низко над Землёй.
О предстоящем полёте решили никому не говорить. Под большим секретом сообщили только деду Степану Морозу. Тот покачал головой:
– Ну вы герои!
– Ничего особенного, – сказал Афоня. – В космос и собаки летали, и мартышки. А мы будем первыми котами, высадившимися на Луне…
– И мышами тоже, – добавил капитан Котаускас.
– Да, право руля – и в космос! – подпрыгнул Шустер.
Вылет назначили на первое апреля.
– Марианне скажешь? – спросил Котаускас.
– Нет, – нахмурился Афанасий. – Пусть об этом узнает из газет.
Вещей с собой взяли немного: два мешка вяленой рыбы, баклажку рыбьего жира (он должен был хорошо согревать в холодном космическом пространстве), три баклажки с водой (вдруг воды на Луне действительно нет), овчинный стёганый тулуп, запасные шерстяные носки, топор, спички и спиннинг. Всё это заранее перетащили в рубку «Котобоя».
День для старта был выбран удачно. Погода стояла морозная, поэтому все нормальные коты сидели дома. Каникулы закончились, и никаких экскурсий не предполагалось.
Когда начало смеркаться, Степан Мороз спилил мачту, помог экипажу оторвать скобы, а главное – перетащить из сарая и накачать аэростат. Провозились с этим долго. Даже пообедать не успели.
– Ладно. На Луне поужинаем. Или позавтракаем, – вздохнул Афоня.
Над горизонтом показался жёлтый диск.
– Быстрее! Быстрее! Луна уже поднимается…
Капитан Котаускас махнул лапой.
Дед Степан Мороз отвязал верёвку, которой аэростат был привязан к постаменту. И «Котобой» стремительно пошёл вверх.
– Лунные моря… Вишь, что придумали! – вздохнул старик, провожая взглядом удаляющуюся в небо лодку.
Эпилог
У Афони зазвонил телефон. Старпом с удивлением поднял трубку и услышал голос Коти:
– Папа, вижу, вы уже летите?
– А ты откуда знаешь? – обалдел старпом. – Мороз рассказал?
– Нет, папа. Я всё знал с самого начала. Когда делали памятник, мы поставили на корме камеру наблюдения. На всякий случай. Я и сейчас вас вижу. Возвращайтесь. И мама тоже ждёт…
– И она знает?
– Знаю, знаю, – послышался в трубке голос Марианны. А затем и голос Симы:
– Папочка, возвращайся! Мы тебя любим! И Котаускаса! И Шустера!
Команда растерянно переглянулась.
– Ну, ёксель-моксель! Деревня – она и есть деревня. Ничего не утаишь, – фыркнул Котаускас.
– До Луны вы всё равно не долетите, – продолжал Котя. – Я рассчитал. Подниметесь максимум на десять километров. А потом упадёте где-нибудь в тундре или в тайге…
Все задумались.
– Рассчитал он, – пробормотал Афоня. – А раньше отцу не мог сказать?!
– А я пирог с палтусом испекла и шанежек с морошкой. Возвращайтесь, пока всё не остыло.
– Пи-пи-пирог с палтусом? – заволновался Шустер, вспомнив, что пообедать они не успели.
В животах у котобоев так заурчало, что, кажется, было слышно и с Земли.
– А на Луне никто пирогов вам не предложит. И шанежек с морошкой не будет! – промурлыкала Марианна.
Афоня печально вздохнул и посмотрел на Котаускаса.
– Пирог с палтусом – это аргумент! – сказал капитан Котаускас и подмигнул Шустеру. – Младший матрос, лево руля! А на Луну как-нибудь в следующий раз сгоняем… Ёксель-моксель-таксель-брамсель!
ПриложениеСочинения Васькина-Северянина
Живущий в деревне Котьме поэт Васькин-Северянин больше известен как собиратель народных песен, былин, частушек, потешек и прибауток. Но почти неизвестно собственное творчество этого самобытного литератора. В приведённой ниже подборке собраны стихи из нескольких его книг, к сожалению, пока не опубликованных.
Из сборника «Коты северной широты»
«На севере живут коты…»
На севере живут коты
Большой душевной широты:
Таких нигде на свете нет,
Хоть обойди весь белый свет!
Деревня Котьма
Полгода здесь белые ночи,
Полгода метель и зима,
Тут вам не Москва и не Сочи —
Деревня Котьма.
Рвёт ветер когтями тельняшку.
Но всюду открыты дома,
И сердце всегда нараспашку —
В деревне Котьма.
Накрашенной жизни столичной
Неведома нам кутерьма…
Красива и в скромном обличье
Деревня Котьма.
Наличник на каждом окошке —
Рябиновая хохлома,
И самые лучшие кошки —
В деревне Котьма.
Про это чудесное место
Готов написать я тома,
Чтоб стала всемирно известна
Деревня Котьма!
А ты?
Пусть не растёт ананас
У нас,
Нет молока, лишь вода
Да квас…
Мы
Не покинем родной Котьмы!
Родину любят коты.
А ты?
Русские коты
Что отличает русских котов?
Вольность души и пушистость хвостов,
Скромность, отвага и честность…
И мировая известность!
Славный Котобой!
Кто бесстрашней всех на свете?
В чьих усах – солёный ветер?
Кто готов за друга в бой?
Это славный котобой!
Кто с волнами пляшет в море?
Кто с самой судьбою спорит,
Но всегда в ладу с собой?
Это славный котобой!
Кто на старой утлой лодке
Привезёт улов селёдки
И накормит нас с тобой?
Это славный котобой!
Кто прошёл огонь и воду?
Про кого сложил я оду?
Это скажет вам любой:
Это славный котобой!
Грудь в тельняшке,
Хвост – трубой…
Это славный котобой!
Морская корова
Рубену Варшамову – мореману и человеку
Мы плыли по звёздам, мы плыли по рыбам
Навстречу акулам, и скалам, и рифам.
Ловили китов и кальмаров с треской,
Но думали лишь о корове морской.
Припев:
Морская корова, морская корова,
Морская корова – мечта моряка.
Живёт в океане морская корова,
И даст нам корова стакан молока!
На камбузе вечно одна солонина:
На завтрак – свинина, на ужин – свинина…
Вдруг с мачты дозорный кричит: – Капитан!
Морские коровы уходят в туман!
Матросы, покончив с хандрой и тоскою,
Летят по волнам за коровой морскою.
И вот загоняют сетями улов —
Огромное стадо в сто сорок голов.
Морская корова – волшебное имя!
Но где у коровы рога или вымя?
Крутили ей хвост и сжимали бока —
Но всё ж не смогли надоить молока!
Нам пенкой молочною кажется пена,
А тина засохшая пахнет как сено…
Хотя жить без моря не может моряк,
Корова – его сухопутный маяк.
Припев:
Морская корова, морская корова,
Морская корова – мечта моряка.
Живёт в океане морская корова,
Однако она не даёт молока!