— Джулия-Вредительница? Неужели ты?
Она протянула руку.
— Теперь просто Джулия.
— Надо же, — выдохнул он, пожимая пальцы и притягивая ее к себе, чтобы обнять.
Джулия задержала дыхание в его объятиях. Да, Фрэнк Диккенс определенно изменился.
Она ощутила покалывание его усов на своей щеке и сильные руки на спине. Его восторженный нежный взгляд привел девушку в замешательство.
— Тут же ее осенило: Фрэнк смотрит на нее так из-за этой юбки. Значит, она работает! Но восхищение сменилось разочарованием: а если бы не юбка, смотрел бы Фрэнк на нее так?
В какой-то степени это было для нее равносильно признанию того, что сама она по-прежнему ничего не стоит и не может привлечь мужчину, поразить его воображение и заставить потерять голову.
Поэтому захватывающее чувство, которое нахлынуло на нее в первые секунды встречи с Фрэнком, стало угасать, и вновь она повторила вопрос, который задала с самого начала:
— Как ты попал в дом?
Он замялся на минуту.
— Дверь была открыта.
Она усомнилась:
— Мне казалось, я ее запирала…
Наверное, она была так захвачена тем, чтобы побыстрее испробовать юбку, что совершенно забыла обо всем на свете.
— Но я же вошел! — Он улыбнулся. — Похоже, старые привычки долго живут.
Джулия помнила, что их дом всегда был для Фрэнка вторым домом. Его жизнь в родной семье, судя по рассказам Майка, была далека от совершенства. Вместе с матерью он делил скромную квартирку в бедном районе города, их мебель и одежда были из магазина подержанных вещей. Последние лет двадцать его мать работала ночной официанткой, предоставляя Фрэнка самому себе, поэтому он и проводил так много времени у Феретти.
Но это было очень давно.
Ей показалось странным, что Фрэнк вот так просто вошел в дом и поднялся наверх, в спальню.
— Что привело тебя в Сидней?
Он помедлил с ответом.
— Если помнишь, приехал на вечеринку.
— Ясно. — Твой ответ к нам пока еще не пришел, поэтому мы решили, что ты не приедешь.
— Так уж вышло, просто я был так занят, что не мог выбрать время и написать.
— Ничего, молодец, что приехал. — Звук голосов, раздавшихся в гостиной, заставил ее сжать его руку: — Это родители! Они не должны видеть тебя здесь.
Фрэнк изумленно поднял бровь:
— Почему это?
Она втянула его в спальню и захлопнула дверь:
— Потому, что они могут что-нибудь заподозрить. Мама с отцом тебя долго не видели, и, если ты внезапно появишься, бедняги могут неправильно это понять и страшно разнервничаются.
— Ты хочешь, чтобы я вылез через окно?
— Мы же на втором этаже, так недолго и шею себе свернуть. Просто оставайся здесь, пока там все не утихнет.
В дверь постучали, и Джулия вздрогнула:
— Доченька, можно войти? — спросила Лиза Феретти с той стороны двери.
— Погоди секунду, мам! — Она шепнула Фрэнку: — Лезь под кровать!
— А может, в шкаф?
— Там нет места. — Девушка подтолкнула его и проследила, чтобы тот спрятался целиком.
Голос ее отца послышался из коридора:
— Почему ты стоишь здесь, Лиза? Где Джули?
— Она меня не впускает, — тихо ответила Лиза.
— Джулия, ты там в порядке? — осведомился Джон Феретти.
— Все нормально, — крикнула она, поправляя покрывало на кровати, чтобы понадежнее скрыть гостя.
Дверь открылась, и ее родители вошли.
Джон имел профессию строительного подрядчика, его дородная фигура располагала к такого рода занятию. Он вообще был доволен своей внешностью, своей семьей и своей судьбой. Только одного ему не хватало — большей свободы действий. Жена не давала ему разгуляться и выпить с друзьями вечерком по кружечке пива, как ему очень хотелось порой. Но на жену он не сердился, поскольку любил ее больше, чем своих друзей или кого бы там ни было. Конечно, ему приходилось подстраиваться под ее настроение, но за счет этого Феретти и достиг гармонии в их семье.
Лиза была красивой женщиной, на голову ниже мужа, со смуглой матовой кожей, выдававшей ее южно-итальянское происхождение, розовощекой и с дежурной улыбкой на полных губах.
Супруги были разного социального происхождения. Лиза — из интеллигентной семьи врача и профессора литературы. А Джона в свое время произвел на свет хозяин небольшой лавочки в одном из районов Сиднея. Однако все это никак не помешало молодым людям повстречаться как-то в теплой компании общих друзей, понравиться друг другу и в итоге пожениться.
Лиза оглядела комнату:
— Мне показалось, ты с кем-то говорила.
— Сама с собой. — Джулия поднялась и заюлила вокруг матери: — Спасибо, что зашила юбку, мам. Получилось просто замечательно.
— Она, по-моему, немного коротковата, — заметил Джон.
— Нет, мужчинам всегда нравится видеть ножки. Что в этом такого? — улыбнулась Лиза. — Ты в свое время, конечно, тоже любил поглазеть на симпатичную девушку в коротенькой юбочке, обладательницу парочки миленьких ножек, ведь так? Зачем же ты теперь нападаешь на Джулию? Она молодая интересная женщина. Ей самой решать, что носить? Ты-то уж здесь точно не советник, папаша.
— Я к тому, что в ней нет ничего особенного. Удивляюсь, почему это вы так носитесь с этой юбкой? Я ожидал увидеть что-нибудь более экстравагантное.
— Она миленькая. — Лиза потянулась и попыталась оттереть пятнышко с юбки. — Мужчины любят все миленькое. И они любят ножки, а это неплохое сочетание.
— А я говорю, что Джули не требуются никакие магические юбки, чтобы завоевать мужчину. Те и так должны перед ней штабелями падать. Разве тебе нужны были магия или колдовство, чтобы завоевать меня?
Щеки Джулии загорелись при мысли о том, что мужчина как раз лежит сейчас рядом с ее ножками. Не надо было ей вообще рассказывать родителям ни про юбку, ни про действие, которое она оказывает. Но сейчас ее волновало другое. Надо вывести из дома Фрэнка так, чтобы его не заметили родители.
— Иногда мужчину нужно немного подтолкнуть, чтобы он упал, — сострила Лиза, вставая на защиту дочери. — А если это можно сделать при помощи юбки, очков или носового платка, какой в этом вред? Я думаю, что ей нужно не терять времени попусту, пока у нее есть брачный амулет. Она была подругой невест на двух свадьбах, случившихся благодаря этой юбке. Теперь пришло время и нашей дочери стать невестой.
— Не волнуйся, пап, — уверила Джулия. — Я не собираюсь охотиться за мужчинами. Я уже раздобыла одного.
Глаза Лизы широко раскрылись:
— Кто он? Я знаю его? Кем он работает? Он из порядочной семьи?
Джулия подняла обе руки: хватит, она сказала более чем достаточно. Уж точно больше, чем хотела бы, чтобы услышал Фрэнк Диккенс.
— Я знаю, он вам понравится, мама, но это все, что я могу сейчас сказать. Я даже еще не уверена, нравлюсь ли ему.
— Если дело в этом, — сказал Джон, — то он слишком глуп, чтобы стать моим зятем.
— Мне нужно переодеться, — сказала Джулия, посмотрев на часы.
Джон и Лиза подошли к двери. Мать обернулась.
— Давай я смою пятнышко. Видимо, готовила, когда подшивала ее, и случайно коснулась грязным пальцем.
— Спасибо, не надо. Я сама попозже выведу пятно. Мне надо идти работать.
— А я надеялась, что ты пообедаешь с нами, — проговорила Лиза огорченно.
— К сожалению, мам, на этот полдень у меня намечена встреча с банковским инвестором. И мне надо удостовериться, что все дела в порядке.
— Это значит, что папочке больше достанется! — Джон потер руки. Лиза заворчала на мужа, выходя за ним из комнаты:
— Ты получишь только одну порцию, Джон Феретти. Серьезно. И не пытайся стянуть еще одну, как сделал в прошлый раз. — Ее голос стихал по мере удаления от комнаты.
Джулия подошла к двери и закрыла ее.
— Ладно, можешь выходить.
Фрэнк медленно выбрался из-под кровати, волосы его были взъерошены.
— Давненько я не прятался под кроватью девушки. — Он улыбнулся. — Мне словно опять семнадцать.
У Джулии в желудке опять забурчало. Она сама не знала, почему эти слова так задели ее.
— Рада узнать, что я у тебя столь бурное прошлое. — Девушка протянула руку, чтобы помочь ему подняться на ноги, сердце ее забилось, когда его сильные пальцы коснулись ее руки.
— Спасибо, — сказал он, выпрямляясь.
— Пожалуйста, — машинально ответила она, поднимаясь на цыпочки, чтобы стряхнуть пыль с его головы. Он подступил ближе к ней, и его короткие, шелковистые волосы проскользнули между ее пальцев. Джулия вдруг поняла, что это слишком интимно, и отдернула руку, словно обожглась.
— Извини.
— И ты тоже, — сказал он хрипло. — Прости.
Она немного пришла в себя и обернулась:
— Мне нужно переодеться, а потом я как-нибудь выведу тебя отсюда. У тебя есть номер в отеле?
— Обзвонил гостиницы, но там все забито. Нельзя ли мне остановиться здесь, у вас?
— Так не пойдет. Я ведь хочу устроить родителям сюрприз. Но насчет отелей ты прав: Сидней вдруг оказался в центре внимания международной, научной и бизнес-элиты. Конгрессы, симпозиумы, семинары… Я сама работаю организатором встреч в «Уиллингтоне».
— Я слышал.
Она кивнула, все время держа в голове, что тот слышал каждое слово из их семейной беседы. И удивлялась, почему он не спрашивает про юбку. Хотя его всегда отличала от других скрытность и осторожность.
— Большую часть времени я провожу, договариваясь с клиентами о встречах и конференциях, еще организую вечеринки и приемы. В отеле и будет праздничный вечер моих родителей. — Она подбоченилась. — Но это только через две недели. Что ты собираешься делать до этого времени?
Он пожал плечами.
— Посмотрю на город. И пообщаюсь со старыми друзьями.
Этот голос уже заставлял Джулию трепетать. Было совершенно очевидно — он просто поддавался воздействию юбки.
— Я могла бы найти тебе комнату в «Уиллингтоне», — сказала она, меняя тему. — У нас обычно остаются свободными одна-две на всякий случай.
— Неплохо бы.
— Ладно. Тогда я сейчас переоденусь и мы пойдем.