Марк ГордеевУлыбка королевы
В школе пропала шапка. Лежала на подоконнике в учительской и исчезла. Пострадавшая — молодая учительница — позвонила в милицию.
Кражи, независимо от размеров, хотя и составляют «будни милиции», нередко оказываются более трудным орешком, чем иные убийства. Ведь они всегда совершаются тайно. Вор надеется на свою ловкость, хитрость, опыт, неуловимость…
Направляясь в школу, оперативный уполномоченный уголовного розыска Глеб Горин настраивался на трудный поиск. Он шагал по засыпанной февральским снегом улице, нахлобучив до самых глаз меховую черную шапку с козырьком. Ветер швырял в лицо хлопья колючего снега и заставлял время от времени поворачиваться спиной и переводить дух. В один из таких моментов Глеб столкнулся с какой-то девушкой. Лицо ее было закрыто воротником почти до глаз. Глеб извинился и пошел быстрее.
В учительской Глеб застал двух женщин: молодую и пожилую. Глаза у молодой были красные. Она чувствовала себя виноватой: и потому, что оставила свою дорогую шапку без присмотра, и потому, что вызвала милицию. Она была расстроена не только пропажей шапки, но и явным неудовольствием маленькой женщины со злым лицом — завуча школы, как узнал вскоре Глеб.
— Шапку могли украсть только наши ученики, — резким, визгливым голосом сказала завуч. — Теперь такие дети пошли, просто ужас, — добавила она.
— Вполне возможно, — согласился Глеб. — Когда она пропала?
— На втором уроке, — ответила пострадавшая. — Я уходила — шапка лежала на подоконнике. Пришла с урока — ее уже не было… Сперва подумала, что кто-то пошутил, но… Наталья Степановна, — учительница наклонила голову в сторону завуча, — сказала, что зашла в учительскую перед звонком, шапки уже не было… Так жалко! Только купила за четыреста рублей! — еле сдерживая слезы, добавила учительница.
Пока Горин расспрашивал учительницу о приметах шапки и возможных ее похитителях, завуч вышла. Вскоре она вернулась, ведя за руку длинноногую девочку лет тринадцати.
— Зина Лукашова из седьмого «а». Ходила на втором уроке в учительскую. — Произнеся эти слова, завуч усмехнулась, как бы говоря: «Ну что? Разве я не права? Разве в школе нужна милиция? В школе я, завуч, всё, в том числе и милиция!»
Девочка стояла возле двери и теребила рукой конец черного передника.
Подойдя вплотную к Горину, завуч тихо сказала:
— Девчонка из плохой семьи и уже замечалась в краже…
Горин внимательно посмотрел на девочку, испуганно жавшуюся к косяку, и спросил:
— Зина, ты была в учительской на втором уроке?
— Да… Меня Анна Андреевна посылала за указкой…
— Кто был в учительской?
— Никого не было.
— А… шапку ты видела?
— Нет… — Зина посмотрела на учительницу математики, новую шапку которой хорошо знали все девочки, и только тут поняла, зачем ее привели. Краска залила лицо девочки.
— Лукашова, не ври, говори следователю правду, пока тебя не увезли в милицию, — повысила голос завуч. При этом она оперлась руками о стол, прищурилась и, почти сладострастно растягивая слова, в упор глядя на девочку, добавила: — Признавайся. Отдай шапку, пока не поздно. Отдай по-хорошему!
Девочка зарыдала.
Горин подошел к ней, обнял за плечи и вышел вместе с Зиной в коридор.
— Ладно, не брала так не брала. Перестань реветь, вытри слезы. Смотри, какая сразу стала некрасивая… Скажи мне лучше, ты ходила за указкой сразу, как начался урок?
— Нет… Нас спрашивали, а потом учительница меня послала.
— Ладно. Успокойся и жди меня здесь.
В учительской Глеб застал высокую блондинку, известную всему городу Екатерину Федоровну, директора школы.
— Я не верю, что шапку украли наши ученики. Этого не может быть. И Зина Лукашова, которую вы подозреваете, шапку не брала, — твердо сказала Екатерина Федоровна, обращаясь к Глебу.
— Я никого не подозреваю. Девочка была в учительской. Кроме того, говорят, что она замечалась в кражах…
Директриса метнула сердитый взгляд на завуча. Та съежилась, отвела глаза в сторону, пробормотала:
— И зачем приходить в школу в норковой шапке и бросать ее где попало…
— Лукашова унесла чужой новогодний подарок. И все. Девочка из трудной семьи, соблазнилась сладким… Она не воровка… Дежурный ученик видел сегодня в школе постороннюю женщину. Вы говорили с ним?
— Нет. Я только начал работу. Где этот ученик?
— Пойдемте ко мне. Я его приглашу.
Девятиклассник, дежуривший в вестибюле школы, растерянно смотрел то на Глеба, то на Екатерину Федоровну.
— Кто чужой был сегодня в школе? — спросил Горин.
— Заходила какая-то молодая женщина. Я думал, что она по делу. Вошла. Ничего не спрашивала, сразу поднялась по лестнице.
— Как она была одета?
— Вроде в зимнем пальто и шапке… Не обратил внимания.
— А как выглядела? Какого роста, сложения?
— Да так, обыкновенная… Я книгу читал. Только взглянул на нее и все… Молодая, кажется.
— Узнать ее сможешь?
— Не… Лица не разглядел, не запомнил.
— Не густо… Ладно, позови девочку, Лукашову Зину. Она стоит напротив учительской в коридоре, — пояснил Глеб.
Зина вошла, чуть сутулясь. Она прятала глаза и кусала губы, чтобы не разреветься.
— Зина, когда ты входила в учительскую, тебе не попадалась посторонняя женщина?
Зина подняла голову. В ее глазах появился блеск робкой надежды. Она наморщила лоб, припоминая.
— Одна девушка заходила в продленку.
— Куда?
— В класс продленного дня. Это рядом с учительской. Там утром дети со второй смены занимаются, — пояснила Екатерина Федоровна. Она сидела за своим столом и делала вид, что читает.
— Ты рассмотрела девушку?
— Нет… Она отвернулась от меня. В зимнем пальто и шапке — это заметила, а лицо не видела…
— В руках у нее было что-нибудь?
— Не заметила…
— Похожа на старшеклассницу?
— Не… Вроде как вожатая. Я даже подумала, что, может, вожатая новая или кто…
— Свидетели! Горе одно, а не свидетели, — взорвалась директриса.
— Зря вы их ругаете, — сказал Горин. — Запомнить случайного встречного трудно, очень трудно.
Глеб улыбнулся. Он вспомнил, как преподаватель криминалистики юридического факультета университета дал предметный урок студентам. Во время семинара в аудиторию неожиданно вошла незнакомая женщина. Она извинилась, передала преподавателю записку и вышла. Минут через двадцать после ее ухода студенты получили неожиданное задание: описать неизвестную по методу словесного портрета. Преподаватель сказал: «Только что сообщили, что эта женщина совершила преступление и скрылась. Надо помочь милиции ее задержать. Опишите ее».
Смеялись до конца учебного года. Незнакомка, по показаниям «свидетелей», была молодой и средних лет, высокой и низкой, стройной и полной, брюнеткой и шатенкой, курносой и с прямым носом, и в платье и костюме, в туфлях и сапогах…
Горин вышел из кабинета директора школы, поднялся на второй этаж и толкнул дверь с надписью «Продленный день».
В классе группа малышей занималась шахматами. Занятия вел пожилой мужчина в очках с толстыми стеклами. Это был старый знакомый Глеба, преподаватель шахмат из Дома пионеров Лев Антонович. Поздоровались. Глеб спросил:
— Говорят, к вам примерно час или полтора назад заглядывала молодая женщина. Вы ее не видели?
— Кто-то заходил, какая-то женщина, но она тут же и вышла. Я ее не рассмотрел, — виновато улыбнулся старый мастер. — Ребята, кто видел тетеньку, которая на прошлом уроке заходила к нам в класс?
— Я видел! — вскочил вихрастый черноволосый мальчик.
— Миша всегда все хочет знать и быть везде первым. Увы!
— Ты запомнил ее? Сможешь узнать? — спросил Горин. Миша молчал, опустив голову.
— Ребята, кто рассмотрел и запомнил женщину? — повторил вопрос Горин.
Руку подняла маленькая кареглазая девочка с венчиком косичек на голове.
— Ты запомнила?
— Да, — встала девочка.
— Знаете, Глеб, если Танечка сказала, что сможет узнать, это заслуживает внимания. На нее можно положиться, — сказал Лев Антонович.
Шахматный урок закончился. Дети шумно расходились. Только мастер, Горин и Танечка остались на своих местах.
— Таня, женщина, что заглядывала в ваш класс, моложе или старше вашей учительницы?
— У нее губы и глаза накрашены. Она некрасивая, — покраснев, ответила Таня.
Глеб понял, как осторожно и точно надо задавать вопросы девочке, которая свою учительницу видит богиней.
— Таня, а почему ты обратила на нее внимание? — спросил Лев Антонович.
— Она улыбнулась, как королева…
— Какая королева? — удивился Горин.
— О, я должен объяснить это, — сказал учитель. Он достал из своего потертого, набитого книгами портфеля небольшой альбом, раскрыл его и спросил Таню:
— Эта королева?
— Да, — ответила Таня.
Глеб с любопытством посмотрел на фотографию картины. На ней была изображена дама с короной на голове. Королева торжествующе, злорадно улыбалась.
— Перед вами альбом фоторепродукций картин очень интересной, самобытной художницы из Казани Галины Сатониной. Картины Сатониной необычны, содержат неожиданные аллегории и выполнены удивительно талантливо и искусно. Если хотите, посмотрите весь альбом.
— Спасибо, с удовольствием посмотрю, но… немного позже. Танечка, что, эта женщина была похожа на шахматную королеву?
— Нет, но она вот так улыбалась…
— Ты смогла бы узнать ее? — еще раз спросил Горин.
— Я ее запомнила, — просто ответила Таня.
Из кабинета директора школы Глеб позвонил в научно-технический отдел управления милиции Ленинграда. Уговорил специалиста по композиционным портретам эксперта Петрову сделать работу с Таней срочно.
Договорившись с учительницей, Глеб повез Таню в Ленинград. В электричке вспоминал, как над первыми фотороботами молодого специалиста Люси Петровой все посмеивались. Говорили, что они не имеют индивидуальных черт и по ним никого узнать нельзя. Горин, как и все в то время, тоже относился к фотороботам отрицательно. Но однажды, когда Петрова составила очередной фоторобот девицы, подозревавшейся в краже, Глеб с его помощью моментально раскрыл преступление. В соседнем с местом кражи общежитии Глеб показал фоторобот. По нему узнали одну из бывших жиличек общежития. Глеб в тот же день ее задержал и даже смог вернуть все похищенные ею вещи.