Этот народ был издревле славен больше как торговцы, нежели завоеватели, и немудрено, что Кипр с его богатейшими залежами меди (а остров и дал меди ее латинское название – Cuprum) и корабельными лесами быстро привлек их внимание. Они расширяют и отстраивают основанный еще микенцами город Китион (нынешнюю Ларнаку), ставший их столицей, и захватывают стратегически важные медные рудники. В Китионе археологами раскопаны монументальные микено-финикийские храмы, посвященные Астарте-Афродите (находятся недалеко от городского археологического музея; в никосийском музее хранится цилиндрическая печать из Китиона с изображением нагой богини меж двух вставших на дыбы львов), более скромное по размерам тройное финикийское святилище – с египетским карнизом и на высоком подиуме – обнаружено в Пафосе.
Адонис. Античная статуя
Впрочем, Д. Хогарт в труде «Иония и Восток» весьма критически относится к роли финикийского влияния на Кипре, отмечая, что финикийцы основывают не колонии, а фактории, и то с позволения местных властей, исполняя роль лишь простых мелочных торговцев на проторенных другими торговых путях. Так или иначе, финикийцы налаживают экспорт с Кипра меди и железа.
Согласно местному преданию, основал город Киттим (тот же Китион) не кто иной, как правнук Ноя; по крайней мере, Иосиф Флавий (37—100 г. н. э.), не утверждая этого прямо, так пишет в своих «Иудейских древностях» о баснословной древней кипрской истории: «От сыновей Яфета (Яфет (Иафет) – младший сын Ноя) – Явана и Мада произошли племена: от Мада – мадеи, называющиеся у эллинов мидянами, а от Явана произошло имя Ионии и всех греков… У сына Яфета, Явана, было [также] три сына: Елисей, давший свое имя народу, которым он правил; это теперешние эоляне; затем Фарс, родоначальник фарсийцев. Так в древности называлась Киликия, доказательством чего служит следующее: самый выдающийся главный город их носит название Тарса, причем они изменили в его имени букву тау на фиту. Хетим, наконец, завладел островом Хетимою (он теперь именуется Кипром), отчего все острова и большинство прибрежных пространств называются евреями Хетим. Доказательством верности моего сообщения служит один из городов на острове Кипре; этот город до сих пор сохранил название Китиона, как именуют его те, кто переделал его имя на греческий лад, причем таким образом имя его не особенно сильно отличается от слова "Хетим"» («Иудейские древности», I, 6, 1).
Полулегендарным основателем Китиона считался также сын Посейдона Пигмалион; ученые отождествляют его с царем финикийского города Тир Пумифоном (правил в 820–774 гг. до н. э.), создавшим первую зарубежную колонию финикийцев, – как раз Китион; характерно, что имя последнего царя Китиона, казненного Птолемеем Лагом, – Пумиафон. По мифам, древний Пумифон-Пигмалион – это тот самый известный царь-скульптор, питавший отвращение к развратным кипрским женщинам, но влюбившийся в изготовленную им из слоновой кости статую, оживленную сжалившейся над Пигмалионом Афродитой. Зятем и преемником Пигмалиона стал Кинир, любовник Афродиты, приходившейся вместе с тем ему собственной прабабкой – но о Кинире позже, пока же отметим, что ученые видят в этих персонажах царей-жрецов культа Афродиты; по крайней мере св. Климент Александрийский упоминает о гробнице Кинира в пафосском святилище Афродиты.
Завоевателем Кипра, по одной из легенд, являлся тирский царь Бел (снова имя восточного божества!), отец знаменитой карфагенской царицы Дидоны (она же – Элисса), бежавшей от козней брата в Африку через Кипр, основавшей Карфаген и покончившей с собой из-за отплытия Энея. Действительно, историк Юстин (II в. н. э.) в извлечениях из сочинения Помпея Трога пишет: «Первую свою остановку они сделали у острова Кипр. Здесь, по внушению богов, предложил сопутствовать Элиссе и разделить ее судьбу жрец Юпитера вместе с женой и детьми, выговорив для себя и своего потомства на все будущие времена жреческое достоинство. Это условие было принято и сочтено явно благоприятным предзнаменованием. У жителей Кипра был обычай посылать девушек, перед тем как их выдадут замуж, в определенные дни на берег моря, чтобы они добыли себе деньги на приданое и, принеся эту жертву Венере, в дальнейшем хранили целомудрие. Из числа этих девушек Элисса приказала похитить и перевести на корабль около восьмидесяти, чтобы и ее молодежь имела жен, а будущий город – юное поколение» («Эпитома сочинения Помпея Трога «Historiae Philippicae»», XVIII, 5, 1–5; обратим внимание на очередное упоминание культовой кипрской проституции). Основание кипрского Китиона приписывается, в том числе, и Дидоне-Элиссе. Кроме того, само имя «Элисса» может происходить от Аласии (Алашьи) – древней столицы Кипра (порой от нее так называли и весь остров).
Около 750 г. Кипр испытывает на себе двойное влияние: греков – с одной стороны, ассирийцев – с другой. Царь Ассирии Саргон II захватывает остров, опираясь в своей борьбе с Финикией на греков. Из 10 местных царьков-басилеев, признавших его власть, 9 – греки, и только один – финикиец, Дамузи (обратим внимание на его «божественное» имя!) из Карти-Кадасти (таково финикийское название Китиона, которое также можно транслитерировать как Картх-Каддаш – «новый город»; несомненно, финикийцы не баловали свои колонии разнообразием наименований – такое же название будет носить их знаменитая африканская колония Карфаген, да и испанский Новый Карфаген). Когда в 545 г. до н. э. Кипром овладеют персы, они, в свою очередь, будут опираться на поддержку местных финикийских властителей, и так будет продолжаться весь период Греко-персидских войн, одной из ареной которых станет Кипр; при этом города острова делятся на два лагеря – прогреческий (с большинством греческого населения, лидер – город Саламин) и проперсидский (с большинством финикийского населения, лидер – город Китион). Это не мешает финикийцам Китиона поддержать общегреческое Ионийское восстание и вместе с греками обрушиться на жителей Амафунта, которые были автохтонами острова (т. е. коренными его жителями, не греками, не финикийцами). В 479 г. до н. э. Ксеркс назначил царем Китиона некоего финикийца Баалмелика с позволением основать там царскую династию.
После смерти при осаде Китиона на Кипре афинского стратега Кимона (512–450 гг. до н. э.), удачно громившего персов, персидско-финикийское влияние на острове усилилось, и если Баалмелик был царем Китиона в 479–449 гг. до н. э., то его преемник Азбаал (449–425 гг. до н. э.) титуловался уже как царь Китиона и захваченного им Идалиона. Тот же титул сохранял царь Мелехиафон (392–361 гг. до н. э.), заодно прибравший к рукам и Тамасс, так что его наследник Пумиафон в 340 г. титулуется уже царем трех городов (последний царь Тамасса, Пасикипр, продал Пумиафону свои права на Тамасс за 50 талантов; впрочем, довольно скоро Александр Македонский лишил Пумиафона прав на Тамасс и передал их Пнитагору Саламинскому). Обратите внимание на имена китийских царей, в которых отчетливо видны имена финикийских божеств Ваала и Таммуза, слово «мелех» (малех, мелек) – «царь», а также и еще один бог – Молох, если таковой вообще существовал. Есть мнение, что китийская царская династия распространила свое влияние и на город Лапифос. Во время схватки диадохов Птолемея и Антигона в 315 г. до н. э. Китион был взят египетскими и союзными им войсками Селевка и саламинского царя Никокреонта, а три года спустя Птолемей казнил Пумиафона. Это можно считать последним актом финикийской истории Кипра.
Но оставим теперь историю и обратимся к мифологии. Исследователи едины в том мнении, что Афродита – исключительно местная богиня, принятая в общегреческий пантеон богов лишь впоследствии времени – как критская «богиня со змеями», ставшая родосской Афиной, ликийские Аполлон и Артемида и др. Исключительность и отличие Афродиты от многих прочих богинь плодородия заключается в том, что она – благодаря сложной истории Кипра – соединила в себе черты местной, греческой богини плодородия и ассиро-финикийской Астарты – распущенной богини завоевателей острова. Блестящий анализ отражения исторических явлений в мифах об Афродите дал Периклис Хаджикириакос в своем труде «Афродита Могущественная. Кипрские мифы о великой богине». Вот что он пишет: «Судя по археологическим находкам, задолго до бронзового века, в начале периодов неолита и энеолита, на острове существовал культ великой богини, чье имя по сей день остается загадкой… Существование в III тысячелетии до н. э. изначальной богини-матери, покровительницы плодородия, подтверждается многочисленными находками. Она прекрасно пережила II тысячелетие до н. э., и к концу бронзового века (1050 лет до н. э.) поклонение этой богине стало повсеместным. Золотой век культа великой кипрской богини начался в I тысячелетии до н. э. (железный век), когда она, наконец, получила имя Афродиты, будучи известной до тех пор только как Королева… Самые ранние ссылки в литературе на кипрскую богиню мы встречаем в эпосах Гомера, датируемых VIII веком до н. э., где подчеркивается кипрское происхождение Афродиты. В более поздних эпических гимнах, посвященных Афродите, она упоминается как «золотая Афродита-Киприда», «хранительница» и «королева превосходно устроенного Кипра». Кипрская богиня восходит к восточным прообразам, историю которых можно проследить сквозь длинную вереницу богинь любви и войны… Но на Кипре восточный прообраз великой богини утратил характерные черты, присущие воительнице, сохранив черты плодородной женственности, сексуальности и любви. Благодаря этой способности к адаптации кипрской богине удалось пронести свой образ сквозь века, затмив своих восточных предшественниц. Более того, под именем Афродиты исконно восточная богиня нежно внедрилась в строй доминирующих сил своего острова и стала существенным элементом греко-романской религиозной системы».
О слиянии двух образов богинь в один Хаджикириакос пишет так: «Более упрощая этническую головоломку Древнего Кипра, можно выделить два основных течения. Первое – это восточное влияние, т. е. вавилонское, анатолийское и финикийское против греческого… С течением веков (женское божество острова) становится все более похожей на финикийскую Астарту, а ее кипрское имя до сих пор о