- Что там у них? – Артём позволил себе отвалиться от прибора.
- Непонятно, - хрипло отозвался Иванов, - толпятся там, за холмом. Что-то придумывают.
- До рассвета сколько?
Иванов ткнул пальцем в кнопку подсветки часов.
- Часа четыре.
- Плохо.
Они помолчали.
- Что ты там рассмотрел? – спросил Иванов, чтобы нарушить молчание.
- Тропа, там вся земля странная, а тут полоска с травой зелёной, только она петляет, но, вроде бы, прямо к руинам ведёт. По ней и пойдём.
- А если она там обрывается?
- Там и думать будем, в любом случае, на узкой тропе оборону держать легче.
Тут можно было возразить, что на открытом месте и при дневном их к чертям(!) поджарят молниями, но другого плана всё равно не было, цель их там, и иного пути нет. Надо постараться не подпускать врага на расстояние выстрела, благо, патронов пока хватает.
Чёрные думали долго. После понесённых потерь они не горели желанием идти в новые атаки. Но и врагов отпускать не хотели. А враг – это было очевидно – вот-вот ускользнёт, может быть, уже ускользнул, скрываясь в темноте. А преследовать его в мёртвом городе… Видимо, они уже пытались туда соваться, и не раз.
За час до рассвета они нашли решение, да такое, что двум беглецам осталось только скрипеть зубами от злости. Поначалу было непонятно, тепловизор не различает живых существ, он показывает только тепло. Но быстро выяснилось, что живая масса, что движется на них, - это не массовая атака чертей. Гибкие фигуры выделялись где-то позади, а толпа, которую гнали вперёд, почти сплошь состояла из людей. Это видно было по силуэтам. Твари погнали на них живой щит.
- Сукииии, - прошипел сквозь зубы Охрименко, - фашисты, мать их, падлы…
- Спокойно, - Иванов старался максимально сосредоточиться, выбирая цель, - сейчас попробую…
Ситуация усугублялась тем, что средний рост чёрта был ниже, чем у людей, тех, что шли позади и, кажется, подгоняли толпу палками, он ещё мог различить, а тех, что двигались в толпе, просто не видел, только по отдельным движениям живой массы догадывался, что они там были.
- Может, ну их нафиг? – с обречённостью в голосе спросил прапорщик. – Они ведь… всё равно, это не жизнь, как животные ведь.
Понятно стало, что он собирается просто палить по толпе, заранее оправдываясь за убийство людей. Но Иванов его мнения не разделял, люди в рабстве уже не одно поколение, они покорно идут по приказу хозяина, но пока что не окончательно деградировали, они остались людьми, иначе не бежали бы в горы к старой тётке Галине, что переправляет их по пещерам. Нет, это люди, они ни в чём не виноваты, они не заслужили смерть…
Усилием воли он заставил себя успокоиться, встал на ноги, поймал в прицел фигуру из заднего ряда и потянул спуск. Пять хлёстких выстрелов всколыхнули воздух с небольшим интервалом. Пять гибких фигур рухнули, толпа заволновалась, черти, что прятались среди людей отдавали какие-то команды, а потом…
Случилось то, чего они оба не ожидали. Верили в людей, но на такое не надеялись. Забитые рабы, до дрожи в коленках боявшиеся своих рогатых хозяев, вдруг вспомнили, кто они есть, а может, отчаяние овладело ими, и они решили, что так и так умирать. Толпа набросилась на своих мучителей. Там наверняка были маги, способные мучить людей заклинаниями. Вот только скольких каждый сможет контролировать? А если человек находится за спиной? А если мага одновременно будут бить с разных сторон? А если ему как следует сдавить горло.
Замес был эпический, соотношение сил разобрать было сложно, только примерно, полторы сотни людей и пара десятков чёрных, где-то так. Все стояли плотно, только в один момент Иванов сумел разглядеть, как два человека оттаскивают в сторону фигуру чёрта и что есть сил лупят по голове. Дёрнулся было помочь им, но сам себя одёрнул.
Схватка закончилась. Люди, опомнившись, бросились бежать, оставив на поле боя быстро остывающие трупы хозяев. Часть людей передвигаться не могла, всё же достала их изуверская магия. Их тащили другие. Иванов лишь вздохнул, пожелав им удачи. Вряд ли спасутся, до гор слишком далеко, верховые догонят. Впрочем, есть ли ещё верховые, а если есть, то чем они займутся, беглыми рабами или особо опасными диверсантами. Шансы у них есть, пусть попробуют.
Иванов, проводив взглядом толпу, мысленно пообещал себе вернуться. Сколько там чёрных? Он уже не помнил, но был уверен, что патронов у него хватит, будет убивать их быстрее, чем они размножаются. Эти существа жить не должны.
- Светает, - заметил Артём, глядя на тонкую полоску света над горизонтом. – Пойдём.
Выждав ещё минут пятнадцать, они спустились с холма на противоположной стороне и двинулись по заросшей свежей травой тропинке. Тропинка эта была странной, она извивалась и иногда скручивалась в спираль, но кое-как продвигаться по ней было можно. Они добрались до крайних домов, а там трава заканчивалась, уступая место странной, словно бы мёртвой земле.
- И куда дальше? – спросил Иванов.
Артём только тяжело вздохнул. С тропы можно было свернуть на три широких улицы, вот только они не решались это сделать, каждый помнил, что шаг в сторону может быть смертельным. Попробовали бросать камни. Толку ноль. Пришлось остановиться и подумать.
- Может, покричим? – предложил Артём. – Ну, там, Аквамен, выходи, мы за тобой пришли.
- Ты себе город представляешь? – скептически спросил Иванов. – Он большой, и объект сейчас может сидеть в совершенно другой части. Тут можно в матюгальник кричать, всё равно не услышит.
Прапорщик присел на корточки, отхлебнул воды из фляги и собрался было растянуться на траве, но тут же замер.
- Миша, а что там за квадрат?
- Где? – не понял Иванов.
- Да вон, доска какая-то на стене, там, вроде буквы.
Доска была школьная и буквы на ней имелись, написаны жирно, но прочитать нельзя из-за толстого слоя пыли. Проблему эту решили несколькими бросками камней. Доска от удара загудела, пыль осыпалась, образовав небольшое облако, и их взору предстали буквы.
Орлиным зрением оба не отличались, но оптика проблему решила.
- Путник, если ты хочешь войти, следуй по улице, названной именем великого русского поэта, - прочитал Иванов. – Это к чему?
- Известно, к чему, - Артём посмотрел на него, как на недоразвитого. – Это Вассерман ребус загадал. Чтобы никто, кроме людей не прошёл. Давай искать, ты поэтов знаешь?
На одной из улиц на стене дома нашлась табличка, край её проржавел и отвалился, но на оставшейся части легко читалась фамилия Сергея Есенина.
- Бинго! – Охрименко потёр руки и бодро шагнул вперёд.
- И на кой было ребусы загадывать? – Иванов почесал затылок и последовал за товарищем. – Нет бы просто написать.
- Нихрена ты, Мишка, не понимаешь? – с довольным видом сообщил его спутник. – Вот смотри, его враги кто? Правильно, черти. А у чертей в рабстве люди. Люди деградировали, но по-русски говорят. Так?
- Так, - согласился Иванов.
- А кто-то, возможно, умеет читать, может такое быть?
- Ну.
- Так чего стоит чертям заставить раба прочитать подсказку, если она открытым текстом написана? А вот поэтов русских рабы вряд ли помнят, к тому же соседняя улица Чёхова, а дальше идёт Жданова. Смекаешь? Три фамилии, кто из них поэт?
- А что мешало методом тыка пройти?
- Ну, может, табличку эту он не так давно написал, да и вряд ли этот путь такой простой, скорее всего…
- Господа, ни шагу дальше, - раздался спокойный голос справа и вверху. – Иначе рискуете закончить как эти бедолаги.
Тут они разглядели почти рассыпавшиеся кости на дороге впереди, а потом уже повернули головы в сторону голоса. В разбитом окне второго этажа девятиэтажки стоял худощавый мужчина примерно их возраста, явно интеллигентной профессии, одетый в заношенные брюки и серую рубашку, лицо его было невыразительным, на голове имелась большая залысина. Опасным он не выглядел, но в правой руке держал двустволку. Оружие направлено стволами вверх, незнакомец явно не собирался вступать в конфликт.
- Здравствуйте, - выдохнул Иванов, справившись с удивлением. – Нам нужен эээ… Игорь Борисович Вассерман.
- Так уж вышло, - сказал их собеседник с доброй улыбкой, - что в этом проклятом городе обитает один единственный человек. И зовут его именно так, Игорь Борисович Вассерман, доктор физико-математических наук, профессор, заведующий кафедрой, бывший, разумеется. Добро пожаловать ко мне в гости.
Глава 5
Глава тридцатая
- Не знаю, почему я выжил, Великая Чума, можно сказать, пощадила население города, людей оставалось около десяти тысяч, даже какое-то подобие власти здесь сохранялось, а потом… В наш мир стали вторгаться куски чужих миров, и именно сюда вторгся тот, где имелись временные аномалии.
Вассерман отхлебнул из большой кружки душистый чай и некоторое время помолчал.
- Было страшно, по-настоящему страшно. Никто ничего не понимал, но оказалось, что новая неведомая смерть повсюду. Подростки становились стариками за несколько минут, кто-то, наоборот, умудрялся молодеть, но при этом непонятным образом тупел… неправильный термин, просто из головы стиралась информация, порой важная, вроде умения ходить или словарного запаса. Безопасными были только те места, где время стоит, либо двигается с обычной скоростью, либо чуть быстрее.
- А вы как выжили? – спросил Артём, намазывая на печенье джем.
- Сложно сказать, что сыграло главную роль, - профессор пожал плечами, - отчасти, допускаю, моя трусость. Из-за неё я просидел на месте много дней и чуть не умер от голода и жажды. Вторым фактором стала наблюдательность. Я быстро изучил окрестности и пользуясь примером неудачливых горожан, составил первые карты. А когда появилась возможность передвигаться хотя бы в небольших пределах, добрался до лаборатории и на коленке сделал несколько приборов. Работа по составлению подробных карт заняла много лет, зато теперь я могу передвигаться в любом направлении и даже покидать город, не рискуя в одночасье умереть от старости и сгнить на месте. Больше никто этого не может. А жил я почти всё время в месте с нулевым теч