Грейс могла бы не взваливать на себя слишком много в отношениях с Эриком или расстаться с ним — выбор был за ней. А мама никуда не денется. Грейс никогда не задумывалась, что ее склонность опекать мужчин отражает ее отношения с матерью. Возможно, если бы она дала матери больше независимости, то меньше играла бы роль матери в романтических отношениях.
Клиенты часто убеждают меня, что за родителями нужен глаз да глаз. С одной девушкой мать советуется по поводу свиданий.
Финансово успешный сын подписывает совместные займы с отцом, поскольку тот не умеет распоряжаться деньгами. Чем сильнее родители вовлечены в вашу жизнь, тем естественнее опекать их.
Взрослым людям, занятым жизнью своих родителей, некогда воплощать мечты в жизнь и справляться с тревожностью. Даже когда от собственной жизни остались одни руины, мы продолжаем учить родителей заботиться о здоровье, управлять финансами и строить романтические отношения. Так приятно учить других тому, в чем мы сами плохо разбираемся.
В некоторых культурах забота о родителях вменяется в обязанность. Встав на ноги, дети должны помогать родителям материально. Нельзя объяснять культурные различия незрелостью. Для меня верным признаком служит тревожность. Забота о родителях — это ваш осознанный выбор или автоматические действия вследствие волнений? Вы поступаете в соответствии со своими принципами и ценностями или пытаетесь успокоить родителей, свести конфликт к минимуму? Если мы не видим, что в основе нашего выбора лежит тревожность, то упускаем из поля зрения главное.
Гиперопека приводит к частым ссорам: вряд ли кому-то нравится, что им командуют и контролируют. Когда человек осознает, что значит быть взрослым сыном или дочерью, ситуация стабилизируется. Мы часто задумываемся, как правильно вести себя — с любимыми или начальством, но почему-то не с родителями.
У матери Грейс был диабет, и Грейс переживала за ее здоровье. Она допрашивала мать об уровне сахара в крови и настаивала на занятиях фитнесом. Обычно эти разговоры оканчивались криком и слезами. Грейс заглушала свое беспокойство попытками контролировать мамино здоровье. Она приказывала, вразумляла и даже умоляла, но все впустую. Так что Грейс задумалась о других способах.
Однажды в качестве домашнего задания я попросила Грейс составить список из двух колонок. В первой перечислить свои обязанности как взрослой дочери, а во второй — все, что к ним не относится. Получилось интересно! Грейс признала, что во всем, что касается маминого здоровья, ее задача — выслушать и поддержать. И все! Ничего больше! В колонке «не входит в мои обязанности» Грейс написала «давать советы». Она поняла, что в ответе только за свое психологическое состояние, а не за мамино.
Если вы склонны опекать своих родителей, вам тоже следует разграничить зоны ответственности. Вот основные пункты.
Ответственность взрослых детей
• Всегда быть на связи.
• Выслушивать.
• Рассказывать о своей жизни.
• Относиться к родителям как к взрослым самостоятельным людям.
• Высказывать свое мнение, когда об этом просят.
Как только Грейс переключилась на свои тревожные реакции и перестала давить на мать, произошло нечто интересное. Ее мать обрела возможность самостоятельно задуматься над своим образом жизни. Когда вы поймете, что от вас требуется в отношениях с родителями, и отсечете все лишнее, успокоитесь и вы, и они. Прервется бесконечная череда ссор и примирений.
Даже при гиперопеке родителей мы иногда ведем себя как дети. «А что тут такого?» — спросите вы. Ну, может, и ничего — смотря сколько вам лет.
Простите за прямоту. В состоянии тревожности многим легче прикинуться беспомощными — переложить ответственность на чужие плечи. В такой ситуации и родители готовы подыграть и утешить дитятко. Если вас часто приходится утешать, задумайтесь: «Как наигранная беспомощность мешает мне быть жизнерадостным человеком? Как усугубляет мои комплексы?»
Из истории вызовов в телефоне следовало, что в трудную минуту Грейс первым делом звонит маме. Накричал начальник, парень встретился с друзьями без нее — и она тут же жалуется маме. Грейс знает, что мама всегда на ее стороне. Из-за этой автоматической реакции на события Грейс сложно понять, каким человеком она хочет быть в профессиональной и личной жизни. А ее маме — одно удовольствие круглосуточно быть в курсе всего происходящего в жизни дочери. Обе поддерживали ненормальные отношения, и кто-то должен был их прекратить.
Грейс было проще вести себя с мамой как подростку, а порой и как маленькой девочке. Когда детская версия одерживала верх, Грейс злилась на себя и сомневалась, что это ее подсознательное желание. По теории Боуэна, в каждом из нас есть взрослая и младенческая сторона, но ребенок не должен нами управлять. Помните из третьей главы про псевдо-«я»? Когда оно впадает в детство, мы демонстрируем окружающим беспомощность. В общении с родителями это происходит чаще, чем в других ситуациях.
Ребенок:
• показывает, что ничего не умеет;
• сваливает вину на других;
• ноет;
• агрессивно реагирует на критику;
• ждет, что другие изменятся;
• не умеет гибко мыслить.
Взрослый:
• отвечает за себя;
• может сам себя успокоить;
• видит ситуацию в целом;
• прислушивается к разным мнениям;
• разумно ведет себя;
• гибко и объективно рассуждает.
Повзрослев, вы встаете на один уровень с другими взрослыми, в том числе с родителями. И в равной степени отвечаете за себя и за качество отношений между вами. Иначе говоря, больше никакие оправдания не помогут. Вы не сможете обвинять инфантильную маму и нервного отца в своих проблемах. Будете сами решать, как вам жить. Если вытеснить внутреннего ребенка из отношений с родителями, вы почувствуете себя увереннее и самостоятельнее на работе, в любви и в кругу друзей.
У всех свое представление об идеальных родителях. И все же придется вас расстроить — вас не усыновит семья президента, а ваш отец не расстанется с любимыми шортами. Когда мы живем фантазией, мы упускаем реальную возможность общения с родителями. Увидеть в них обычных людей — одна из сложных сторон взросления. Родительство отнимает бо́льшую часть жизни, но не всю. У родителей, между прочим, есть свои надежды, страхи и интересы, не связанные с вами. Как бы трудно в это ни было поверить.
Взросление — это отчасти эмоциональное отделение от родителей, благодаря чему их тревожность перестает влиять на нас, как прежде. Тем, кому не удалось отделиться, трудно разглядеть в родителях отдельные личности, и они либо срастаются с мамой и папой, либо держатся от них как можно дальше.
Если вы не в состоянии воспринимать родителей как личности, то не сможете понять и принять их выбор. Грейс вечно была недовольна тем, как мать питается, тратит деньги и выбирает мужчин. Она не считала мать самостоятельной личностью и не могла представить, что, возможно, она нуждается в чем-то другом, в отличие от дочери. Для Грейс мать встречалась с придурками, не разбиралась в недвижимости и — о ужас! — носила сандалии с носками.
Грейс не собиралась быть надсмотрщиком, но не могла удержаться, когда мать влюблялась в очередного хлыща или звонила ей из пончиковой. Чтобы Грейс научилась нейтрально относиться к таким вещам, мы сформулировали спокойные, дружелюбные фразы, которыми следовало заменить нравоучения.
Не говорить: Зачем ты тратишь время на этого неудачника?
Сказать: Похоже, он тебе нравится!
Не говорить: Пожалуйста, не надо присылать мне на почту инструкции, как проехать! Двадцать первый век на дворе!
Сказать: Спасибо, я посмотрю карту в смартфоне.
Не говорить: Яичный макмаффин с половиной булки вместо целой — это еще не здоровый завтрак!
Сказать: Я очень рада, что задумалась о своем здоровье. Так держать!
Как начать относиться к отцу и матери как к нормальным людям, а не бестолковым служащим? Обычно я советую клиентам покопаться в семейной истории. Вернувшись на поколение назад, можно узнать, в какой обстановке росли и формировались ваши родители. В контексте нуклеарной семьи Грейс воспринимала мать как бестолковую, нервную и назойливую. Чтобы посмотреть на вещи объективно, мы перенеслись назад во времени.
Грейс рассказала, что дедушка умер от аневризмы в сорок пять лет. Бабушка больше не вышла замуж, а всю себя посвятила младшей дочери — матери Грейс. Я спросила про остальных детей, но Грейс никого из них не знала. Мать перестала с ними общаться после скандального раздела бабушкиного наследства.
Глядя в прошлое, Грейс поняла, как жизненный опыт матери повлиял на ее поведение. Она перестала казаться тираном. Понятно, что после внезапной смерти своего отца она беспокоилась о дочери. Она обрубила связи с другими родственниками, и у нее не осталось никого, кроме Грейс.
Сняв линзы тревожности, Грейс впервые увидела в матери женщину.
Объективный взгляд сам по себе ничего не меняет. На консультации Грейс рассуждала о матери здраво, но, когда та терроризировала ее по телефону, теряла эту способность. Мать говорила какую-нибудь колкость, Грейс огрызалась, и кто-нибудь из них швырял трубку. Потом они успокаивались и мирились. Грейс пробовала скрывать от матери проблемы с парнем, чтобы она не расстраивалась и не лезла с ненужными советами, но этим только обостряла конфликты.
Я спросила Грейс, нет ли у нее фотографий ее матери в юности. Она ответила, что вроде бы есть, и мы решили, что они послужат отличным напоминанием о том, что мама не только мама, но и человек со своими надеждами и страхами. Грейс должна была смотреть на фотографию всякий раз, почувствовав раздражение, чтобы напомнить себе, какую трагедию пережила ее мама и насколько непростой была ее жизнь. Грейс во многом приходилось сдерживаться, и фотография помогала вовремя остановиться и задуматься. Раз она хочет, чтобы мать видела в ней отдельную личность, ей надо относиться к ней соответственно.