Артём почесал макушку. Бред, если это бред, становился всё забавнее. Получалось, он никакой не Бабанкин, а бес-фаг Орк-Абатон. Дуги заставили его забыть об этом, чтобы удержать здесь, в пространстве. И это всё объясняло! Понятно, почему он ощущал себя чужим в этом мире, не таким, как окружающие. Он ведь был настоящим, сущностью, как подсказала Диша. А не жалким быдлом!
– Я отправилась за тобой, сеньор, сразу, как только тебя выбросили сюда, – закончила рассказ бесовка.
– Сразу?! Тридцать три года ты называешь «сразу»? Я чуть не загнулся на этой помойке!
– Не сердись, сеньор! Это время пространства, оно ничего не значит для тебя – ты ведь бессмертный.
Бессмертный?! Бабанкин фыркнул недоверчиво. Но торжество внутри уже расправляло крылья. Может быть, он и всемогущ вдобавок? Запросто, только откроет этот чёртов канал!
Однако решение задачи с каналом оказывалось нетривиальным. Требовалось пробраться назад в Беспространство, где их поджидал г`Орк-фаг-Марух-Занит, парень из одного гнезда с Абатоном. Нарушить законы того подталкивали вовсе не родственные чувства, а желание поживиться краденым гроком. Нравы в Беспространстве ничем не отличались от человеческих. То бишь, аватарских. Свободно путешествовать по Беспространству изгнаннику никто бы не позволил. Следовало найти кратчайшую тропу, ведущую на кухню Марух-Занита.
– Откроем канал и – фьють! Будешь в Нирване раньше, чем дуги успеют тебя почуять, – пообещала бесовка.
– Понятно. А перед Нирваной сюда наведаемся, поквитаемся кой с какими аватарами, – губы Артёма сами собой растянулись в предвкушении мести. Но увидев, как Диша раскрыла рот от изумления, он спохватился. Наверное, когда ощутит себя бесом по-настоящему, о здешних и пачкаться не захочет? Ладно, не к спеху. Он махнул рукой: – А в Нирване не сцапают? Сама говоришь, что там боги и дуги тусуются.
– Это же Нирвана, сеньор! Пространство, самосоздавшееся из первичного грока. Там все одинаково могущественны.
– Даже аватары?
Бесовка залилась смехом. Но заметив, что Бабанкин обиженно насупился, тут же поспешно объяснила:
– Там нет ни аватаров, ни лимбы, ни косной материи. Только то, что ты сам пожелаешь создать.
– Всё, что пожелаю?
– Да.
Артём улыбнулся. Кажется, Нирвана эта – стоящее местечко. Вот где можно даль волю фантазии! И ограничивать себя он не собирается.
– Значит, повеселимся вволю. Мы этого заслужили, верно, Диша?
Глазки бесовки широко распахнулись.
– Сеньор… ты возьмёшь меня с собой?
– Конечно. Разве тебе не хочется туда?
– Меня, ничтожного нага-полубеса, – в Нирвану?!
– Сама говоришь – там все равны.
– О, сеньор… о, сеньор…
Диша неожиданно наклонилась, припала губами к его ладони. Руки Артёму целовали первый раз в жизни. Было немного неловко, но приятно.
– Ну, будет, будет! – снисходительно улыбаясь, он освободил кисть. – Разве я тебе не обещал взять с собой? Ради чего же ты тогда рисковала, грок прятала?
– Помогать сеньору – это награда.
На такое объяснение разве что хмыкнуть оставалось. Вот это преданность! Да, Жёлтый явно оставил женщин недоделанными. Будь они в самом деле похожи на нагов – не внешностью, разумеется, – глядишь, и жизнь была бы не такой паршивой.
– Сеньор, эту идею нужно обмыть, правильно? – будто прочитав мысли Артёма, спросила бесовка. Быстро же она училась правильному пониманию жизни. Но с выпивкой стоило повременить, пока не все вопросы разрешены. Требовалось выяснить, где начиналась тропа, ведущая к «братцу».
Информация, выданная Дишей, оказалась малополезной. Тропа открывалась в полнолуние в лесу близ Клей-Балы. Вполне достойно какого-нибудь ужастика, но сейчас Артём предпочёл бы что-то менее экзотичное. Слово «клей-бала» ему ничего не говорило.
– А проще нельзя в Беспространство попасть? Прямо из квартиры?
– Можно. Но я не знаю, куда мы выскочим. Вдруг прямо под нос дугам?
– А как ты сюда дорогу нашла? Ориентиры что, не запомнила?
– Запомнила. Пятнадцать раз кувыркнуться через голову, подпрыгнуть на левой пятке и три раза укусить себя за кончик хвоста.
– Издеваешься?! – вспылил Артём. И тут же успокоился, увидев, как испуганно сжалась бесовка. Кажется, она говорила вполне серьёзно. – Понятно. Хвоста у меня нет, кусать не за что, придётся искать Клей-Балу. Вся надежда на аватарскую технологию.
«Зуксель» сегодня работал на удивление прилежно. Но и Яндекс, и Гугль знали единственную «клей-балу»:
– «Кассиус Клей бала чагында Майк Тайсон, Рой Джонс сыяктуу турмуш азабын тартпады», – с трудом прочитал Бабанкин. – Нда… Насколько я знаю тарабарский, речь здесь идёт о боксёрах. Возможно, Кассиус Клей и «бала», но сильно сомневаюсь, что наша. – Он повернулся к пристроившейся у его ног бесовке: – Эти врата, или как сказать… Что они из себя представляют? Это человек? Аватар?
– Нет, это место. Поселение.
– Значит, не то, – Артём с сомнением поглядел на списки страниц, где «клей» и «бала» встречались по отдельности. – А ты ничего не перепутала? Это на каком языке?
– На аватарском.
– «На аватарском»! У них языков – уйма. Русский, английский, китайский… и так далее.
– Нет, язык один, аватарский. Просто они не понимают друг друга. Так Смотрящие придумали, чтобы грока больше получалось.
– Да? Ну, хрен редьки не слаще.
Он пробежал взглядом по строкам, найденным Гуглом: «Думаю нет, я им вместо вазелина клей подсунул! …цветы, Звезду с небес, круженье бала И переходим с ней на ты…» Тьфу, чушь!
– А может, местами нужно поменять? – неуверенно предположила Диша. – Я ведь глупая, могла перепутать.
– Кого поменять? – покосился на неё Артём, и тут же сам сообразил: – А, понял, попробуем наоборот. Бала-Клей… Стоп!
Пальцы замерли над клавиатурой. Балаклея! Точно!
– Ты знаешь это поселение? – подалась к нему бесовка.
– Угу. И правда, недалеко. Говоришь, в полнолуние… – Он быстро нашёл лунный календарь. – Тогда у нас четыре дня в запасе, считая сегодняшний. И чем мы займёмся в первую очередь?
– Чем?
– Превратим тебя в человека. – Бесовка испуганно шарахнулась в сторону. – Эй, погоди! Я хотел сказать – оденем тебя по-человечески. А то в таком виде тебя на улицу выпускать стрёмно. Или ты умеешь становиться невидимой?
– Невидимой не умею, я же не маг.
– Значит, придётся маскировать.
3. Диша
Покупать наряд для девчонки Бабанкину довелось впервые. Минут сорок он бродил по секциям «Белого Лебедя», мучительно стараясь вспомнить, что обычно носит Алка. Но равнять Дишу на широкобёдрую, с грудью четвёртого размера женщину было не вполне корректно. Наконец он сдался, решил купить джинсовый костюм и не париться. Уже и выбрал подходящего размера, неброский – как у всех. Но тут взгляд невольно задержался на попке молоденькой продавщицы.
Попка была кругленькая, аппетитная. И туго обтягивающие джинсы это эффектно подчёркивали. То, что хвоста у девушки нет, было понятно сразу. А у Диши – есть. Следовательно, для бесовки джинсы не годились. Нужны были широкие брюки, длинный пиджак, чтобы прикрыть задницу от нескромных взглядов, рубаха или блузка с воротником под горло и длинными рукавами. Плюс перчатки. Кроссовки и носки. Платок. И тёмные очки обязательно.
Домой Артём возвращался, нагруженный пакетами и сумками, словно ишак. Кроме одежды прихватил и хавчик, благо, тащиться из «Лебедя» никуда не пришлось, спустился в «Бум» и отоварился. А затем – на такси. Теперь он мог себе эту роскошь позволить. Остаток отпускных требовалось потратить за четыре дня вчистую, в Нирване деньги ни к чему.
…Какая «нирвана»? Парень, это же бред.
Он уже выгрузился возле родного подъезда, расплатился, и белая «Волга» первого таксопарка уже сдавала назад, чтобы вырулить со двора, когда свежий октябрьский воздух выветрил остатки вчерашнего хмеля из головы, и Артём отчётливо понял, что квартира на втором этаже пуста и его никто не ждёт. Рыжая чертоподобная девочка с нецензурным именем существует лишь в его воспалённом воображении, а сегодняшняя беготня по «Лебедю» – последний рецидив временного помешательства. Предупредительный визит белой горячки закончился. Пора делать выводы.
Артём тяжело опустился на скамейку, рядом со стопкой пакетов. Неожиданно захотелось выкурить сигарету, хоть не баловался этим лет десять с хвостиком.
– Тёмка? Привет, ты чего не на работе?
Тамила, соседка с четвёртого этажа, замедлила шаг у скамейки.
– Привет. В отпуске я.
– Отпуск – это хорошо. – Женщина кивнула на пакеты: – По магазинам бегал? Шопинг? Нужное дело.
Она отвернулась, готовясь уйти. Артём решился:
– Мила, у тебя закурить есть?
– Ты же вроде некурящий? – удивлённо оглянулась соседка.
– Захотелось чего-то.
– Бывает, – усмехнулась женщина. Протянула пачку «LM», зажигалку. Подождала, пока Бабанкин закурит, потом и сама вытащила сигарету, присела рядом. – Настроение хреновое, да? Это от одиночества. Жениться пора, Тёма. Тебе сколько лет? Тридцатник?
– Тридцать три.
– О-ё! Мой Толик в тридцать три дважды папашей стать успел.
Артём небрежно махнул рукой – типично женские рассуждения. У всех у них одна цель в жизни – потомство оставить. Размножиться. Отпочковаться. Амёбы, блин. Инфузории туфельки.
– Дурное дело не хитрое. Успею.
– Ну-ну, – Тамила перекинула ногу за ногу. Нечаянно задетый пакет соскользнул на землю. – Ох, извини.
Она наклонилась, подняла вывалившийся кроссовок, удивлённо взглянула на мужчину.
– А это кому? Явно не для той мадам, что к тебе раньше ходила.
– Нужно значит, – непонятно почему смутившись, Бабанкин отобрал пакет и кроссовок.
– А… ладно, я не любопытная. – Женщина поднялась с лавки: – Удачи.
«Удачи». Бабанкин болезненно скривился, провожая взглядом скрывшуюся в подъезде соседку. Никотиновый дым оказался горьким и едким, не доставлял никакого удовольствия. Артём выбросил недокуренную сигарету, встал. Пора было возвращаться домой, к реальности. На секунду возникло желание оставить пакеты с одеждой на лавочке – хозяева быстро найдутся. Но жаба задавила – деньги же плачены, и немалые.