Я заглянул в шкаф, он был пуст. Затем вернулся на лестницу.
Миша все еще восторгался гостиной. Померанцевы, стоя вплотную друг к другу, следили за ним и время от времени поглядывали на меня.
Я спустился к ним.
— Скажите, в доме кто-то живет?
— Нет, ваше сиятельство, — замотал головой Померанцев. — Я же вам говорю, после смерти дяди дом стоит пустым.
— Хорошо, — не стал спорить я. — А где кухня? Я хочу на нее взглянуть.
— Прошу сюда, — пригласил меня Померанцев.
На кухне меня первым делом заинтересовал холодильный шкаф. Приоткрыв дверцу, я заглянул в него и увидел на нижней полке бутылку молока, а рядом с ней начатый торт. Кто-то аккуратно вынул из него кусочек.
Торт выглядел совсем свежим, да и молоко в бутылке тоже не свернулось. Но я не стал ничего говорить Померанцевым о своем открытии. Наверняка они в очередной раз что-нибудь соврут.
Эта история интересовала меня все больше и больше. Кроме того, я вспомнил странно знакомое ощущение, которое промелькнуло, когда я проходил мимо часов. Поэтому я молча вышел из кухни и снова поднялся на второй этаж. Подошел часам вплотную, затем отступил на пару шагов и снова подошел.
— Александр Васильевич, может быть, мы закончим осмотр? — все больше нервничая, окликнул меня Померанцев.
Но я ему не ответил.
Да, вот оно, точно!
Я отчетливо ощутил упругую невидимую преграду, как будто воздух сгущался передо мной, не пуская дальше. Очень знакомое ощущение — передо мной была граница магического пространства.
Глава 2
Обнаружив на втором этаже старого особняка магическое пространство, я, конечно же, попытался в него войти. Но у меня ничего не вышло. Невидимая граница не поддавалась. Она упруго ускользала, когда я пытался пробиться сквозь неё.
Наверное, со стороны это выглядело так, будто я бессмысленно топтался на месте. Вообще-то это было обычное поведение для незнакомого магического пространства. С таким явлением я уже сталкивался в подвале заброшенной алхимической мастерской, когда искал туннелонцев. Ведь магическое пространство редко возникает само по себе. Обычно у него есть хозяин, и этот хозяин далеко не всегда рад непрошенным гостям.
Я ещё раз попробовал пересечь границу, и она снова ускользнула. Тогда я временно оставил свои попытки. Мельком бросив взгляд на Померанцевых, я заметил на их лицах удивление. Я перегнулся через перила и спросил у Померанцевых:
— Так вы говорите, раньше здесь жил ваш дядя?
— Да, — закивал адвокат. — К несчастью, старик сильно болел и год назад скончался.
— А чем он занимался при жизни? — поинтересовался я. — Ваш дядя имел какое-то отношение к магии?
— Ну что вы! — фальшивым голосом воскликнул Померанцев. — Дядя всю жизнь прослужил в какой-то конторе, кажется, счетоводом. Честно говоря, мы не так уж много общались, и были очень удивлены, когда узнали, что он завещал нам этот дом.
Померанцев снова лгал, и я с досадой покачал головой. Кажется, из этого человека придется вытаскивать правду клещами.
— Александр Васильевич, может быть, мы уже закончим осмотр? — тем временем предложил Померанцев. — Разумеется, если вы увидели все, что хотели. Вы же помните, что я опаздываю на службу.
— Да, я помню, — кивнул я. — Не беспокойтесь, мы вас надолго не задержим.
На самом деле я совершенно не собирался отпускать Померанцевых из дома. Здесь им было явно неуютно. Я отчетливо ощущал их страх, а именно в таком состоянии от человека легче всего добиться искренности. Этому меня научил Никита Михайлович, и я вполне ему доверял.
Я посмотрел на Мишу, который выглядел очень довольным.
Сразу было понятно, что дом Мише нравится, и Миша уже строит планы, как он будет здесь жить.
— Ну что ты скажешь, Саша? — с тревогой спросил меня Миша.
— Дом замечательный, — с улыбкой кивнул я. — Думаю, он прекрасно тебе подойдет, и планировка очень удобная. У этого дома есть только один недостаток.
— Какой? — спросил Миша, тревожно поднимая брови.
— Цена немного высоковата, — объяснил я. — Мне кажется, её можно немного снизить. Как вы думаете, Виталий Сергеевич?
— Ну, если дом вам так понравился, мы готовы пойти навстречу и уступить, — поколебавшись, ответил Померанцев. — Думаю, процентов десять. Да, десять процентов.
— Замечательно, — радостно просиял Миша.
Но я покачал головой.
— Десяти процентов явно недостаточно. Я думаю, что цену можно снизить как минимум вдвое. И это еще будет великодушно с нашей стороны.
— Вдвое? — изумленно воскликнул Миша. — Саша, но это же…
— Подожди, — остановил я его и посмотрел на адвоката. — Что скажете, господин Померанцев?
— Это уже чересчур, Александр Васильевич, — запротестовал адвокат. — Снизить вдвое цену за такой прекрасный старинный дом? Прошу прощения, ваше сиятельство, но это не лезет совершенно ни в какие ворота.
— Ничего, — благодушно кивнул я, — у нас есть время, чтобы поторговаться. А пока вы думаете над моим предложением, может быть, всё-таки расскажете, чем же занимался ваш покойный дядя?
— Я же вам сказал, он служил счетоводом, — занервничал Померанцев. — Ну, хорошо, хорошо, я согласен снизить цену вдвое.
Его жена попыталась что-то сказать, но муж невежливо дёрнул её за рукав платья.
— Мы оба согласны, — торопливо добавил он.
Миша замер с открытым от изумления ртом. А я и вида не подал, что удивлён согласием Померанцева.
— Ничего другого я и не ожидал, — улыбнулся я. — Значит, вы говорите, что ваш дядя служил счетоводом?
— Именно так, — закивал Померанцев.
— А не подскажете, в какой именно конторе он служил?
— Не знаю, — чуть ли не выкрикнул адвокат. — Я же вам говорю, мы с дядей почти не общались.
— Такое случается, — добродушно кивнул я. — Наверное, старик не слишком жаловал родственников? С возрастом ему захотелось уединения, тишины и покоя. Так ведь, господин Померанцев?
— Именно так, — кивнул адвокат. — Разумеется, мы не настаивали на близком общении с дядей.
— Вы очень тактичны, — усмехнулся я. — Уверен, ваш дядя это ценил. Именно потому и завещал дом вам. Кстати, я думаю, что цена всё ещё слишком высока. Что вы скажете, если я предложу снизить её не вдвое, а втрое?
Миша покраснел и закашлялся.
— Саша, — заговорил он, но я решительно остановил его.
— Подожди. Так что вы скажете на мое новое предложение, господин Померанцев? Согласитесь? Или будем торговаться?
Померанцевы беспомощно переглянулись.
— Мы согласимся, — через силу сказал адвокат.
Его голос звучал механически, как будто из него исчезла жизнь.
— Интересно, до каких пределов я ещё могу снизить цену? — с улыбкой спросил я. — Может быть, вы согласитесь отдать дом бесплатно?
Я покачал головой.
— Мне кажется, вы нас обманываете, господин Померанцев. Ваш дядя вовсе не был счетоводом, и с этим домом что-то не чисто. Но, думаю, продолжать нашу беседу не имеет смысла. Отсюда я прямиком отправлюсь в Тайную службу. У меня есть там знакомства. Расскажу им о своих подозрениях. Уверен, что ваш дом их очень заинтересует. Идём, Миша, не будем терять время.
Я спустился вниз и направился к выходу.
— Подождите, — охрипшим голосом остановил меня Померанцев. — Вы правы, но здесь нет никакого преступления. Я вам всё расскажу честно.
— Рассказывайте, — предложил я.
Померанцев нервно оглянулся.
— Только не здесь. Давайте выйдем на воздух, Александр Васильевич.
— Вам очень не по себе в этом доме, — заметил я. — Чего вы так боитесь?
— Я всё расскажу, — закивал адвокат. — Только, пожалуйста, давайте выйдем на крыльцо.
— Ну, хорошо, — улыбнулся я.
В конце концов, я добился своего. Теперь можно было проявить милосердие. До определенных пределов, конечно.
На крыльце Померанцевым сразу стало легче. Они глубоко дышали и не могли надышаться, как будто выбрались на свежий воздух из тесного душного склепа.
— Давайте выйдем за калитку, — сказал адвокат, плотно закрывая за собой дверь и запирая её на ключ.
— Нет, за калитку мы не пойдём, — возразил я, — поговорим здесь. И только от вашего рассказа будет зависеть, вызову ли я Тайную службу немедленно, или соглашусь разобраться в этом деле сам. Так что рассказывайте всё без утайки. И начните с того, кем на самом деле был ваш покойный дядя, если, конечно, он вообще существовал.
— Существовал, не сомневайтесь, — закивал адвокат. — У меня есть свидетельство о его смерти. Я только сделал вид, что дядя был счетоводом.
— А кем же он был на самом деле? — поинтересовался я.
— Мой дядя, Арсений Глебович Померанцев, был известным скульптором, — ответил адвокат. — Наверняка вы о нём слышали.
Я покачал головой.
— Честно признаться, нет.
— Ну да, — кивнул Померанцев. — Прошу прощения, ваше сиятельство, но вы так молоды. А дядя отошел от дел лет десять назад. Именно тогда он купил этот дом и поселился в нём.
— Вы говорите, ваш дядя был скульптором, — заметил я. — Но в таком случае, где же его мастерская? Насколько я знаю, для работы над скульптурами требуется специально оборудованное магическое помещение. А мы ничего такого не заметили. Или вы показали нам не весь дом?
— Мастерской в этом доме нет, — ответил Померанцев. — Раньше у дяди была мастерская на Садовой улице, но он ее продал при переезде. Я же вам говорю, мой дядя отошел от дел, он перестал принимать заказы.
— С людьми искусства такое случается, — кивнул я. — Возможно, ваш дядя пережил творческий кризис.
— Может быть, — закивал Померанцев, — я не знаю. Мы с дядей совсем не общались.
— Совершенно? — удивился я.
— Вот именно, — подтвердил адвокат. — Мы даже ни разу не видели его после переезда.
— Как же так вышло?
Померанцев развел руками.
— Мы приходили к дяде, но он просто-напросто нас не впустил. С тех пор, как дядя поселился здесь, он стал в буквальном смысле отшельником,