Входит Павел. Здоровается с игроками, подходит к маркеру.
— Добрый вечер, Прокопьич. Организуй столик.
В биллиардную вошли Сева и Генка.
Павел снимает пиджак, выбирает кий, смотрит, как маркер укладывает пирамидку. Павел смотрит на Севу и Генку.
— Сыграем? — предлагает он.
Сева подошел к пирамиде, выбрал кий. Павел подошел к Севе.
— Только я, парень, впустую не играю.
— То есть, как — впустую?
Павел снисходительно посмотрел на Севу.
— На интерес. По рублику, по трешке.
— Хорошо, — недовольно сказал Сева.
— Не понял, — переспросил Павел. — По рублику или по трешке?
— По пятерке! — Сева вызывающе посмотрел на Павла.
Павел насмешливо посмотрел на Севу, подошел к столу и разбил пирамидку.
У полочки с шарами Павел подсчитывает свои очки. Рядом Сева. Он разгорячен, ворот рубашки расстегнут, рукава закатаны.
— Пятьдесят шесть. Шестьдесят четыре. Семьдесят два, — говорит Павел. — Еще партию?
— Хватит, — говорит Генка и отбирает у Севы кий.
Павел иронически смотрит на Севу.
— Ладно, для первого раза заплати Прокопьичу и гуляй.
Павел накинул на плечи пиджак. Сева положил пятерку на биллиард.
Павел с усмешкой посмотрел на Севу.
— С детей не беру. Бог не велит.
Сева повернулся к Генке:
— Пошли.
Сева, надевая пиджак, пошел к выходу.
Павел посмотрел вслед ребятам, взял деньги, пошел за ними.
Кафе в парке. Стеклянный павильон. Разноцветные светильники над каждым столиком. За стеклом — вечерний парк с бесконечными огоньками фонарей. За одним из столиков сидят Сева, Генка и Павел.
— Вы еще молодые. А мне двадцать семь стукнуло. Не хухры-мухры, — задумчиво говорит Павел.
Он взглянул на Севу.
— Тебе скучно бывает?
— Случается. А в общем-то скучать некогда.
— Тогда нам друг дружку не понять. Я с тринадцати лет сам себе хозяин. Отец у меня в Юхнове живет. Домишко свой, сад, конечно. Хозяин… — Павел засмеялся. — Ушел я от него в ремесленное… Зарабатываю, сколько старику и не снилось. А вот как вечер придет, куда деваться — не знаю. Вот ты не одобряешь, что я на деньги играю. Думаешь, нужны мне деньги?! Своих хватает. Мне интерес нужен. Азарт, понимаешь?!
— Лично у тебя, — смеется Генка, — выход один. Жениться.
— Не к спеху… Ладно, — поднялся Павел. — Убили вечерок, и на том спасибо.
Сева и Генка через стекло смотрят на Павла, остановившегося возле Славки и Инны.
— Убили вечерок… — негромко говорит Сева. — Кисло ему…
— Разговоры… — усмехнулся Генка.
Парикмахерская. В креслах, стоящих рядом, сидят Ася и Инна. Над Инкиной головой молча колдует худощавый мастер в очках. Он сосет потухшую папиросу, поглядывая на Инну в зеркало. Парикмахер, стригущий Асю, молод и элегантен. По законам современной моды он подрезает ей волосы бритвой.
— Еще уберем? — спрашивает мастер у Аси.
Ася неуверенно посмотрела на себя в зеркало, разглядывая непривычную прическу, и спросила:
— Инка, как?
Инна критически оглядела Асину прическу и сказала:
— Гоша, слева немножко…
Мастер взмахнул бритвой и снова принялся за дело.
В зеркале через окно видна улица. Идут прохожие, пробегают машины. Возле парикмахерской остановился мотоцикл. Молодой толстячок в берете и кожаной курточке с вязаным воротничком слез с мотоцикла, подошел к окну.
Ася в зеркале увидела его, шепнула Инне:
— Твой Славка приехал.
— Вижу, — откликнулась Инна.
В зеркале видно, как толстячок за окном, подняв руку, показывает на часы. Инна обернулась к окну, успокаивающе махнула ему рукой. Славка отошел к мотоциклу, закурил.
Одобрительно разглядывая Асю в зеркале, Гоша негромко спрашивает:
— Вы с Инночкой вместе работаете?
— Ага… — улыбнулась Ася.
Гоша склонился еще ниже.
— У вас чудесная улыбка. Очень к лицу.
Ася нахмурилась.
— Вы тоже в отделе главного конструктора? — спрашивает Гоша.
— Нет, я в цеху.
— Кем, если не секрет?
Ася насмешливо посмотрела на Гошу.
— Уборщицей.
Инна скорчила недовольную гримасу.
Гоша снисходительно взглянул на Асю и снял простыню.
— Прошу. — И Гоша направился к кассе.
Из парикмахерской выходят Ася и Инна. Инна подвела Асю к Славке.
Ася улыбнулась.
Славка расплылся.
— Кино… — восторженно говорит он. — По коням!
Девушки садятся позади Славки, и мотоцикл с урчанием срывается с места.
Заводское молодежное кафе. Сюда пришли ребята и девушки с завода, с соседних предприятий и учреждений, живущая поблизости молодежь. В кафе дежурят заводские комсомолки. В белых передничках, в наколках, они исполняют обязанности официанток.
В кафе тихо. Возле одного из столиков молодой паренек в курточке и клетчатой рубашке читает стихи. Он читает увлеченно, с азартом, скандируя ритмы, сообщая экспрессию каждой строке.
За одним из столиков — Слава, Инна, Ася. Ася слушает стихи, чуть склонив голову, прикусив губу. На эстраде, в углу, сидит компания заводских ребят. Здесь Сева, Генка, Толик. У самой эстрады среди девушек — Катя. В кафе входят Павел с Тоней. Тоня в черном нарядном платье, с крупными бусами на шее. Павел в спортивном костюме, из-под которого виден полосатый свитер.
Павел оглядел кафе и заметил Асю. Смотрит на нее. Новая прическа, пестрое платьице. Такой он видит ее впервые. Ася не замечает Павла, она слушает поэта доверчиво и удивленно.
Поэт кончил читать стихи, и все дружно захлопали.
Тоня заметила, что Павел смотрит на Асю.
— Она хорошенькая, — с вызовом говорит Тоня.
Павел по-прежнему смотрит на Асю.
— Зелен виноград, Павлик, — говорит Тоня. — С такими не гуляют, на таких женятся.
Павел усмехнулся.
— Поехали ко мне, — говорит Тоня.
— Я, пожалуй, останусь.
— Как хочешь. Я пошла… — Тоня направилась к выходу.
— Погоди, — окликнул ее Павел. — Я тебя до троллейбуса провожу.
Из шума возникает танцевальная мелодия. Это — импровизированный ансамбль, где Сева играет на банджо, Генка — на губной гармошке, а Толик — на аккордеоне. Одна за другой поднимаются пары, идут танцевать. Славка лениво поднялся и, не глядя на Инну, повел ее танцевать.
Сева, продолжая играть, смотрит на Асю.
За кадром возникает его голос:
— Изменился Шарик. Я не поклонник модных причесок, но ничего не скажешь — ей идет.
Сева положил банджо и, пробираясь среди танцующих, направился к Асе.
— Здравствуйте. — Он неловко поклонился, приглашая ее танцевать.
— Здравствуйте, — Ася встала и пошла за ним.
Генка локтем подтолкнул Толика, показал на Севу, танцующего с Асей. Толик кивнул головой.
Сева и Ася в толпе танцующих.
— Вы всегда втроем, — говорит Ася.
— Вместе школу кончали, вместе на завод пришли.
— И девушка с вами ходит, вон та. — Ася кивнула в сторону Кати.
— Катя. А я вас в электричке видел. Помните?
— Да.
Оркестр смолк.
Ася пошла к своему столику. Сева поднялся на эстраду.
— Ну, как же зовут Шарика? — спрашивает Генка.
— Как зовут? — растерялся Сева. — Я… забыл спросить.
Улица возле кафе. Падают крупные капли предгрозового дождя. У газетной витрины напротив кафе, подняв воротник плаща, стоит Павел. Он один. Выходят последние посетители. Ася прощается с Инной, и Слава увозит Инну на мотоцикле. Ася пошла по улице. Павел двинулся вслед за ней. Из кафе вышли Сева, Генка и Толик. Павел приблизился к Асе, пошел рядом. Ася улыбнулась. Следом идут трое ребят. Севка бренчит на банджо. Тихо подсвистывают ему Толик и Генка.
Ася поскользнулась. Павел поддержал ее, взял под руку. Ася освободила руку. Так они молча идут дальше. Ребята двигаются поодаль. Севка бренчит на банджо. Толик и Генка насвистывают какую-то песенку.
— Загулялась. Одной не страшно? — спрашивает Павел.
— Нет, — говорит Ася.
— А то провожу.
— Меня провожать не надо.
— Почему?
— Живу далеко, — отрезала Ася.
Павел засмеялся.
— Сделаем, будет близко.
Павел вышел на середину улицы, поднял руку и, остановив появившееся из-за угла такси, заговорил с шофером. Ася пошла вперед.
Ребята засвистели громче. Павел оглянулся на ребят, кивнул им, сел в такси рядом с шофером. Разбрасывая брызги, машина тронулась.
Ребята пошли быстрее. Машина остановилась. Павел вылез и подошел к Асе.
— Садись, отвезу.
— Нет.
— Боишься?
— Чего бояться. Я одна ночью со станции хожу.
— Боишься.
Ася, поколебавшись, открыла дверцу, села в машину. Павел сел рядом.
Ребята проводили взглядом машину.
— Вот так из-под самого носа увозят в такси твое хрупкое счастье, — философски изрекает Генка. — Переживем? — спрашивает он у Севы.
— Переживем. — Сева взял аккорд на банджо, и ребята, посвистывая, пошли по улице.
Голос за кадром:
— Все. Был Шарик — нет Шарика. Не хочу больше думать о ней, об этом Павле. Ведь, кажется, все ясно. Мне давно нравится Катя. И, судя по всему, я ей тоже не безразличен.
Сева повернулся к Генке.
— Два билета в Театр Вахтангова достанешь?
Генка с любопытством взглянул на Севу, кивнул. Посвистывая, ребята пошли дальше.
По мокрому шоссе бежит такси. Крупные капли падают на ветровое стекло машины.
— Так и будем в молчанку играть? — смеясь, спрашивает Павел.
Ася молчит. Павел протянул Асе плитку шоколада.
— Вы… всех… шоколадом угощаете? — спрашивает Ася.
— Не всех. Кому шоколад, а кому и леденцы, — сказал Павел.
Ася засмеялась, развернула шоколад.
— После работы не успеваю оглянуться, тебя и след простыл, — говорит Павел.
— На поезд тороплюсь.
— Каждый день на электричке, надоело небось?
— Привыкла. Мне даже нравится.
— Вечером возвращаешься… не верю, что не страшно.
— Иногда боязно, — призналась Ася.
Они помолчали.
— Погодка не дай бог, — говорит Павел.