Я поблагодарил их и, извинившись, посмотрел вслед уходящей Гэвин.
Калбха перехватил мой взгляд и сказал:
— Иди к ней, Лью. Она ждет тебя. Иди.
Я быстро отошел.
— Тегид, ты с Неттлсом готовите лодку. Я сейчас подойду.
Профессор Нетлтон взглянул на темнеющее небо и сказал:
— Иди, если нужно, только поторопись, Лью! Время-между-временами ждать не будет.
Гэвин я перехватил уже между домами.
— Идем со мной, — быстро сказал я. — Нам надо поговорить.
Она ничего не ответила, но поставила кувшин и подала руку. Я повел ее между скоплением хижин к периметру краннога. Мы прошли в тени вдоль деревянной стены крепости и вышли к берегу.
Гэвин молчала, пока я пытался найти нужные слова. Теперь, когда я добился ее внимания, оказалось, что я не знаю, как начать разговор. Она смотрела на меня большими темными глазами, в угасающем свете ее льняные волосы мерцали серебряной паутиной, кожа цветом напоминала слоновую кость. Тонкий торк сиял на шее, словно круг света. Воистину, она была самой прекрасной женщиной, которую я когда-либо знал.
— Что случилось? — спросила она через мгновение. — Если тебя что-то гнетет, просто измени обстоятельства. Ты ведь теперь король. Тебе решать, как оно будет.
— Знаешь, — грустно сказал я, — есть на свете кое-что, чего даже король не в силах изменить.
— В чем дело, Лью? — спросила уже с тревогой.
Я колебался. Она шагнула ко мне, ожидая ответа. Я смотрел на нее, такую прекрасную в угасающем свете.
— Я люблю тебя, Гэвин, — сказал я.
Она улыбнулась, глаза смеялись.
— Ты поэтому такой несчастный? — легко сказала она и обняла меня. — Я тоже тебя люблю. Теперь можем побыть несчастными вместе.
Я почувствовал ее дыхание на лице. Больше всего мне хотелось взять ее на руки и поцеловать. Я просто сгорал от желания. Вместо этого я отвернулся.
— Гэвин, я прошу тебя стать моей королевой.
— Сколько бы раз ты не просил, я неизменно отвечу «да», как уже тысячу раз отвечала в сердце.
Ее голос… В этом голосе я мог бы жить. Я готов был полностью потерять себя в нем, и всю оставшуюся жизнь наслаждаться лишь красотой этого голоса. Во рту у меня пересохло, и я изо всех сил пытался проглотить комок, внезапно возникший у меня в горле.
— Гэвин… Я…
— Лью? — Она услышала отчаяние в моем тоне и забеспокоилась.
— Гэвин, я не могу… не могу быть королем. Я не могу просить тебя стать моей королевой.
Она отступила на шаг.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что не могу оставаться в Альбионе. Мне надо идти. Я должен вернуться в свой мир.
— Не понимаю…
— Мне здесь не место, — начал я, тоже плохо понимая, но, начав, уже боялся остановиться.
— Это не мой мир, Гэвин. Я плохо поступил, когда пришел сюда; у меня нет права быть здесь. Собственно, я и пришел сюда только из-за Саймона. Он…
— Саймон? — спросила она, с трудом произнося непривычное имя.
— Сион Хай, — объяснил я. — В нашем мире его зовут Саймон. Он пришел сюда, а я пошел за ним, чтобы забрать его обратно. Теперь я сделал все, что должен был сделать, и мне пора уходить. Сейчас, сегодня вечером. Я больше не увижу тебя…
Гэвин молчала; но я видел, что она не поняла ни слова из того, что я говорил. Я глубоко вздохнул и продолжал.
— Все беды, случившиеся здесь, в Альбионе, — все смерти и разрушения, гибель бардов, войны, разруха в Придейне… в общем, весь тот ужас, который мы видели, — во всем виноват Саймон.
— Ты хочешь сказать, что все это сделал Сион Хай? — недоверчиво спросила она.
— Я, наверное, плохо объясняю, — сокрушенно признался я. — Но это так и есть. Спроси Тегида; он скажет то же самое. Сион Хай принес с собой мысли, нездешние, злые и хитрые, он отравил ими весь Альбион. Мелдрин ему поверил, и посмотри, к чему это привело.
— Я не очень тебя понимаю. Знаю только, что Альбион не разрушен. И уж тем более, не уничтожен, — отметила Гэвин, — потому что ты был здесь, и ты остановил беду. Если бы не ты, Сион Хай и Мелдрин и дальше продолжали бы разрушать Альбион.
— Значит, ты понимаешь, почему я не могу допустить, чтобы это случилось снова.
— Я понимаю только одно, — твердо заявила она. — Ты должен остаться, чтобы это не повторилось. — Она заметила, что я не очень уверен в своем решении и продолжала убеждать меня. — Да, ты должен остаться. Ты король, это твое право и твоя обязанность. — Она обворожительно улыбнулась. — Твое место здесь. Ты будешь править и исцелять Альбион.
Она знала слова, которые я хотел услышать больше всего на свете, и она их сказала.
«Да, я мог бы остаться в Альбионе, — подумал я. — Мог бы стать королем и править вместе с моей королевой, с Гэвин... Профессор Нетлтон, конечно, ошибался; и Гэвин была права: как король, я должен следить за тем, как исцеляется Альбион. Я мог бы остаться!»
Гэвин ждала, склонив голову набок.
— Что ты скажешь, любовь моя?
— Гэвин, я останусь. Если есть способ, я останусь навсегда. Будь моей королевой. Мы будем царствовать вместе.
Она упала в мои объятия, и ее губы… теплые и мягкие. От аромата ее волос закружилась голова. Я крепко обнял ее и поцеловал; и продолжал целовать шею цвета слоновой кости, нежные веки, влажные губы, пахнущие медом и полевыми цветами. И она поцеловала меня.
Я мечтал об этом бесчисленное количество раз, я хотел этого. По правде говоря, мне ничего не хотелось больше, чем лежать с Гэвин... все равно где. Я прижимал к себе податливое тело и знал, что остаюсь, словно и не было у меня никаких сомнений.
— Подожди меня, — сказал я, выпуская ее из объятий.
— Куда ты? — удивленно спросила она.
— Неттлс уходит. Он ждет меня, — ответил я. — Нам надо попрощаться.
Глава 2. ТРИ ЗАДАЧИ
Я пробежал вдоль частокола. Тегид и Неттлс ждали в лодке. Я столкнул лодку и запрыгнул в нее; Тегид взялся за весла и поплыл через озеро. Вода была гладкой, как стекло, в сгущающихся сумерках последний свет глубокого синего неба красиво отражался в воде.
Мы причалили под Друим Вран и быстро вышли на тропу к священной роще Тегида. На каждом шагу мне казалось, что я нашел еще один аргумент в пользу того, чтобы остаться. Я не хотел уходить; мне казалось, что это неверное решение. Слова Гэвин стали лишь еще одной причиной не соглашаться со здравыми рассуждениями профессора Нетлтона. Так что ему придется принять мое решение.
В роще было тихо, закатный свет почти погас, когда мы вошли в святилище под покровом листвы. Тегид не терял ни секунды. Концом посоха он начал чертить на земле круг. Потом пошел посолонь, что-то напевая на Тайном Языке Дервидди торжественным голосом. По-моему, он обращался к Taran Tafod.
В моем мозгу теснились противоречивые соображения. В конце концов, я король. Я построил это место! И кто имеет право оставаться здесь, если не я? Но вот сказать об этом вслух я не решался. Стоя в тиши рощи, я смотрел, как Тегид готовит наш уход.
Завершив церемонию, бард вышел из начерченного круга и повернулся к нам.
— Все готово. — Он всматривался в меня, словно стараясь запомнить. Я видел печаль в его глазах, но он не позволил себе лишних слов. Расставание было для него слишком болезненным.
Профессор шагнул к кругу, а я продолжал стоять. Нетлтон оглянулся через плечо. Увидев, что я не рвусь присоединиться к нему, он сказал:
— Пойдем, Льюис.
— Я не пойду, — сказал я глухо. Кажется, я собирался сказать что-то другое, но слова сказались прежде, чем я успел их остановить.
— Льюис! — воскликнул профессор. — Подумай, что ты делаешь!
— Я не могу сейчас уходить, Неттлс. Возможно, потом…
Он схватил меня за руку и крепко сжал.
— Льюис, послушай меня. Внимательно послушай. Если ты любишь Альбион, то тебе придется уйти. Если ты останешься, ты можешь уничтожить все, что спас. Ты должен это понимать. Я же говорил: никому не позволено…
— А я все-таки рискну, — прервал я его.
— Да ведь это не твой риск! — сказал он слишком громко, или его слова так прозвучали в тишине рощи. В раздражении он поморгал за линзами своих круглых очков. — Подумай, что ты делаешь, Льюис. Ты достиг предела возможного. Твоя работа здесь закончена. А теперь ты хочешь перечеркнуть все, что сделал. Прошу тебя, Льюис, передумай.
— Время между временами, — тихо сказал Тегид.
— Я остаюсь, — резко сказал я. — Если уходишь, лучше уходи сейчас.
Видя, что он не может убедить меня, профессор отвернулся и быстро шагнул в круг. В тот же миг тело его стало бледнеть, он стал меньше ростом, как будто он вошел в длинный туннель.
— Прощай, Льюис, — с отчаянием проговорил он — Возвращайся как можно скорее. Я буду ждать.
— Прощай, друг! — проговорил Тегид.
— Прошу тебя, не откладывай надолго, — голос Нетлтона уже затихал. Фигура подрагивала, словно он стоял за стеной воды. Оправа очков сверкнула в последний раз, а затем он исчез. Слова его еще повисели в неподвижном воздухе, как быстро исчезающее предупреждение.
Тегид подошел и встал рядом со мной.
— Ну, брат, — сказал я, — придется тебе еще немного потерпеть меня.
Бард посмотрел на пустой круг. Казалось, он что-то видит в том, другом мире. Я ждал, что он заговорит, так и случилось. Тегид поднял посох.
— Альбион станет единым, когда Герой совершит подвиг и воцарится Серебряная Длань, — промолвил он твердым и уверенным голосом. Он напомнил мне слова из пророчества бенфейт. Он и раньше напоминал мне о них, но тогда я их не воспринимал. —Выбор сделан.
— А вдруг это неправильный выбор?
— Я всегда могу отправить тебя обратно, — ответил он, и я почувствовал облегчение в его голосе. Тегид тоже не хотел, чтобы я уходил.
— Ладно, коли так, — сказал я, и на сердце у меня полегчало. Действительно, ведь я могу вернуться, когда захочу, и вернусь, но только после того, как завершу все начатое. Но не сейчас; пока нет.
Я перестал об этом думать, успокоив совесть обещанием сделать это когда-нибудь потом; после всего, что я перенес, я вполне заслужил свой небольшой кусочек счастья. Кто будет это отрицать? Кроме того, сделать действительно предстояло еще очень многое. Хочу посмотреть, как пойдет выздоровление Альбиона. А потом, Гэвин…