Покончив с одной крышей, я перешел к следующей, а потом еще к одной. Руки болели, глаза слезились. Я надышался дымом. Горящие угли застревали в полах сиарка, поэтому я снял его, и теперь меня ничто не защищало от горящей соломы. Мне казалось, что кожа покрывается волдырями. Но я работал дальше, иногда с посторонней помощью, чаще один. Каждый делал все, что мог.
— Ллев! — Я услышал, что кто-то окликнул меня. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увернуться от пары длинных рогов, вынырнувших из дыма. Бык сорвался с привязи и теперь, ошалев от страха, метался среди горящих хижин, пытаясь найти родной сарай.
Схватив сиарк, я взмахнул им перед мордой быка. Он развернулся и побежал туда же, откуда пришел. Никто за ним не гнался. Хватало других дел.
Куда бы я ни посмотрел, всюду видел только новые очаги. Каждый новый мы встречали как могли, но каждый раз уже не с той энергией, что предыдущий. Мы уставали. Руки отяжелели и онемели. На теле было полно глубоких царапин и ожогов. Я не мог отдышаться; воздух свистел в горле. Тем не менее, я упрямо шел к новым и новым опасностям.
Я уже начал подумывать, что лучше бы сдать крепость огню, но тут появился Бран со своими Воронами и еще с десятками мужчин и воинов. Они придали нам новых сил. Разгребая солому, сбивая пламя, гася искры, задыхаясь, снова и снова, мы сражались с огнем. Время шло медленно, как во сне. Жар опалял мою кожу; дым старался забиться в нос, глаза слезились. Но я продолжал бороться. Постепенно огонь приглох. Меня коснулось дуновение холодного, чистого воздуха и я остановился. Вокруг меня стояла сотня мужчин, каждый сжимал в руках какой-нибудь инструмент, ведро или мокрый плащ. На грабли теперь в основном опирались, чтобы не упасть. А вокруг нас шипели медленно угасающие угли…
— Отлично поработали, — прорычал Кинан хриплым голосом. Он с недоумением осмотрел остатки своей обгоревшей одежды.
Я поднял голову. В призрачном рассветном свете Динас Дур выглядел как огромная куча обугленного дерева и дымящегося пепла.
— Я хочу посмотреть, что осталось, — сказал я Кинану. — Отправь людей искать раненых.
— А я тут присмотрю, — сказал Бран, покачнувшись от усталости. Но я знал, что он не успокоится, пока все не уляжется. Пусть делает, что считает нужным, не мне его учить.
В мрачных рассветных сумерках мы с Кинаном медленно брели через опустошенный каэр. Повреждения были серьезными. Западная часть крепости уничтожена почти полностью.
Нас встретил Калбха. Он занимался созданием временного хранилища для спасенных запасов продовольствия, а также подновлял загоны для лошадей и крупного рогатого скота, пока их не отправили на пастбище на лугах.
— Кто-нибудь пострадал? — спросил я.
Калбха покачал головой.
— Ожоги и прочие несерьезные повреждения, — ответил он. — Нам повезло.
Мы оставили его работать и продолжили путь, пробираясь сквозь дымящиеся обломки. В центре небольшой площадки, образованной обгоревшими остатками трех домов, мы нашли Тегида и нескольких женщин; они занимались ранеными. Бард, почти черный от дыма и сажи, стоял на коленях над дергающимся телом и наносил мазь из глиняного горшка. На земле вокруг лежало еще несколько человек: некоторые задыхались и стонали или пытались встать; другие лежали неподвижно, закутанные с головы до ног в плащи. Среди них малыми размерами выделялись тела мертвых детей. Вот тут на меня и обрушилась вся тяжесть огненной напасти. Я пошатнулся, и Кинан поддержал меня.
Встретили Скату, живую, хотя и сильно усталую. Когда прозвучала тревога, она организовала осмотр каждого дома на западной стороне. Почти все были на свадебном пиру, но некоторые, особенно матери маленьких детей, уже легли спать. Ската будила их и выводила сквозь дым и пламя в безопасное место, возвращаясь снова и снова, пока не стало слишком горячо, так что спасти всех ей не удалось.
— Сколько? — хмуро спросил я. Она обернулась на звук моего голоса, а затем продолжила перевязывать обожженное плечо какого-то юноши.
— Было бы время, спасли бы больше, — сквозь зубы ответила она. — Но огонь пошел очень быстро… а эти ребята спали. — Она показала на закутанные трупики. — Они так и не проснулись, и теперь уже никогда не проснутся.
— Ската, — сказал я хриплым голосом, — просто скажи, сколько?
— Три пятёрки и еще три, — ответила она, а затем тихо добавила: — К вечеру будут еще двое или трое.
Подошел Тегид.
— Ужасная потеря, — пробормотал он. — Многие задохнулись в дыму. По крайней мере, это была милосердная смерть.
— Если бы не пир, — вставил Кинан, — все было бы гораздо хуже. Когда все началось, многие были в зале.
— А будь оно все иначе, вообще бы ничего не случилось, — проворчала Ската.
— Хочешь сказать, это не случайность? — Мне было не до загадок.
— Это поджог. — Кинан говорил уверенно. Тегид согласился с ним.
— Случайно сразу в трех местах не загорается: на стене, в домах и в загонах для скота. Это поджог.
С последними словами Тегида появился лорд Калбха.
— Ты считаешь, это чья-то злая воля? — переспросил он. — Да кто же на такое пойдет?!
— Может быть, их было несколько, — Кинан говорил хриплым, сорванным голосом. Он слишком много кричал сегодня. — Но кто бы это ни был, он хорошо знал свое дело. Если бы ветер переменился, с каэром было бы покончено, и жертв было бы намного больше.
Меня прошиб холодный пот. Я оглядел окружающих. Если среди нас поджигатель, я понятия не имею, кто это может быть. Тегида позвала одна из женщин, с которыми он пользовал раненых.
— Ни слова об этом, — приказал я остальным. — Но следствие мы проведем самое тщательное.
Ската вернулась к своим заботам, Кинан, Калбха и я пошли к Брану, разбиравшему с Воронами руины склада. Еще издали я увидел, как осторожно они поднимают обрушившуюся балки, надеясь найти людей под завалами.
Мы с Кинаном присоединились к ним. Подняли изрядно обгоревшую балку. Под ней обнаружилось тело мужчины. Его достали из-под обломков, вынесли, аккуратно положили и перевернули на спину.
Бран взглянул и склонил голову.
— Мне очень жаль, Кинан…
— Кинфарх! — крикнул Кинан, падая на колени. Он поднял тело отца на руки. Король Галанов слабо застонал, потом закашлялся, и из уголка его рта потекла тонкая струйка крови.
Калбха сдавленно вскрикнул. Я кивнул ближайшему ко мне мужчине.
— Приведи Тегида, — приказал я. — И побыстрее!
Тегид прибежал, взглянул на тело и приказал всем отойти.
Склонившись над Кинфархом, бард начал осматривать тело короля. Он осторожно ощупал его, ища наиболее тяжелые раны. Таковых, к счастью, не нашлось. Под грязным слоем пепла лицо Кинфарха была бледным, словно вылепленным из воска.
Кинан, ссутулив широкие плечи, сжал руку отца и пристально всмотрелся в бескровное лицо, словно желая вдохнуть в него жизненную силу.
— Он будет жить? — спросил он, когда Тегид закончил осмотр.
— У него внутреннее ранение, — ответил бард. — Не могу сказать.
Едва он произнес это, как нас позвали.
— Пандервидд! Ллев! Нужна ваша помощь!
Мы обернулись и увидели бегущего к нам воина.
— Что такое, Пебин? — спросил я. — Что еще случилось?
— Господин, — задыхаясь от бега, ответил Пебин, — я пошел в зал, чтобы сменить стража… — Он замолчал. — В общем, лучше вам самим посмотреть.
Глава 5. ХОРОШИЙ СОВЕТ
— Я побуду с отцом, — сказал Кинан. — Идите.
— Отнесите Кинфарха ко мне в хижину, — приказал бард. — Сьонед присмотрит за ним.
Мы с Тегидом отправились вслед за Пебином к залу. Тут и там еще дымились угли, но люди уже приступили к уборке. Они шли от берега и тут же включались в работу.
Перейдя мост, мы подошли к группе низких круглых домов, скрывавшихся в тени большого зала. Если не считать запаха дыма, пропитавшего все в крепости, сюда огонь не добрался. Все казалось безопасным и надежным.
— Оставайся здесь, Пебин, — приказал я воину. — Никого не пускай. — Я последовал за Тегидом внутрь. Даже в тусклом свете я увидел, что железный постамент перевернут, а деревянный сундук с Поющими Камнями исчез. Подойдя ближе, я рассмотрел два тела у западной стены, а потом и третье лицом вниз на земляном полу. Никто из них не шевелился.
Я нагнулся и потряс за плечо ближайшего мужчину. Никакой реакции. Он был безнадежно мертв.
— Этот из военного отряда. — Я видел его раньше, но не знал имени.
— Крадавк, — мимоходом заметил Тегид, наклонившись, чтобы рассмотреть лицо мужчины.
Рука у меня стало мокрой и липкой. Затошнило.
— Ему затылок раздавили, — пробормотал я.
Тегид подошел ко второму мужчине и прижал палец к его горлу.
— Мертв?
Он ответил кивком и сразу повернулся к третьему воину.
— И этот тоже?
— Нет, — ответил Тегид. — Этот еще жив.
— Кто он?
В этот момент мужчина застонал и закашлялся.
— Это Горев. Помоги мне вынести его наружу.
Мы с Тегидом осторожно вынесли человека из зала и аккуратно уложили на землю.
Тегид повернул голову Гореву набок. Сбоку от виска над правым глазом чернел огромный синяк.
Воин застонал.
— Горев! — громко и твердо позвал Тегид.
Воин открыл глаза, но сказать ничего не смог, только опять застонал.
— Отдыхай. Тебе помогут, — сказал Тегид.
— Они… ушли… — прохрипел Горев, совсем слабо, едва слышно.
— Кто? — немедленно спросил Тегид.
— Камни… украдены…
— Мы знаем, Горев, — ответил я. Глаза раненого воина затрепетали. — Кто это сделал? Кто на тебя напал?
— Я… кого-то видел… Я думал… — Горев вздохнул и закрыл глаза.
— Имя, Горев! Скажи нам имя. Кто это сделал?
Бесполезно. Он снова потерял сознание.
— Сейчас больше ничего не узнаем, — сказал Тегид. — Помоги отнести его в мою хижину.
Пебин смотрел на Горева широко раскрытыми глазами. Он не двинулся, чтобы нам помочь, пока я не тронул его за плечо и не приказал поднять раненого. Мы отнесли Горева в хижину Тегида. Там уже ждали Кинан и Бран. Сьонед, женщина очень сведущая в целительстве, присматривала за тяжелоранеными. Она тут же постелила на землю еще один плащ, и мы уложили Горева рядом с Кинфархом.