Потом зазвенел дверной звонок. Старый Чак сказал, что слышит чьи-то голоса, хотя это было невозможно — расслышать голоса с такого большого расстояния.
— Я открою, — сказал Эл. Он встал, вышел из кухни и пошел в гостиную по коридору, который проходит под рекой.
— Кто это может быть? — сказал Чарли. Чарли явно знал, кто это, судя по тому, что он положил на стол вилку и отодвинул тарелку.
Завтрак закончился.
Через несколько минут вернулся Эл. Вид у него был странный и растерянный.
— Это Кипяток, — сказал он. — Он хочет тебя видеть, Чарли. Он всех хочет видеть.
Теперь у всех вид стал странный и растерянный.
Мы встали и по коридору, который проходит под рекой, вошли в гостиную с той стороны, гда висела картина Полин.
Мы вышли к переднему входу в Смертидею, где нас ждал Кипяток — пьяный.
Прелюдия
— Вы ребятки думаете, что вы что-то знаете о Смертидее. Вы ничего не знаете о Смертидее. Вы ничего не знаете о Смертидее, — сказал Кипяток, после чего раздался дикий хохот его банды, пьяной, как и он сам.
— Ни грамма. Вы все думаете, что вы на бале-маскараде, — после чего раздался дикий хохот его банды.
— Мы вам покажем, что такое настоящая Смертидея, — после чего раздался дикий хохот.
— Что ты знаешь из того, чего не знаем мы? — спросил Чарли.
— Сейчас мы вам покажем. Пустите нас в форельный питомник, и мы покажем вам кое-что интересное. Или вы боитесь узнать, что такое Смертидея? Что она значит на самом деле? В какое посмешище вы ее превратили? Вы все. И ты, Чарли, больше, чем все эти клоуны.
— Пошли, — сказал Чарли. — Покажи нам Смертидею.
Обмен
Кипяток и вся его банда ввалились в Смертидею.
— Ну и дерьмо, — сказал один из них. Глаза у них были красными из-за дряни, которую они гнали и пили в таких количествах.
По металлическому мосту мы перешли маленькую реку, протекающую через гостиную и спустились в коридор, который вел в форельный питомник.
Один из кипятковской банды был так пьян, что свалился на пол, и другим пришлось его поднимать. Они почти волокли его за собой — так он был пьян. Он повторял снова и снова:
— Когда мы пойдем в Смертидею?
— Ты уже в Смертидее.
— Что это?
— Смертидея.
— А… А когда мы пойдем в Смертидею?
Маргарет нигде не было. Я шел рядом с Полин — на всякий случай, чтобы отгородить ее от Кипятка и его шпаны. Кипяток заметил ее и подошел ближе. Комбинезон на нем был в таком виде, словно его ни разу не стирали.
— Привет, Полин. — сказал он. — Что новенького?
— Ты слишком грязный, — ответила она.
Кипяток засмеялся.
— После вас придется мыть полы, — сказала она. — Где вы набрались этой гадости?
— Не надо так, — сказал Кипяток.
— А как надо? — сказала Полин. — Посмотри на себя.
Я подошел ближе, чтобы отгородить ее от Кипятка, пришлось фактически влезть между ними. Полин была очень сердита. Я никогда раньше не видел, чтобы Полин сердилась. У нее был очень спокойный характер.
Кипяток снова засмеялся, потом отцепился от Полин и подошел к Чарли. Чарли тоже не обрадовался его обществу.
Странная процессия двигалась по коридору.
— Когда мы пойдем в Смертидею?
Форельный питомник
Форельный питомник в Смертидее был построен несколько лет назад, когда убили последнего тигра и сожгли его на этом месте. Мы построили форельный питомник точно на этом месте. Стены поднимались вокруг пепла.
Питомник небольшой, но спланирован очень удобно. Пруды и поддоны сделаны из арбузного сахара и камней, собранных далеко и уложенных по правилам этого далека.
Вода попадала в питомник из маленькой реки, которая потом в гостиной впадала в главную реку. Сахар использовался золотой и голубой.
В питомнике на дне прудов похоронено два человека. Если смотреть в воду сквозь мальков форели, можно увидеть, как они лежат там в своих стеклянных гробах и смотрят из-за стеклянных дверей. Они этого хотели, они это получили — оба были хранителями питомника и родственниками Чарли.
В Смертидее очень красивый плиточный пол; плитки в нем уложены с такой заботой, что почти превратились в музыку. Это замечательное место для танцев.
В питомнике стоит скульптура тигра. Тигр изображен в огне. А мы все на него смотрим.
Кипяток и Смертидея
— Ну вот, — сказал Чарли. — Расскажи нам о Смертидее. В самом деле, интересно, что ты имеешь в виду; ты столько лет твердишь, будто мы ничего не знаем о Смертидее, а у тебя есть ответы на все вопросы. Интересно послушать.
— ОК, — сказал Кипяток. — Вот что я вам скажу. Вы не знаете, что на самом деле происходит в Смертидее. Тигры знали о Смертидее больше, чем вы. Вы убили тигров, и сожгли последнего на этом месте.
— Вы не должны были этого делать. Нельзя было убивать тигров. Тигры были истиным смыслом Смертидеи. Без тигров нет Смертидеи; вы убили тигров, значит Смертидея исчезла, и с тех пор вы живете здесь, как кучка придурков. Я верну Смертидею. Мы вернем Смертидею. Я и моя банда. Я думал об этом много лет, и теперь мы это сделаем. Смертидея будет вновь.
Кипяток сунул руку в карман и достал оттуда нож.
— Зачем тебе нож, что ты собираешься делать? — спросил Чарли.
— Сейчас увидишь, — сказал Кипяток. Он вытащил лезвие. На вид оно было очень острым. — Вот что такое Смертидея, — сказал он, отрезал себе большой палец и бросил его в садок, полный только что вылупившихся мальков. Из руки потекла кровь и закапала на пол.
Вслед за этим вся кипятковская банда стала резать себе пальцы и бросать их там и здесь, пока кровь и пальцы не оказались повсюду.
Тот, который не знал, где он находится, спросил:
— Когда надо будет резать палец?
— Сейчас, — сказал ему кто-то.
Он отрезал себе палец, несмотря на то, что был так пьян. Он сделал это очень неловко, и кусок ногтя остался болтаться у него на руке.
— Зачем вы это сделали? — спросил Чарли.
— Это только начало, — сказал Кипяток. — Так на самом деле должна выглядеть Смертидея.
— Вы выглядите по-дурацки, — сказал Чарли. — Без пальцев.
— Это только начало, — сказал Кипяток. — Вперед, ребята. Режем носы.
— Хайль Смертидея! — воскликнули они и отрезали себе носы. Тот, который был так пьян, отрезал себе еще и ухо. Они брали носы в руки и разбрасывали их вокруг.
Один из них сунул нос Фреду в руку. Фред взял нос и бросил его парню в лицо.
Полин смотрела на все это не так, как любая другая женщина на ее месте. Она не высказывала ни страха, ни отвращения. Она только сердилась все больше и больше и больше. Лицо ее стало красным от гнева.
— Отлично, ребята. Режем уши.
— Хайль Смертидея! — Уши полетели вокруг; форельный питомник заливался кровью.
Тот, который был так пьян, забыл, что уже отрезал себе правое ухо, стал резать его опять и очень удивился, что не нашел ухо на месте.
— Где мое ухо? — сказал он. — Я не могу его отрезать.
Кипяток и его банда истекали кровью. Некоторые от потери крови слабели на глазах и садились на пол.
Кипяток еще стоял и резал себе на руках пальцы.
— Это Смертидея, — говорил он. — Бог ты мой. Это действительно Смертидея. — Наконец ему тоже пришлось сесть, чтобы он мог умереть от потери крови.
Теперь все они были на полу.
— Ты, наверное, думаешь, что ты что-то доказал, — сказал Чарли. — Я думаю, что ты не доказал ничего.
— Мы доказали Смертидею, — сказал Кипяток.
Полин неожиданно двинулась к выходу. Я догнал ее, скользя в крови и едва не падая.
— Что с тобой? — спросил я, не зная толком, что сказать. — Тебе чем-то помочь?
— Нет, — сказала она уже в дверях. — Я сейчас принесу тряпку и уберу всю эту грязь. — Когда она говорила грязь, она смотрела прямо на Кипятка.
Она вышла из питомника и скоро вернулась с тряпкой. Почти все были уже мертвы, кроме Кипятка. Он продолжал говорить о Смертидее.
— Видишь, мы это сделали, — сказал он.
Полин начала собирать тряпкой кровь и выжимать ее в ведро. Когда ведро почти целиком наполнилось кровью, Кипяток умер.
— Я Смертидея, — сказал он.
— Ты мудак, — сказала Полин.
И последнее, что увидел Кипяток, была Полин, стоящая над ним и выжимающая его кровь из тряпки в ведро.
Тачка
— Ну вот, — сказал Чарли.
Невидящие глаза Кипятка пристально смотрели на статую тигра. В питомнике было много невидящих глаз.
— Н-да, — сказал Фред. — Я так и не понял, зачем все это.
— Не знаю, — скзал Чарли. — Думаю, им не стоило гнать виски из забытых вещей. Это была ошибка.
— Н-да.
Все присоединились к Полин и стали наводить порядок: вытирать кровь и уносить тела. Мы увозили их на тачке.
Процессия
— Помоги мне скатить тачку с лестницы.
— Сейчас.
— Ага, спасибо.
Мы выкатывали тела наружу. Никто толком не знал, что с ними делать, кроме того, что никто не хотел, чтобы они оставались в Смертидее.
Пришли люди из города — узнать, что происходит. Когда мы выкатили последнее тело, собралось уже не меньше сотни человек.
— Что случилось? — спросил школьный учитель.
— Они погубили себя, — сказал Старый Чак.
— Где их пальцы и лица? — спросил док Эдвардс.
— Там в ведре, — сказал Старый Чак, — они отрезали их себе ножами. Никто не знает зачем.
— Что мы будем делать с телами? — спросил Фред. — Не класть же их в гробницы.
— Нет, — сказал Чарли. — Надо придумать что-то другое.
— Отвезите их в Забытые Дела, — сказала Полин. — Сожгите их. Сожгите их хижины. Сожгите и забудьте.
— Это хорошая идея, — сказал Чарли. — Возьмем телеги и отвезем их туда. Ужасно все это.
Мы сложили тела на телеги. К этому времени у Смертидеи собрались почти все, кто живет в арбузном сахаре. Все вместе мы двинулись к Забытым Делам.
Мы шли очень медленно. Со стороны мы казались процессией, медленно приближающейся к МОЖНО ПОТЕРЯТЬСЯ. Я шел рядом с Полин.