Испуганный медведь со всех ног бросился бежать и, отыскав в лесу товарищей, сказал:
— Ну, вот зверь, так зверь! Едва успел я просунуть в нору нос, как он с длинным копьем бросился на меня и страшно поранил мне морду.
Со страху медведь принял хвост кота за копье.
Слышит волк, что медведь тоже потерпел неудачу, и еще больше захотелось ему посмотреть на таинственного гостя лисы.
— Послушай, кумушка, нам хочется поближе взглянуть на твоего гостя, — сказал он лисе. — Как бы это устроить?
— Очень просто, — сказала лиса. — Устройте пирушку и пригласите его в гости. Я уверена, что он придет.
Предложение было принято, и, чтобы только иметь случай поближе взглянуть на загадочного зверя, волк обещал для пира пожертвовать даже зарезанного им недавно быка.
Лиса обещала удовлетворить любопытство товарищей и пошла домой пригласить кота на пир.
— Когда я приду с моим гостем, — уходя сказала лиса, — вы спрячьтесь где-нибудь по близости и сидите смирно, — иначе вам несдобровать!
И вот, следуя совету кумушки, волк с медведем спрятались близ того места, где лежал зарезанный бык: медведь вскарабкался на большую ель, а волк притаился в кустах.
Ждать им пришлось недолго; лиса с котом явилась на пирушку и тотчас пригласила его полакомиться зарезанным быком. Кот жадно набросился на свежее мясо; лиса не отставала от него. Но волк ничего этого не видел, — ему мешали кусты. Чтобы напугать волка, лиса тронула кота лапой, а тот в ответ фыркнул с досады.
Волк услышал непривычный для него звук, и ему страшно захотелось поближе взглянуть на сердитого зверя; ворочаясь, он задел хвостом за сухие ветки, и они затрещали. Кот услышал это, посмотрел в ту сторону и, заметив кончик хвоста волка, бросился туда, думая, что это мышь.
В страшном испуге выскочил волк из своей засады и бросился бежать, а кот тоже со страху прыгнул на ель, на которой сидел медведь.
Волк и медведь бросились бежать.
Мишенька испугался, думая, что страшный зверь загрызет его, и так поспешно соскочил с ели, что падая переломил себе три ребра. Но со страху он не почувствовал этого и пустился бежать, оставив зарезанного быка лисе и коту.
VIIIО том, как волк в гостях у собаки песни пел
е смея вернуться к своему быку, волк с горя пошел бродить по лесу. Бродил он долго, тщетно отыскивая себе какой-нибудь поживы, и наконец пошел в соседнюю деревню, рассчитывая полакомиться там свиньей либо курицей, но, увы! И куры, и свиньи были на запоре, — только одна старая, дряхлая собака спала, растянувшись на груде мусора. Волк схватил ее и хотел-было утащить в лес, но собака стала умолять его:
— Не трогай ты меня, серый, ведь мы с тобою свои — оба длинномордые; к тому же видишь, как я отощала, — кроме кожи да костей на мне ничего нет. Помиримся лучше! Отпусти меня, и я угощу тебя водкой.
— Но когда и где угостишь ты меня? — спросил волк.
— Приходи ночью к нам на двор, и я впущу тебя в избу, — отвечала собака.
Волк согласился. Ночью он подошел к избе и тихо завыл у дверей.
Собака поняла, что волк пришел за обещанной водкой, и осторожно впустила гостя.
— Ну, где же водка? — спросил волк.
— Потерпи немного, сейчас достану, — сказала собака, — хозяин прячет водку там под лавкой.
Собака осторожно достала бутылку и передала ее гостю.
— Ты как хозяин пей первая, — сказал волк.
Собака отпила глоток и снова передала бутылку гостю. Волк тоже хватил порядочный глоток и стал ласковее поглядывать на собаку.
Так сидели они себе за бутылочкой, попивая и дружески шепотом разговаривая.
— Не спеть ли мне, сватушка? — спросил наконец волк.
— Не спеть ли мне, сватушка? — спрашивал волк.
— Нет, не пой, голубчик сват! — говорила собака, опасаясь, что хозяева проснутся, и на первый раз ей удалось уговорить гостя.
Волк выпил еще добрый глоток водки, и снова захотелось ему затянуть песню.
— Не спеть ли, сватушка, не спеть ли мне теперь? — спросил он собаку.
— Не пой ты, сват! — предостерегала она, — твой голос все знают, а если хозяева проснутся, тебе несдобровать.
Волк нашел совет разумным и счел за лучшее пока помолчать.
Чтоб успокоить беспокойного гостя, собака снова предложила ему выпить водки. И вот, хватил волк еще добрый глоток и совсем опьянел.
— Нет, как хочешь, — сказал он собаке, — а я затяну-таки песню, — и он громко завыл: «У-у-у-у-у! У-у-у-у-у!»
В избе все переполошились, заслышав пьяный волчий вой.
— Кто впустил сюда волка? — кричали хозяева.
Все в суматохе схватили, что попало под руку: кто взял кочергу, кто мутовку, а кто и чумичку, — и изо всех сил принялись колотить пьяного волка.
Наконец, страшно избитый, еле живой, выбрался волк из избы.
IXО том, как баран с козлом волков пугали
ныло побрел волк в лес, раздумывая о своей горькой доле, и скоро опять попался впросак.
На окраине деревни проживал бедный крестьянин; у него был баран да козел, которых он не знал как прокормить.
— Не лучше ли нам зарезать нашу голодную скотинушку? — сказал однажды крестьянин жене, — все равно подохнут с голоду.
— Что толку резать таких тощих и заморенных! — сказала жена, — лучше выгоним их на дорогу: может, они как-нибудь прокормятся сами.
Барана и козла выгнали, и несколько дней они кое-как пробавлялись травой да листьями, но при этом каждую ночь тряслись от страха, опасаясь хищных зверей.
— Того и гляди, нападут на нас волки да медведи! — говорил козел.
— Несдобровать нам тогда! — сказал баран, — что бы нам придумать против них?
Подумал козел и говорит:
— Я придумал; найди мне только мешок или суму.
Баран пошел искать и скоро на дороге нашел старый мешок, потерянный, должно быть, каким-нибудь бедным путником.
— Вот это хорошо, — сказал козел, когда баран принес находку, — теперь набьем мешок щепками да хворостом, а когда придет волк, мы так пугнем его, что он убежит от нас без оглядки.
Едва он успел вымолвить это, как из лесу показался волк. Козел поспешно набрал в мешок хворосту, взвалил его себе на спину и пошел навстречу волку.
— Что у тебя на спине? — спросил волк.
— Что у тебя на спине? — спросил волк.
— В мешке у меня волчьи кости да головы, которыми мы кормимся. Уж целый месяц бродим мы здесь по лесу, а поймали всего только трех волков. Вот мы и перебивались пока головами да ногами… Счастье наше, что ты нам попался. Эй, баран, хватай его скорей!
Последние слова козел крикнул грозным голосом.
— Не губите меня, друзья! — взмолился волк в испуге, — я приведу вам двенадцать других волков.
— Если ты не обманешь, мы, пожалуй, отпустим тебя.
— Только пощадите и отпустите меня, — молил волк, — а уж я сдержу слово!
— Ну, ступай! — сказал козел, и волк пустился бежать в лес без оглядки.
Там он встретил товарищей.
— Спасайтесь, спасайтесь! — говорил он им, — баран с козлом идут сюда, чтобы съесть нас.
— Как могут они съесть нас? — удивились водки. — Нас тринадцать, а их только двое. Пойдемте, мы легко справимся с ними.
И волки храбро пошли навстречу козлу и барану.
— Спасайся! Волки идут бить нас! — крикнул козел барану.
Козел вскарабкался на ближайшую ель; баран полез за ним, но застрял на нижних сучьях и задрожал от страха.
В это время волки подошли к самому дереву; не замечая сидевших на нем козла и барана, они уселись под ним.
Только этого и ждал козел.
— Хватай их, все волки уж тут! — крикнул он барану и сильно закачал ель, как-бы собираясь броситься с дерева.
Баран страшно испугался и свалился на волков, а те со страху разбежались в разные стороны.
Так избавились баран и козел от опасности, и с этого дня волки уже не беспокоили их.
XО том, как волк, лиса и медведь жали и молотили, а рожь лисе досталась
бежав от козла и барана, волк расстался с товарищами и пошел в свои дебри. Туда пришли и медведь с лисой. Рожь уже созрела, и они принялись ее жать. Кончив работу, они убрали с поля хлеб и перетаскали его в овин. Оставалось только смолотить рожь.
— Ну, друзья, как же мы разделим работу? — спросил волк товарищей.
У лисы не было охоты приниматься за тяжелую работу. Вот она взобралась наверх, на перекладины, да и говорит оттуда:
— Послушайте, друзья, один из вас силен, а другой искусен в деле; вы вейте и молотите рожь одни, а я, как неуч по этой части, буду поддерживать наверху перекладины, чтобы они не упали и не раздавили вас.
Медведь принялся за работу и стал молотить изо всех сил, а волк начал веять рожь, — вот с того времени он и ходит прищурившись, как и все, кто занимался такой работой.
Медведь молотил из всех сил.
Пока медведь с волком работали, лиса лежала себе преспокойно наверху и, напевая песенку от скуки, сбрасывала на них одну перекладину за другой.
— Ты, кажется, хочешь убить нас, — крикнул ей волк, — и нарочно бросаешь на нас перекладины!
— Совсем нет, голубчик, — отвечала лиса, — я не нарочно делаю это; они падают оттого, что очень тяжелы, а я не могу их удержать.
Волк и медведь поверили лисе и в полном согласии кончили работу.
Оставалось поделить рожь.
— Как же мы теперь будем рожь делить и какою мерою поделим ее? — спросил волк.
— Самую большую кучу следует отдать самому большому из нас, а самую маленькую — самому меньшому, — ответила лиса, — это будет справедливо.
Волк и медведь одобрили это предложение, и таким образом на долю медведя досталась солома, волку — мякина, а лисе — зерно.
Разделили друзья рожь и пошли на мельницу; там каждый из них стал перемалывать свою долю.
Вот слышат медведь с волком, что жернова их шумят не так, как жернов лисы, и с удивлением спрашивают ее: