Тварь стремилась добраться до моего горла, чтобы одним мощным ударом покончить со мной. Мне в ноздри ударил запах смерти и жуткий смрад. Я закашлялся, меня мутило, в голове что-то стучало, разбивая ее на части.
Но я все еще боролся, боролся, спасая свою жизнь. Моя рука шарила вокруг, в надежде найти хоть что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия в борьбе с диким зверем. Другой рукой я старался оттянуть миг неминуемой смерти — отстраняя пасть монстра от своего лица. Под моей рукой была грубая жесткая щетина, пропитанная слизью и кровью.
Неожиданно я нащупал свой маленький ножичек, потерянный еще в первый миг схватки. Я крепко сжал его в пальцах и, почти не глядя, всадил прямо в один из горящих неземным огнем глаз. Во все стороны брызнула кровь, смешанная с вонючей жидкостью. Зверь бешено взревел, задрав голову к потолку, скрытому во тьме. Он умирал, и от его страшного безумного крика у меня в голове помутилось, и я вновь потерял сознание. Последнее, что еще всплыло на тот миг у меня в мозгу, была мысль: «Пригодился все-таки ножичек…»
Когда я очнулся, то сначала даже не понял, что вновь вернулся к реальности, покинув миры грез и пустоты, такая темень царила вокруг. Тьма мира грез ничем не отличалась от мрака старой пещеры. В голове шумело, что-то громко пульсировало, отдаваясь с силой у меня в висках. Я осторожно приподнялся, схватившись рукой за голову. Боль вонзалась в мозг раскаленной стрелой, затылок горел адским огнем. Раненая нога нестерпимо саднила; ощупав ее, я пришел к выводу, что она пострадала меньше, чем можно было подумать. Раны покрылись хрупкой корочкой крови, появилась небольшая припухлость, но в остальном все было в порядке. Оторвав от рубахи рукав, я все же перебинтовал как смог в темноте ногу, сильно стянув ее, предупреждая новое кровотечение. Умирать от потери крови — да и вообще умирать — что-то уж больно не хотелось.
Немного придя в себя, я вспомнил и о чудовище, диком звере, что напал на меня. Что с ним, вдруг он еще жив? Я испуганно вжался в камень, инстинктивно вслушиваясь в царящую здесь тишину. Вокруг было тихо, не слышно ни единого звука, кроме моего сдавленного хрипящего дыхания.
«Значит, все позади, — решил я, облегченно вздохнув. — Либо это существо мертво, либо уползло в свое логово, зализывать раны».
Так как слишком долго находится здесь мне было совсем не резон, я очень медленно поднялся на ноги, прижимаясь к стене спиной. И, крепко сжав зубы от острой боли, двинулся вперед к выходу из тупика едва не ставшего моим последним пристанищем.
Почти сразу же я наткнулся на уже окоченевший труп, едва не свалившись вновь на землю. Тяжело дыша, рваным рукавом грязной рубахи стирая со лба едкий пот, я присел рядом с ним и дрожащими руками осторожно ощупал его. Это был огромный зверь, телом своим больше похожий на собаку, заросшею густой свалявшейся шерстью, но я был не очень уверен в этом. Длинная острая морда крепилась к толстой почти бычьей шее, кожа висела складками и была вся покрыта какими-то разрезами и язвами. Липкая слизь стекала из расквашенного носа, смешанная с еще более густой кровью. Ушей как я не искал, так и не смог обнаружить. Вся передняя часть морды представляла собой кровавое месиво — кожа превратилась в лохмотья, челюсть сломана, из десен торчат осколки клыков.
Перевалив через начинавший уже вонять труп, я продолжил свой путь. Мне было не по себе, оставаясь в этих темных залах, скитаться, зная, что совсем недалеко это существо, даже пусть оно уже и мертво. «Интересно, — думал я, свернув в новый коридор, идущий все дальше во мрак, ведя рукой по стене, чтобы не пропустить еще какой-нибудь проход. — Кто же это был? Дикий подземный зверь, долгие годы обитающий здесь или какое-то другое бедное животное, случайно забредшее в эти пещеры, да так на век и оставшееся здесь». Я не знал ответа на этот вопрос.
И вдруг мои размышления прервал сдавленный заглушенный толщей камней хрипящий крик: «Помогите мне, о, кто-нибудь, помогите! Воды, прошу, дайте воды!»
Я замер на месте пораженный услышанным. Человек. Где-то здесь есть еще кто-то, или это лишь мираж измученного воспаленного сознания. Я вслушался в темноту и вновь услышал: «Воды! О, небо, дайте мне воды!». Нет, это не мираж. Не смотря на жуткую боль в разорванной ноге, я устремился на голос все так же продолжавший просить воды.
«Но откуда он здесь, — задавался я себе вопросом, но тут же сам себя одернул. — А ты сам-то откуда здесь, а?»
Зайдя за поворот, я внезапно остановился и сразу же отпрянул назад, присев у стены, а затем вновь выглянул в зал. Здесь сквозь толщу природного камня в пещеру прорывался дневной свет, сочась из мелких трещин на потолке, разгоняя непроницаемый мрак. На полу в неестественной позе лежал старый очень изможденный человек, уткнувшись носом в камень. Черные густые волосы с проседью спадали ему на лицо. Одет он был в какие-то древние лохмотья, покрытые толстым слоем ссохшейся грязи и чего-то еще отдаленно напоминающего зеленоватый гной.
Заслышав мои шаги, он с трудом оторвал голову от холодного пола и взглянул на меня большими, добрыми и, как мне показалось, немного печальными глазами, в которых я различил первые всплески смерти. Он протянул ко мне худую скрюченную руку и прошептал: «Воды, воды…»
Но, где ее тут взять. Сколько брожу я здесь, а так еще и не натыкался не то что бы на подземное озеро, а даже на самую крохотную лужицу, пусть хоть и с гниющей водой. В эти мгновения я не думал даже о том кто он, сколько уже пробыл здесь. Сейчас главное помочь ему, спасти от неминуемой смерти, а после можно и отдохнуть, тогда и возникнут все вопросы. И тут же словно по волшебству я невдалеке различил мерное успокаивающее капанье водяных капель. Где-то рядом была вода. И я ее добуду, чего бы это мне ни стоило. Я взглянул на нежданного спутника, улыбнулся ему, успокаивая, и произнес:
— Держись, друг. Я сейчас. — И заковылял в соседнюю пещеру, откуда слышался манящий звук воды. Там тоже было светло, тонкие лучики солнца, срываясь с щелей наверху, переливались яркими цветами, нежно касались прозрачной воды, рассыпаясь мириадами красочных огней. Но я даже не обратил на все это великолепие внимания. Передо мной небольшое озерцо, окруженное ободом из гладких камней. С потолка из крохотного отверстия медленно капала вода, стекала по стенкам в озеро, отчего по нему постоянно шли разноцветные в свете солнца круги.
Я нагнулся, испытывая непереносимую жажду, со всей силой обрушившуюся на меня. Но я не стал пить, перед моим взором все еще стоял бедный старик. Ему сейчас еще хуже, чем мне. Я смогу подождать…
Отвязав от пояса фляжку, давно пустую, я опустил ее в холодные, почти ледяные воды озера и наполнил до краев. Большие пузыри воздуха стремительно вырывались из горлышка, громко фыркая на поверхности воды, будоража гладь озерца. Набрав живительной влаги, я, торопясь как мог, двинулся в обратный путь, но…
На том месте, где я оставил старика, никого уже не было. Я испуганно огляделся по сторонам — никого. Страх тонкой иголочкой кольнул мое сердце. Что же здесь происходит? Кто мне ответит, а?
Тут мое внимание привлекла странная белая полоска, которой здесь раньше не было, хотя возможно тело старика, лежавшего на камнях, срывало ее. То была своеобразная стрелка, указывающая какое-то направление. Кто-то указывает мне путь? Или заманивает куда-то? Я не знал.
— Ну что же, делать нечего, — вздохнул я, очень удивившись всему увиденному. — Нужно идти дальше, все равно от этого я ничего не теряю.
И повесив полную фляжку на пояс, я медленно двинулся дальше. И стоило мне только свернуть за первый поворот, как я дико вскричал от радости, едва не рухнув на каменный пол от усталости. Там впереди по ходу я увидел свет. Этот коридор не уводил во мрак подземелий, нет, он открывался на поверхности. Я уже различил рваное отверстие выхода, вдохнул свежий воздух, метавшийся между серыми стенами коридора. Я увидел осколок неба, и плывущие по нему белые облака.
И я, забыв обо всем на свете, сияя от нахлынувшей на меня словно водопад холодной воды радости, устремился вперед, хромая и держась за стены, чтобы не упасть, к долгожданной свободе. Слезы, горячие, как угли, стекали невольно по моим грязным, покрытым слоем пыли щекам. Я жив…
Древние легенды говорят о необычном старике, Хозяине Одиноких Темных Пещер. Он живет уже очень много лет, бродя в самой глухой тишине подземных залов и гротов, наслаждаясь вечным покоем одиноких тоннелей, создавая на стенах наполненных тьмой пещер удивительные неповторимые рисунки и надписи. Часто, бродя во тьме, он встречает заблудившихся уставших людей и подвергает их определенным испытаниям. Выдержишь и обретешь доверие старца, и тот откроет тебе путь к свету и свободе, не справишься — на век остаешься в его мрачных владениях бродить неприкаянной, злой, дикой душой, изредка оглашая своими тихими стонами узкие коридоры и проходы, ведущие в неизвестность…