Я целыми днями медленно брожу по кораблю и внимательно прислушиваюсь, скрупулёзно изучаю каждый сантиметр на полу, ищу щели на стенах и царапины на дверях. Ничего. Кроме обычного гула – ни звука. Я один… Ничего не понимаю. Пойду посижу возле Мелины. Мне рядом с ней немного спокойнее.
Корабельный таймер: Год 27, месяц 02, день 24, время 04.18.
Я не хотел ее смерти! Клянусь всем, что мне дорого! Я только хотел увидеть больше. Я не мог разбудить ее – нельзя. Но чтобы разрезать на ней биокостюм, нужно открыть прозрачную крышку и… я случайно повредил один из экзососудов дурацким скальпелем. Пока я искал новый моток трубок и отрезал необходимую длину, крионара автоматически начала размораживаться. Аварийный механизм поднимал температуру, но так как остальные части системы продолжали работать, глицериновый раствор проник в легкие, а мозг вовремя не получил кислород. Она умерла от остановки сердца за те восемь минут, а я стоял и понятия не имел, что делать. А ведь знал… Знал, что это произойдет. Просто в тот момент я растерялся. Со мной такого никогда раньше не бывало. Что происходит?
Самое страшное, что я не чувствую ни горя, ни стыда, ни вины… ни даже страха перед ответственностью. Теперь меня лишат моего ранга и выкинут из флота! Я даже с кадетами не смогу работать.
Я отнёс тело в ее комнату (в моей – Мадонна заревнует, хотя от нее давно на двери остались только разводы и розовые полосы) и положил на кровать. Она уже совсем растаяла, крио-растворы вытекли из неё по пути, оставляя в коридоре ручеёк из мутной жидкости. Я сел возле столика и взял в руки ее дневник. Она только один раз упомянула в своих записях мое имя, когда описывала старт. Я снял с неё нейрошлем ещё в спальном отсеке, но мокрые волосы не пружинили. Они слиплись и потемнели. Ее лицо теперь ещё белее. Мне ничто не мешает снять с неё одежду. Я долго разглядываю обнаженное бледное тело. Я теперь могу все… А почему бы, собственно, и нет?
Корабельный таймер: Год 27, месяц 03, день 02, время 13.40.
На Галле не осталось ничего съедобного. Но и Мелина пришла в негодность после многократного использования вне холодильника. В пищу она тоже не годится. Теперь ее нет смысла даже замораживать в морге. Запах стал слишком неприятным. Я развернул оба трупа в одеяла, уложил на панель батареи, которую только что обслужил, и выкинул в кротовину, когда выводил панель за оболочку. Мне подумалось, что у кротовины такое название не только за структуру, но и за то, что в ней темно, как под землей. Здесь не видно звезд, и я даже не мог разглядеть на экране, остались ли тела позади корабля, или продолжают двигаться рядом с ним.
Корабельный таймер: Год 27, месяц 07, день 01, время 08.10.
Сегодня среди прочих пассажиров наиболее полезными выглядят две женщины. Одна – упитанная блондинка, член экипажа по имени Нириса Шерон Тус. А другая – незнакомая мне пассажирка лет двадцати. Не то журналист, не то учительница европейских языков. Она чем-то похожа на Мелину, и я сразу унёс ее в бывшую комнату капитана, в которую давно надо было переехать. Нирису я заморозил, и понемногу буду разнообразить способы употребления. Несколько рецептов приготовления молочных желез и печени в кокосовом кипятке, я должен записать отдельно. А так… традиционные рагу и котлеты недолго меня развлекали. Я теперь предпочитаю сырое мясо. Никогда не знал за собой такой особенности. Я уже знаю, что слуховые галлюцинации у меня были от элементарного голода.
Шагов я больше не слышу. Нет никакого таинственного пассажира или секретного ученого. Это я сам тогда приступил к ноге Галла, когда мое подсознание опережало понимание того, что я должен сделать, чтобы выжить. Однако теперь, кроме механического гула я слышу новый звук. Это сигнал, напоминающий мне, что срок моей вахты окончен, и пора будить Левия. Я должен передать ему корабль, и ложиться досыпать… Как бы ни так. Я разбиваю диагностер и добровольно приступаю к новой и последней вахте сам. Я просто обязан это сделать и добраться до колонии. Даже если я к тому дню останусь на корабле один. Лира-11 должна сесть на Нова-Каза. А моего соперника Левия уже нет в корабле. Я доел его полтора месяца назад. Сразу после капитана с Аверием. Капитан теперь – Я.
Отрывок из экспертного заключения астро-расследовательской
группы орбитальной станции Мун-Транспорт.
База: Колония Западная Гряда.
Нова-Каза. Год 791. Месяц 15. День 44, время 26.20.
«Это была последняя аудиозапись вахтенного Иваша Топвей в корабельном журнале судна переселенцев Лира-11, потерянного в кротовине RW2 сто восемь лет назад. Экспертная группа предполагает, что член экипажа, который питался телами своих товарищей и пассажиров, либо не смог самостоятельно вывести корабль из кротовины, либо намеренно не стал этого делать, потому что боялся последствий за массовое убийство тех, за кого нес полную ответственность. Грузовой отсек был полон мумифицированных останков, а сам корабль был загажен, разрисован красками, мелом и фекалиями, запущен и выведен из строя без надлежащего обслуживания. Тело самого Иваша было найдено в петле, скрученной из тряпок, на перекладине в спортзале. Мед-исследование показало избыток мочевины в организме, а также обезвоживание и сильнейшую недостаточность целого ряда питательных веществ, особенно клетчатки и витамина С. Вероятнее всего, он покончил с собой от болей, тошноты и прочего дискомфорта. Это так же могло произойти, когда вышло из строя оборудование по очистке воздуха и водо-переработке. Возможной причиной также мог стать истощенный аварийный запас воды, еды и кислорода. Смерть наступила примерно через шесть лет после последней записи. Из пассажиров нетронутыми остались 9 человек на крионарах, вскоре погибших во время биосна в результате неисправной системы жизнеобеспечения.
Рекомендуем специалистам института по психологии Колонии изучить данный случай досконально, с целью избежания подобных происшествий в будущих, особо длительных перелетах в кротовине. Необходимо найти метод, способный более успешно распознавать и ни в коем случае не допускать немилосердных, неуравновешенных, недисциплинированных и потенциально психически нездоровых людей к руководящим должностям и работе с ответственностью за жизни других…»
Конеццитаты.