В ожидании кавалера

Вот он стоит у нее в коридоре, не снявши еще своей дутой курточки — плотненький, ладный, точно и впрямь сбитый как следует, точно и мускулы какие ни есть прячутся там под одеждой. Впрочем, и эта видимость не спасает его. Во всем его облике столько неуловимого женского, бабьего, что оно так и лезет в глаза, будь он хоть в куртке, хоть без нее. Только без куртки, в одном свитерке, он хрупкая девушка, такую мужчина обнимет как следует — все косточки затрещат. Зато в куртке он бабенка что надо — ядреная, крепкая. На голове у него вязаная шапчонка с базара — и у нее такая же есть, унисекс, — и кудри у него по-женски стоят вокруг шапки, будто еще один воротник.

Он озирается у нее в коридоре. Она не говорит ему: «Проходи!» — надеясь еще на то, что он пришел только ей что-то сказать или о чем-то спросить, и, не услыхав приглашения в дом, повернет назад. Но он, постояв в раздумье у двери, все же снимает ботинки — и сразу становится заметнее, что он меньше ее ростом, — снимает курточку, шапку и пальцами расправляет кудри, предмет его гордости. Они и в самом деле украсили бы кого угодно. Но не его. Кудри ему не идут, но он ни за что не согласится расстаться с ними. Он любит их, точно отдельно живущее существо. Не раз ей приходилось видеть, как он любовался своей прической, отраженной в оконном стекле.

Читать дальше