Я слышала, как кого-то зовет доктор...
Ощутила укол. Еще один. Топот ног. Хлопок двери.
Чей-то ласковый тембр голоса.
Я осознавала, как противно скрипят колеса каталки.
И снова гул голосов. Отдельные фразы:
«Кровотечение»
«Самопроизвольный аборт»
«Потеря плода»
«Операционная номер пять»
«Вызывайте дежурную бригаду»
«Нужна анестезия»...
Укол...
Открыв глаза, я вглядывалась во вращающийся белоснежный потолок. Мне казалось, что меня катят по бесконечным коридорам. Нелепая улыбающаяся медсестра почему-то в моем домашнем халате. Врач, размахивающий флажками и указывающей каталке путь.
Какая несуразица!
Картинки сменялись одна за другой, как будто я смотрела странное кино. Мультики...
...«Она скоро придет в себя»...
...И снова гул...
Коридоры, потолок, каталка, тишина...
Сигналы датчиков...
И забвение...
Глава 1.4
В себя приходила с трудом. Постоянно тошнило, во рту разливался вкус желчи. Хотелось сильно пить. Рядом монотонно пиликал какой-то неизвестный мне прибор. Этот звук не просто раздражал, а причинял почти физическую боль.
Открыв глаза, моргнула, передо мной тут же расплылись красные круги.
Снова замутило.
Замерев, я пыталась даже дыхание сдерживать.
Столь отвратительно себя никогда не ощущала.
Тишину нарушили негромкие разговоры в коридоре.
Я снова моргнула, сознание прояснялось, но я все не могла понять где я.
Белые стены, белый потолок.
Кнопка видеозвонка рядом. Кровать.
Больница... Реальность нахлынула, оглушающей волной. По щекам покатились крупные слезы.
Моя малышка! Моя девочка!
Не обращая внимания на жуткую головную боль, подняла руку и опустила на живот.
Ничего. Не было той приятной округленности. В каком-то глупом неверии надавила сильнее, словно пытаясь ощутить слабые толчки.Умом понимала - чуда не случиться, но сердце не могло это принять. Душа обливалась кровью.
Мир вокруг стал серым, жизнь в одно мгновение потеряла всякий смысл. Стало страшно вернуться домой. Ведь там все замерло в ожидании малыша. Крохотные одежки, присыпки и подгузники, несобранная коечка и детское постельное белье.
И главное, что сказать Марджи. Он ведь наверняка расстроится.Словно вторя мне раздался знакомый сигнал. Мой планшет оказался рядом на низком пластиковом столике.
Потянувшись, активировала вызов и замерла, глядя на любимого мужчину.
— Марджи, — мой голос казался необычно хриплым. — Я в больнице...
Слезы снова потекли градом. Всхлипнув, пыталась взять себя в руки, но ничего не получалось. Я натурально разрыдалась, желая только одного — получить тепло и поддержку отца своей так и не родившейся крохи. Хотела, чтобы он обнял и успокоил. Сказал, что все будет хорошо. Что мы вместе.
— Что случилось, Луиза? — видя мое состояние, он лишь приподнял густую смоляную бровь.
«Скажи ей уже» — послышался шёпот на заднем плане.
Сквозь тяжелую душевную боль снова ощутила укол тревоги.
— Что, Луиза? — голос Марджи стал грубее. — Почему ты там?
— Ребенок, — выдавила я из себя. — Он не... Он... Наша дочь, любимый, нежизнеспособна. Она умерла в утробе... Ее больше нет...
«Вот и отлично» — опять этот незнакомый высокомерный женский голос.
— Это даже к лучшему, Луиза, — Марджи тяжело выдохнул. — Понимаешь. Я...
— Он встретил другую! — Кто-то выдернул планшет из его рук и на экране показалась весьма эффектная губастая блондинка. — Привязать к себе мужика ребенком была не лучшая идея. Мой котик, рассказывал, — она положила ладонь на свою здоровущую грудь, — как не хотел его. И как ты обманом вынудила его пойти на это.
— Марджи?! — от такой лжи у меня ком в горле встал.
Я бестолково хлопала ресницами и все не могла сообразить, что же происходит. Меня трясло. Я отказывалась принимать действительность. Все происходящее — не реально.
Так не бывает! Так не может случиться!
Я не могу потерять все разом!
— Марджи, пожалуйста, скажи, что это шутка, — взмолилась я, заливаясь слезами.
— Какая шутка, дура, тебе прямо сказали свободна, — это ужасная особа не унималась.
— Ким, не лезь, — планшет снова вернулся к моему жениху. — В общем, Луиза, это и хорошо. Ребенок бы ничего не изменил. Ну... ты понимаешь.
И я наконец поняла.
Поняла, где он пропадал днями.
Поняла, почему стал таким холодным и раздраженным.
Поняла, что я стала просто не нужна.
Дура... Я действительно ощутила себя наивной дурой.
— Удачи... — все, что смогла выдавить я из себя и отключила вызов.
Замерев, уставилась в стену. Планшет с грохотом выпал из рук на пол.Что-то рядом запиликало быстрее.
Ритм моего сердца. Он зигзагом отражался на приборе, вмонтированном над кроватью.
Я смотрела на эти зеленые мерцающие закорючки и ненавидела их.Ненавидела все вокруг.
Жизнь разбилась вдребезги.
Вот так одна ненавистная мутация сломала все.
Мой взгляд заскользил по палате и наткнулся на небольшое зеркало.
— Вот чего ему не хватило? — спросила я, рассматривая свое бледное отражение.
Смуглая. Кожа цвета кофе с молоком. Брюнетка. Волосы вьющиеся, густые. Большие карие глаза.
Я моргнула, стряхивая влагу с длинных ресниц.
Что ему не хватило?
Да невысокая и не такая грудастая...
Но чего ему было мало?!
— Ненавижу, — в сердцах выдохнула и натянула одеяло повыше. — Как же я все ненавижу!
Да, к такому предательству я оказалась не готова. Совсем не готова!Уткнувшись в подушку, выплескивала всю свою боль...
...Тихо зашипела дверь палаты. Быстрые шаги.
Кто-то легонько коснулся моих волос.
— Не убивайся так. Все у тебя еще будет, Луиза, — голос доктора Фалинг звучал успокаивающе. — И семья, и дети, и нужный мужчина.
— Не будет, — заикаясь, выдохнула я. — Марджи меня бросил. У него другая.
— Будет! Вот увидишь. Нужно верить. Надеяться.
— Почему, доктор Фалинг? — мой голос охрип и казался чужим. — Почему он ушел? Я ведь его так люблю. Почему именно у моего малыша эта мутация?
— Потому, Луиза. Раз ушел — не твой мужчина. Уж лучше сейчас, чем потом, когда общий быт и дети. Почему именно твой малыш? Потому что ты сильная. Ты переживешь это и станешь лучшей мамой для другой крохи. Будешь ценить... Дорожить. Запомни, все, что нас не убивает — делает сильнее. Эта мудрость древних. Уж они-то знали, о чем говорили.
— Нет, — я покачала головой. — Я не сильная.
— Сильная, Луиза. Это испытание, и ты должна его пройти с честью!
Глава 2
Через два дня меня выписали домой. Вручили цифровой бланк, на котором оформили больничный лист, и мою сумочку.
Оказавшись на улице, остановилась и подняла голову. На куполе снова красовался толстый слой инея. Буря миновала наше поселение, но оставила после себя сумрак и гору проблем.
Но, как ни странно, меня больше не волновало разгильдяйство наших коммунальных служб.
Это ведь такая мелочь.
Мимо меня проходили люди. Они плотнее кутались в куртки. Поднимали выше вязанные шарфы. И сетовали на аномально холодное лето. Обсуждали погоду, сидя на лавочках в парке у центрального входа в больницу.
Ступив на тротуар, услышала, как под ногами крошится мелкий лед...И вроде все как всегда. Ничего вокруг не изменилось...
Но стало вдруг другим — серым и совершенно мне безразличным.От остановки отъехал переполненный аэробас. А следующий ждать еще неизвестно сколько. Мысленно махнув рукой на общественный транспорт, пошла по обледенелому тротуару...
Бредя по улицам, все не могла сообразить, как жить дальше. Мир словно превратился в сплошное черно-белое пятно. Я смотрела на счастливых людей, встречающихся мне на пути, и злилась на них. Меня приводили в бешенство молодые мамы с детишками.
Почему их дети живы, а моей крохи нет!
Почему я? Я ведь так хотела... Так мечтала.
Но больше всего в данный момент я ненавидела Марджи!
Это все он! Мы копили деньги. Мечтали о новой квартире, большей, чем моя комнатушка.
И ребенка он поначалу хотел. Мы обсуждали с ним это много раз...А когда у меня получилось забеременеть, Марджи отстранился. Не сразу, но с каждым днем его холодность стала заметнее.
По первой, не возвращаясь домой на ночь, говорил о работе. Что нужно зарабатывать больше. А потом и вовсе перестал объясняться.
И исчезать начал на сутки и дольше.
Я, как дура, думала, что для него такие изменения в семье — стресс. Что груз ответственности давит. Что он наверняка работает и не хочет, чтобы я знала где.
Такие сказки для себя придумывала, а он банально нашел другую.Ту, с которой не нужна эта самая ответственность.
Как же я его презирала!
Это все он. Это Марджи навлек несчастье на мою кроху! Он так сильно его не желал, что притянул беду.
Ненавижу! Все зло от мужчин!
Ни одного больше не впущу в свою жизнь!
Ни одного!
... Несколько раз свернув не туда, я все же добрела домой.
Серое невзрачное трехэтажное здание вызвало приступ удушающей тоски. Поднимаясь по лестнице на первый этаж, поняла, что снова плачу. Там дома стопочкой сложены маленькие вещички, что мне заранее отдала коллега. Так у нас в школе было принято. Взаимовыручка.
Да у меня была хорошая работа. Почетная. Учитель младших классов. Только вот сейчас я не желала возвращаться в собственный кабинет и слышать детские возгласы.
Мне было больно.
Провернув ключ, вошла в квартиру и замерла.
Бардак. Кто-то перевернул все вверх дном. На полу валялись мои вещи, постельное белье. У самых ног прямо на коврике крошечный чепчик. Подняв его, прижала к груди.
Марджи! Мерзавец!
Похоже, он успел собрать свои вещи.
— Да будь ты проклят! — выдохнула я, утирая слезы. — Подонок!
Не разуваясь, прошла в единственную комнату-студию и по привычке включила чайник на газовой плите.