Верхняя часть ступы украшена кубом с навершием конической формы, окольцованным тринадцатью ярусами. Они символизируют тринадцать буддийских небес. Увенчивается все это сооружение золотым зонтом со шпилем. Со всех четырех сторон куба на вас смотрят огромные глаза, а между ними — нечто похожее на вопросительный знак. Оказывается, так изображается цифра «один» — символ «добродетели — единственного пути в океан счастья».
На площади, где разместилась главная ступа, множество небольших ступ и чайтьий. Считается, что ступа — архитектурный термин, а чайтья — религиозный. Причем чайтьями могут быть и ступы, и места поклонения в храмах, и даже священные деревья, не говоря уже о религиозных надписях на камнях. Так называемых святых мест на этой площади, где почти не осталось свободного пространства, хоть отбавляй.
Вот прямо на проходе устроился старик. Судя по одежде, монах. По его мнению, выбранное им место — самое правильное. Около него медное блюдо с цветами, красной пудрой и еще какими-то ритуальными предметами. Не обращая никакого внимания на чуть ли не перешагивающих через него людей, он монотонно читает молитвы. Правда, насколько они древние, даже самому чтецу неизвестно, может быть, они напечатаны совсем недавно.
Дело в том, что тысячи туристов посещают Сваямбхунатх и буквально каждый из них считает делом чести приобрести любой сувенир, на котором обязательно должен быть налет «древности». Где найти столько древних реликвий, да еще по сходным ценам? Что не сделаешь, чтобы ублажить иностранного толстосума, ведь он готов выбросить кучу денег, например, ради страницы древнейшего священного текста, напечатанного на настоящей древней рисовой бумаге, которую хоть тысячу раз комкай, но все равно не помнешь — положи ее на ровную поверхность, разгладь ладонью, и эта серо-бежевая бумага с грубой текстурой снова как новенькая.
И невдомек гордому столь уникальным приобретением туристу, что этот «древнейший» текст напечатан всего лишь неделю назад и в точно такую же «прекрасно сохранившуюся на протяжении долгих веков» бумагу заворачивают в магазине сыр и не берут за это ни одной пайсы. Ведь такая бумага производится на многочисленных кустарных предприятиях страны. Можно попасть впросак также и с приобретением у бойких торговцев в розницу «антикварными вещами» «древних», а на самом деле только что выплавленных бронзовых фигурок и изделий из слоновой кости, которые на поверку оказываются поделками из пластмассы.
Первые сомнения у счастливых обладателей «антиквариата» появляются на таможне. Обычно дотошные таможенники тщательно проверяют все предметы старины, ведь по непальским законам вывоз предметов, чей возраст превышает сто лет, без соответствующего разрешения Археологического департамента Непала запрещен. А тут они и внимания не обращают на чудесные приобретения туристов. После этого турист уже не будет копаться в многочисленных антикварных лавках, расположенных по соседству с буддийскими святынями. Причем в эти лавки постепенно превращаются и вихары[9].
Настоящий буддист, придя в Сваямбхунатх, сначала обойдет по часовой стрелке главную ступу, провернет вмонтированные в основание ступы вертикальные, отполированные руками многих поколений барабаны, на которых начертаны строки из молитв. Вообще процесс службы в буддийских храмах практически полностью механизирован. Достаточно крутануть молитвенный барабан (лучше, конечно, все барабаны по очереди), и можете быть уверены, что ваша молитва достигла небес. Этому также способствуют флаги, привязанные к шнурам, один конец которых прикреплен к вершине ступы. На каждом флаге также начертаны молитвы, которые ветер непременно унесет на небеса. Необязательно помнить молитвы наизусть, их даже необязательно знать — все сделает за вас наделенный «священной» силой крутящийся барабан.
Если вам хочется или есть необходимость предстать перед всевышним в лучшем свете, следует не только прокрутить барабан, но также бросить горсть риса, лепестки цветов или монетки в одну из тринадцати (как видим, то же число «тринадцать»: количество небес из буддийских легенд, так что цифра «тринадцать» далеко не всегда несчастливая) украшенных диковинным орнаментом часовен, установленных между рядами с молельными барабанами. Все жертвоприношения тут же покидают «священную» нишу без всякой помощи сверхъестественной силы: к часовне устремляются «священные» обезьяны и дети. Животные лакомятся рисом, а ловкие мальчишки с помощью прутиков и длинных крючков пытаются выловить через решетку монетки — не пропадать же добру. Эти богохульные проделки не вызывают у верующих никакого возмущения.
В Сваямбхунатхе рядом со ступой возвышается индуистский храм, где также совершаются обряды, но уже на индуистский лад. Индуисты поклоняются и Будде, считая его девятым воплощением индуистского бога Вишну. Религиозные обряды и поверья сопутствуют буквально каждому шагу непальца, да и вся жизнь его проходит у храмов. Ведь для непальца храм — место, где можно не только «побеседовать с богом», но и посмеяться и даже поиграть на музыкальных инструментах.
На площади среди самых различных по форме и размеру святилищ в любое время дня много народу. Здесь и верующие, пришедшие из Долины и из самых отдаленных уголков страны, и неустанно щелкающие фотоаппаратами иностранные туристы. Среди разношерстной публики то тут, то там мелькают оранжевые тоги буддийских монахов.
Вот навстречу мне идут два совсем юных монаха и громко между собой беседуют. Судя по всему, они решают далеко не теологические проблемы. Я едва успеваю нажать на кнопку затвора фотоаппарата, как юноши кидаются ко мне. Они что-то кричат и машут руками. Оказывается, им не нравится, что их фотографируют, тем более бесплатно. Я дал юным служителям культа деньги, и они, позабыв о том, что буддийским монахам не к лицу иметь дело с деньгами, а надо жить подаяниями, быстро отправляют монеты за щеки и, радостные, устремляются к продавцу мороженым…
В храме после яркого дневного света сначала кажется темно. Вдали я с трудом разглядел огромный алтарь, заставленный масляными светильниками с мерцающими, колеблющимися от малейшего дуновения тонкими язычками пламени. Отражая игру многочисленных огоньков, словно ожила шестиметровая позолоченная фигура бодхисаттвы Авалокитешвары. В застекленных нишах золотом отливали фигурки божков, высвечивались оранжевые переплеты древних рукописей, а из глубины храма доносилось монотонное песнопение. Я попал в какой-то нереальный мир. Лишь тиканье неизвестно откуда взявшихся часов с большим маятником возвращало к действительности.
Постепенно глаза привыкли к полумраку, и неподалеку от алтаря я увидел огромное, отполированное сотнями тысяч рук молитвенное колесо и ритуальный барабан. В четыре часа дня обычно начинается буддийское богослужение, которое происходит в зале за алтарем. Там вдоль стен друг против друга имеются возвышения, нечто подобное скамейкам, покрытым циновками, на которых рядами восседают монахи. Причем каждый занимает место, соответствующее его рангу. За спинами монахов устраиваются юные послушники. Пение священных сутр[10] периодически перекрывается звоном колокольчиков и звуками труб, которые во время песнопения лежат возле ног монахов. Одни монахи играют на длинных трубах с раструбом, другие — на маленьких рожках, третьи — на больших морских раковинах, издающих резкие, пронзительные звуки. Сигнал к музыкальному интервалу дает настоятель монастыря ударом в подвешенный рядом с ним барабан.
Чтобы вдоволь налюбоваться панорамой непальской столицы, многие туристы отправляются на вершину холма, туда, где возвышается Сваямбхунатх. На фоне заснеженных пиков видны багряно-золотые островерхие крыши украшенных искусной резьбой бесчисленных пагод, ярко-зеленые островки рисовых полей, паутина узких улиц старого города с кирпичными домами, с окнами без стекол, асфальтированные магистрали новых районов с современными домами из стекла и бетона. Куда ни бросишь взор, везде старое соседствует с новым. Мимо проносятся сверкающие новенькой краской автомобили последних марок, лавируя между спящими поперек дороги священными коровами. По обочине не спеша бредут в индуистское святилище Пашупатинатх босые паломники, преодолевающие со своим нехитрым скарбом, быть может, не одну тысячу километров.
На поклон к Шиве
Приближалось новолуние месяца Пхалгуна по непальскому календарю Бикрам самбат (середина февраля — середина марта). Индуистский храм Пашупатинатх, расположенный на самой окраине столицы, у священной реки Багмати, в преддверии праздника Шиваратри.
Не считая индуистов из самых различных уголков Непала и из других стран, прибыли сюда и паломники из Индии. Их несколько тысяч. Самолетами, автобусами, автомобилями (большинство пешком) добрались сюда паломники, чтобы воздать должное самой яркой фигуре индуистского пантеона — Шиве, который в образе Пашупатинатха пользуется в Непале особым поклонением (он считается богом-хранителем долины Катманду). Не случайно официальные речи членов правительства непременно заканчиваются здравицей в честь Пашупатинатха.
Берега реки напоминали настоящий муравейник. Яблоку упасть было негде. Курились костры, на которых полураздетые люди готовили нехитрую еду. Дети помогали родителям — они собирали прутики и вообще все, что могло пойти на растопку, ведь ночи в это время года еще довольно прохладные. Старики устроились на циновках или прямо на земле. Они подставляли нежарким лучам солнца свои уставшие за многодневный переход тела.
Кругом много нищих. Убогим тут же подавали милостыню: в их медных плошках звенели мелкие монеты. Другим, здоровым на вид явно не везло. То тут, то там собирались толпы зевак.
Два бойких молодых человека закопали йога в глубокую яму. Через какое-то время они извлекли беднягу из импровизированной могилы. Йог казался абсолютно бодрым и веселым. Рядом вот уже несколько часов подряд лежал другой на острых колючках с отрешенным выражением лица.