Всё это резко контрастировало со стилем правления предшественников Понтия в Иудее – Валерия Грата и Анния Руфа. Они старались уважать обычаи иудеев, а Пилат просто наплевал на них. По свидетельству Иосифа Флавия, заняв пост наместника, он первым делом перевел римские легионы на зимние квартиры из Кесарии Палестинской, где была его резиденция, в священный для иудеев город Иерусалим. До него римляне подобного не делали, опасаясь оскорбить религиозные чувства местного населения. А Понтий ещё и разместил в Иерусалиме вокруг военного лагеря штандарты с портретом императора Тиберия. Это прямо противоречило местному религиозному закону, считавшему любые человеческие изображения идолопоклонничеством.
Для строительства трёхкилометрового акведука в Иерусалим Понтий смело воспользовался средствами из иудейской священной казны, что также не понравилось евреям. Усугубили ненависть к наместнику медные монеты, отчеканенные при нём. Раньше на деньгах изображали нейтральные символы, вроде орнаментов или пальмовых ветвей, а Понтий приказал чеканить на монетах римские культовые предметы: священный жезл-литус и черпак-симпулюм. Это вызвало такое негодование у правоверных иудеев, что при следующем наместнике Феликсе такие монеты пришлось перечеканивать.
Понимая, что ненависть иудеев к нему растёт, Пилат принял контрмеры. Он стал подсылать в Иерусалим переодетых легионеров, которые жестоко избивали дубинками всех, кто произносил имя наместника. Античные титушки не сдерживали свою удаль и лупили народ даже сильнее, чем им приказывали. Особенно страдали от побоев старики. Доходило до смертных случаев.
Неудивительно, что вспыхнуло восстание. Взбунтовавшиеся самаритяне особо подчеркивали, что их мятеж направлен не против римской власти вообще, а только против свирепого наместника, цинично оскорблявшего чувства верующих и попиравшего традиции и обычаи. Понтий так жестоко подавил восстание, что его непосредственный начальник, правитель Сирии Люций Вителлий, отстранил его от должности и велел отправляться в Рим, чтобы дать отчёт о своих действиях лично императору Тиберию. Это случилось в 36 году.
Скорее всего, прокуратор Иудеи Понтий Пилат, занятый столь бурными событиями, даже не обратил внимания на мимолётный эпизод, благодаря которому он известен всем христианам. Факт его общения с молодым проповедником по имени Иисус не зафиксировали историки-современники, он известен только по описаниям евангелистов. По их свидетельству, Понтий Пилат долго не мог понять, в чём иудейские священники обвиняют проповедника из Назареи. Он отказывался приговорить его к смерти и хотел воспользоваться своим правом помилования. Однако собравшиеся иудеи требовали отпустить разбойника и мятежника Варраву, а Иисуса предать жестокой казни. Тогда Пилат демонстративно умыл руки, давая понять, что вина за казнь проповедника лежит не на нём, и отправил Иисуса на бичевание и крест.
Помня о жестокостях реального Пилата в Палестине, в его милосердие и стремление разобраться в тонкостях и противоречиях верований туземцев верится с трудом. Скорее всего, он, не моргнув глазом, казнил бы и Иисуса, и Варраву, а может быть, и тех, кто имел наглость навязывать прокуратору свою волю.
Кстати, о прокураторе. В античных источниках должность Понтия Пилата называется по-разному. Тацит именовал его прокуратором Иудеи, а Иосиф Флавий – игемоном, то есть, в переводе с греческого, правителем. В 1961 году в Эль-Кайсарии (бывшая Кесария Палестинская) итальянские археологи нашли обломок древней плиты. Она была сильно повреждена, так как в IV веке её повторно использовали при строительстве театра. На уцелевшем фрагменте сохранилась часть надписи о том, что префект Иудеи Понтий Пилат воздвиг Тибериум – культовое здание в честь императора Тиберия. Эта плита стала не только первым археологическим доказательством существования персонажа Евангелия, но и уточнила официальное название его должности: он был префектом Иудеи.
Судьба Понтия Пилата после его возвращения из Палестины в Рим туманна. Христианские историки начала первого тысячелетия утверждали, что он под влиянием своей жены-христианки сам стал адептом новой религии. Скорее всего, эти легенды возникли в период официального признания Римской империей христианства, когда тогдашние богословы стремились всячески сгладить противоречия между их верой и властью, подчеркнуть расположение римского наместника к Иисусу. В результате Понтий Пилат стал положительным героем нескольких новозаветных апокрифов, а греческая, эфиопская и коптская православные церкви даже канонизировали его жену. Самого префекта копты почитают в лике святых.
По поводу последних дней Понтия Пилата существуют разные легенды. По версии, которую Евсевий Кесарийский записал в IV веке, экс-префекта сослали в галльский город Вьен, где после многочисленных жизненных невзгод он утопился. По другой легенде, его казнили во времена Нерона, а тело бросили в Тибр, но воды реки отказались принимать тело человека, предавшего Иисуса смерти. Тогда труп Пилата отправили во Вьен, но и в тамошней реке Роне утопить его не удалось. Бренные останки Пилата дотащили аж до Швейцарии и сбросили их в, видимо, более толерантное горное озеро. В честь этого события гора неподалёку от Люцерна до сих пор называется Пилатусберг.
Ещё одна, более мирная версия кончины Понтия Пилата отыскалась в тех же британских архивах, где нашлись сведения о его рождении. Согласно ей, изгнанный из Рима бывший префект Иудеи вернулся в Шотландию, где уже правил друг его детства Мансутеус. Понтий обратился в христианство и проповедовал его среди соплеменников своей матери. Он пользовался всеобщим уважением и умер 5 июля 55 года в Фортингэлле под тем самым древним тисом, под которым родился.
Козни и казни святой Ирины Византийской
Ради любви к богу она убила мужа, а ради власти – искалечила сына
Жуткие преступления византийской императрицы Ирины отделяют от нас 12 веков. Но, знакомясь с её биографией, постоянно замечаешь, насколько она напоминает события гораздо более поздней российской истории или даже реалии совсем недавнего прошлого.
3 сентября 768 года весь Константинополь собрался в порту: на берег сходила Ирина, невеста Льва, сына императора Константина V. Венценосный отец сам выбирал жену для наследника. Прекрасная гречанка выделялась среди остальных претенденток красотой. Род её был хоть и знатен, но захудал. Рано лишившаяся родителей Ирина выросла в семье дяди, стратега в заштатных провинциальных Афинах.
Знатнейшие мужи Константинополя сопроводили 16-летнюю невесту наследника в церковь Фары, где её ждал 18-летний жених. Состоялось обручение, а через три месяца константинопольский патриарх торжественно обвенчал молодых.
К тому времени уже полвека Восточную Римскую империю сотрясало иконоборчество: императоры запрещали поклонение иконам. Хотя эта борьба опиралась на ветхозаветную заповедь «Не сотвори себе кумира», причины её были политическими. С востока византийские земли обкусывали арабы, последние двести лет исповедовавшие молодую религию ислам. Императоры мечтали если не покорить пассионарных соседей, то хотя бы замириться с ними, а для этого надо было найти точки соприкосновения между двумя религиями. Этому препятствовал запрет на изображение одушевленных существ, одно из основных правил ислама. Запрещая иконы с изображением святых, императоры как бы делали шаг навстречу мусульманам. Кроме того, недовольство византийских правителей и их ближайшего окружения вызывало усиление православной церкви. Она превратилась в мощную экономическую структуру, священники начали занимать государственные должности и претендовать на власть. Поэтому основной удар иконоборцев был направлен против священства и монахов. Все эти политические и экономические расклады были непонятны простым христианам. За прошедшие века они привыкли почитать иконы и с ужасом смотрели, как священные изображения жгут, топят или рубят на части. Большенство затаившихся иконопочитателей составляли простолюдины и знатные женщины. Одной из них была невестка императора Ирина.
Во дворце яростного иконоборца Константина V ей приходилось особо тщательно прятать изображения святых, которым она страстно молилась каждый вечер. Два года Ирина не могла родить сына, и, по её мнению, только благодаря молитвам перед иконами в 771 году на свет появился мальчик, будущий Константин VI.
В 775 году император Константин умер. Новым правителем Византии стал муж Ирины, коронованный под именем Льва IV. Он находился под сильным влиянием жены. Благодаря этому гонения на почитателей икон в начале его правления почти прекратились, что очень нравилось народу. По желанию подданных в 776 году Лев короновал своего пятилетнего сына, формально сделав его своим соправителем.
Обескураженные поначалу изменением государственной политики, иконоборцы быстро опомнились, «вразумили» императора, и гонения на иконы возобновились с новой силой. Вдруг император Лев заболел, весь покрылся язвами и умер. Говорили, что возгордившийся Лев захотел носить на голове древнюю корону императора Маврикия. Её достали из раскопанной могилы. Этот головной убор заразил Льва трупным ядом, от чего он якобы и умер. Но, скорее всего, причина смерти была гораздо прозаичнее. Некоторые хронисты сообщали, что император-иконоборец обнаружил под подушкой жены две спрятанные иконы и устроил жуткий скандал. Несколько дней спустя его тело покрылось нарывами, и он умер в мучениях. Историки делают вывод, что императора отравила богобоязненная супруга, которая сразу после его смерти начала править как регентша 9-летнего сына.
Такой поворот событий не понравился родственникам покойного императора – им самим хотелось поуправлять Византией. Через сорок дней после смерти Льва они предприняли попытку государственного переворота, имевшего целью посадить на трон Никифора, старшего из братьев усопшего. Путч провалился, его участники были схвачены. Рядовых заговорщиков выдрали плетьми и сослали, а братьев мужа Ирина приказала насильно постричь в монахи. Чтобы все увидели, что неудачливые путчисты переведены в другой социальный статус, их заставили прислуживать во время рождественской церемонии в храме Святой Софии.