– Может, и так и так, – сказала Мика.
С этой приятной мыслью, засевшей в голове у каждого, они снова сели на лошадей и вернулись на дорогу. Идриан почти забыл об отбитой заднице и натирающем кожу доспехе. Повесив шлем на луку седла, он прикрыл его краем плаща и старательно делал вид, будто ему совершенно незачем смотреть в небо.
– Низкая облачность – помеха не только для нас, – сказал он через плечо. – Мы его не видим, но и он нас тоже.
– Думаете, это он, сэр? – спросил Брейлир, поравнявшись с Идрианом.
Он ехал, высоко подняв голову, но Идриан сразу заметил, что глаза оружейника покраснели, и пожалел, что взял его с собой. Брейлир – еще мальчишка, а это не детское дело. Он фыркнул. Как будто война – детское дело!
– Судя по почерку, да, – ответил Идриан.
– Он вообще человек? – спросила Мика.
– А кто же еще? – Джорфакс вновь заняла место во главе маленькой колонны. – Может же фирглас переворачивать сознание. Почему бы не придумать годглас, который делает что-то подобное с телом? Все гильдии давно пробуют его создать. И грентцы тоже.
– Но эта летучая тварь появилась только тогда, когда в войну вступила Керите со своей армией, – заметила Пискля.
– Значит, это пурниец. Или марниец. Или насууд. Селезни ведь сражаются по всему миру. Керите вполне могла набрести на стекольный завод, где проводят такие опыты.
Идриан нахмурился. Годглас, который изменяет человека до такой степени? Устройство его тела?
– У этой твари человеческий разум, – сказал он, – и движения животного – ловкие, бессознательно-грациозные. Надеюсь, что это не… – Он умолк, заслышав отдаленный шум, и слегка натянул поводья, чтобы остановить лошадь. – Вы слышите?
Все умолкли, склонив голову набок. Раздавались какие-то хлопки, будто вдалеке пускали фейерверки.
– Это мои новые гранаты, – оживилась Мика.
Идриан сделал резкий вдох и посмотрел на Джорфакс:
– Значит, долбаные грентцы все же пошли не в город, а на Демира. Там идет бой.
– А мы здесь ходим кругами вместо того, чтобы сражаться! – зарычала Джорфакс.
Идриан не стал напоминать ей, что командует здесь он. Джорфакс была выше его по званию и на поле боя принесла бы даже больше пользы, чем он.
– Решай сама, – сказал он ей.
Джорфакс оглянулась на оскверненную бойней ферму так, словно не знала, как быть. Помешкав немного, она ругнулась и сказала:
– Нам надо туда. Та битва важнее, чем один гласдансер, пусть даже летучий.
Она уже дернула поводья, чтобы повернуть лошадь на юг, и вдруг застыла. Идриан посмотрел на нее и увидел, как она вытаращила глаза и напряглась.
– Тилли?
– Он здесь, – шепнула она в ответ.
Все как один схватились за оружие и уставились в небо. Сердце Идриана ёкнуло, и он знаком велел всем пригнуться. Мика рядом с ним зарядила пращу гранатой.
– Где? – прошипел Идриан.
– Кружит над нами. Очень высоко.
– Он знает, что его заметили?
– Я очень осторожна и не обращаю свои чувства прямо на него.
Ее рука зависла над оттопыренным карманом с яйцом.
– Всем продолжать движение, – приказал Идриан. – Но медленно. Карабины опустить. Брейлир, держись позади меня. Ни шагу из-за моей спины. Понял?
– Да, сэр.
Идриан приподнял шлем, обернул поводья вокруг выступа на передней части седла и, не поднимая головы, стал смотреть вверх. Серо-белые облака не давали ничего разглядеть, и это привело его в бешенство. Каждая секунда, казалось, тянулась дольше прежней.
– Он еще там? – спросил Идриан у Джорфакс.
– Кружит. Вырвать мое яйцо не пытался. Пока.
– Насколько близко ему надо быть для этого?
– Зависит от его силы. Трудно сказать.
– Пока он за облаками, нам его не достать. Надо заставить его спуститься. – Идриан оглянулся на товарищей. – Не стреляйте, когда он появится, иначе спугнем. Пусть снизится, тогда Мика прижмет его к земле гранатами, а я добью. Понятно?
Солдаты дружно закивали в ответ. Идриан следил за небом, время от времени поглядывая на Джорфакс, чтобы по дрожащим векам или поджатым губам понять, выигрывает она в поединке магических воль или проигрывает. Тем временем на юге к треску гранат добавились гулкие пушечные залпы.
Джорфакс внезапно расслабилась.
– Он спускается, – сказала она. – Стекло меня дери! Держи ухо востро, он может… – Она снова напряглась, вцепилась в яйцо у себя в кармане и сдавленно вскрикнула: – Он здесь!
Идриан не стал ждать. Одной рукой он нахлобучил на голову шлем, другой содрал тряпки, скрывавшие меч и щит, и сорвал с седла то и другое.
– Ну, погоди! – крикнул он, но не успел произнести больше ни слова.
Из-за облаков вырвалась черная стрела – летучий гласдансер, сложив крылья, пикировал на них, точно орел. Он врезался в лошадь Джорфакс с такой силой, что все трое, кувыркаясь, покатились с дороги в поле. Но гласдансер тут же освободился и снова взмыл в небо.
– Пли! – скомандовал Идриан.
Дружно рявкнули карабины, и мощные крылья твари оказались разорванными в клочья. Она зашипела и взвыла, крутанулась в воздухе и приземлилась на ноги. Из пулевых ран сочилась черная кровь, но тварь казалась скорее раздраженной, чем раненой, и мерила взглядом людей, пока те дрожащими руками перезаряжали карабины.
Идриан спрыгнул с коня, удерживая в поле зрения сразу и тварь, и Джорфакс. Та, придавленная мертвой лошадью, скалила зубы, ее глаза были полны страха.
– Убей его! – вскрикнула она. – Он отбирает у меня яйцо! А-а-а! – завизжала она.
Яйцо выскочило из ее кармана и разлетелось на десятки осколков, которые понеслись прямо в Идриана. Он вскинул свой щит и услышал, как осколки барабанят по хаммергласу. За его спиной кто-то вскрикнул сначала от страха, потом от боли.
Идриану некогда было смотреть, в кого попали. Он прыгнул вперед, прикрываясь щитом, и атаковал тварь, заставляя ее уворачиваться от его ударов, в надежде сбить ее с ритма. Ее крылья дернулись и задвигались, как вторая пара рук. Тварь бросалась на Идриана, стремясь вырвать у него щит или меч. Но Идриан продолжал атаковать, не давая противнику даже секундной передышки, заставляя его отступать шаг за шагом, и наконец тот повернулся к нему спиной и бросился бежать.
Пули, выпущенные из карабина, прошили бок зверя. Он покатился по вспаханному полю, снова вскочил, прыгнул на ближайшего солдата и тут же отпрянул назад, спасаясь от Идриана, – но успел так вмазать крыльями по карабину, что от того остались одни обломки. Идриан преследовал его, стараясь не дать ему взлететь. Вдруг его глаза расширились от ужаса.
– Брейлир, с дороги!
Поздно. Летучий гласдансер прорвался мимо еще двух солдат, отбросил Писклю, схватил Брейлира за щит из хаммергласа и взлетел. Идриан бежал за ним по полю, беспомощно наблюдая, как он уносит Брейлира, вцепившись ему в шею. И тут над головой существа взорвалась граната. Взрывной волной его бросило на землю. Идриан отшвырнул щит, обеими руками поднял над головой меч и прыгнул. Лезвие скользнуло, рассекая кости и сухожилия, покрывавшиеся брызгами черной крови.
Существо закричало и бросило Брейлира. Оружейник с размаху ударился о землю, прокатился по ней, безвольно дергая руками и ногами, и затих. Летучий гласдансер тоже упал и запрыгал, как плоский камешек на воде. Идриан бросился в атаку, но тварь явно не намеревалась больше драться – только улететь. Рядом с ней взорвалась вторая граната, но она с силой ударила крыльями по воздуху и взмыла в небо. Через мгновение исчезла, растворилась в низких облаках.
Идриан смотрел ей вслед, хватая ртом воздух, держа меч наготове. Секунды шли, он ждал, что тварь вот-вот вернется, но услышал только стон Джорфакс.
– Гадина улетела! – крикнула она, собравшись с силами. – Помоги мне, сними с меня эту дурацкую лошадь!
Идриан опустил меч, обводя взглядом свою команду. Мика стояла неподалеку, расставив ноги, с пращой наготове, Пискля кое-как хромала к ним по пашне. Половина солдат валялась кто где. Взгляд Идриана остановился на Брейлире. Оружейник, один из всех, не двигался, напоминая холмик грязи.
– Мика, – крикнул Идриан, – помоги Джорфакс!
И он поспешил к Брейлиру, кляня на ходу небо.
58
Особняк Зорлианов хорошо знали в Оссе. Когда-то он служил резиденцией могущественной и уважаемой семьи-гильдии Зорлиан, в период своего расцвета владевшей почти четвертью города. Из поколения в поколение зорлианские матриархи и патриархи добавляли к особняку то новое крыло, то флигель, то пристройку, стремясь оставить свой след в истории семьи.
Но потом гильдия Зорлианов, прежде единая, раскололась и распалась на части – отчего, Киззи не знала. Туманная история. Одни Зорлианы покончили с собой, другие сменили имена или уехали. Через поколение от былого могущества остались одни воспоминания, в основном недобрые: убегая, Зорлианы бросили десятки обанкротившихся предприятий, тысячи акров пустой земли и этот особняк – памятник человеческой алчности, говоривший о тщете всех усилий. Теперь дом оказался ненужным. Никому не было дела и до запустевших охотничьих угодий вокруг него.
Утро было в разгаре. Экипаж, в котором сидели Киззи и Монтего, катил к особняку по длинной гравийной дороге, начинавшейся в нескольких милях к западу от города. Было пасмурно, порывистый ветер дышал холодом и сыростью, так, будто с севера надвигалась буря. Монтего правил, а Киззи сидела внутри, обхватив себя руками от холода, и смотрела в окно кареты на дремучий лес. Однажды в детстве она была здесь, вот только не могла вспомнить с кем – с единокровными сестрами, наверное. Лес показался им таким страшным и темным, что они испугались и убежали прочь, не пройдя и половины пути до особняка.
Монтего смотрел только вперед, на дорогу, зато Киззи внимательно разглядывала места, по которым они ехали. Вот они перевалили через холм, спустились в овраг и обогнули массивную насыпь. Гравий не подсыпали уже лет десять, а то и больше, так что сквозь него во многих местах проросла сорная трава. И все же дорогой явн