– Тебе лучше оставаться внутри, – сказал он, не сводя взгляда с приближавшихся бунтовщиков.
– Я не хочу, чтобы ты кого-нибудь убивал! – выпалила Тесса.
Сердце подпрыгнуло у нее в груди, и она подумала: говорил ли кто-нибудь такое гласдансеру?
Демир удивленно поднял глаза на нее:
– Я и не собираюсь.
– А это тогда зачем? – спросила Тесса, многозначительно взглянув на яйца.
– Предупреждение.
Тем временем на улице показались первые бунтовщики: шесть или семь человек с массивными зубилами, которыми они разбивали булыжники. Трое бросились к стоявшей поблизости карете, выпрягли лошадей и перевернули экипаж, после чего двинулись на Демира и Тессу. Они прошли уже половину расстояния, когда один из них схватил остальных за рукава и что-то сказал. Все трое внимательно посмотрели на Демира и повернули назад.
– Есть, – сказал Демир, поднимая левую руку так, чтобы Тесса увидела его знак гласдансера, – некоторое преимущество в том, чтобы носить клеймо убийцы.
Это повторялось еще не раз. Бунтовщики появлялись на их улице целыми толпами, некоторые даже приближались к перевернутой карете у крыльца отеля, но, увидев Демира, тут же сворачивали. Вокруг отеля звенели стекла витрин, бойцы семей-гильдий отбивались от мятежников дубинками и мечами, и только Демира насилие будто обходило стороной, – казалось, он излучал спокойствие, окружавшее его как защитная сфера.
– Ты убьешь тех, кто не обратит внимания на предупреждение? – спросила Тесса, садясь на ступеньку рядом с Демиром.
Он глотнул вина, не отрывая взгляда от улицы. Несмотря на нарочитую расслабленность Демира, Тесса увидела, оказавшись рядом с ним, что его зрачки расширены, а мышцы напряжены.
– Я надеюсь, нам не придется это выяснять. – Он понюхал воздух. – Кто-то устроил пожар. Стекло им в бок, дурни проклятые. Так ведь и Сжигателей дождаться можно.
– Тирана сказала, что они бунтуют, потому что цены на дешевое стекло подскочили втрое за одну ночь.
Демир ответил ей долгим многозначительным взглядом:
– Я тоже это слышал. Неожиданно, прах меня возьми. Интересно, были уже подобные случаи?
Тесса нахмурилась:
– Серьезные спекуляции случались, конечно, но не в наше время. И не в таком большом городе, как Осса. Торговля зольным песком находится под строгим надзором.
– Стекло мне в задницу, – выдохнул Демир.
– Надо ждать такого и дальше, да? – спросила Тесса, уже зная ответ. – Будет только хуже, пока мы не создадим канал феникса.
Улица была запружена народом. Люди шли плечом к плечу: мужчины и женщины в серых блузах простых рабочих. У одних на груди был вышит герб профсоюза погонщиков, другие, похоже, присоединились к ним только для того, чтобы пограбить да подраться. Вдруг толпа расступилась, показалась женщина средних лет, которая нагло подошла прямо к крыльцу «Гиацинта». Ее туника была несколько изящнее, чем у других, вышивка – более качественной, в центре груди красовалась эмблема с изображением быка. Профсоюзный босс, поняла Тесса. Женщина указала дубинкой на Демира:
– Это ты, Граппо! Ты – единственный патриарх семьи-гильдии, кому хватило смелости остаться на улице. Почему цена на стекло выросла втрое?
Тесса с Демиром переглянулись. Демир ответил:
– Я не знаю. Я услышал об этом, только когда твои люди начали бить витрины.
– Как ты можешь не знать? – возмутилась глава профсоюза. – Ты же член Ассамблеи!
– Я девять лет не был в Ассамблее, – ответил Демир и развел руками, кивнув на черные траурные флаги, свисавшие из окон отеля. – Спросите у Магна или Ворсьен. Я что, похож на владельца стекольного завода?
Женщина с отвращением махнула рукой:
– Нам нужны ответы! Такие, как вы, ждут, что мы будем пахать как волы, не имея нужного нам стекла? Мы не можем покупать его по такой цене! Какой толк от гарантий гильдий, если стоимость подскакивает за день в несколько раз?
Тесса пристально посмотрела на Демира, сидевшего в той же позе. Правда, дышал он тяжелее, а по его шее градом катился пот.
– Что случилось? – прошептала она.
– Я отупел, – сказал он так же тихо. – Раньше я всегда знал, что сказать и что сделать. Раньше я мог убедить таких, как они, за пару минут. Тогда они любили меня, а теперь боятся моей татуировки, вот и все.
К удивлению Тессы, у него задрожали пальцы. Она наклонилась и крепко взяла его за руку.
– Тебе надо уйти, – сказала она.
– Здесь буду либо я, либо мои бойцы. Пострадают люди. Возможно, кого-то убьют. – Он откашлялся, махнул профсоюзному боссу – «уходите» – и крикнул: – Подавайте жалобу в Ассамблею! Так вы не добьетесь ничего.
– Да пошел ты! – огрызнулась в ответ профсоюзная деятельница и, сделав грубый жест, снова скрылась в толпе.
Демир тяжело вздохнул. Тесса засомневалась в том, сможет ли он прибегнуть к насилию. Он провел руками по лицу.
– Я видел беспорядки в провинциях – хлебные бунты, монетные бунты – и даже участвовал в них. Но впервые вижу волнения из-за годгласа в районе Ассамблеи. Если я… Стекло мне в задницу!
Он резко повернул голову. Тесса проследила за его взглядом. Менее чем в квартале от них на улицу выходили солдаты, выглядевшие почти причудливо в бело-красно-зеленой развевающейся форме, вооруженные алебардами с наконечниками из хаммергласа и лезвиями из рейзоргласа, с пистолетами на поясе, в конических шляпах. Они походили на персонажей из старинной пьесы. У Тессы перехватило дыхание.
Сжигатели. Хорошо подготовленные убийцы на службе у Ассамблеи. Даже в Гренте считали, что они не сильно уступают гласдансерам в высокомерии и кровожадности. У многих алебарды уже были в крови. Выставив оружие перед собой, Сжигатели выстроились в линию, чтобы отрезать бунтовщикам дорогу к площади Ассамблеи. Те дрогнули, но не разбежались.
– Немедленно разойтись! – приказал им один из алебардистов.
Мятежники взревели в ответ, потрясая дубинками и камнями.
– Иди внутрь, – велел Тессе Демир, затем вскочил и бросился вниз; магические яйца взлетели со ступенек и запрыгали за ним, как привязанные. – Нет! – закричал он. – Нет, нет!
Тесса приросла к месту: яйца треснули, разлетелись осколками прямо над толпой и рассыпались перед Сжигателями, буквально отшвырнув солдат и бунтовщиков друг от друга. Демир залез на фонарный столб, чтобы все видели его татуировки.
– Его же убьют!
Тесса обернулась и увидела, что из отеля вышла полдюжина бойцов, которыми предводительствовали Тирана и консьерж Бринен.
– Прах меня возьми, – воскликнул Бринен, – даже гласдансер не остановит их! Тирана, иди туда и вытащи его.
– Подождите!
Тесса знала, что не обладает никакой властью, что это не ее люди, но все же протянула руку, чтобы остановить Тирану. И тут Демир закричал, перекрывая рев толпы:
– Погонщики! Строители, перевозчики, землекопы, кожевники! Граждане! Смотрите на меня и будьте внимательны! Они, – он указал на Сжигателей, – несут смерть и отчаяние. Вы будете страдать, а они назовут вас животными и используют ваш гнев против вас.
Тесса с трудом сглотнула. Крики немедленно стихли. Сотни глаз обратились к Демиру.
– Бринен, – прошипела она, – у вас есть запас форджгласа? Для ваших носильщиков?
– Конечно, – ответил консьерж.
– Сколько?
– Возможно, несколько сот.
– Идите и принесите их сюда. Все.
Консьерж выпрямился:
– Юная леди, вы, может быть, наша гостья, но вы не…
Она повернулась и схватила его за отвороты туники.
– Я приготовлю вам еще, – отчаянно прошептала она. – Мне понадобится всего несколько полных рабочих дней, чтобы восполнить ваши запасы. Идите. Принесите. Стекло. – Тут она поняла, что охранники Граппо сейчас оторвут ее от консьержа. Она отпустила его и показала им свои ладони. – Пожалуйста.
Тот кивнул, и двое охранников вбежали в отель.
А Демир продолжал кричать, обращаясь к притихшей толпе. Его голос временами дрожал, но все же как будто гипнотизировал людей.
– Прекратите бунтовать! Вы показали им, что недовольны. Большего вам не добиться.
Кто-то – женщина из профсоюза, говорившая с ним, – выкрикнул:
– Мы не уйдем, пока они не услышат нас!
– Они не услышат вас даже под дулом пистолета! – крикнул в ответ Демир. – Они утопят вас в крови!
– Это точно!
Расталкивая народ древками хаммергласовых алебард, Сжигатели подошли к Демиру на расстояние дюжины шагов. Офицер поднял руку и показал на него пальцем.
Тесса почувствовала, как ей в руки сунули что-то тяжелое, опустила взгляд и увидела коробочку, полную дешевого стекла.
– Сжигатели сейчас нападут на него! – сердито закричал Бринен. – Я надеюсь, вы знаете, что делаете.
Но Тесса не знала.
– Возьмите это, – сказала она, – и поставьте оцепление вокруг лестницы.
Пренебрегая инстинктом самосохранения, она нырнула в толпу и стала проталкиваться к Демиру, добравшись до него в тот момент, когда он заметил приблизившихся к нему Сжигателей.
– Назад! – рявкнул он им.
– Не смей нами командовать, – ответил офицер.
Демир выпрямился:
– Я – патриарх семьи-гильдии Граппо, гласдансер и член Ассамблеи. Отойдите, или сегодня прольется кровь, и это будет не кровь бунтовщиков!
Он выкрикнул последние слова так громко, что Тесса, видевшая его со спины, изменила свое мнение о нем. Да, этот человек вполне был способен на насилие. Стекло нервно металось в воздухе в десятках футов над Сжигателями, крошечные осколки ловили солнечный свет и вспыхивали кинжальным блеском.
На улице воцарилась тишина, все молчали. По толпе временами пробегала нервная дрожь, как рябь по поверхности пруда.
– Я сам вынесу ваши требования на рассмотрение Ассамблеи! – продолжил Демир. – Нельзя сначала относиться к людям как к скоту, а потом убивать их, когда они начинают оказывать сопротивление. Это наши друзья. Наши товарищи. Они заслуживают того, чтобы их выслушали, не грозя им клинком из рейзоргласа.
Теперь Тесса стояла прямо за Демиром. Не видя лиц собравшихся, она ощутила внезапную перемену настроения. Кто-то крикнул: