Борьба по разоблачению буржуазной массовой культуры тем более сложна, что идеологические функции этой культуры не выступают на поверхности, они тщательно маскируются. Но вся культурная продукция, производимая наемным персоналом владельцев средств массовых коммуникаций капиталистического мира, всеми силами стремится помешать формированию классового сознания у трудящихся, вызвать у них ощущение невозможности изменить что-либо к лучшему, навязать им идеи расизма и шовинизма, антикоммунизма и антисоветизма.
Известно, что экономическое и политическое господство эксплуататорского меньшинства оказывается более или менее прочным лишь тогда, когда оно сопровождается господством данного класса в области духовной культуры. К. Маркс и Ф. Энгельс писали: «Мысли господствующего класса являются в каждую эпоху господствующими мыслями. Это значит, что тот класс, который представляет собой господствующую материальную силу общества, есть в то же время и его господствующая духовная сила»11. Каждый эксплуататорский класс создает систему духовного воздействия на сознание народных масс, которая в условиях монополистического капитализма приобрела характер сложной системы манипулятивного воздействия на массовое сознание.
Причем эта система духовного гнета не есть нечто стабильное, она изменяется, развивается (прежде всего под влиянием роста сопротивления народных масс реакционной политике эксплуататорских классов). Общая тенденция этого изменения — движение от примитивного манипулирования к утонченному, от открытого — к скрытому, от прямого — к косвенному.
В прошлом идеологи господствующих эксплуататорских классов искали идеологическое обоснование своего собственного существования» оправдание системы порабощения меньшинством большинства в религии. Однако роль религии в современном мире явно ослабла, а вместе с ней ослабли и регулятивные функции религиозной идеологии. Ныне монополистическая буржуазия лихорадочно ищет, во-первых, возможности модернизации и модификации самой религии, чтобы способствовать восстановлению ее пошатнувшихся позиций (в частности, создание нетрадиционных, неконфессионных, экзотических «новых» религиозных культов, приспособленных к веку научно-технической революции), и, во-вторых, замену и дополнение этому испытанному средству духовного гнета масс. Центр тяжести регулирования массового сознания в капиталистических странах в условиях подрыва религиозности постепенно переносится в массовую культуру, которая во многом занимает место религии как «современный» «опиум народа».
«Маскульт» можно рассматривать в различных аспектах: с позиций эстетической ценности его произведений — это профанация культуры, ориентированная не на шедевры, как традиционное искусство, а на заведомо заурядные (а главное — «кассовые») произведения; исходя из анализа форм ее распространения — это циркулирующая по каналам массовых коммуникаций духовная отрава миллионов людей. Но сущность «маскульта» состоит в том, что он выполняет функцию адаптации человека к современному капиталистическому обществу, используется как средство манипулирования массами, массового обмана и одурманивания.
Массовая культура — это индустрия, производящая «массового» буржуазного человека, который заимствует «свои» мысли из радио- и телепередач, газет и рекламы и превратился в простого исполнителя заданных ролей, у которого атрофирована, редуцирована личность.
Термин «массовая культура» создает впечатление, будто речь идет о культуре масс. Но в действительности то, что им обозначается, — это отнюдь не культура народных масс, а буржуазная культура «для масс», ориентированная на манипулирование их сознанием. Это творение отнюдь не масс, а определенной группы интеллектуалов — режиссеров, сценаристов, продюсеров, актеров, художников, музыкантов, нанятых и оплачиваемых элитой владельцев средств массовых коммуникаций.
Социальные функции этой культуры двояки. Во-первых, она представляет собой важное средство интеграции и стабилизации капиталистического общества, внесения в массы буржуазной идеологии, пусть на самом низком, примитивном уровне. Во-вторых, это отрасль капиталистического производства, подчиненная основному закону капитализма — извлечению прибавочной стоимости. Это капиталистическое производство духовной продукции, это движение меновых и потребительных стоимостей в области духовного производства, подчиненное законам капиталистического рынка. Таким образом, массовая культура вдвойне выгодна капиталу — и как товар, приносящий прибыль, и как средство стабилизации и укрепления капитализма, «проталкивания» буржуазной идеологии в массы.
Зачастую массовую культуру понимают ограниченно — как низкопробное зрелищное искусство, ориентированное на широкий рынок. Но «маскульт» не только произведения «массового искусства», это и образ жизни, и способы духовного потребления, тесно связанные с капиталистическими производственными отношениями. «Массовое искусство» — это только меньшая, видимая часть айсберга, именуемого массовой культурой. Социальные функции ее отнюдь не ограничиваются порчей художественных вкусов масс. Важнейшие из них — защита и укрепление позиций государственно-монополистического капитализма, формирование выгодных и угодных буржуазному обществу ценностных ориентаций личности, выработка в ней черт и качеств, нужных для функционирования этого общества. Иначе говоря, функция массовой культуры — включение личности в систему производства, потребления и других сторон жизнедеятельности современного капитализма.
Важная задача массовой культуры — использовать свободное время трудящихся для навязывания им иллюзий, мифов, для воздействия на их чувства в направлении, выгодном капиталу. Одно из назначений «маскульта» — «организация» свободно га времени трудящихся для интенсивного идеологического воздействия на них. Свободное время трудящихся оказывается регламентированным капиталистическим обществом, хотя для каждого конкретного индивида эта регламентация скрыта под покровом внешней свободы — «свободы» выбрать порнофильм или фильм ужасов, телевизионный детектив или «мыльную оперу», рок-музыку или бейсбольный матч.
В свободное время на трудящегося обрушивается поток «маскульта», тщательно подготовленный и приспособленный для превращения человека в инертного, одурманенного потребителя буржуазной пропаганды. Его свободное время становится прибавочным трудом особого рода, воспроизводящим рабочего для капитала. Западногерманский публицист Г. Андерс остроумно заметил по этому поводу, что массовый потребитель оказывается по существу неоплачиваемым работником на дому. Действительно, капиталист оплачивает его рабочее время на производстве; это, так сказать, официально проданное работодателю время. Но коллективному капиталисту этого мало, он не оставляет рабочего в покое и в свободное от работы время, стремясь даже досуг «организовать» в своих интересах, использовать его для навязывания буржуазной идеологии, присвоить себе само свободное время. И вместо того чтобы платить за право манипулировать сознанием человека, владелец массовых коммуникаций заставляет платить его самого: трудящийся вынужден оплачивать свое собственное идеологическое оболванивание, свое превращение в пассивного потребителя буржуазной массовой культуры.
По своей социальной функции массовая культура, таким образом, предстает как один из важных механизмов господства монополистической буржуазии над массами, их духовного гнета. В классово антагонистических формациях, где интересы господствующих классов противоречат интересам трудящихся масс, управление неизбежно принимает форму манипуляторства. Наиболее сложную, всеохватывающую, причем преимущественно скрытую, форму манипуляторство принимает в условиях государственно-монополистического капитализма.
Для того чтобы заставить массы действовать вопреки их собственным интересам, правящие классы традиционно использовали физическое принуждение, опирались на аппарат государственной власти, репрессии, подачки. Ныне многим представителям капиталистической элиты задача видится в том, чтобы навязать массам не только «санкционированные» образцы поведения, но и «санкционированный» образ мыслей, воспитать их убежденными адептами существующего социального строя. Система скрытого манипулирования «экономнее» и вместе с тем тоньше, «рафинированнее», она прикрывается псевдодемократической оболочкой. Формы этого манипулирования становятся ныне все более сложными, замаскированными и потому более опасными для человека.
Когда «рафинированный» интеллектуал в капиталистической стране рассуждает о «маскульте», у него обычно на лице презрительное выражение. Он не преминет заметить, что это — дешевое, низкопробное чтиво «для масс», броское зрелище для широкой и нетребовательной публики, ищущей, как развлечься, «убить время», и безропотно дающей себя одурачивать.
Этой культуре противопоставляется культура эзотерическая — для узкого круга «избранных», — культура, ориентированная на снобов из господствующих классов, на его элиту, — от прозы Гертруды Стайн до антироманов А. Роб-Грийе.
Такова типология культуры современного капиталистического общества в изображении большинства буржуазных социологов. Выделяют также фольклор (точнее, его остаточные формы) и контркультуру. В центре этой типологии лежит разведение и, более того, противопоставление элитарной и массовой культур.
Типология эта ущербна и не выдерживает критики. Прежде всего потому, что она уводит от социально-классового анализа культуры. И еще. Она не отвечает на вопрос о том, куда отнести такие бесспорно крупные явления современной буржуазной культуры, как песни «Битлз» или лучшие фильмы У. Диснея или Ф. Копполы, романы А. Хейли или даже просто музыку к фильмам «История любви», «Крестный отец». Их никак не отнесешь к элитарным, но еще с меньшим основанием их можно отнести к массовокультурной дешевке. В книге мы ответим на этот вопрос. А пока отметим, что в противопоставлении элитарной и массовой культур находит свое выражение антинародный характер современной буржуазной идеологии, отрицающей способность народных масс создавать подлинные духовные ценности. Подлинной культурой считается культура, создаваемая элитой и для элиты.