я бы ему всецело не стала, но воспользоваться помощью не откажусь. А ты? Многим доверяешь? У тебя есть те, в ком ты уверен?
– Рей, ещё Тревор, но он, как только женился, стал больше проводить время с семьёй. Ещё Айрис и Софи, мистер Грэм – это он и его друзья нашли дневник с записями о возрождении дракона. Правда, часть его друзей явно сошли с ума, но там долгая история и лучше тебе её услышать от Айрис. Да и мы, кажется, пришли.
– Нда… Сти прав, мимо этого дуба не пройдёшь. Впервые вижу такое огромное дерево, – ошеломлённо пробормотала, обходя необъятный ствол по кругу, – смотри, там и дупло есть! Прям как у Пушкина:
У лукоморья дуб зелёный,
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо – песнь заводит,
Налево – сказку говорит.
– Эээ… – изумлённо пробормотал Кеннет, другим взглядом окинув дерево, заговорил, – у вас коты учёные?
– Угу, – просипела, даваясь прорывающимся смехом, серьёзным голосом произнесла, – степень имеют… ой не могу, это стихи великого поэта.
– Татьяна! – прорычал муж, ловко перехватив меня, принялся щекотать, найдя во мне маленькую слабость. Но надо признаться, сил убежать у меня не было. У его высочества был настолько очумелый вид, что я уже поскуливала от смеха.
– Разве у вас нет сказок? – прохрипела, громко выдыхая, вытерла с глаз слезы, – про драконов, например, легенда точно есть.
– Наверное, есть, не знаю.
– Хм… разве твоя мама тебе перед сном не рассказывала?
– Гувернёр перед сном учил меня ирвелийскому, – равнодушно пожал плечами мужчина, бросая мешок на примятую кем-то траву у дуба, так, чтобы нас не было видно со стены, – потом учили релеванский.
– Наши дети будут перед сном слушать сказки, – проговорила голосом, не терпящим возражений, чуть помедлив, добавила, – играть, прыгать, бегать и дурачиться тоже.
– Наши дети? – переспросил муж, довольно улыбаясь, – ты хочешь детей?
– Конечно, – фыркнула, устраиваясь у дуба, – и раз мы муж и жена, а браки в мире Скайдор нерушимы, то, конечно, я хочу детей. Не сейчас, потом… как-нибудь.
– Трое, – произнёс его высочество, – два сына и дочь, а ещё… сюда кто-то идёт.
– Для Сти рано, – проговорила, рывком поднимаясь на ноги, положила ладонь на рукоять ножа, настороженно замерла. Кеннет тоже застыл, не делая резких движений, медленно подошёл ко мне ближе так, чтобы видеть и меня и сторону, откуда шёл звук.
Ожидание было тягостным и нервным. Время, казалось, остановилось. От каждого шороха сухой травы, звона железа и едва различимого шёпота я вздрагивала. Ладонь, стиснувшая рукоять, взмокла, а сердце стучало через раз. Но вот из-за огромного ствола дерева появился невысокий сухонький старик, следом одноглазый мужик с копной рыжих нечёсаных волос, у обоих за спиной висели котомки, а в руках были отполированные до блеска палки, служившие им подспорьем в дороге.
– Эй! Мил человек, опусти своё оружие, – прошамкал старец, медленно приближаясь к дереву, – нам сказали, здесь место сбора таких же сирых, как и мы, а значит, не от кого защищаться.
– Если так, то прошу, места у дерева нам всем хватит, – ответил Кеннет, не сводя настороженного взгляда с мужчин. Я же, слегка прищурившись, пытливо всматривалась то в старца, то в одноглазого, не понимая, что меня в них так смущает.
– Киф я, а это сын мой младший, Мэтом кличут, – прошамкал старец, натужно кряхтя, устраиваясь у дуба, с блаженной улыбкой откинулся спиной на ствол, – мы в Соргу хотели зайти, да документы в трактире утянули… не заходили к Берти? Славное у неё пойло и мясо сочное, но вот ворюг полно.
– Нет, не зашли, – проговорил муж, с ленцой прошёлся вокруг меня, будто выбирая удобное место, тем временем поглядывая и за Кифом, сидящим у дерева, и за его рыжим и одноглазым сынком, который замер недалеко от отца и не сводил с меня свой пронзительный взгляд.
– Странно, от Лурда до Согры всего два трактира, – задумчиво прошамкал старец, чуть приоткрыв один глаз, – или, поди, снедь с собой тащили? А нет ли у вас пирогов? Я б пожевал, коль не жалко…
– Тимс! Морти! Вот вы же… – возмущённым криком прервала того, кто представился Кифом, кинулась к удивительно шустро подскочившему на ноги старцу, – вы почему одни? А где ваши?
– Тьянка! А я всё гадал, узнаешь или нет, – звонко рассмеялся Морти-старец, тот, что научил меня бросать ножи, – не зря Мари тебя наставляла, вон и десяти минут не прошло, как вызнала.
– Ну всё! Хватит! Дай и я кроху обниму, – заворчал Тимс-одноглазый, крепко сжимая меня в своих объятиях, насмешливо хохотнув, добавил, – усы тебе идут.
– И ты туда же, – фыркнула, стукнув по плечу шпагоглотателя, проговорила, – знакомьтесь, это – Ленни, мой друг. Ленни – это те самые циркачи, с которыми я проехала половину Гитории: Тимс и Морти.
– А после, жестоко разбив моё сердце словами «жизнь вечного скитальца не по мне», растворилась в ночи, – жалобно простонал Тимс, снова сжимая меня в своих объятиях, – привет, Ленни, ты береги нашу Тьянку.
– Обязательно, – проворчал Кеннет, окинув парней суровым взглядом, отчего мне вдруг почему-то захотелось показать мужу язык, но я сдержалась, вновь поворачиваясь к шпагоглотателю.
– Что придумываешь! Днём я ушла. и вообще у тебя давно нет сердца, его ты отдал своей любимой Лилит, – звонко рассмеялась, даже не предполагая, что так соскучусь по этим шумным парням, – и всё же, почему вы вдвоём? А где балаган?
– Следом идут, через денёк доберутся до Соргы, сама знаешь, телеги тяжёлые, народу много, растянулись по дороге. А мы, как всегда, первыми отправились, узнать, что в городе.
– Поэтому заходите не через главные ворота?
– Ну так, – не растерялся Морти, весело хмыкнув, – самое верное, пробраться в город и узнать, будут ли рады нашим. Я, как вижу, ты тоже не с парадного входа в Согру идёшь. Тьяна, ты никак в беду попала?
– Нет, вернее, не совсем, – быстро проговорила, бросив на мужа косой взгляд, добавила, – знакомца на подъезде к Сорге встретила, он сказал, в городе полно королевских ищеек, вот решили не нарываться и обойти.
– Тоже верно, – задумчиво проговорил Морти, достав из котомки бутыль, жадно отпил, чуть помедлив, продолжил, – значит, и нам там делать нечего, местные по домам сидят и носа не высунут. Пустое дело выступать… Тимс, надо разворачивать и в Бакон идти, там градоначальник дочь свою замуж выдаёт, глядишь, там что перепадёт. Тьяна, ты с нами? От ищеек надо держаться подальше.
– Хм… нам с Ленни продуктов в дорогу взять, и мазута Мари у меня уже закончилась, – замялась я, бросив украдкой взгляд на мужа, но тот стоял с непроницаемым лицом, по которому было невозможно понять, о чём он думает.
– Что мы, не накормим двоих? – хмыкнул Тимс, поднимая свой мешок, – помнишь, какое мясо печёт Дик? А Лора какие лепёшки?
– Помню, конечно, – улыбнулась змею-искусителю, вопросительно взглянув на мужа.
– Никогда не был в цирке, – проговорил Кеннет, ласково мне улыбнувшись.
– Ооо, парень, да ты многое потерял, – воскликнул Тимс, звонко хлопнув его высочество по плечу, – там такие девочки, под самым потолком летают. А Сусанна, да ты, увидев её, никогда не забудешь. Шикарная женщина, все в восторге от неё, а ежели и ты ей приглянешься, то ещё и приголубит.
Глава 39
Интерлюдия
– И где он? Ты говорил, ждать тебя будет у дуба.
– Не знаю, господин, Тат парень непрост, мог и прознать чего, – заскулил мужчина, сжимаясь от страха, – а, может, не дошёл ещё…
– Времени было достаточно, – зло рыкнул ищейка, наотмашь ударив извозчика, – Тарс, выплати ему награду, чтоб знал наперёд кому не следует лгать.
– Не надо, господин, я скажу! Скажу, – завизжал Сти, сжимаясь под ударами плетей, того, кого назвали Тарсом, – не один Тат был, с ним ещё один шёл, брови широкие, а глаза чёрные как ночь! Держался он больно важно, спина прямая, а взгляд до костей пробирал.
– Как назвался?
– Ленни, – ответил старик, угодливо затараторил, – не похож на бродягу, всё зыркал на меня, может, и он Тата отговорил идти к дубу.
– Тарс! Пара плетей, и будет с него, – приказал высокий сухопарый мужчина, злобно оскалившись, едва слышно проговорил, – значит, Ленни.
***
– В Лурде встретились, – рассказывала почти правдивую историю о нас с Кеннетом, – свадьбу сыграли, ну и решили податься в столицу.
– А что делать в Вистерии будете? Неужто грабить собрались?
– Нет, ты чего? Комнаты снимем, работёнку какую найдём, – ответила обеспокоенно женщине, бросив косой взгляд на молчаливого мужа, который, кажется, до сих пор не отошёл от встречи с добродушной Сусанной. Женщина она была крупная, ростом не меньше двух метров, с выдающимися формами, густой рыжей косой и невероятно красивыми зелёными глазами. Увидев меня, радостная Сусанна молниеносным движением крепко сжала меня в своих объятиях, звонко расцеловала в обе щеки и уже через секунду проделала то же самое с его высочеством. Пришлось спасать оторопелого Кеннета, сообщив друзьям, что он мой муж. Теперь мы второй день празднуем нашу свадьбу и, по-моему, поздравления продлятся ещё на один день.
– Ленни, ты хоть жене скажи, у неё талант, нельзя такое скрывать, – сердито заворчал Морт, обнимая свою любимую жёнушку, – шли бы с нами, что в этой Вистерии делать. Тебя тоже чему-нибудь научим. Вон Тимс шпаги глотать или огонь выдыхать, а нет – будешь помогать, шатры ставить и народ на представление зазывать.
– Кхм… нет, пожалуй, но спасибо за приглашение, – отказался его высочество от столь интересной работы, чуть помедлив, добавил, – матушка у меня в столице, ждёт не дождётся, когда я вернусь.
– Морти, нам правда надо в Вистерию, – остановила мужчину, который не собирался сдаваться, – да и в прошлый раз я тебе сказала, что не моё это, бродить по Гитории.
– Зря! Ты на помосте столько зрителей собрала бы, такая красота пропадает, – обиженно промолвил Морти, через секунду озорно подмигнув, звонко поцеловал Лилит, рывком поднялся с подушек, сказал, – ладно, пусть вас, может, ещё и встретимся где с вами.