Я вытер пот пучком придорожной травы и попросил налить мне текилы прямо в суповую тарелку… Повод для жажды был на лице.
Меня хлопали на плечу и украдкой трогали бицепс, для «побитых морозом» мексов я был просто «звезда баскетбола», не меньше…
Мы были на дне рождения настоящего местного наркобарона, я не стал его арестовывать, хотя бы потому, что узнал кто это только через неделю… Да и вообще…
В конце моей командировки случился др у самого профессора Альвареса. Весь профессорско-преподавательский состав был вывезен в бухту на трех прогулочных яхтах, народ сидел и скучал от пафосных тостов и казенного рациона. Вдруг ко мне подходит мой куратор Кристиан Парра Гелларде и с улыбкой Джоконды, которая хочет в туалет, спрашивает:
– А Андрей ходит в России в клубы?
Я подтверждаю ему жестами, что умею вприсядку, то есть Андрей в клубы таки ходит.
Кристиан сделал лицо «Моя Твоя шибко понимает» и сказал:
– Гоу ту клуб, профессор Андрей!
«Гоу так гоу», – подумал я… Но моя совсем не знала, что такое клуб для половозрелого мексиканца. Выехали из порта и поехали по набережной, которую я уже знал как свой огород. Надо сказать, что она очень преобразилась в теплой мексиканской ночи: горела реклама, шныряли какие-то вертлявые люди явно в поисках наживы. Но все эти живописные натюрморты поникли после того, как мы подъехали к клубу.
У входа в клуб стоял парень в форме секьюрити и курил сигарету, а рядом обреталась совершенно голая девица и что-то оживленно сообщала охраннику о тяжелой женской доле и о котировках на нью-йоркской бирже. Парень был очень серьёзен, разговор был для него важен! Мы прошли мимо пары, мои коллеги вежливо и буднично поздоровались, я промычал: «Э-э-э». Что было принято за «Добрый вечер, сеньорита, надеюсь, у вас всё в порядке?» на каком-нибудь исландском наречии, которое никто никогда не мог выучить.
Мы входим в зал. Мне казалось, что я очень опытный и бывалый офицер со стальными нервами, под кевларовой кожей… я ошибался. Не успев переступить порога, ослеп от направленного на входную дверь софита. Сознаюсь, я не силен в испанском и общался с местными на «забавном английском», но даже моего испанского хватило, чтобы понять, что именно произнес диск-жокей:
– Дамы и господа, среди нас, звезда Союзмультфильма, любимец женщин и детей, угроза миру и демократии, любимец публики жеребец и балагур. Итак, встречаем! ТОТ! САМЫЙ! РУССКИЙ!
Глаза постепенно привыкли к свету. Передо мной в сладострастной истоме, не веря своему счастью, стояло пару сотен местных индейцев, а между ними в абсолютно бытовой непринужденности стояли голые бабы различных конфигураций и опций. В моей голове отчетливо прозвучал итоговый документ для контрразведки: «ПОРОЧИЛ ЧЕСТЬ… УНИЗИЛ ДОСТОИНСТВО… БЫЛ ЗАМЕЧЕН И НЕ ТОЛЬКО… С ОСОБЫМ ЦИНИЗМОМ В ИЗВРАЩЕННЫХ ФОРМАХ… БЕЗ ОБОЮДНОГО СОГЛАСИЯ».
Я бы, наверное, рванул назад, но тут же подумал: «ЭТУ КАРТУ УЖЕ НЕ ПЕРЕСДАШЬ, А ЗЯБКОЕ БЕГСТВО БУДЕТ ВЫГЛЯДИТЬ КУДА БОЛЕЕ ОМЕРЗИТЕЛЬНО, ЧЕМ СТОЙКОЕ КРЕМНЕВАНИЕ СРЕДИ ПРОИСКОВ АГЕНТОВ ЗАРУБЕЖНЫХ РАЗВЕДОК». Каковыми я обозвал для себя этих тружениц древнейшей нивы. Слава Богу, интерес ко мне иссяк ровно с такой же скоростью, как и возник. Я сел за столик и спросил Кристиана:
– А у вас во всех клубах голые бабы?
На что он задал мне встречный вопрос, который обнажил нашу скрытую порочность:
– А если их там нет, то зачем вы туда ходите? Или раздеваете позже?
Я не нашёлся, что ответить, и присох языком к нёбу. Тем временем страсти в клубе накалялись, ведущий придумал веселуху, он разделил всё поголовье примерно пополам, причем без полового шовинизма, между одетыми мужиками и абсолютно голыми тетками и устроил бега вокруг подиума, причем обе команды мчали брутальным аллюром навстречу друг другу и не менее трех кругов. Я видел, конечно, свалки в регби… Но с уверенностью могу сказать, что ни один из регбистов не забеременел во время них, в этом же случае я не мог быть столь уверен в исходе баталии. Тем не менее «победитель» был условно выявлен, и ведущий стал беспощадно метать бутылки текилы прямо в толпу, совершенно не заботясь о черепно-мозговых травмах.
Наступил второй номер программы. Оказалось, что барышень ровно столько, сколько столиков, они бодро разошлись и стали карабкаться на столы, беспощадно двигая ногами недопитое и недоеденное. Я с ужасом смотрел на этот цирк. К нашему столу без особой спешки подошла мадам, которая очень напоминала старшую сестру мамы Мерлин Монро. Я не готов угадывать ее возраст, но было видно, что ей есть что рассказывать внукам долгими мексиканскими вечерами. Она была грузна, белобрыса, имела квадратный трансформаторный таз и всё что к нему крепилось… Мои коллеги любезно подали даме руку, и она без грации и прочих глупостей залезла на стол. Ди-джей рубанул Джо Кокера из «9!4 недель», стол предательски заскрипел, дама была матерая и тоже чуяла катастрофу, двигала исключительно трансформатором, фривольно отправляя его то право, то влево…
Я С УЖАСОМ ЗАКРЫЛ ГЛАЗА И БЕЛЫМИ ГУБАМИ ПРОСИЛ ТОЛЬКО ОБ ОДНОМ: ТОЛЬКО БЫ НЕ ПЕРЕШАГНУЛА ЧЕРЕЗ МЕНЯ, КОГДА БУДЕТ ПАДАТЬ, ТОЛЬКО БЫ НЕ ПЕРЕШАГНУЛА. Потому что в этом случае мне бы пришлось вспоминать все традиции Русского Офицерского Корпуса, касающиеся бесчестия и позора. Тетка устояла, ее аккуратно сняли со стола, сообразно ее возраста и социального статуса. Я первый раз вздохнул за крайние три минуты…
ВЫВОД: Когда кто-то говорит слово «член», то старик-ветеран щупает замызганный партийный билет, парнишка-афганец смотрит на культю оторванной ноги, а у одного болгарского певца идет обильное слюноотделение. КОГДА ВАС ЗОВУТ В КАКОЙ-ЛИБО КЛУБ, СПРОСИТЕ, А ЧТО СОБСТВЕННО ТАМ БУДЕТ? Ибо что для мексиканца – танцы и радость, то для Русского Офицера – позор мундира и конфуз греховный! Господи, прости грехи мои тяжкие, вольныя и невольный! Аминь. БОЛЬШЕ – НИ НОГОЙ!
Владимир Шакьямуни(Ленин)
Мы прилетели на базу Камрань ближе к вечеру. Не вполне помню, что там было с перелетом, но помню, что хотелось две вещи: принять душ любой температуры и спать, пускай даже сидя на полу. Загрузили в тесный китайский автобус и повезли в отведенный нам отель. Переводчик, видимо, понял свою роль как массовика-затейника. Он начал сыпать какими-то местными прибаутками на беглом русском языке. На вопрос:
– Где так напрактиковался?
Он удивил:
– Военная академия, факультет перевода, в России не был ни разу.
И тут же зачем-то уточнил, что самые ужасные делегации это военные украинцы. Потому что они очень громко разговаривают, не молчат ни секунды и у них диаметрально меняется настроение в течение пары минут: они то безудержно хохочут, то без перехода начинают что-то требовать и постоянно хотят куда-то жаловаться, чтобы, видимо, чувствовать себя как дома. При этом говорят друг с другом исключительно по-русски.
Мы слушали все эти прибаутки и клевали носом от бесконечного перелета в героических условиях отечественного расстояния между креслами в самолете. Наутро нас должны были везти в музей вьетнамской войны.
ТАК ВОТ, МОИ ДОРОГИЕ, мы помним подвиг вьетнамского народа в борьбе с оккупантами из США, мы помним, как при более чем поддержке СССР Вьетнам победил бесчеловечных агрессоров с их напалмом и «оранжем».
МЫ ПОМНИМ!
Вьетнамцы помнят в этой войне только себя. В музее я не увидел ни слова о роли СССР в судьбе Вьетнама. НИ СЛОВА! Так что не нужно строить иллюзий о друзьях России. Так после освобождения Болгарии от турков уже на второй день болгарская газета в Париже поместила на первой полосе огромную статью, суть которой была в следующем: ТОЛЬКО ПУСТЬ РОССИЯ ДАЖЕ НЕ ДУМАЕТ О ТОМ, ЧТО БОЛГАРИЯ ЕЙ ЧТО-ТО ДОЛЖНА… НАВЕРНЯКА У НЕЕ (РОССИИ) БЫЛИ КАКИЕ-ТО СВОИ КОРЫСТНЫЕ ПЛАНЫ (с). И эта самая «православная» Болгария во всех войнах с того момента воевала против России и Сербии.
Ну и Бог им всем судья…
Насмотрелись душераздирающей пропаганды о силе вьетнамского народа и поехали обедать. На набережной вижу крайне странное, почти мистическое сооружение, отдаленно напоминающее буддистский храм.
– Это у вас райком комсомола или женская баня?
– Это храм местной вьетнамской ветви буддизма «Као дай» с оригинальным прочтением «Роли личности в истории» В. Ленина.
– В смысле?
– Вьетнамцы верят, что любой значительный человек без оценки его деяний есть проявление Будды, так как он творит историю. В этой связи во Вьетнаме принято поклоняться Наполеону, Толстому, Гитлеру и Ленину. Что можно увидеть в храмах в виде оригинально исполненных скульптур. Я сидел открыв рот, совершенно забыв о назойливых вьетнамских мухах и свойственных мне приличиях. ВОТ ОН, АПОГЕЙ ЭКУМЕНИЗМА, ВОТ ОНА, СИМФОНИЯ «ЕДИНОЙ ЦЕРКВИ» ВНЕ ХРИСТА, приходишь и расшибаешь лоб – по вторникам будде Гитлера, а по четвергам будде Толстого, ну и дома на сон грядущий говоришь с Ильичом о том, «как нам реорганизовать Рабкрин» (с), ну или о «Детской болезни левизны в коммунизме» (с), и Ильич-Шакьямуни лечит прыщи и энурез через прикосновение к великой пустоте и «растворение соляной куклы» (с) в океане «Ци».
В эти секунды понял секрет непобедимости вьетнамской армии, – они заумны до Level: «Полный отрыв бескозырки 100/500». И если дословно перевести агрессору, то о чем они думают, любой агрессор начнет проситься назад, к маме, жалобно налегая на букву “А”: «к мА-А-Аме!»
Врачуй, Господи, болящих и заблудившихся в тумане суеверий
СПАСИ, ГОСПОДИ, ЛЮДИ ТВОЯ!
Боящийся Диавола – Бога не боится
Утверждающие, что ИНН или какие то иные «документы» способны отречь Вас от Христа, УТВЕРЖДАЮТ, ЧТО У ДИАВОЛА ПОЯВИЛОСЬ ОРУЖИЕ ПРОТИВ ХРИСТА! А это ересь! Причащайтесь и ни один бесовский промысел вам не страшен!
Страх Божий, это опасение чумазого ребенка расстроить своим проступком Доброго Родителя. Страх Божий это опасение перед Небесами преступить то, что есть Закон Божий, согрешить и против Воли Его человеколюбивой, как согрешил люцифер и был оставлен без Милости Божией, не уничтожен, не истреблен, а остался… без Отца Небесно