– Да, – подтвердил клоун. – Богатая фантазия. Годится! Будем работать.
И Фрося стала работать. Каждое утро, как только Серёжа приезжал в цирк, они начинали репетировать. Основная реприза называлась «Утро в деревне». Серёжа выводил козу и делал вид, что хочет её подоить. Фрося не давалась. Сначала она бочком отходила от клоуна, а он пытался пристроиться к ней с ведёрком. Потом, когда клоун привязывал её к столбику, начинала бегать по кругу, постепенно наматывая на него верёвку, и в конце концов упиралась в столбик носом. Клоун, радуясь, что коза не сможет убежать, снова подходил к ней с ведром. Фрося закатывала глаза и валилась на бок. Бимбом пугался. Он начинал делать искусственное дыхание и массаж сердца, громко рыдать, выпуская из глаз фонтаны слёз, и наконец снимал с козы ошейник. В этот момент Фрося вскакивала, хватала оставленное без присмотра ведёрко, садилась на трёхколёсный велосипед и уносилась вдоль бортика арены. Бимбом бежал за ней, путаясь в шнурках от ботинок. Из его гигантских карманов выпадали мячики, еловые шишки, огромные конфеты и в конце книжечка с надписью: «Паспорт». Всё это Фрося подбирала, проезжая мимо на велосипеде, и складывала в пустое ведёрко. После нескольких кругов клоун в изнеможении опускался на арену и начинал просить козу вернуть ему его вещи. Коза двигала копытцами, делая вид, что кого-то доит, и отрицательно крутила головой. Клоун кивал. Тогда Фрося торжественно возвращала Бимбому ведро, полное его вещей, и они, обнявшись, уходили за кулисы.
Номер был сложный, и в первый день у Ефросиньи не очень получился – попробуйте сами на скорости подбирать мячики и прочие предметы и складывать в ведро. Но Фросино упорство и Серёжина помощь переломили ситуацию, и уже через неделю реприза была доведена до совершенства.
Фрося прижилась в цирке. Её полюбили. Буфетчица тётя Люся всегда угощала её пирожками с капустой, а осветители пускали к себе на верхотуру – смотреть выступления других артистов, и даже иногда разрешали ей наводить большой прожектор на центр арены. Но в основном все её дни были заняты тренировками и репетициями. Она училась ходить по канату и жонглировать, делать акробатические трюки и показывать пантомиму. К вечеру Фрося страшно уставала, но, несмотря на это, цирковая жизнь ей очень нравилась. Особенно интересно стало тогда, когда Серёжа объявил, что они с Ефросиньей будут участвовать в международном конкурсе артистов цирка с собственным номером. Решено было ставить номер «Коза-укротитель». По сценарию Фрося в костюме дрессировщика входила в клетку. В клетке её встречали Серёжа и Михал Михалыч, одетые в костюмы львов. По команде Фроси «львы» прыгали через обруч, и Михал Михалыч смешно застревал. Затем Фрося бросала львам сосиски, одна сосиска улетала на высокую стойку, и коза лезла за ней по верёвочной лестнице. На самом верху Фрося брала сосиску, спотыкалась, падала на батут и начинала прыгать, как бы не в силах остановиться. Лев Серёжа тоже лез на батут и пытался в прыжке выхватить сосиску у козы. Завершался номер тем, что Фрося под барабанную дробь клала голову в пасть льву Серёже, а потом артисты делали стойку и уходили с манежа. Номер был сложный, и артисты репетировали каждую свободную минуту.
В ночь перед выступлением Фрося не могла заснуть. Она ходила по своему загончику взад и вперёд, мысленно прокручивая в голове номер минуту за минутой. Тренировала флик-фляк – прыжок назад с приземлением сперва на передние копыта, а потом на задние, потом жонглировала сосисками из холодильника. И переживала, переживала… Заснула Фрося только под утро. А уже в десять часов её разбудил Серёжа и повёл гримироваться.
– Что-то ты, подруга, сегодня выглядишь не очень, – забеспокоился он, увидев, как коза, путаясь в рукавах, напяливает сюртучок дрессировщика. – Не заболела?
– Не спала почти. Волновалась, – призналась Фроська.
– Ай-ай-ай! – воскликнул Бимбом. – А я-то хорош. Как же не подумал об этом! Надо было тебя домой взять. Успокоительного перед сном накапать. Как же теперь выступать? А знаешь что, у нас есть ещё полчаса. Беги-ка в буфет, попроси тётю Люсю налить тебе крепкого чая с сахаром. Только следи за временем. Я буду тебя ждать у выхода на манеж. Договорились?
Фрося кивнула и побежала в буфет. Народу там было полно. Тётя Люся увидела замешкавшуюся в дверях козу и приветливо ей помахала:
– Эй, Фрося, пробирайся по стеночке и садись в подсобке, там спокойно, толкаться не придётся.
Коза проскользнула за буфет и уселась в кресло за стойкой возле холодильника. Добрая буфетчица налила ей большую чашку крепкого ароматного сладкого чая и насыпала горсть конфет. Фрося устроилась поудобнее, поджала ножки и стала лакомиться. Она пила чай маленькими глоточками, неторопливо разворачивала и ела конфетки. Время летело незаметно.
– Внимание, артистам номера «Дрессированные львы» приготовиться! Повторяю, номер «Дрессированные львы», готовность пять минут, – вдруг услышала объявление по громкой связи разнежившаяся коза.
Она подпрыгнула в кресле и в панике взглянула на часы. «Опоздала! Боже мой!» Одним прыжком Фрося перемахнула через стойку, пробежала через опустевший буфет, пронеслась по лестнице, проскакала галопом по коридору и, видя, что не успевает прибежать к форгангу[8], рванула через зрительный зал. И как раз вовремя! Манеж уже закрывали от зрителей сеткой, как при работе с настоящими хищниками. Фрося перелезла через барьер арены и поднырнула под опускающуюся сетку. Раздался смех. Зрители решили, что номер уже начался.
Фрося приободрилась, сделала несколько смешных па, собралась с силами, чисто прыгнула флик-фляк и встала в стойку с криком «Ап!». Лязгнула дверь, и на манеж вразвалку вышли два гривастых льва.
Они спокойно оглядели публику, рыкнули и тяжеловато запрыгнули на тумбы. Вслед за ними появился высокий человек в красном камзоле и попытался зайти в манеж.
– Куда, это наш номер! – зашипела на него Фрося.
Она накинула на дверь, ведущую в манеж, крючок изнутри, быстро схватила обруч и бросилась к левой тумбе:
– Ап!
Первый лев грациозно спрыгнул через кольцо и вернулся на свою тумбу.
– Ап! – скомандовала коза второму артисту.
Лев начал прыжок, Фроська ловко отпустила обруч, и он повис на могучей спине. Лев смешно закрутился на месте, пытаясь от него избавиться.
– Молодец, Михал Михалыч! – похвалила Ефросинья.
Публика смеялась и аплодировала. Коза достала из поясной сумки сосиски, львы довольно заурчали, покинули тумбы и приблизились к еде.
– Эй, вы куда? Идите на тумбы!
Фрося замахала копытцами. Сосиски выскользнули и полетели в разные стороны. Львы, толкаясь, стали ловить угощение. Началась неразбериха. Коза растерялась. Она пошарила в сумочке.
Еды больше не было. Но как же теперь номер с батутом? Фрося огляделась и увидела на краю манежа последнюю, пока целую сосиску. Коза со всех ног кинулась к ней. Львы бросились следом. Ловкая Ефросинья схватила драгоценный реквизит и стала отбиваться от напарников.
– Вы что? – шептала она. – Мы же так не договаривались! Вы же не предупреждали! Ну-ка ап! Давайте-ка на тумбы! Ну, Сережа! Михал Михалыч!
Львы нехотя отошли на свои места. Ефросинья забросила сосиску на высокую стойку и полезла по лестнице. Львы задрали гривастые морды и грустно смотрели ей вслед. На самом верху коза огляделась и перевела дыхание.
Публика принимала номер хорошо. Возле входа на манеж была какая-то суматоха. Мужчина в красном камзоле цеплялся за металлическую сетку и что-то кричал по-иностранному. Служащие делали Ефросинье непонятные знаки руками. Коза отмахнулась, сосредоточилась и сиганула на батут. Она удачно приземлилась и стала подпрыгивать и кувыркаться в воздухе, размахивая сосиской. Львы сгруппировались и одновременно прыгнули к ней, но не рассчитали время. Они достигли батута, как раз когда Фрося снова подлетела вверх. Раздался удар – львы столкнулись и повалились на полотно.
– Уходите! – взвизгнула коза и плюхнулась на спину льва, который лежал правее.
Зверь визгнул, подскочил и понёсся вокруг манежа. Зрители разразились овацией. Фрося схватилась за густую гриву и постаралась привести мысли в порядок. «Да что же это такое? – думала несчастная коза, пока неслась по манежу: – Так поменять номер в последний момент и не сказать. Я ведь почти не училась вольтижировке!»[9] Тем не менее номер есть номер, и работать надо до конца.
Коза встала на задние ноги и, с трудом удерживая равновесие на скачущем льве, хлопнула передними копытцами над головой. Лев остановился. Фрося соскочила и подошла к его морде.
– Сережа! Немедленно прекрати! Мы так не договаривались. У нас же конкурс! – шептала коза. – Немедленно открывай пасть и уходим.
Сзади подошёл второй лев.
– Михал Михалыч, – взмолилась коза, – ну хоть вы прекратите безобразничать!
– Фрося! Что ты там делаешь?! – раздался крик со стороны входа на арену.
Ефросинья оглянулась и увидела, что к решётке спешат Бимбом и Михал Михалыч. Костюмы львов, застёгнутые не до конца, болтались на них мешком.
– Мама… – ойкнула коза и огляделась.
Львы стояли совсем рядом и внимательно на неё смотрели, постукивая хвостами по арене. В это время человек в красном камзоле наконец справился с дверью, и вся компания – дрессировщик и два клоуна – выскочила на манеж.
– Алле-ап! – закричал дрессировщик львам.
Львы не слушались. Коза стала пятиться к решётке. Звери за ней.
– Кульбит![10] – закричал Михал Михалыч. – Крути кульбит вперёд!
Фрося сгруппировалась и прыгнула вперёд через голову. Она оттолкнулась передними копытцами от спин стоящих хищников, перевернулась в воздухе и приземлилась позади растерянных львов.
– У ходим красиво! – скомандовал Серёжа и подхватил Фросю на руки.