Полукровка читал по слогам через полчаса занятия и отрицать несправедливую гениальность Веце стало просто невозможно. В то, что это просто он, Степан, замечательный педагог, вампиру верилось слабо. Он, как бы, учитель химии, а не русского, так что и похвалить себя за успехи на преподавательском поприще не за что.
Учить Веце пришлось только алфавит — автор книги по Психогогии не особо утруждался и просто записал слова общеконтинентального русскими буквами. Так что все было понятно.
— Господин, а вы не боитесь, что нас найдут? — спросил Веце, бросив тяжелый взгляд на окно.
— Артефакт я установил, так что не вижу повода для волнений. — протянул вампир, не отрываясь от своего опыта. — Принеси сегодня дров из амбара, а то дом остынет и околеем. — полена возле камина закончились, а прогревать потом дом заново слишком хлопотно.
— Тьфу, что вы опять все о работе, да о работе. Нет бы о чем-то приятном поговорить, о еде там, о лете. — проворчал Веце, — Так говорите, будто мы на севере живем, тут-то снег в лучшем случае раз в несколько лет выпадет. И то, только в високосный год. Даже трава зеленая почти всю зиму стоит, только ветер ледяной, да солнца меньше, а вы прям панику развели. Не замёрзнем же мы насмерть. — отмахнулся пацан.
— В этом году уже был снег. — подметил вампир, искоса глянув на полукровку. Веце осуждающе смотрел на господина в ответ, мол, вот зачем вы это сказали?
Словно молчание Степана смогло бы их от зимы избавить.
— Високосный год потому что. — пробурчал Веце сквозь зубы. Признавать свою неправоту он не очень любил.
И, так уж вышло, после обеда оба они пошли в амбар — Веце за дровами, а Степан за запасной метлой, прошлую испепелило каким-то безобидным с виду порошком.
Знаете, чем дольше вампир работал с алхимическими реагентами, тем больше понимал, почему и дома, и поместья, и замки у вампиров каменные. Попаданец уже начал серьезно опасаться за сохранность своего дома — вот так неосторожно разобьет колбу, и опять дыра в полу появится.
Веце просеменил в амбар вслед за господином и удивленно охнул — полукровка тут уже был пару раз, но мельком, когда уже смеркалось, и разглядеть особо ничего не выходило.
— Вам зачем столько дров? Вы их продавать собираетесь? Нет, идея сжечь лес в начале зимы, а потом продавать дрова деревенским, неплохая. Но тогда они сожгут нас, понимаете? — на одном дыхании выдал Веце, эмоционально жестикулируя.
— Это для себя. Зачем нам дрова продавать, год високосный, зима холодная, а я существо теплолюбивое. — зима, конечно, и в такое время особо холодной не была, но Веце об этом тактично умолчал, зачем хозяина расстраивать по такому мелкому поводу? Будет крупный, полукровка расстроит, а пока пусть себе живет-радуется вампир.
— Что-то я не заметил этого, когда вы в куче листьев и грязи жили. Чувствовали вы там себя прекрасно. — гаденько припомнил пацан, безобидно улыбаясь.
— Прекрати юродствовать и займись делом. — пристыдил его Степан. Веце обиженно фыркнул и отвернулся. Вот пусть теперь господин сам свою метлу по всему амбару ищет, а полукровка и не подумает помогать!
— У вас тут на целый взвод дров. Ну хорошо, мне хоть рубить не придется. — приговаривал Веце, закидывая дрова в пространственный карман. — Ненавижу вас. — прошипел он, в очередной раз загнав занозу.
— Ненавидь молча, ты мешаешь. — бросил вампир из дальнего угла и Веце зло надулся. Так его еще никто не оскорблял! Никакого понимания, никакого человеколюбия, настоящий деспот, а не хозяин!
Вечером того же дня Степан, к своей невероятной радости, завершил свой эксперимент. Результаты вызывали двоякое чувство, да, очень двоякое. С одной стороны — это настоящий прорыв и может изменить чуть ли не ход истории, с другой… лучше б он даже не начинал и счастливо жил в неведении.
— Ну так что вы там выяснили? — с дохлым любопытством спросил Веце, кося взгляд на итоговый образец. Вампир с сомнением посмотрел на результат почти месячных исследований, вздохнул и сказал:
— Я не знаю. — у полукровки от такого ответа глаза на лоб полезли. Хозяин столько времени угрохал, чтоб прийти к своему тупому «я не знаю»⁈
— Как это не знаете? Это ж ваш эксперимент. — вампир посмотрел на колбу украдкой и повернулся к Веце с весьма озадаченным лицом.
— Я не знаю, что делать с этой информацией. — пояснил свои слова Степан.
— Все так сложно? — Веце придвинулся поближе вместе со стулом, — Мы никак не сможем разжиться на вашем открытии? — со слабой надежной промолвил полукровка, веря, что однажды они вновь разбогатеют и он снова сможет есть колбасу и мясо каждый день.
— Разжиться сможем, но тебе вряд ли захочется. — сообщил Степан. Нет, тут и бизнес-план сразу вырисовывается, простой и прибыльный, но если кто узнает, его ж вампиры камнями закидают.
— Вы можете прямо сказать, мне надоело в вопросы играть. — сухо произнес полукровка
Вампир побарабанил пальцами по столу, щелкнул по колбе, и вернул задумчивый взгляд на выжженную магвестником надпись.
Касар бы сейчас был очень кстати — уж он-то точно подсказал, как распорядиться информацией.
— Если кратко, я смог извлечь из крови то, что питает вампиров, если оптимистично, то мы, в теории можем извлекать это без вреда для здоровья, а если грустно, то мне теперь еще противнее быть вампиром.
— Как все запущенно. — пробормотал Веце, неодобрительно качая головой. — Да у вас шиза, господин! Сложно, понимаю, но вы уж как-то определитесь со своими «если» и перейдите к сути!
Степан взял колбу, встряхнул и вынул пробку. Веце, почуяв запах, скривился, мол, нет, да не может этого быть, и глянул на хозяина, мол, а можете для своего открытия провести закрытие?
— Что, больше не гордишься тем, что на четверть вампир? — с оттенком злорадства спросил Степан. Веце взглянул на хозяина, как на последнего кретина и ответил очевиднейшее:
— Радуюсь, что не полностью! — и мерзопакостно добавил, — Счастье какое, что не я здесь вампир, который ненавидит кровь. — но теперь, конечно, дохлебывать втихую за господином остатки полукровка больше не будет. Противно.
Вампир закупорил колбу и поставил на место, ситуация выходила сложная. Но должен же существовать способ отделить отрицательные магчастицы от мочевой кислоты.
Собственно, именно отрицательные магчастицы вампиров и питали, если не усложнять, то кровососы немного походили на растения, только не углекислый газ в кислород превращали, а отработанную магию в обычную.
Это же объясняло и то, почему вампиры без особых затруднений жили там, куда другие и не сунутся — магия обычная им не нужна, и своей хватает, да и отработанной магии везде достаточно. Но на сытость, конечно, не надышишь.
— Теперь понятно, почему на ваш вопрос, как раньше в вампирьей империи кормили столько ртов, герцог Касар ответил, что у них были общественные туалеты. — протянул Веце, прикидывая, сколько еще не сможет пить кровь, и как быстро пропадет отвращение. Впрочем, он просто забудет об этом разговоре и не будет мучиться.
— Вот именно, — брякнул попаданец, — у них стопроцентно был способ получать отрицательные магчастицы в чистом виде. — и снова задумался.
Веце в словах господина сразу почуял неладное — вот точно собрался вампир полоумный до победного с этим несчастным экспериментом биться. Но толку-то? Там явно не один десяток лет уйдет, а полукровка столько жить в маленьком доме не хочет.
Господин же снова все дела забросит, будет сутками над колбами чахнуть, а деньги не бесконечные, жить на что-то надо. Веце на них двоих не напопрошайничает.
— Давайте вы пока не будете продолжать свой опыт? — с нажимом сказал полукровка, — Найдем вам черного мага, воскресим герцога, и он пусть вам сразу готовый ответ даст, а? — Веце ради такого дела был сам готов в тёмные маги податься, лишь бы не тянуть лямку бедности еще лет двадцать. Ни нищими, ни бедными они, конечно, не были, но полукровка твердо намерен жить хорошо, заглядывать раз в день в комнату для денег, смотреть на гору золотых монет и иногда играть там, как в песочнице.
Когда они жили в замке, у него хотя бы имелась такая возможность, а теперь не было ни комнаты для денег, ни столько золота. Бедность, одним словом. Крайняя бедность.
— Чтоб кого-то воскресить, нужно как минимум тело. — вздохнул вампир неодобрительно, но стоит признать, что-то в этом было, — Тела у нас нет, и, судя по всему, нет не только у нас, но и вообще. — заключил Степан, с неким сожалением понимая, что да, воскресший Касар сейчас очень бы помог.
— Вы же понимаете, что о таком лучше молчать? — на всякий случай спросил Веце, кивнув на колбу, — Если вы вдруг решите нести просвещение в массы, вас вампиры за такое сожгут. Тут уж лучше счастливое неведение. А, и еще, если вдруг найдете заклинание забвения, сотрите мне память. — попросил полукровка, — Хочу вернуться в свое счастливое неведение.
Степан не ответил, он тяжело размышлял о, так сказать, моральной стороне убийства и что же предпочтительнее: кровь или неочищенные магчастицы. Воротило от обоих вариантов одинаково.
Через три дня суровой голодовки, когда уже и Веце стал предлагать стереть память господину, Степан договорился с совестью и решил пока и дальше питаться кровью, потому что разве можно вообще доверять результатам незавершенного эксперимента? Это, между прочим, опасно для жизни, а ставить опыты на себе он еще не готов.
Полукровка хозяина поддержал, составил список самых востребованных зелий, мол, варите на продажу, будем делать деньги, и тактично напомнил, что вампир, вообще-то, обещал Ивану Грозному образовательную программу, и пока ничего не сделал.
Степан ушел от ответственности — прогулялся пару часов по лесу, а после вернулся и приступил к работе. Составлять учебные планы, признаться, одно из самых скучных занятий, которые приходится делать учителям.
Глава 11Для тех, кого настигли тренды
Степан работал не покладая рук несколько недель, Веце прилежно изучал свою психогогию, которая все же оказалась криво написанной психологией. Уже на введении полукровка понял, что нет, быть психологом не его, но хотя бы ради потраченных денег стоило дочитать, поэтому он отважно давился текстом, но упорно шел к цели.