Ни к чему мелкому знать о планах Степана. Вампир намеревался сбагрить обоих своих слуг обратно Вальдернеским, и если с Маниэр проблем возникнуть не должно, то засранец может поупираться.
— Тогда в чём дело? — полукровка скрестил руки на груди и недовольно надулся.
Чего пугать лишний раз?
Веце уже представил, как будет жить с господином где-нибудь в пещере и отбиваться от монстров палкой, а вампир, оказывается, проблему решил.
Пацан вздохнул. Зря только волновался, тьфу.
— Я не знаю. — и как теперь объяснить нежелание говорить о своих планах Маниэр, если он якобы собирался купить титул заново? Мда, выкрутиться будет сложновато.
— Она что, — полукровка перешёл на шёпот, — вам нравится? — шокировано проговорил он. Граф как-то странно улыбнулся. — Она ж вампирша, господин! Вы чего это? Головой ударились? — Степан говорил, что Веце умный? Забудьте.
Ну, совсем немного, самую малость, Маниэр может и была ему симпатична как женщина. Но как с темы лишения титула они перешли на разговор о чувствах?
Так. Стоп. Это вовсе не значит, что она ему нравиться или что-то такое, ясно?
— Почему сразу ударился? — ну, в подобном ключе попаданец о ней ещё не думал.
Или думал, но совсем чуть-чуть, всего несколько раз. Правда.
Не больше пяти, честное вампирье.
— Ну вы чего? Сами не понимаете? Она же совсем некрасивая! Глазищи красные, кровожадные, лицо бледное, что смотреть жалко. И вообще, она потолстела. — граф скептически приподнял бровь.
Не потолстела она, ничуть. Просто из стадии “я почти умер от анорексии”, перешла в нормальное состояние.
Веце недовольно пискнул, когда граф отвесил ему подзатыльник за такие слова.
Так говорить о женщине, ужас, и кого только Степан воспитал!
— И вообще, — обиженно добавил полукровка, потирая затылок, — вы с ней скорее на брата с сестрой похожи, чем на пару. Оба бледнорожие, красноглазые и волосы чёрные. — вампир вскочил, чтоб дать слуге ещё один подзатыльник, но Веце с криком отскочил на пару метров и зло ощетинился. — Не пара она вам! Попомните ещё мои слова! — возмущённо заголосил мелкий.
Лицо вампира скривилось от злости. Как будто он и сам этого не понимает!
— Да знаю я! Знаю! — рассерженно крикнул граф. — Знаю. Мы не подходим друг другу. Или, скорее, я не подхожу ей. — попаданец на последних словах весь как-то сдулся, опустился обратно в кресло и расстроенно полуприкрыл глаза.
Сейчас не время для отношений.
Разве он имеет право намеренно подвергать Маниэр или любую другую женщину опасности?
С кем бы он ни начал встречаться, кому бы не отдал своё сердце — та несчастная станет его слабым местом, а вампир и без того не силён.
И конечно, всем известно, что по слабым местам бьют в первую очередь. Степан понимал, что стоит ему сойтись с девушкой, как она тут же окажется в смертельной опасности — у него достаточно врагов, которые с удовольствием ему отомстят, да те же Априошцы.
Возможно, охвати чувства его разум, он бы засомневался в своём решении. Ну мало ли, можно же свою возлюбленную просто никому не показывать, верно?
Но дело было не только в этом.
Степан нутром чуял — подпустит к себе Маниэр ближе, и она умрёт.
Её убьют.
Разве стоит короткая интрижка того? Короткой она обещала быть, разумеется, из-за предположительной смерти девушки.
Граф придвинул к себе чернильницу и продолжил заполнять документы.
Пусть это чувство ещё нельзя было назвать любовью, но жертвовать чужой жизнью ради мимолётного мгновения он не собирался.
— Эм… если ж не вы, то кто тогда? — растерянно вырвалось у Веце и вампир снова пожал плечами. Что с титулом, что без, он не мог дать Маниэр достойную жизнь, обеспечить и защитить. А обрекать её на страдания и жизнь в вечной нужде и опасности Степан не собирался. — Слушайте, тут проблема не в вас, а в ней, понимаете? Ну что вы вообще в ней нашли, а? Она ж душная, скучная, серая! — возмущённо воскликнул Веце и тише добавил, — И почти плоская. — у графа дёрнулся глаз.
Он тут пытается собраться с мыслями и убедить себя, что прожить ближайшие двести лет и не жениться — самое то, просто мечта, а не жизнь, но пацан опять вставляет всюду свои вонючие пять копеек.
— Так, пшёл убирать какашки монстров! Живо! — рявкнул Степан и полукровка аж подавился воздухом.
— Вот всегда вы так! Я к вам со всей душой, я…
— Да ты, я погляжу, бездушный. — шикнул граф, намекая, что уж как-то маловато этого “со всей душой” от Веце.
— Я иду убирать какашки! — зло выплюнул оскорблённый полукровка и хлопнул дверью.
Маниэр вернулась следующим вечером и Веце, злой и обиженный Веце, ещё раз удостоверился в том, что эта парочка сохнет друг по другу.
Маниэр оставалась Маниэр и поэтому, как сказал бы полукровка, сохла по серому: скучно, однотонно, банально. Украдкой заглядывалась на графа, накладывала господину порцию больше, чем Веце и, о ужас, тщательнее следила, чтобы полукровка исполнял свои обязанности и создавал комфортные условия для жизни Кифена.
Родное имя хозяина Веце принципиально игнорировал.
А господин оказался переселенцем на всю голову. Правда.
Граф пристально стал следить за тем, чтобы Веце не оставался с вампиршей наедине: то ли ревновал, то ли боялся, что пацан растреплет об их разговоре. Попаданец чаще просил её помочь с документами или построением заклинаний, сделав из Веце мальчика на побегушках.
Это полукровку бесило невероятно: он правая рука графа Вальдернеского, кормушка со стажем, а какая-то кровоприсоска… гхы, как господин мог променять его на эту?
В общем, у Веце цвёл пубертат, хотелось внимания и революции, но хозяину, заваленному бумагами и делами графства, не было совершенно никакого дела до маленькой трагедии маленького слуги.
Степан пытался отрицать свои чувства, загружая себя работой, работой, работой…
Пока выходило неплохо.
Только вот засыпать стало сложнее — мелкий засранец постоянно что-то бубнил под нос, не давая уснуть.
Вероятно, попаданцу показалось, но, возможно, Веце осваивал русский матерный. И, стоит сказать, весьма успешно. Из цензуры там были только частицы да союзы.
Глава 45, про тех, кто слишком уж упрям
Вампир старался игнорировать тупые подколы и шутки полукровки по поводу их с Маниэр несуществующих отношений. К счастью, девушка не понимала, о чём говорит Веце, и просто сердилась, что полукровка сам не работает и им мешает.
— Мне вот интересно, у вас дети будут страшненькие или нормальные получатся? — скучающе спросил пацан, издевательски улыбнувшись.
Маниэр покраснела до ушей, безмолвно открывая и закрывая рот, а граф побледнел.
Этот засранец!
Степан же говорил ему держать рот на замке!
— А мне интересно, ты на всю жизнь таким тупеньким останешься или поумнеешь когда-нибудь? — прошипел сквозь зубы вампир. Веце расхохотался.
— Эй, Маниэр, родишь графу десять вампирят или пятнадцать? Не знаешь? Ахаха! Больше пяти пока не планируй, бюджет не потянет! — ржал полукровка, катаясь по полу.
Вампирша скрипнула зубами. Паршивец. Она его убьёт.
— Господин, кажется, он сошёл с ума. — бесстрастно проговорила девушка, — Не переживайте, я помогу ему прийти в себя. — Степан прочитал в её взгляде жажду кровопролития и лишь кивнул. Пусть выбьет из Веце всё дерьмо, гавнюшонок по крайней мере останется цел.
В том, что не покалечит пацана, если возьмётся за воспитательный процесс сам, попаданец не был уверен.
Маниэр схватила несопротивляющегося Веце за шиворот и уволокла из кабинета. Через несколько секунд смех пацана стих, послышался вскрик, тихое шипение Маниэр, и снова крики и оправдания мелкого.
Полукровка и девушка вернулись буквально через минуту: Веце галантно открыл дверь, пропуская даму вперёд, и не смел поднять взгляд от пола. Под глазом у него красовался огромный наливающийся синяк.
Пацан держался за левый бок и хромал, видимо, одним синяком отделаться не вышло. Маниэр же по-прежнему выглядела безобидно, словно и не она только что избила языкастого Веце, который не раз ходил с графом в рейды.
— Господин Кифен, можете не переживать, Веце поклялся, что никогда не откроет свой рот, чтобы сказать что-то столь нелепое и оскорбительное. — серьёзно доложила вампирша и пацан встревоженно закивал. — Больше ничто не потревожит вас во время работы.
— Спасибо. — довольно прищурился вампир. Полукровка обиженно пыхтел, шмыгал носом и бросал на Маниэр взгляды, полные ненависти. — Будь у меня больше времени, сам бы надавал ему по шее. — зловеще пообещал граф и пацан поёжился.
Веце должен осознать, что перешёл границу. То было уже не безобидной шуткой, а откровенным издевательством, а терпеть подобное Степан не собирается.
Вскоре графу, как он и ожидал, пришлось встретиться с советом старейшин. Старики причитали, что избранник не так уж и провинился, чтобы лишать титула — подумаешь, сто человек! Кормушка дороже, правильно поступил граф, это все вампироненавистники пытаются вставлять палки в колёса Вальдернеским!
Однако шапке настучали и попаданцу — за неосторожность, но граф ничуть не расстроился: после того словесного поноса, который старейшины вылили в сторону герцога и всех драконов вместе взятых, обидеться на почти ласковое лоботряс, бездельник, идиот и дурак было трудно.
О, это были почти комплименты.
Впрочем, лично видеть его пожелал и король, недели через две, и Степан искренне надеялся, что драконище про это забудет или отменит встречу.
Дела с Маниэр шли тухло. Ну, пожалуй, стоит признать, что он в ней заинтересован. Да. Отрицать уже бесполезно.
Но и быть вместе слишком опасно.
Возможно, будь у него больше свободного времени, он бы смог отдохнуть и на свежую голову обдумать ситуацию. И понять, что из них двоих Маниэр гораздо опаснее и, если кто кого и будет защищать — так это она его. Маг пятого ранга — это вам не девочка с ромашками.
Но времени у Степана не было, поэтому осознать эту простую и столь очевидную истину он чисто физически не мог, разве что ему бы сказали об этом прямым текстом.