Степан уверяет себя, что когда на кону стоит жизнь — можно и пожертвовать одним тузом в рукаве. Идти больно, стоит телепорт до кардинала, хмыкая себе под нос — измененное заклинание и правда работает даже при включённом антипортальном артефакте.
Силой открывает рот Эрниму и зажимает рукой, вливая светлую магию. Посеревшему кардиналу, почти потерявшему сознание, становиться лучше, он ошалело хлопает глазами, отдирает чужую руку от лица и обеспокоенно смотрит в сторону громко бранящегося Керналиона.
— Подлечите. — коротко просит вампир, а кардинал непонимающе, уже в который раз за сегодня, смотрит на него. Они же оба светлые маги, что же он сам не залечит раны, — Меня только сражаться учили. — и с виноватой досадой глядит на Эрнима.
Кардинал слабо кивает, Степан хочет сказать, что лучше не тянуть, там вон, скоро Ибениру ногу отгрызут, но не успевает — боль неожиданно исчезает, только потрепанная одежда и металлический привкус крови во рту напоминают о недавней травме.
Попаданец немного грубиян, когда спешит — забывает поблагодарить, почти сразу бросается к архимагу, придавливает верткого чернокнижника к месту, вынуждая дракона болезненно застонать, и отсекает посохом голову черного мага.
Отпинывает ногой тело подальше, а то вдруг прирастет обратно, и кардинал, словно согласный с ним, покрывает место разреза толстым слоем магии.
— Убили? — с легким неверием выдыхает Степан.
Но рука чернокнижника шарит вокруг, вампир с тихим воем прикладывается головой о древко посоха — да что ж надо с этим подонком сделать, чтоб он сдох⁈
Дракон, наконец, расцепляет чужие челюсти и отрывают вполне себе живую и осмысленную голову от своей ноги. Кардинал, стоит герцогу шатко качнуться, уже плетет заклинание, чтоб исцелить и избавить Ибенира от каких-либо последствий контакта с черной магией.
А попаданец бездумно пялится на обезглавленное тело — это что же, нужно руки ноги чернокнижнику тоже отсечь? А потом, что б уж наверняка, ещё на три части распилить? Что-то расчлененкой попахивает, а не сражением. Блин, ну почему никто не может прийти и дать ему сейчас инструкцию, как быстро и без лишней кровищи завалить темного архимага?
— А давайте его сожжем! — предлагает он, оглядываясь на Ибенира, — Чернокнижники хорошо горят. — жалко конечно безумно, тела архимага наверно на очистку десяти гектар бы хватило, но сейчас и выбирать особо не приходится.
— Вот ты ещё что-нибудь такое скажи, и сам на черного мага походить станешь. — предупреждает дракон с тихим шипением, потому что вокруг них десятки министров, стратегов и других важных шишек, трусливо жмущийся по углам. Слушающих и наблюдающих внимательно, запоминающих все до мельчайших деталей. И вампиру лучше уж лишний раз рот не открывать, кровожадными мыслишками не отсвечивать.
— И что тогда с ним делать? — спрашивает граф нетерпеливо, потому что копошащийся архимаг вызывает разве что опасения, и нервирует невероятно. Керналион поднимает голову чернокнижника за волосы, смотрит на злую скорченную рожу и кривится брезгливо, когда черный маг прицельно плюет ему в лицо.
— Даже и не знаю, смерть слишком легкая участь для него. — бросает Ибенир, вытирая щеку платком с крайним отвращением, — Для начала нужно достать его сердце. — вампир закатывает глаза, вот кто бы говорил! Сжигание и то безобиднее кажется, дракон его ещё в неосторожности словно упрекал.
Жаль только, что герцог прав — у него, Керналиона, и статус, и авторитет с репутацией в глазах окружающих совершенно другие, и предложи дракон хоть варить чернокнижника, никто правильности слов Ибенира не усомнится.
И если кто и должен здесь за языком следить, так это граф Вальдернеский, намедни известный, как жестокий убийца и мародер.
— Думайте быстрее. — торопит герцога Степан, потому что коли уж архимагу и без башки живется прекрасно, то и магичить тот вполне может. И словно в подтверждение тревожных мыслей один из министров и стратег хватаются за горло, захлебываясь в собственной крови, падая на пол. Воют безумно, корячатся, словно им кости ломает, и булькающее хрипят.
Вампир лишь скрипит зубами. Кровь двух жертв ручейком бежит к чернокнижнику, а тела уже мертвых на глазах усыхают и сморщиваются, попаданец пытается преградить путь ботинком, но ручей, словно живой, резко огибает препятствие и мчится к своей цели ещё быстрее.
— Тело! — кричит ему дракон, отбрасывая голову в сторону. Кардинал Эрним мгновенно отпинывает тело на добрые двадцать метров, вампир пытается как-нибудь замедлить кровь, — Кифен, нельзя дать крови добраться до тела! — и бежит к тушке темного мага, чтоб изолировать ее магией.
— Так подвесьте его на потолок! — бранится граф в ответ. И лед этот кровавый ручей не берет! От светлой магии кровь лишь с шипением испаряется, но этого слишком мало, чтоб ее остановить.
Ибенир не успевает закончить заклинание буквально за несколько мгновений до того, как чужая кровь мощным потоком вбивается в тело чернокнижника.
Степан запретил Веце материться, но сам сейчас не заметил, как немеющими губами произнес таинственно шокированное «…лять». Тело архимага, стоило всей крови впитаться, прибило к потолку, подальше от обидчиков, у отсечённой шеи вместе со слоем плоти отпал слой светлой магии, а на том месте начала вырастать новая голова. И граф уверен, ему теперь в кошмарах не Веце, протранжиривший всё состояние, снится будет. А вот это вот…
Кардинал Эрним тихо блюет, держась за спинку стула, слишком уж неприглядное зрелище представляет собой регенерирующий архимаг.
Глава 8за тех, кому опять досталось
Степан, как и всегда, чуть безумный — скачет прям под чернокнижником, острым концом посоха тыкает, и злится, что на заклинание левитации сейчас не хватит концентрации. Да и ману спускать так безрассудно пока ещё рано. Уж у архимага точно не один трюк в запасе, веселится небось, играет с ними!
Эрнима все ещё мутит, Керналион чуть брезгливо морщит чувствительный нос, потому что вонь в просторном душном зале стоит ужасная то ли от крови, то ли… ай, вы и сами поняли.
Герцог оглядывается на вассалов, министров и прочую трусливую челядь, забившуюся по углам. Лорд Сабиан и граф Налль, слившись с толпой, в бой не вступают — их задача охранять беззащитных в случае, если бой совсем разойдется и дракон или попаданец заденут кого ненароком. От темного архимага нечастных, очевидно, ничто их не защитит.
— Герцог, герцог! — зовет его чернокнижник веселым голосом, издевается в открытую, — Знаете, когда мы весь мир захватим, пару вам свою найти уже не посчастливиться. — улыбается широко, с искренним незамутнённым восторгом глядя, как гневно сужаются зрачки дракона, — Наш провидец сказал, что вашу пару один из переселенцев от смерти спасти должен. А коли мы всех иномирных убьем, то вы и не встретитесь никогда.
Керналион выдохнул сквозь зубы, всего лишь глупая провокация, как он смешон, чуть не повелся.
— Дракон сам выбирает себе пару. — бросает герцог Ибенир темному магу, мысленно пытаясь слепить хоть мало-мальски осуществимый план убийства архимага, — Не она, так другая. Мне решать. — раз уж бестолочь Кифен смог невесту себе подобрать, так ещё и из местных, не из переселенок, то дракон и подавно кого-то себе приглядит.
— Герцог, герцог. — качает головой черный маг насмешливо, — Интересно, кто из нас обманет судьбу, я или вы? — а Керналион в судьбу не верит. Вот совсем. Поэтому надеется победить.
Нет, обязан победить. Раз уж чернокнижники его будущее пытались вызнать, значит шанс выжить есть.
— Да помогите хоть немного! — рявкает вампир рассержено, потому что больше похоже, что он тут пузико чернокнижнику чешет, а не брюхо вспороть пытается.
Кардинал там где-то платком обмахивается, а Ибенир, видать, решил что у него тут бесплатный сеанс у провидца. И на отчаянные усилия попаданца никто не обращает внимания — ни Керналион, который типа должен помогать, ни темный архимаг, которого Степан активно пытается убить.
Ибенир смиряет графа строгим взглядом — он тут, вообще-то, время тянет, пытается хоть какую-то стратегию придумать, а не бездумно острыми предметами в чернокнижника тычет. Ну хотя бы потому что простым «тык-тык» и «двадцать девять ударов ножом, чтоб уж наверняка» архимага прикончить не вышло. Выжил, скотина.
— Зачем вам мировое господство? — спрашивает у черного мага, задорно уклоняющегося от колких ударов Степана. Вампира, кстати, тоже этот вопрос интересует. Ну потому что он со своим графством заколебался, хотя титул вернул совсем недавно, а эти безумные фанатики решили на себя ещё большее бремя взвалить. Ну не дураки ли?
— Вы так простодушно забавны в своем любопытстве, герцог. — говорит темный архимаг и спускается на пол, в одну секунду оказываясь напротив Ибенира. Дракон бесшумно выдыхает, слишком быстрый, как они с ним управятся, — Но я ведь не глупец какой, да и проблем с самооценкой не имею, посему в планы вас свои посвящать не вижу причин. — насмешливо медленно обходит дракона вокруг, — Вы знаете, что нам нужно мировое господство, этой информации вполне достаточно. А зачем и для чего… Какая разница, если вы к тому времени уже отправитесь в мир иной?
Ибенир шевелит крыльями носа, от архимага смрадит темной силой, она пахнет кровью, гниющими телами, падалью и жженой плотью, пахнет глухим отчаянием, обречённым бессилием, бесцветным пепельным равнодушием.
Запах этот дурманит разум, путает мысли, и дракон оторопело моргает, бездумно глядя на лукавую улыбку темного мага.
Степан про черных магов знает мало, так что на стратегии распылаться смысла не видит — ну как бы не из чего ему просто эту самую стратегию создать, тут лучше напролом, безумно и спонтанно. И швыряет сгусток светлой магии герцогу в лицо, пока тот окончательно не поддался контрою разума.
Порталом оказывается ровно за спиной черного архимага и пронзает его насквозь посохом. Темного мага обжигают камни-накопители со светлой магией, тело бьет в агонии от потока инородной силы, а Степан лишь с досадой понимает, что не задел сердце.