— Глава, он и так уже слаб, яд добьет его. — запротестовал другой лекарь, заметив, что к Эринару снова подкатила тошнота, и помог присесть. Неужто всё безнадежно, и главный лекарь уже сдался, решив облегчить последние муки больного?
— Эринима-то? — слабо удивился Ракхам, — У него высокая стойкость к ядам, а нам сейчас необходимо ослабить тварь, иначе не можем даже перенести его порталом в клан. Если у кого-то ещё остался яд, доставайте весь! — приказал главный лекарь.
— Такая доза любого убьет, глава. — воспротивился Шивлад, — Четыре флакона даже вас свалят, а вы хотите дать ему больше двадцати. Это чистое безумие.
— Делай, что я сказал! — приказал Ракхам холодно, — Готовьте портал в главную палату и предупредите главных лекарей, и доложите старейшине Иршару о случившимся! Чего застыли, живо! — рявкнул, открывая яд, — Зафиксируйте его, я введу яд в кровь!
Шивлад сцепил зубы, подчинившись. Ракхам один из лучших лекарей клана, он знает, что делает, верно?
Монстр-паразит заворочался, прорвал плоть в ещё одном месте, обдав близстоящих кровью, Ракхам вытер брызги с лица рукавом и ввел остатки яда. Этого хватит, чтоб поганая тварь успокоилась на пять минут, за это время они обязаны успеть перенести Эринара в клан и приступить к обезвреживанию монстра.
— Портал готов! — сообщил заместитель Ракхама, — Вас уже ждут!
— Подхватывайте койку! — приказал глава, — И смотрите, чтоб не свалился! — поганая тварь, которую Эринар подцепил от Рапушка, питалась магией, и это усугубляло ситуацию в разы, — Если эта дрянь сожрет его магядро, пока вы возитесь, я оторву вам головы!
Несколько секунд, и они уже в главной операционной клана.
— Активируйте подавитель! — приказывает старейшина, и в операционной включается артефакт, над койкой появляется купол, сводящий на нет любую магию, — Что вы уже ему ввели, Ракхам? — дает знак другим, и маглампа на потолке становится ярче в два раза.
— Яд, который обычно используем. Двадцать три дозы. — сообщил вампир, вытянув руки в стороны, чтоб помощники накинули на него чистый халат, — Подтип определить не успели, но переносчиком был Рапушок.
— Ясно, действуем, как обычно. — в кровь попаданца ввели концентрат подавителя магии, чтоб магядро временно потеряло силу и паразит не сожрал его.
Команда лекарей разделилась на две: одна сосредоточилась за поддержании жизни, другая на извлечении монстра.
— Кого ты оставил в лазарете? — спросил старейшина, крепко держа щипцами одну из скользких лап паразита, — Не боишься, что они не справятся без тебя в таком переполохе? — глава лазарета скривился, выбора у него все равно не было, так к чему это пустословие сейчас разводить?
— Я ведь помню, что дома сейчас из высших лекарей только ты, да я. Ничего, я доверяю своим подчиненным, они справятся. Наверно. — и слабо улыбнулся. Новичков в его подчинении мало, большая часть лекарей в лазарете весьма опытны, так что вполне должны обойтись без него день-два. Да и пациентов тяжелее Эринара в лазарете сейчас нет.
— Что будем делать, если обнаружиться ещё один пациент с паразитом? — старейшина мимолетно поднял глаза на Ракхама.
— Если наш, то будем спасать, а коли нет, то чего возиться-то? — без заминки ответил лекарь, — Но этого мы должны спасти во что бы ни стало.
— Везет же Кифену на всякое дерьмо. — согласился старейшина Иршар, — Феаш, почему до сих пор не установили заклинание для очистки дыхательных путей, хотите, чтоб он захлебнулся⁈ Если глава Вальдернеских умрет, всем мало не покажется!
У Даяна из рук выпал зажим, который он собирался подать Ракхаму.
Что, простите?
Шивлад с не меньшим шоком взглянул на бледное лицо Эрнима.
— Феаш! Ты напрашиваешься на выговор! — прошипел Ракхам, магией срывая с шеи Степана артефакт иллюзии, — Даже про простейшую подготовку забыл? Совсем расслабился, всего-то два месяца в лазарете не работал!
— Я отвечаю за поддержание жизни, а не выполняю работу помощников. — скрежетнул лекарь Феаш, гха, попробуй уследи, чтоб больной прям тут не помер! Мана утекала с чудовищной скоростью, Феаш использовал сразу четыре заклинания и старался не потерять концентрацию. Если собьется, то все кончено. Ассистент подпитывал своей маной и практически непрерывно пил зелья маны.
— Сужайте купол сильнее, мы его зафиксировали! — произнес старейшина, и купол, до этого сжатый до туловища, уменьшился сильнее, — Обволоките ядро, это Кияхар! — купол снова уменьшился и застыл, оставшись над грудной клеткой.
Глава 22за тех, кому сомнительно везет
— Довольно редкий монстр. — нахмурился Ракхам, — Я думал Кияхары вымерли, уже лет сто пятьдесят их не встречал.
— Видать, только граф Кифен настолько везучий из всех нас, чтоб такую мерзость подцепить. — хрипло пошутил старейшина Иршар, больше других о дурной славе графа наслышанный.
— Ну-с, переселенцам довольно тяжело приходиться, чего-то такого и следовало ожидать, коли последние дни у графа все было спокойно. — скупо ответил Ракхам, зажав разорванную артерию. Стоит поспешить, пока у попаданца вообще ещё есть что спасать и лечить.
Скользкие и верткие конечности монстра присасывались к внутренностям или прогрызали их, и чем сильнее лекари пытались Кияхара вытащить, тем рьяней монстр сопротивлялся, с треском ломал ребра и пытался спрятаться глубже.
— Зато какие шрамы будут! Память надолго о практике в лазарете сохранится! Захочет, а забыть не сможет! — иронично прошипел Феаш, — Вот так приключение! — чего они там возятся? У него уже мана давно иссякла, если затянут операцию ещё на десять минут, то Феаш уже не сможет гарантировать выживание графа. Не так-то просто поддерживать жизнь при подобных ранениях!
— Прекрати ехидничать, Феаш. — осадил старейшина Иршар, — Следи лучше за заклинанием, у тебя опять поток маны стал прерываться.
— Держите эту тварь крепче! Мы почти поймали. — сухо произнес Ракхам, воткнув скальпель в самую толстую щупальцу. Нож насквозь пронзил монстра, зафиксировав на месте, и на несколько сантиметров вошел в операционный стол.
— Ты хочешь, чтоб я это голыми руками трогал⁈ — ошарашенно вскрикнул ассистент, подавив рвотный позыв, когда кровь монстра брызнула на лицо.
— Прекращать нежничать, нашелся тут самый брезгливый! — прицыкнул Ракхам, сжав пальцами мягкую голову монстра, — Отсекайте оставшиеся щупальца, пока я его держу!
Старейшина мимолетно стер пот со лба — одни только вьющиеся конечности монстра доставили немало проблем. Не верится, что операция прошла успешно: граф выжил и сможет оправиться без каких-либо последствий в течение месяца. Действительно везучий.
И пока лекари среднего звена заканчивали накладывать швы на Степана, у которого временно отказала регенерация, Ракхам и главы других лазаретов, управляемых Лишьенскими, сосредоточенно рассматривали заспиртованное тело Кияхара в большой стеклянной банке.
— Глава, — неловко начал Даян, подсев к старейшине, — неужто Эринар и правда граф Вальдернеский? — и поднял неуверенный взгляд на уставшего Иршара.
— Не верится? — прищурился в насмешливой улыбке старейшина.
— Да. — поморщился, растирая лицо, — По слухам, граф Кифен же вообще на всю голову отбитый ублюдок. А Эринар… его не трогаешь, он и не кусается. Вполне адекватный, неспокойный только немного, постоянно что-то делает, с чем-то возится, шило в одном месте, видать.
— Такой он вампир. — пожал плечами старейшина, — Не просто так же герцог Касар его своим преемником сделал. — выпрямил затекшую спину и подслеповато прищурился, глядя, как там лечение Степана продвигается. Лекари практически закончили основное восстановление, более тонкой работой займутся уже главы лазаретов.
Но эти уродливые шрамы, конечно… будто не статный глава рода Кифен, а наемник или бродяга какой. Негоже таким изувеченным графу ходить.
— Даян, скажи своей матери, чтоб сготовила зелье от шрамов. Да получше. — приказал старейшина. Даян кивнул, посидел ещё немного и ушел передать просьбу.
Степан с трудом открыл тяжелые веки и расфокусированным взглядом обвел комнату и повернул голову в сторону. Мгм, не самое приятное пробуждение, но ничего не болит — это если о хорошем. А если о плохом, то двигать вампир мог только головой и руками, причем руки слушались весьма неохотно.
Ранне чуть прохладное утро, и вокруг ни души. И что произошло на этот раз? Попаданец прикрыл слипающиеся веки — яркое солнце резало глаза, а он даже встать не может, чтоб занавески задернуть.
Что ж, очевидно, он у Лишьенских, так что его точно долечат, излечат и вылечат, так что онемение и временный паралич не особо пугали. А вот пустой маг резерв и неоткликающаяся магия — очень даже.
Впрочем, сил сейчас на серьезные размышления не было, мысли превращались в какую-то сумятицу и растворялись среди пылинок, медленно парящих в воздухе в утреннем свете. Лучи солнца мягко согревали лицо, и попаданец слабо улыбнулся — уже осень и солнце почти не печет, как же давно он не чувствовал этой уютной нежности утра, как же, оказывается, скучал по таким простым вещам, которые раньше почти ничего не значили. Для вампира вот так в свое удовольствие греться на солнце — роскошь.
Но он же граф, да? Может себе такое позволить изредка.
Проснулся вновь Степан уже от кошмара, где монстр откусил ему голову и мокрым языком вылизывал лицо, прежде чем сожрать.
— Очнулись, родненький? — всполошился Веце, когда граф резко открыл глаза, пока полукровка протирал его лицо влажной тканью, — Могли б хоть раз обо мне подумать, графушка, и не стараться так сильно на тот свет отправиться. Вас, гляжу, и вовсе из дома выпускать нельзя! Несоциальная вы тварь у меня, не умеете во внешнем мире выживать! Знали б, как я перепугался, когда ко мне вампир заявился и сообщил, что вы немного остываете. Сколько можно! — и с тихим всплеском кинул ткань в чашу с раствором зелья.
— Веце. — хрипло произнес вампир умиротворенно. Сухое горло неприятно зудело, но графа это не волновало. Увидеть назойливого приставучего полукровку отчего-то оказалось приятно.