— Каких? — запоздало спросил попаданец, переглядываясь с Маниэр.
— Это скорее просьба, чем условие, дело, конечно, ваше, но я прошу вас к старику прислушаться. Не первое тысячелетие живу всё-таки. — вздохнул Доллир с тенью сомнения, — Я обвенчаю вас по всем традициям клана, и по закону Вальдернеских вы будете считаться супругами. Официальную публичную церемонию отложите до конца войны.
— Разве ж это такая большая проблема? — удивился Степан. А Маниэр задумчиво поджала губы. Официальная церемония и церемония клана это не одно и то же.
— Без официальной церемонии, одобренной храмом, по законам Рипанниса вы лишь жених и невеста. — пояснил Доллир, — Если бы заключение брака проходило между простыми вампирами, никто бы к этому и не придрался, у меня есть полномочия благословлять союзы. Но тут ведь брак главы рода, графа. На такое прежде и одобрение короля получить не помешает. Хотя к окончанию войны, думаю, король благосклонно одобрит твой выбор, если хорошо себя проявишь. — заключил старейшина.
Мнение короля, конечно, особо роли не играло, но у нынешнего графа статус отличный от его предшественников — те просто вампирами были, а Кифен ещё и переселенец, сразу два народа представляет, и оба с политической точки зрения так себе. Так что во избежание лишних проблем лучше лишний раз перестраховаться.
— То есть мы будем типа женаты и одновременно нет? — непонимающе произнес Степан. Старейшина недовольно растянул губы в возмущенном негодовании — пришел просить руки внучки самого главы совета, и даже не утрудился хоть немного узнать об отличиях жизни аристократа и вампира!
Традиций не знает и их важности, срамота! И какие дети у такого дурня будут? Такие же необразованные?
Одна надежда — воспитанием будет заниматься Маниэр, глядишь, и выйдет из наследников графа что-то путное.
— Женаты по законам клана, помолвлены для остального мира. — поправил Доллир, сердито хмурясь, — Однако сами понимаете, в гнезде сейчас не лучшее время, и таинственная смерть Касара тому подтверждение. Посему вам придется держать свой союз втайне от клана.
— Мы сможем снова жить вместе? — тихо пискнула Маниэр, потому что уж лучше загаженный подвал разрушенного замка, чем унылое затхлое гнездо с бессмысленными правилами!
В замке хоть крыс в голодные времена ловить можно, монстров есть, а тут только разве что других вампиров покусать.
— Разумеется нет. — Доллир прищурился так, словно то не внучка спросила, а Степан, — Отправлять Маниэр служанкой к тебе будет уж слишком странно после всех тех слухов о ваших отношениях. — качнул головой старик, браня отчего-то именно попаданца, — Вам придется видеться очень-очень редко. И, — с нажимом произнес он, — запрещено делить ложе до официальной церемонии. — Маниэр на это лишь недовольно пфыкнула, велика беда! — Не закатывай глаза! — прикрикнул на нее старейшина, — Ежели ты не будешь невинна во время бракосочетания в храме, то это станет пятном позора для всего твоего рода, твоих детей и твоего мужа!
Вампирша негодующе скрипнула клыками, что дед, что Кифен, одно твердят! А ей, может, тоже гарантий каких-то хочется! И зная честолюбие попаданца — тот ее после ночи не оставит, так что чем не гарантия? Чем не безопасность для их совместного будущего?
А если и ребенок появится, то ей, глядишь, и ещё спокойнее будет — так-то при желании церемонию внутри клана можно после использовать для очищения чести, и никто им ничего не предъявит — вампиры самобытная раса, и внутриклановый закон для них выше указов короля. Так что и ей со Степаном такая малость простится — всё ж по обычаям Вальдернеских они супругами будут. Настоящими.
— Мы поняли и не будем спать до официальной свадьбы. — согласился Степан, разрушив мечты Маниэр о счастливой семейной жизни. Девушка зло наступила ему на ногу и мол, ну вот зачем ты дал согласие? Она ведь прекрасно понимала, что надави граф на деда, тот бы помялся, поворчал и дал разрешение!
А теперь что? Ещё год довольствоваться редкими встречами, когда могли бы вместо этого видеть друг друга каждый день и жить под одной крышей?
— Чудесно. — произнес Доллир, откладывая письмо герцога Ибенира в сторону, — Обождем пару часов и проведем ритуал вечером. Мне нужно время подготовить все. — сообщил старейшина, вставая из-за стола, — Маниэр, будь любезна рассказать своему будущему мужу о наших традициях, чтоб его невежество не стало преткновением во время ритуала. — с жирным упреком посмотрел на Степана, всё ещё злясь, что внучку позвали замуж столь небрежно, и удалился в соседнюю комнату, смежную с кабинетом.
Вампирша, счастливая и обиженная одновременно, потащила попаданца к диванчику, стоящему у стены — не стоять же им все это время, в самом деле?
Да и покинуть кабинет деда они не могут — вместе их никто видеть не должен, и вообще, визит графа — тайна.
Единственное, что самую малость настораживало Степана во всей этой истории с тайным венчанием, это то, что под конец разговора старейшина вдруг заменил слово «церемония» «ритуалом». И на мысли это наталкивало не самые светлые.
Признаться, попаданец почти не слушал Маниэр, впрочем, даже если бы и слушал, понял немногим больше.
Девушка была взволнована и вопреки своей обычной собранности говорила сумбурно, искристо улыбаясь и частенько обрываясь на полуслове, когда Степан, потеряв нить мысли, задумчиво целовал костяшки ее пальцев, загадочно глядя размытым взглядом на нее.
Когда между ними вдруг появлялась тишина, а расстояние подло, как-то само собой сокращалось, грозный рявк главы старейшин из соседней комнаты напоминал, что лекция не закончена. А Степану следует сосредоточиться на традициях проведения бракосочетаний, а не соблазнительных губах своей невесты.
После пятого столь откровенно-вульгарного прецедента Доллир почти выпнул внучку из кабинета, всунув в руки церемониальный наряд. И прожег Степана взглядом столь строгим и грозным, что попаданцу подумалось на миг, что пока старейшина не покинет мир, детей у них с Маниэр точно не появится. С такого старика станется и спустя десять лет их у кровати караулить.
— Ладно она, горячая голова, но ты! — в сердцах бросил Доллир, рассерженно всплеснув руками, — Я был большего мнения о графе, который так старался победить свое плотское и не пить крови. Видимо, воздержание ваше и сила воли довольно слабы, раз не можете держать себя в руках и соблюдать хотя бы простейшие приличия!
Хотел бы Степан сказать в ответ сейчас что-то вроде: «В моем родном мире…», но слишком уж очевидно, что тут правила другого мира не действуют, а подобные слова не более чем легкомысленная отмазка бесхребетного слабака.
— У нее горячая голова, а у меня сердце. — только и сказал граф, виновато кивнув, — Сами ведь прекрасно это видите. — и вздохнул ещё так, словно сам о подобном упущении сожалел, мол, нужно было жестче быть, суровее что ли.
Доллир выдохнул, стараясь немного остыть. Но успокоиться не сильно-то получалось: нет, вы посмотрите только и это взрослые вампиры, глава рода, почетный преемник герцога Касара, и будущая графиня! А ведь старейшина всегда воспитывал ее в строгости, откуда в ней столько дури и своенравия⁈
— Раз уж голова у вас холодна, а разум трезв, справитесь с изучением традиций сами! — ядовито ответил старик, задетый подобным ребячеством. И швырнул на диванчик рядом со Степаном книгу «Свадебные обряды клана Вальдернеских и шесть причин выбрать в супруги чистокровного вампира».
Графу даже на секунду стало стыдно.
Он откинулся на спинку и лениво пролистал бессмысленное введение. Так-с, что там у нас по ритуалам?
Свадебные церемонии вампиров, в зависимости от типа брака и статуса брачующихся, проводились по-разному. На это, впрочем, и ушла добрая половина книги: для каждого случая был предусмотрен свой отдельный регламент.
То есть, например, бракосочетательный ритуал главы рода и вампирши из другого клана по любви и по расчету проходили по-разному. То же касалось незначительных изменений статуса, степени родства, наличия прошлых браков, расы и принадлежности к клану.
Оговорок было столько, что закипал мозг, а Степан для себя вдруг решил, что не хочет становиться главой совета старейшин хотя бы потому, что Доллиру приходится знать все эти нелепые нюансы наизусть.
Даже наряды брачующихся отличались, не говоря уже о месте проведения, тексте клятвы и речи старейшины. За окном медленно начало смеркаться, глава совета вышел из соседней комнаты и хмуро посмотрел на притихшего графа — тот и правда внимательно читал.
— Сколько тебе лет-то? — вдруг спросил Доллир. Степан чуть пожал плечами, местный возраст он не помнил, да и с прошлого как-то сбился.
— Двадцать семь или двадцать восемь наверно. — ответил попаданец, перевернув страницу, — По-вашему это двести семьдесят. — тут, он, конечно, самую малость приврал.
Прожитые в родном мире года на местный эквивалент никак не пересчитывались, но если просто сравнить хронологию и сопоставить рассказы других попаданцев, то десять лет вв этом мире равнялись году в родном.
— Гм, хорошо. — задумчиво кивнул Доллир. А Степан как раз дошел до пункта о разнице в возрасте и возрасте в принципе, — Одежды для тебя у меня нет, церемониальный наряд главы рода хранится в поместье графского рода, а идти туда за ним будет довольно странно. — произнес старик, — Поэтому одень что-то черное, чем темнее, тем лучше. — и не дожидаясь ответа, покинул свой кабинет.
Граф отложил книгу в сторону, понимая, что все тело сковал легкий мандраж — ему и самому-то не верилось, что вот так вот вдруг женится!
Ладони вспотели, и Степан небрежно вытер их о брюки, в голове крутилась лишь одна мысль — Маниэр теперь будет только его.
Фух, нужно собраться с мыслями и переодеться, пока глава старейшин не вернулся.
Черного у Степана в гардеробе оказалось не так уж и много, да и одежды в целом тоже. Он быстро натянул черные штаны, совсем новые, и такую же темную рубашку. Выглядело довольно мрачно, сдержанно, но на свадебный наряд не тянуло.