Варкрафт: Хроники. Энциклопедия. Том II — страница 4 из 6

Глава IV. Первая Война

Происхождение Медива

Осквернение Медива началось задолго до его рождения.

Тысячи лет назад тайный орден, носивший название Совет Тирисфаля, стал присматривать за Азеротом, защищая его от вторжения лазутчиков Пылающего Легиона. Члены ордена направили все свои силы в одного мага, известного как Хранитель. Именно он в одиночку путешествовал по миру, выискивая знаки, говорящие о присутствии демонов.

Саргерас же искал на Азероте смертного, которого можно использовать для следующего вторжения Легиона, и его внимание привлекла действующая Хранительница. Ее звали Эгвин, и она была одним из самых могущественных магов, когда-либо живших на Азероте. Она также была гордой и смелой: эти две черты делали ее идеальной мишенью для осквернения.

Саргерас наделил огромной силой свою физическую аватару, а затем открыл временный портал, через который этот сосуд смог достичь Азерота. На холодных землях Нордскола падший титан столкнулся с Эгвин. Как и надеялся Саргерас, Хранительница использовала почти всю свою силу, чтобы победить аватару, оставив себя уязвимой. Повелитель Легиона воспользовался этой возможностью и переместил часть своего духа в душу мага.

Эгвин не знала, что Саргерас исподволь окутывает тьмой ее мысли. Он не смог полностью осквернить решительную и волевую чародейку, но Владыке Легиона удалось настроить ее против Совета Тирисфаля. Члены ордены всегда считали себя хозяевами Хранителей и ожидали, что те будут подчиняться им и следовать их советам.

Но Эгвин поступила иначе. Со временем она окончательно разочаровалась в Совете и его мотивах. С недавних пор орден начал вмешиваться в политику человеческих королевств, что казалось Хранительнице весьма подозрительным, и она отказалась передавать силы другому магу, способному занять ее место, когда пришло время.

Сначала Совет хотел создать нового Хранителя, но быстро отклонил эту идею, испугавшись того, что появление двух чрезвычайно могущественных магов могло привлечь нежелательное внимание к ордену. Совет решил избрать другой подход и создал орден охотников на магов, получивший название Стражи Тирисфаля. Они были призваны поймать Эгвин. Одним из Стражей был человек по имени Нилас Аран. Он также испытывал отвращение к политике Совета и, вместо того чтобы сражаться с Эгвин, стал ее ближайшим союзником.


ГРОБНИЦА САРГЕРАСА

После победы над аватарой Саргераса Хранительница Эгвин нашла место, где могла бы похоронить тело так, чтобы темная магия демона не повлияла на мир. Она поселилась в затонувших руинах древнего храма ночных эльфов. Некоторые легенды гласили, что тот был построен на месте еще более старого здания неизвестного происхождения. Оно было защищено сильнейшими печатями, которые блокировали демоническую энергию. Эгвин добавила свою собственную магию, напитав гробницу силой, и создала защитный барьер, способный удерживать незваных гостей. Со временем это место станет известно как Гробница Саргераса.


Эгвин решила родить ребенка от Ниласа. Она собиралась передать силы Хранителя своему отпрыску, свободному от контроля Совета. Так впервые в истории Азерота Хранитель не был бы кому-то обязан своими способностями. Когда Эгвин родила Медива, она не догадывалась о том, что мрак, живший в ней, перешел к ее сыну. Медив был одержим Саргерасом еще в утробе матери. На протяжении долгих лет предводитель Легиона будет прятаться в темных уголках его души.

Сын Хранительницы вырос в многообещающего мага. Его детство прошло в столице Штормграда, он дружил с принцем Ллейном Ринном и молодым рыцарем Андуином Лотаром. Нилас занял должность официального придворного мага и обучал своего сына путям тайной магии. Эгвин не принимала участия в их жизни. Она слишком долго была Хранительницей и теперь, когда ее сила перешла к Медиву, почувствовала глубочайшую усталость. Она ушла на край света, желая покоя, но продолжала издалека наблюдать за своим сыном.

Накануне четырнадцатого дня рождения Медива дремлющие силы Хранителя пробудились в мальчике, и он случайно убил своего отца. От полученной травмы юноша впал в кому на долгие годы.


Пробуждение Медива21 год до Темного Портала

Пока Медив лежал в коме, на Азероте царило относительное спокойствие. Конечно, это не означало, что мир был в безопасности. Конфликты случались постоянно. Племена нападали на племена, деревни вздорили с деревнями, а королевства шпионили за королевствами.

Но в общем обитатели Азерота процветали. В Восточных королевствах люди занимались прибыльной торговлей с дворфами, гномами и высшими эльфами. Некоторые государства, такие как Лордерон, выступали местными лидерами и законодателями. Они улаживали разногласия между маленькими королевствами и с помощью своей сильной армии поддерживали мир. Другие, подобно Даларану, добивались выдающихся успехов в изучении тайных искусств и других научных областях. Третьи сосредоточили свое внимание на защите от старых соперников. Например, эльфы Кель’Таласа постоянно отбивали нападения троллей Амани.

На Калимдоре ночные эльфы продолжали следовать своим древним традициям. Друиды исследовали Изумрудный Сон, царство чудес и силы, которое руководило жизнью природы в материальном мире. Большую же часть своего внимания ночные эльфы уделяли внешнему миру и космосу, бдительно следя за любыми знаками, способными возвестить о приближении Пылающего Легиона.

Ночные эльфы все еще помнили Войну Древних, темную страницу в их истории, когда демоны вторглись в мир и почти разрушили его. Многие ночные эльфы верили, что Легион в конечном итоге вернется. Они думали, что возвращение демонов будет эффектным и катастрофическим, с пылающими небесами и витающей в воздухе серой. Никто из них не ожидал, что смертная раса из другого, умирающего мира захочет завоевать Азерот.

И никто не подозревал, что Медив, человек, рожденный защищать Азерот, сделает это возможным. Спустя почти десять лет пребывания в коме он наконец очнулся.

В следующие дни Медив воссоединился со старыми друзьями. Ллейн Ринн готовился стать королем Штормграда. Андуин Лотар продвинулся по службе и стал весьма уважаемым рыцарем и военным командиром. Оба были рады видеть, что Медив оправился от своей странной болезни, но все их время занимала новая угроза, зарождающаяся на юге.

На протяжении долгих лет фермеры и поселенцы Штормграда продвигались дальше на юг, занимая все больше земель рядом с джунглями Тернистой долины. Это привело к конфликту с племенами Гурубаши. Пролилась кровь, и вскоре небольшие стычки сменились постоянными набегами тролльских отрядов.

Отец Ллейна, Баратен, мудрый король Штормграда, направил для защиты людей солдат, приказав им отражать нападения троллей, но запретив атаковать земли самих Гурубаши. Он не хотел полномасштабной войны с троллями. Его сын придерживался другого мнения: Ллейн желал преподать им урок, даже если это означало вторжение на территорию противников. Споры между королем и принцем становились все ожесточеннее.

В течение нескольких месяцев Медив не принимал участия в политике Штормграда. После пробуждения он боролся с чувством вины из-за смерти отца, хотя, что конкретно тогда произошло, до сих пор не понимал. Его постоянно беспокоили тревожные сны. Иногда в них он видел женщину, которая убеждала его отправиться в некое место под названием Каражан, но чаще его преследовали видения о темной сущности, обитающей в его разуме и искажающей мысли.

Он старался не обращать внимания на эти сны. Медив чувствовал покой только тогда, когда находился рядом со своими друзьями, а потому решил им помочь в борьбе против Гурубаши.


Тайная миссия19 лет до Темного Портала

Стратегия короля Баратена какое-то время была эффективна, но она не могла предотвратить каждую атаку. Отряд троллей проскользнул через дозорные линии Штормграда, огнем и мечом прокладывая себе путь по Западному Краю, главной житнице королевства. Три поселения были сожжены дотла. В конце концов солдаты Штормграда поймали и казнили всех разбойников, но для десятка жителей расплата наступила слишком поздно. Их смерть была медленной, жестокой и кровавой.

В королевстве пошли слухи об этих зверствах. Король Баратен встретился с лордами и остальной знатью Штормграда для обсуждения ответных действий. Он все еще хотел мирно разрешить конфликт и заявил, что армия Штормграда призовет в свои ряды больше солдат, но лишь для усиления дозоров на границе. Открытого наступления на Гурубаши король не потерпит.

Ллейн публично бросил ему вызов, требуя заплатить за пролитую кровь жителей Штормграда. Чтобы подавить протест, Баратен был вынужден перед всеми подданными отчитать сына.

Ллейн пришел в ярость, но не только от унижения: он увидел в отце труса. Лотар и многие другие чувствовали то же самое. Особенно жаждали отомстить солдаты Штормграда. Но они подчинялись приказам короля. Для любого преданного солдата неповиновение казалось немыслимым. Однако Лотар предположил, что если кому и удастся избежать петли палача за непослушание, то это будут Ллейн и Лотар. Их связь с королем была слишком крепка. И если они смогут навсегда остановить троллей, то, возможно, будут прощены.

Идея понравилась Ллейну. Небольшая тайная миссия прямо в сердце земель Гурубаши может остаться незамеченной как для троллей, так и для людей. Но он также знал, что простой стали будет недостаточно для удара в сердце враждебных Гурубаши. Для этого потребуется нечто большее — Медив.

Население Штормграда считало его просто одаренным магом, но Ллейну и Лотару он рассказал правду, открыв им тайную историю о Хранителе, Совете Тирисфаля и своей судьбе. Зная об этом, Лотар и Ллейн надавили на Медива. Разве быть хранителем не означало защищать земли от зла?

Поначалу тот сопротивлялся. Он все еще не знал о пределах своих возможностей, а туманные воспоминания о том, что произошло с Ниласом, преследовали его по сей день. Однако потом, после долгих размышлений, он согласился помочь Ллейну и Лотару.

Но Медив не просто хотел порадовать друзей. У него были свои мотивы. Он никогда прежде не видел настоящей битвы. Никогда не убивал врагов. Он хотел увидеть, на что способна истинная магия Хранителя. Более того, жаждал этого.

Трое друзей тайно отправились в поход, миновав границы Штормграда. Без приключений они проникли во владения троллей, оставаясь невидимыми благодаря магии Медива. Их целью был военачальник Гурубаши по имени Джок’нон, который обосновался в зиккурате, расположенном в центре Тернистой долины.

План был каким угодно, только не безупречным. Джок’нон и его приспешники экспериментировали с запрещенной магией крови, которой научились у одного из своих богов, могучего и древнего существа, известного как Хаккар, Свежеватель душ. Когда вспыхнула битва, она привлекла внимание всех троллей. Три друга быстро поняли, что схватка будет жестокой, не на жизнь, а на смерть. Медив же лично вступил в бой с Джок’ноном и столкнулся с магией, которую прежде не видел.

ТЕРРИТОРИИ ВОСТОЧНЫХ КОРОЛЕВСТВ ДО НАЧАЛА ПЕРВОЙ ВОЙНЫ


Темные силы Джок’нона почти одолели Медива. Хранитель был вынужден отречься от сомнений и выпустить свою мощь. В результате созданное им заклинание уничтожило каждого тролля в зиккурате. Их крики предсмертной агонии были слышны даже в самых отдаленных уголках Тернистой долины.

Ллейн и Лотар уже сталкивались со смертью. Но даже их испугало могущество Медива.

Друзья поспешили обратно в Штормград, но в их победе не было радости. Ллейн и Лотар увидели темную сторону Медива и поняли, что их старый приятель избрал другой путь, который они никогда не смогут понять.

Даже сам Медив не до конца понимал, что сотворил. Он никогда не учился этому заклинанию. Не имел ни малейшего представления о том, откуда у него эти знания и даже кроется ли их источник в тайной магии. Происшествие ужасно встревожило Хранителя.


Война с Гурубаши18 лет до Темного Портала

Ни один Гурубаши из тех, кто был свидетелем гибели военачальника Джок’нона, не пережил атаки, но остальные тролли быстро догадались, кто стоял за нападением. Они собрались под знаменами Зан’нона, сына убитого предводителя, и отправились войной на Штормград.

С тех пор как Гурубаши сражались единой армией, минуло не одно столетие, и люди оказались совершенно не готовы к такой яростной атаке. Численность троллей приводила в ужас: в течение всего нескольких дней оборона южных границ Штормграда пала под натиском противника. Каждый горожанин, не успевший бежать, погиб в ужасных муках, а зубы, кости и уши убитых послужили трофеями для троллей.

Цель Гурубаши была ясна: сжечь столицу дотла. Король Баратен собрал все свои силы у ворот крепости. Выживание всего королевства теперь зависело от исхода одной великой битвы.

По мере прибывания отрядов Гурубаши Ллейн рассказал отцу о том, что он и его друзья натворили в Тернистой долине. Баратен был больше разочарован, нежели разозлен поступком сына. Он не стал наказывать трех молодых людей. В том не было нужды. Вскоре тролли сделают это сами.

Когда Гурубаши прибыли к стенам столицы, солдаты Штормграда ужаснулись численности троллей. Зан’нон обучался у отца запрещенным ритуалам. Он использовал некоторые их них, чтобы превратить нескольких солдат из своего войска в огромных берсерков, наделенных неистовой силой. Эти мутировавшие гиганты карабкались по стенам Штормграда и разрывали солдат на куски.

Число погибших с обеих сторон быстро росло. Король знал, что лишь чудо способно разбить осаду Гурубаши, так что старый правитель собрал своих личных стражей и предпринял отчаянную попытку контратаки. Он ворвался в самое пекло сражения, пытаясь достать голову Зан’нона, и почти преуспел, но удача отвернулась от него. Король Баратен погиб на поле боя.

Ллейн скорбел по отцу, чувство вины из-за глупой вылазки в Тернистую долину охватило принца. Но он понимал, что теперь город именно в нем видит своего лидера. Силы Штормграда пребывали в беспорядке. Казалось, все потеряно. Ллейн обратился к Медиву, умоляя вновь использовать свою силу, полагая, что только так можно спасти столицу.

Маг согласился. Мысль о том, чтобы призвать всю свою мощь, пугала его… но вместе с тем вызывала странное волнение.

МЕДИВ ПРОРЫВАЕТ ОСАДУ ГУРУБАШИ


ИЗОЛЯЦИЯ ШТОРМГРАДА

Баратен даже не попытался призвать на помощь в войне с Гурубаши северные государства людей. Тролли продвигались так быстро, что времени на ожидание подкрепления просто не было. Тем не менее даже при иных обстоятельствах король не стал бы отправлять гонцов к соседям. Много лет назад Штормград уже просил подмоги у других человеческих государств, чтобы отразить атаки гноллов, но никто так и не откликнулся на призыв. С тех пор Баратен и его народ еще больше отдалились от остальных людей, веря, что смогут справиться с любой угрозой своими силами.


Он вышел на стены штормградской столицы и излил на Гурубаши потоки льда и пламени. Он замораживал троллей на месте, сжигал их изнутри, разрывал на куски чистой тайной магией. От боли нападавшие кричали так, что заглушали шум битвы.

Вскоре Медив осознал, что специально делает их смерть еще более мучительной. С ужасом он понял, что наслаждается агонией противников.

Когда Медив отозвал потоки тайной магии, Штормград все еще держался. Гурубаши и их лидер погибли. Лишь небольшая горстка троллей смогла избежать магического водоворота.

Народ Штормграда оплакивал погибших и чествовал героев. Люди видели в Медиве величайшего защитника. Королевство приветствовало Ллейна Ринна как нового правителя. Когда Андуина Лотара провозгласили верховным главнокомандующим, горожане встретили эту новость с одобрением.

Никто не знал о тайной миссии, что спровоцировала войну, но она имела тяжкие последствия для Медива и его друзей. Многие невинные люди пострадали из-за их безрассудства.

Маг осознавал, что его воля, ментальная сила духа, недостаточно сильна, чтобы обрести контроль над силами Хранителя, принадлежавшими ему по праву рождения. Женщина из снов продолжала манить его в Каражан, говоря, что там он сможет справиться со своими способностями. Наконец Медив повиновался ей; он был слишком напуган тем, что иначе мог натворить.


Бремя Хранителя

Когда Медив прибыл в башню Каражан, женщина из снов уже ожидала его. Это была Эгвин, мать, которую он никогда не знал.

И она была в ярости. Он слишком долго не отвечал на ее зов и из-за этого почти разрушил королевство. Медив принял гнев Эгвин; он был не в том положении, чтобы спорить с ней. В течение года мать и сын наверстывали время, упущенное, пока они были разлучены. Эгвин использовала эту возможность и научила Медива тому, что значит быть истинным Хранителем. Перво-наперво она убедила его в необходимости держать все в тайне. Он не должен был никому доверять, особенно Совету Тирисфаля. Изначально тайный орден защищал Азерот от Легиона и наделял Хранителя силой, чтобы тот мог противостоять демонам. Но прошли века, и цели Совета изменились. Теперь его, казалось, больше заботило прославление собственного имени, нежели сохранность Азерота.

Совет ненавидел Эгвин. Он даровал ей силы Хранителя, а она отказалась вернуть могущество и вместо этого передала его собственному сыну. Эгвин знала, что орден в конце концов узнает, что теперь Медив унаследовал ее способности, и, несомненно, там с подозрением отнесутся к первому человеку, получившему подобное могущество без их одобрения.

Один из ближайших друзей Эгвин, Мороуз, согласился остаться с Медивом и помочь ему присматривать за башней Каражан. Мать строго приказала сыну отгородиться от внешнего мира и общаться только с новым управляющим. Остальные чародеи не могли даже понять тяжесть бремени, возложенного на Медива. По мнению Эгвин, ни Кирин-Тор, ни магократы Даларана не обладали нужными ему знаниями.

Медив рассказал матери о странной тьме, которая, казалось, поселилась в нем. Она проявлялась уже несколько раз, и он был очень напуган. Эгвин развеяла его опасения сына. Она испытывала похожие чувства, пока пребывала на посту Хранителя, и теперь убедила сына, что они — лишь следствие бремени власти и груза ответственности.

Она не знала правды о том, что темное присутствие Саргераса уже повлияло на ее разум, а теперь развращало мысли Медива. Вскоре Эгвин вернулась к затворничеству. Ей не хотелось расставаться с сыном, однако она понимала, что Совет Тирисфаля никогда не оставит его в покое, если маги будут знать, что она все еще рядом с ним.

Медив же удалился в библиотеку Каражана и приступил к исследованиям. Обязанности Хранителя были неисчислимы, а возможности — безграничны. Он попытался как можно лучше наверстать упущенное им время.

Как Эгвин и подозревала, вскоре Совет Тирисфаля обнаружил, что Медив стал новым Хранителем. Орден прознал о подвигах мага в Штормграде. Проведя расследование, они нашли его убежище в Каражане. К тому времени Совет оставил все мысли о создании второго Хранителя. Мятеж Эгвин научил их, что столь могущественного мага контролировать невозможно, как ни старайся. Совет осознавал, что открытое давление лишь разозлило бы Медива, как однажды привело в ярость его мать.

Потому орден отправлял в Каражан послания, вежливо прося Медива о встрече. Тот ни разу не ответил. Тогда члены Совета решили зайти с другой стороны: они убедили магов из разных орденов и школ отправлять своих юных учеников на обучение к Медиву. Но ни один из этих честолюбивых послушников не должен был узнать, что их новый наставник — на самом деле Хранитель.

Медив был не самым дружелюбным учителем, и никто из первых студентов не задержался у башни дольше, чем на день. Маг чувствовал, как тьма внутри него разрастается, но считал, что причиной тому одиночество. Мороуз понимал его, он никогда не одобрял стремления Эгвин оградить себя от всего мира и предположил, что хоть Медив и не может доверять Кирин-Тору или Совету Тирисфаля, но, возможно, ему стоит приглашать жителей ближайших окрестностей на званые обеды. У этих людей не будет каких-либо скрытых мотивов, кроме любопытства, а их компания пойдет магу на пользу. Медив одобрил такой план, устроил пышное торжество, и гости пришли в восторг от чудес заколдованной башни. Все прекрасно провели время, а их счастье даже подняло настроение Хранителю.

В последующее годы Каражан устроит еще множество торжеств. Для знати со всего Штормграда приемы Медива станут исключительным событием светской жизни. Несколько агентов Совета Тирисфаля смогли пробраться на эти празднества, но доклады шпионов лишь еще больше сбили орден с толку. Судя по всему, Медив использовал свою силу и известность, чтобы вести роскошную праздную жизнь. Не такого они ожидали от сына Эгвин.

На пороге Медива появлялось множество потенциальных учеников. Он не ставил перед собой цель поскорей избавиться от них, но требовал идеальных результатов и выгонял даже за одну-единственную ошибку. Немногие из послушников задерживались в башне дольше, чем на неделю.

Медив больше не был одинок, но внутренняя тьма вскоре поглотила каждый уголок его души. Все мимолетные моменты счастья, казалось, исчезали под гнетом сокрушающей депрессии.


Помрачение Медива10 лет до Темного Портала

Между приемами и торжествами Медив продолжал свои исследования. Слова Эгвин оказали на него огромное влияние. Он полностью принял свою судьбу Хранителя и был полон решимости выяснить, как лучше всего защитить Азерот.

В библиотеке Каражана находилось огромное количество книг об истории демонов, их тактике и способностях. Медив прочитал их все так быстро, как только мог. Затем он обратил внимание на богатую событиями историю самого Азерота.

Его вдохновили рассказы о последнем вторжении Легиона на Азерот, о Войне Древних. Разные расы и могущественные существа собрались вместе для противостояния непобедимой армии демонов. Медив не мог не думать о том, что эта война стала высшей точкой развития его родного мира. Возможно, Азерот уже никогда не сравнится — просто не сможет — с той славой давно минувших дней. Люди этого мира тысячелетиями отдалялись друг от друга. Там, где когда-то царили общая цель и единство, остались лишь мелкие склоки и пререкания.

Медив знал об этом по собственному опыту. Из-за каких-то мелких разногласий тролли и люди шли друг на друга войной. Ради бессмысленной выгоды племена, народы и кланы Азерота с радостью проливали кровь друг друга. Как будто никто не помнил, что Легион был не уничтожен в Войне Древних, а лишь временно побежден.

Если демоны снова вторгнутся на Азерот, тот будет слишком слаб, чтобы отбросить их назад. А они обязательно вторгнутся. В этом Медив не сомневался. Нужно было совершить нечто радикальное, чтобы подготовить мир к их возвращению.

Если бы Медив знал, что на путь отчаяния его подтолкнула темная сила, если бы он знал, что однажды подобный кризис веры был у Саргераса, он бы пытался сопротивляться. Вместо этого он пришел к выводу, который был зеркальным отражением решения самого падшего титана, когда тот решил противостоять тьме: Азерот прогнил до основания. Сам он никогда не изменится. Никогда.

Кому-то нужно разрушить все, что стало причиной раскола в этом мире — нации, культуры, правительства и королей. Азерот мучился от хаоса. Ему нужна твердая рука, дабы все изменить. Медив, Хранитель, сделает то, что еще не удавалось никому.

Он пришел к выводу, что ему нужны союзники для выполнения своей миссии. Ему нужна целая армия.

Силы Хранителя позволили Медиву покинуть пределы Азерота и отправиться в космос. Он посещал новые миры и никем не виданные уголки в Круговерти Пустоты. Принялся искать признаки неизбежного вторжения Легиона на Азерот, но, ничего не обнаружив, успокоился. По крайней мере, у Азерота еще есть немного времени на подготовку.

Под неуловимым и незримым влиянием Саргераса внимание Медива привлек один мир — Дренор. Наблюдая за ним, Хранитель обнаружил могучий и воинственный народ — орков. Они действительно смотрелись устрашающе в битве и находились под контролем Пылающего Легиона.

Несколько лет Медив наблюдал за ними. Путешествуя по миру, он принимал форму ворона. Некоторые орки заметили эту странную маленькую птицу, но она не вызвала у них подозрений. Хранитель наблюдал за тем, как ловко орки одолели дренеев, а затем увидел, как Легион внезапно покинул их. На его глазах мир иссыхал и умирал из-за магии скверны, а орки впадали в отчаяние.

Пылающий Легион легко манипулировал Ордой. Медив знал, что должен поступить так же. Орки станут идеальной армией для преобразования Азерота.

Более того, Медиву доставило бы истинное удовольствие использовать марионеток Легиона против него самого.

Продвигаясь к цели, Медив записывал свои мысли, документировал самые важные открытия и магические заклинания; позже этот дневник станет известен как Книга Медива.


Незнакомец из другого мира1 год до Темного Портала

Пока Медив наблюдал за Дренором, Орда стремительно приближалась к саморазрушению. Чернорук продолжал давить на Гул’дана, чтобы тот нашел способ спасти их народ. У чернокнижника не было ответа. Он знал, что вскоре настанет день, когда терпение Чернорука кончится и вождь его убьет.

Но этот день так и не наступил. Медив был готов реализовать свой план. В образе незнакомца, прячущего лицо под капюшоном, он явился к Гул’дану и Совету Теней.

Подобное вторжение взбесило колдуна, и он обрушил на незнакомца всю мощь магии скверны. Скрытая капюшоном фигура не сдвинулась с места. Незнакомец отразил атаку Гул’дана обратно в орка. Медив не стал щадить чернокнижника; он знал, что тот продал всю свою расу Пылающему Легиону, и Хранитель не видел причины беречь подобное существо.

В тот день гордость Гул’дана была сильно уязвлена. Весь Совет Теней наблюдал, как он преклонил колени перед таинственным незнакомцем. Такое оскорбление Гул’дан никогда не забудет и не простит.

Чужие обиды Медива не волновали. Он сказал оркам, что сможет помочь им покинуть Дренор, если они построят огромный магический портал. Эти врата приведут их в новые плодородные земли, которые Орда сможет завоевать. В сознании Гул’дана и членов Совета Теней возникло видение великолепного нового мира, полного дичи, нетронутых рек и зеленеющих лугов. Имя ему было Азерот. И, по словам Медива, он созрел для покорения.

Гул’дан уловил нечто демоническое в скрытой под капюшоном фигуре. Он надеялся, что незнакомец был демоном, говорящим от имени Саргераса. В этом, как понял чернокнижник, крылась истинная причина внезапного исчезновения Кил’джедена. Легион готовился отправить нового посланника, чтобы вести орков дальше.

Гул’дан не ошибся. Медив верил, что закладывает фундамент для уничтожения демонов раз и навсегда, но вместо этого нес погибель своему миру.

Но, даже зная, что Легион действует через незнакомца, даже осознавая, что орки находятся на грани исчезновения, Гул’дан все равно потребовал платы за свое участие. Что лично он приобретет, помогая незнакомцу в строительстве портала для завоевания Азерота?

Если Гул’дан жаждал власти, Медив мог ее предложить. В сознании чернокнижника вспыхнуло новое видение древних подводных руин — места, известного как Гробница Саргераса. Медив не испытывал раскаяния в том, что раскрыл Гул’дану эту тайну. Гробница находилась на морском дне, Эгвин защитила ее чарами Хранителя. Маг был уверен, что у Гул’дана нет ни единого шанса отыскать или открыть ее. Тем не менее он сказал чернокнижнику, что покажет точное месторасположение Гробницы и даст орку доступ к немыслимой силе, если Орда завоюет Азерот.

Гул’дану оставалось лишь поверить незнакомцу. Он сообщил Черноруку, что отыскал новый мир, который орки смогут завоевать, мир, где они найдут пищу и утолят свою жажду битвы. Но, чтобы добраться до этого места, им нужно соорудить огромные врата.

Для начала строительства Гул’дан нашел место переплетения магических силовых линий Дренора у восточной границы Полуострова Адского Пламени. Он и Чернорук отдали оркам приказ возвести там зачарованную каменную арку. Она станет известна как Темный Портал и поможет установить магический проход между Азеротом и Дренором.


Подозрения Советагод открытия Темного Портала

Медив совершал частые путешествия на Дренор, где наблюдал за тем, как орки возводят Темный Портал. Его отсутствие не осталось незамеченным. В первую очередь оно вызвало недовольство у знати и артистов, которые бывали в Каражане на многочисленных празднествах. Когда хозяина не было дома, вечеринка казалась им сплошным разочарованием.

Слухи о периодических исчезновениях Хранителя достигли Совета Тирисфаля. Медив все еще оставался для них загадкой. Многие годы они боялись, что он тоже может стать врагом ордена, как когда-то Эгвин. Затем, казалось, он удалился от мира, появляясь лишь на празднествах и пирушках. Незрелый юноша, желавший провести жизнь в роскоши и излишествах, был явно не тем человеком, кого Совет надеялся видеть в роли Хранителя, но, впрочем, казался далеко не худшим вариантом. Совет призвал опытных магов Кирин-Тора наблюдать за миром в отсутствие официального Хранителя.

Но если праздный образ жизни, который он так поддерживал, его не интересовал, то в чем заключались истинные намерения Медива? На что он тратил свое время и энергию? Совет больше не хотел сидеть сложа руки, ожидая, пока Хранитель сам покажет ту цель, на которую хочет направить свои удивительные способности.

По приказу ордена маги Кирин-Тора скрытно проникли в Каражан, пытаясь найти ответы. Некоторые прятались под масками гостей на вечеринках Медива. Другие решили открыть портал прямо в его библиотеку. Никто не преуспел. Медив лично проследил за тем, чтобы каждый из них потерпел неудачу и вернулся домой невредимым, но разочарованным.

Хотя злоумышленники были из Кирин-Тора, Хранитель знал, что их действиями руководит Совет Тирисфаля, и понимал, что вмешательство ордена необходимо остановить, ведь тот никогда не одобрит план Медива по «спасению» Азерота.

В течение следующих семи дней четыре члена Совета Тирисфаля были обнаружены мертвыми. Никаких доказательств причастности Медива, ни одного признака использования тайной магии не нашли. Более того, эту неделю Хранитель каждую ночь появлялся на пирах в Каражане. Казалось невозможным, чтобы он совершил эти убийства.

Оставшихся членов Совета мучили подозрения, но они не могли исключить возможности того, что кто-то другой открыл на них охоту. По правде говоря, им было сложно представить, что Медив пал так низко и убил своих товарищей магов. Они прекратили шпионить за Каражаном и направили все силы на поиск того, кто резал их, как беззащитных ягнят.

Медив снова был волен действовать, как ему вздумается.


Темный Портал

Пока на Дреноре шло сооружение Темного Портала, Гул’дан призвал Чернорука усилить кланы. Верховный вождь устраивал шуточные бои и турниры между орками, чтобы дать выход их жажде крови. Орда ослабла, а ей был необходим каждый боец в грядущем вторжении на Азерот.

Хотя многие орки упивались битвой, Дуротан видел в этом неуважение к традициям. Вождь клана Северного Волка не мог больше молчать о том, что происходило с его народом. Их мир умирал. Он видел, как орки превращаются в кровожадных дикарей. Дуротан начал выступать против Гул’дана и использования магии скверны. Он призывал орков искать способ излечить Дренор, но большинство кланов увидели в этом измену и трусость и ополчились против Северных Волков.

Гул’дан внимательно наблюдал за Дуротаном, но сейчас его занимали другие вещи. Он и Чернорук убеждали кланы, что завоевание Азерота — единственный способ спасти их народ. Большинство орков, особенно те, кто испил крови Маннорота, были в восторге от возможности снова убивать. Дренор умирал; никто не мог этого отрицать. Если Орда не воспользуется шансом создать новый дом, погибнут все.

Когда Темный Портал был построен, Гул’дан и Медив действовали сообща, чтобы открыть его. Чернокнижник и маг на Азероте намеревались провести ритуал для создания разлома в ткани реальности. Для этого было необходимо колоссальное количество чистой энергии. Требовалось объединить магические усилия Гул’дана и Медива… но даже их оказалось недостаточно.

К основанию Темного Портала привели всех дренейских пленников, оставшихся в живых со времен войны. Когда начался ритуал, Гул’дан одним глотком высосал их жизненную энергию. Этот огромный поток силы создал вспышку, необходимую для пересечения столь огромного расстояния.

В это же время Медив творил заклинание на Азероте. В удаленной болотистой местности к востоку от Каражана, известной как Черные топи, он призвал всю мощь Хранителя, стремясь открыть врата. Благодаря их с Гул’даном совместным усилиям Темный Портал замерцал и активировался, образовав мост между двумя мирами.

Через него Гул’дан и орки смогли в первый раз взглянуть на Азерот. Мир, что обещал незнакомец в капюшоне, оказался настоящим.

Чернорук отправил своих самых надежных разведчиков из кланов Кровавой Глазницы и Чернозубого Оскала исследовать земли по ту сторону портала. Они появились в Черных топях и быстро разбили лагерь. Разведчиков сопровождало несколько чернокнижников. Они контролировали строительство зачарованной каменной арки вокруг портала со стороны Азерота, она должна была стабилизировать врата и позволить им оставаться открытыми долгое время.

Строительство продвигалось, а орки исследовали все больше и больше земель вокруг.


Столкновение Хранителей

Спрятать полностью энергию, необходимую для открытия Темного Портала, было невозможно. Медив, как мог, скрывал свои действия, но все же каждое существо, настроенное на магию Азерота, почувствовало поток силы, когда врата распахнулись. Большинство так и не смогло понять, откуда тот пришел. Только одному человеку это удалось. Эгвин немедленно отправилась исследовать, что стало источником такого возмущения.

Она была шокирована, обнаружив Темный Портал и зеленокожих тварей, которые разбили военный лагерь в Черных топях. Явно настроенные враждебно, они буквально источали магию скверны Пылающего Легиона. Эгвин никогда не видела орков, не слышала о Дреноре, но была в состоянии почувствовать мост между двумя мирами.

Осознание того, что тот появился благодаря магии Хранителя, потрясло ее до глубины души. Ошибки быть не могло: единственным человеком, способным использовать такую силу таким способом, был ее сын, Медив.

Она также почувствовала присутствие магии скверны, переплетенное с магией Хранителя. Эгвин не могла понять, как это произошло, но сделала вывод, что Медив каким-то образом вступил в союз с Легионом.

С тяжелым сердцем она отправилась к сыну.

В сопровождении синего дракона по имени Арканагос — одного из немногих союзников, который оставался с ней все долгие годы изгнания, — она отправилась в Каражан остановить Медива. В башню тем временем приехало множество представителей знати, ожидавшей очередной потрясающий вечер.

Эгвин проникла в башню одна, поначалу надеясь, что сможет убедить Медива добровольно отказаться от своих сил. Этому было не суждено случиться. Создание, которое она обнаружила в тот день, оказалось не Медивом, а Саргерасом. Владыка Пылающего Легиона захватил полный контроль над разумом Хранителя, подавив его мысли и воспоминания, управляя каждым его движением.

Саргерас поведал Эгвин, что тьма внутри ее сына была той же самой тьмой, которую она чувствовала, будучи Хранителем, и не имела ничего общего с силами Хранительницы или грузом ответственности. Саргерас перенес часть своего духа в нее во время их сражения в Нордсколе много лет назад и скрывался внутри женщины, пока она не подарила жизнь своему сыну.

Эгвин была поражена открывшейся правде. Тогда, давным-давно, она не одолела Саргераса; это он превзошел ее. Мрак, что мучил ее, не имел ничего общего с бременем Хранителя, но пришел от врага, что затаился в душе Эгвин. Неужели она обрекла своего сына на жизнь в качестве раба Легиона? Неужели вся ее служба Хранителем была напрасна? Обыкновенного человека такие откровения могли бы сломить, но не Эгвин. Она не предалась отчаянию. Нет, ее охватил гнев. Она уничтожит Саргераса здесь и сейчас, даже если для этого придется убить ее возлюбленного сына.

Эгвин и Саргерас вновь сошлись в битве. Разрушительные удары сотрясали башню до основания. Потенциальные гости вечеринки пытались сбежать. Когда заклятие Саргераса временно оглушило Эгвин, в бой вступил Арканагос.

Хотя он был драконом, сил для поединка с таким противником ему не хватило. Саргерас сразил его, выжег изнутри так, что от Арканагоса остались лишь кости.

Потеря друга привела и так разгневанную Эгвин в еще большую ярость, ей удалось освободиться от заклинания Саргераса. Возможно, предводитель Легиона и обрел полный контроль над силами Медива, но за ее плечами был многовековой опыт. Невероятный поединок продолжил яростно сотрясать башню, и Эгвин медленно брала верх.

Саргераса охватило отчаяние. Он собрал все свои силы для последней атаки. Так же как Гул’дан, вытянувший жизнь из дренейских пленников для открытия Темного Портала, Саргерас лишил жизни сотни людей, пытавшихся сбежать из Каражана. Он пощадил лишь одного человека, Мороуза.

Саргерас подталкивал Медива уничтожить Эгвин раз и навсегда, но малая часть разума Хранителя воспротивилась приказу. Его сила, напитанная жизненной энергией сотен людей, изгнала Эгвин из Каражана и забросила в неизвестность. Медив не знал, куда ее отправил, но не чувствовал присутствия матери на Азероте.

Когда битва закончилась, он был сбит с толку, его разум окутало туманом. В момент поражения Эгвин Саргерас отступил вглубь души Хранителя. У Медива не осталось воспоминаний о том, как повелитель демонов управлял им, но он знал, что вступил в поединок с собственной матерью. Он опасался, что снова потерял контроль над своими силами, как и много лет тому назад, когда убил отца и впал в кому. Но в этот раз жертвой его помрачения стали множество самых высокопоставленных дворян из королевства Штормград.

В Каражане уцелел только Мороуз, но он, казалось, повредился рассудком от того, чему стал свидетелем. Медив попытался облегчить его страдания, стерев воспоминания об этом дне из разума дворецкого, но даже после такого тот не стал прежним.

Каражан опустел. Тьма и призраки наводнили башню. Души множества погибших людей веками будут бродить по ее залам и окрестностям.


Гарона и Хранитель

Пока Эгвин сражалась с Саргерасом, новые силы Орды прошли через Темный Портал. Гарона сопровождала первых разведчиков, что оказались на Азероте, и, вернувшись на Дренор, доложила Гул’дану, что незнакомца в капюшоне нигде не было.

Чернокнижник пришел в ярость. Он надеялся получить сведения об истинной природе Медива; он все еще верил, что таинственный человек был замаскированным демоном.

Когда орки развернули лагерь в Черных топях, то столкнулись с несколькими охотниками и торговцами из расы людей, но те не могли оказать должного сопротивления Орде. Большинство местных захватчики тут же убили, а небольшую часть взяли в плен. Поначалу у Орды не было причин допрашивать их; орки не понимали, что люди говорят.

У Гароны был талант к изучению новых языков, и она проводила много времени, разговаривая с пленниками. Она не спрашивала их о маршрутах штормградских дозоров или других военных секретах. Такие темы могли вызвать молчаливый протест со стороны люлдей. Тем не менее узники были рады научить свою странную похитительницу некоторым словам в обмен на еду и воду.

Кое-какую ценную информацию во время этих разговоров ей удалось почерпнуть. Один из заключенных осыпал орков проклятьями, крича, что все они обречены на смерть. Он предупредил, что в Штормграде есть великий маг-защитник, который в одиночку уничтожил армию троллей, и так же быстро он расправится с зеленокожими тварями, захватившими Черные топи.

Гарона слушала его яростные речи и вскоре вычислила имя и местоположение мага: Медив, живущий в башне Каражан. Убийца отправилась на поиски в одиночку, двигаясь быстро и надеясь осмотреть башню, оставшись незамеченной. Худшего времени для разведки она выбрать не могла.

После беспощадной битвы в Каражане Медив пребывал в мрачном расположении духа и был очень бдителен к злоумышленникам. Он схватил Гарону, как только та появилась в поле зрения башни.

Гарона была уверена, что Хранитель убьет ее, особенно после того, как увидела его. Она не знала, что это был тот самый незнакомец, посетивший Дренор и заключивший договор с Ордой, но понимала, что в нем таилась великая тьма.

Однако Медив пощадил ее. Она не владела нужной ему информацией, но вызывала любопытство. Он не видел ее во время своих визитов на Дренор и ни словом не обмолвился при ней о своем пребывание в том мире. Она не была ни истинным орком, ни настоящим дренеем, а изгоем, и маг ей сочувствовал. Кроме того, Гарона оказалась необычайно умна и уже могла довольно сносно говорить на человеческом языке. Медив обучал ее новым словам и фразам, и она их быстро запоминала.

Было ясно, что Гарона ему не угрожает, к тому же из-за бесконечной жестокости Гул’дана она не питала истинной любви к Орде. Медив решил, что куда полезнее будет иметь союзника — или даже друга — среди орков, стремившихся захватить его дом. Он освободил Гарону, но сделал ей предложение: она могла вернуться в Каражан, когда пожелает.

Добравшись до Темного Портала в Черных топях, Гарона рассказала Гул’дану обо всем, что узнала. Она не ведала, что чернокнижник уже и так знал все. Он настолько глубоко проник в разум своей марионетки, что наблюдал ее глазами за встречей с Медивом. Он понял то, чего ей не удалось: Хранитель был не кем иным, как таинственным незнакомцем, посетившим Дренор. Он был человеком? И все? Гул’дан ожидал чего-то… большего. Замаскировавшегося командира Пылающего Легиона, например.

Орк решил собственноручно убить мага, как только тот станет бесполезным.

Но для начала Гул’дан решил выяснить местоположение Гробницы Саргераса. Он сказал Гароне, что Медив может хранить полезную информацию в своем логове, и приказал ручной убийце добыть из башни мага все сведения, которые она сможет достать.


Первый контакт

Поскольку все больше и больше орков прибывало на Азерот, сообщения о таинственных созданиях, скрывающихся в Черных топях, достигли Штормграда. Слухи распространялись по улицам. Может, это мстительные духи? Или тролли с новым оружием? Или эта странная раса прибыла из-за Великого моря, чтобы развязать войну с людьми? Казалось, все они не имели смысла.

Король Ллейн поручил командиру Лотару выяснить правду. Тот с небольшой группой рыцарей отправился разведать обстановку в Черных топях. Довольно быстро отряд Лотара столкнулся с Ордой. Впервые орки сошлись с рыцарями Штормграда, что повлекло за собой целую вереницу кровавых стычек.

Солдаты Лотара одержали несколько небольших побед над противником, но на место каждого убитого орка вставало еще двое. Люди понимали, что противник в каждом последующем сражении превосходит их числом, и Лотар был вынужден отступить. Это казалось невозможным. Как враг мог пополнять свои войска так быстро?

Отряд Лотара не решался зайти вглубь Черных топей, где они могли бы обнаружить Темный Портал. Территория находилась под усиленной охраной их врагов. Лотар отправил королю Ллейну послание, в котором сообщил, что захватчики откуда-то получают подкрепление. Королевству нужно готовиться к полномасштабной войне.

Тем временем орки доложили верховному вождю Черноруку, что местное население теперь осведомлено об их присутствии. Время для приготовлений и разведки прошло.

Первая война вот-вот должна была разгореться.


Ученик Хранителя

Битва между Эгвин и Медивом осталась незамеченной для всего остального мира. Этот факт очень удивил Хранителя.

Сражение повлияло на всех, кому удалось его пережить, но смерть такого числа знати не вызвала переполоха, которого ожидал Медив. Теперь все королевство Штормграда слушало истории о странных варварах, заполонивших Черные топи. Каражан располагался неподалеку; таинственное исчезновение аристократов сочли делом рук орков.

Нападения Орды на поселения людей привлекли внимание Совета Тирисфаля и Кирин-Тора. Появление ранее не виденных существ, еще и оскверненных демонической энергией, быстро стало их основной заботой, об избалованном и незрелом мальчишке на время забыли.

Тем не менее орден не выпускал Хранителя из поля зрения. Теперь они жаждали видеть его союзником еще больше, чем прежде. Они пытались снова наладить с ним контакт, обратившись в Кирин-Тор с просьбой отправить магу одного из своих учеников.

Молодого послушника звали Кадгар. Он подавал большие надежды, обучаясь в Кирин-Торе, но последнее, чего бы он хотел, так это служить озлобленному одинокому магу, который на тот момент изгнал всех остальных учеников. Однако у него не было выбора. Кирин-Тор отдал приказ, и Кадгар был вынужден повиноваться.

С первых же дней обучения худшие опасения Кадгара подтвердились. Казалось, Каражан томится под тенью болезни, а Медив был подвержен частым перепадам настроения. Что еще хуже, башня и в самом деле оказалась проклятой. Кадгар часто видел мелькающие заблудшие души и тревожные видения прошлого, настоящего и будущего.

Но Кадгару удалось пройти проверки Медива, в которых потерпели неудачу все остальные претенденты. Юный маг был весьма расторопным, даже когда сталкивался с опасными задачами.

Медив решил не отказываться от нового ученика. Безусловно, принимая такое решение, он рисковал. Но Медив чувствовал себя как никогда одиноким, а Кадгар был умным, способным и жадным до знаний юношей.

Маг рассказал ему о том, о чем умолчали учителя в Кирин-Торе: Медив был Хранителем. Совет Тирисфаля опасался его. Именно поэтому Кадгара и отправили сюда в качестве невольного шпиона.

Послушник удивился, но не испугался. На самом деле он был заинтригован и не собирался отказываться от ученичества, только не теперь, когда мог учиться под началом самого Хранителя, самого могущественного мага в мире.


Призраки и тени

Вскоре после прибытия в Каражан Кадгар получил странное, не предвещающее ничего хорошего видение. Он узрел себя старым, седовласым мужчиной, ведущим войска в битву против зеленокожих врагов. Он слышал о вторжении орков, но, как и большинство людей, не знал, что в этих рассказах правда, а что — лишь слухи. Но существа из его видения подходили под описание странных пришельцев, появившихся в Черных топях.

Кадгар рассказал Медиву о том, что увидел. Хранитель притворился несведущим, сказал лишь, что знает об орках очень мало. Он утверждал, что слишком долго сидел взаперти в Каражане и толком ничего не слышал о творящемся на юге насилии. Пришло время это исправить. Два мага оседлали грифонов, чтобы разведать обстановку в Черных топях. Лагерь орков ошеломил Кадгара. Их армия была огромной и росла с каждой минутой.

Один из чернокнижников заметил с земли двух магов и направил на них поток магии скверны. Медив призвал Кадгара уничтожить врага. Послушник приложил все усилия, но лишь с помощью Хранителя ему удалось одержать победу.

Медив и Кадгар также встретились с Лотаром. Рыцарь вел своих солдат на разведку, сражаясь с каждым орком на своем пути. Лотар знал, что сила, которую Медив использовал много лет назад в войне с Гурубаши, выбила Хранителя из колеи, но все равно призвал его присоединиться к битве. Он нужен Штормграду, дабы победить орков. Медив разыграл перед старым другом целый спектакль, рассказывая, что боится потерять контроль над своей огромной магической мощью. Истинным мотивом Хранителя было выиграть для Орды время, чтобы та могла собрать силы.

Лотар поговорил с Кадгаром, рассказав ему о сложном прошлом Медива. Он попросил молодого мага не только быть учеником своего учителя, но и присмотреть за ним, позаботиться о его здоровье.

Кадгар делал все возможное, но быстро впал в уныние. После встречи с Лотаром Медив стал еще более странным, чем обычно. Хранитель мог исчезнуть из Каражана на несколько часов или даже дней. Когда он наконец возвращался, то был полностью истощен.

Что еще больше беспокоило Кадгара, так это странная гостья, наведывающаяся в башню, — Гарона. Юный маг тотчас увидел в ней врага, но Медив очень тепло ее приветствовал. Он настаивал, чтобы послушник относился к Гароне с уважением.

Поначалу Кадгар и Гарона постоянно ругались, но вскоре их связали узы дружбы. Ученик, так же как и учитель, поверил, что полукровка по-настоящему жаждет отвернуться от Орды.

В конце концов Кадгар понял, что его так беспокоило. Перед их экспедицией в Черные топи Хранитель говорил, что почти ничего не знает о вторгшихся орках. Теперь же стало ясно, что он завел дружбу с Гароной задолго до того, как Кадгар начал свое обучение.

Медив солгал.

Ростки недоверия со временем лишь глубже пустят корни в послушнике.

ИСКАЖЕННАЯ РЕАЛЬНОСТЬ В КАРАЖАНЕ


Изгнание Северных Волков

Огромное количество орков стало проходить через Темный Портал. Но не все кланы отправились на Азерот. За годы, прошедшие после победы Орды над дренеями, некоторые вроде Песни Войны, Изувеченной Длани и Костеглодов окончательно обезумели от жажды крови. Верховный вождь Чернорук изолировал чрезмерно агрессивных орков в разных уголках Полуострова Адского Пламени, там, где они не могли навредить остальной Орде.

Чернорук полагал, что такие кланы могут стать помехой, если он позволит им принять участие во вторжении на Азерот. Последнее, что нужно было Орде в этом странном новом мире, это союзники, способные ударить в спину.

Вождь приказал беспокойным кланам остаться на Дреноре, хотя знал, что дни бездействия дадутся им тяжело. Это было полезно для них. Они будут довольствоваться лишь историями о богатствах нового мира и увидят только остатки добычи. Несколько месяцев ожидания заставят обезумевших орков пересмотреть свое поведение. Если они так и не научатся себя контролировать, им придется остаться и сгнить на Дреноре, уж об этом Чернорук позаботится.

Большинство оставшихся кланов — Черной Горы, Чернозубого Оскала, Кровавой Глазницы, Пылающего Клинка, Драконьей Пасти и Сумеречного Молота — устремились через Темный Портал.

Клан Северного Волка тоже отправился в путь. За прошедший год вождь Дуротан начал еще больше сомневаться в мотивах Гул’дана и выступал против использования магии скверны. Несмотря на свое отвращение к руководству Орды, он все же повел свой народ через Темный Портал. На Дреноре не было будущего; лишь на Азероте следующим поколениям орков мог выпасть шанс на выживание.

Поначалу Северные Волки наряду с остальными кланами сражались с людьми, но их ждала иная судьба. Позже Гул’дан тайно явился к Дуротану. Чернокнижник сказал вождю, что его клан больше не часть Орды и Северные Волки должны немедленно покинуть Черные топи. Если они когда-нибудь вернутся, если когда-нибудь свяжутся хоть с кем-то из Орды, Гул’дан пообещал уничтожить каждого Северного Волка: мужчин, женщин и детей.

Дуротан не хотел расставаться с собратьями, но накануне он узнал, что его супруга Дрека беременна. Он не хотел рисковать ее жизнью или жизнью их будущего ребенка, испытывая гнев Гул’дана, и понимал, почему чернокнижник позволил им уйти: если Дуротана убьют, он станет мучеником и своей судьбой ощутимо повлияет на оставшуюся Орду.

Дуротан и его клан отправились на север. Путешествие было опасным. Они не знали местность на Азероте, а люди Штормграда в каждом орке видели врага. Но у Северных Волков появилось преимущество — в новом мире обитали духи стихий, и они были очень сильны.

Обнаружив духов природы, бывший шаман клана Дрек’Тар словно очнулся от долгого сна. Открытие напомнило ему о наследии, которое он оставил на Дреноре. Дрек’Тар отрекся от магии скверны и, взмолившись стихиям о помощи, получил небольшой подарок. Духи указали ему путь к отдаленному ледяному хребту далеко на севере. Местный климат был близок к Хребту Ледяного Огня. Клан тотчас отправился на поиск этих гор.


Вторжение Орды

Орда по-настоящему начала завоевательную войну. Верховный вождь Чернорук отдал приказ штурмовым отрядам отправиться на север и запад, глубоко в земли Штормграда. Больше не было необходимости хранить тайну; Чернорук хотел спровоцировать людей, полагая, что эти маленькие существа в гневе не смогут действовать разумно.

Первые нападения Чернорука были призваны вызвать у людей панику. Целые деревни в Светлой Роще, Западном Крае и южном Красногорье пали под натиском Орды, а их жителей либо убили, либо вынудили бежать. Все дозорные отряды, отправившиеся на борьбу с орками, потерпели поражение. Новые враги не походили ни на кого из тех, с кем людям доводилось сталкиваться прежде.

Лидеры Штормграда понимали, что война перешла на новый уровень. Король Ллейн быстро отбросил все мысли о стратегии, которую когда-то выбрал его отец Баратен, пытаясь договориться с троллями. Не было ни единого шанса на мирное разрешение конфликта. Орки хотели покорить людей.

Король Ллейн нарек Лотара «Защитником Королевства», дав ему высшее военное звание, и поручил покончить с орочьей угрозой. Лотар решил использовать мобильность своих врагов против них самих. Из докладов разведчиков он воссоздал систему, по которой действовала Орда, и установил засады на путях отступления орков, отдав большую часть войск под командование верного рыцаря, известного как Гавинрад Ужасный. Иногда небольшие отряды этих рыцарей могли уничтожить целые отряды противников без единой потери.

Вскоре и орки поняли, что люди не похожи на их прежних врагов. Священники призывали Свет небес, излечивая раненых, а маги сеяли хаос в рядах Орды, используя свое тайное искусство. Хотя орки уже сталкивались с подобными силами во времена сражений с дренеями, люди действовали несколько иначе.

Рыцари выступали на лошадях. Быстрые и тяжело бронированные солдаты были способны задавить орочьих налетчиков и нападали из засады. Столкнувшись с такими выносливыми и подвижными врагами, орки были вынуждены разработать новую тактику ведения боя.

В столице Штормграда король Ллейн объявил тревогу. Он отправил послов в остальные королевства людей и предупредил их об огромных зеленокожих захватчиках, таинственным образам проникнувших на Азерот. Он просил о помощи, но никто не откликнулся.

Ни один из правителей на континенте не поверил сообщению Ллейна. Лордерон, королевство, способное оказать помощь больше остальных, получило другие сведения. Один из дворян Штормграда, находившийся с визитом при местном дворе, привлек внимание королевской знати, открыто высмеивая короля Ллейна и утверждая, что все дело лишь в восстании недовольных крестьян. Лордерон отправил Ллейну вежливый ответ, пожелав тому удачи в борьбе со «всеми, кто доставляет вам подобные неудобства». Ни один солдат не направился на помощь Штормграду.

На пользу также не шло то, что Штормград за последние десятилетия прославился своей изоляционистской политикой, в чем многие человеческие государства видели проявления высокомерия. Королевство гордилось своей уединенностью.

Теперь же у него не было выбора.


Сопротивление Гурубаши

Атаки Орды были в основном направлены на север, в сторону Штормграда. Но несколько отрядов отправились на запад, в джунгли Тернистой долины. Их возглавил Килрогг Мертвый Глаз, вождь клана Кровавой Глазницы. Местность напоминала им о родном доме, и клан намеревался захватить эти земли.

Орки не подозревали, что Тернистая долина принадлежала Гурубаши. Как и много лет назад, когда люди вторглись в их земли, тролли объединились, чтобы дать отпор новым захватчикам. В диких джунглях завязалось ожесточенное сражение. Тролли знали, как вселять страх в сердца врагов… как и клан Кровавой Глазницы. Неисчислимые годы борьбы за выживание в джунглях, окруженных остатками Вечнорастущих, наделили орков первобытными инстинктами ведения войны.

Но даже так клан Кровавой Глазницы находился в невыгодном положении. В каждой стычке они превосходили Гурубаши числом, но тролли лучше знали эти земли. Они добровольно отступали в густые заросли, заманивая орков все глубже на свою территорию. Там тролли начали нападать на орков из засад со всех сторон, клан Кровавой Глазницы понес ужасающие потери.

Если бы Гурубаши не потерпели серьезное поражение во время атаки на Штормград и при обороне столицы Медивом, возможно, они смогли бы сравниться с Ордой по силе. Однако троллям не хватало солдат, и они были вынуждены ограничиться партизанской войной в джунглях.

Впрочем, и ее хватило. Когда верховный вождь Чернорук узнал, сколько орков напрасно погибло в Тернистой долине, он приказал клану Кровавой Глазницы отступить и принять участие в битве с людьми. Орда расправится с троллями позже.

Гурубаши не стали преследовать орков. Тролли остались на своей территории, готовые к следующему вторжению.


Святой орден Клириков Североземья1 год после Темного Портала

Борьба с Ордой вымотала Штормград. От ран, нанесенных мощным оружием орков, человек мог истечь кровью за считаные минуты. Одним из величайших источников надежды на поле боя была группа клириков, которые рисковали своими жизнями, залечивая раны солдат. Члены Святого ордена Клириков Североземья сопровождали каждый дозор и батальон Штормграда так же, как и во всех войнах прошлого.

Эти клирики брали свое начало от церкви Света Небес в Лордероне. Много лет назад они основали Аббатство Североземья в Штормграде, став важной частью королевства. Клирики присутствовали на полях сражений во многих конфликтах, включая войну с гноллами и войну против Гурубаши. Иногда их сострадание гарантировало им безопасность на поле боя. Клирики были известны тем, что залечивали раны всем, даже гноллам и троллям.

В случае с Ордой все было иначе. Орки безжалостно убивали каждого клирика, зная, что целители способны возвращать раненых людей в строй. Многие члены ордена погибли; без брони и оружия они ничего не могли поделать с яростью захватчиков.

Несмотря на растущие потери, клирики никогда не пытались уйти от битвы. Среди воинов Штормграда их храбрость стала легендой.


ЧЕЛОВЕЧЕСТВО И СВЕТ НЕБЕС

Основополагающими принципами церкви Света Небес были жертвенность и отвага. Церковь начала свое существование более двух тысяч лет назад, зародившись еще во времена войны троллей. Генерал Лордейн бескорыстно пожертвовал своей жизнью, пытаясь сдержать превосходящие силы троллей Амани, которые угрожали уничтожить объединенную армию людей. Одной из спасенных была его сестра, известная воительница по имени Мерельдар.

Когда война закончилась, Мерельдар посвятила свою жизнь заботе о раненных в боях ветеранах. Она была первой, кто рассказал остальным людям о видении Света. Во сне Мерельдар явились пять странных нечеловеческих силуэтов, излучающих энергию Света. Они наполняли ее сознание мудростью, обучая святости, защите, справедливости, воздаянию и состраданию. Когда она на практике применила полученные знания, казалось, сила буквально струится сквозь нее. Больные, о которых она заботилась, видели, как их раны затягиваются, а хвори исчезают.

Другие люди также сообщали, что у них были подобные видения. Мерельдар встретилась с ними, и вместе они составили кодекс, облекая мудрость высшей силы в слово на бумаге. Из учений, изложенных в этих книгах, сформировалось целое религиозное направление. Оно основывалось на принципах самоотверженности и веры, что Свет есть в каждом. Движение получило широкое распространение, и вера в Свет Небес стала преобладающей религией среди людей.

Века спустя правители Лордерона соберут воедино множество различных традиций и обычаев, основанных на учении Света. Благодаря этому кодексу появится церковь Света Небес. Ее родиной станет Лордерон, куда со всего мира потянутся пилигримы, ищущие исцеляющей мудрости и внутренней гармонии.

Люди были не первой расой на Азероте, овладевшей Светом Небес. Но именно они обладали невероятной предрасположенностью к нему благодаря своему происхождению. Человечество брало свое начало от врайкулов, полугигантов, выкованных таинственными, невероятно могущественными Хранителями, которые сформировали Азерот и могли управлять Светом Небес.

Церковь возводила храмы и часовни во всех уголках человеческих владений и создала иерархию религиозных лидеров для наблюдения за паствой. Самые важные места поклонения располагались в зеленой Восточной чаще. Особо древними и почитаемыми святынями были Часовня Последней Надежды, Стратхольм, Андорал и Длань Тира.


Песнь Сумерек

Когда война со Штормградом развернулась не на шутку, клан Сумеречного Молота стал беспокоить верховного вождя Чернорука. Его воины часто не подчинялись приказам, а многие из них отправились в странствие по новому миру так, что больше их никто не видел.

Чернорук решил сделать из них пример для остальных орков и стереть весь клан с лица земли. Однако вмешался маг огров Чо’Галл. Он уже давно действовал как фактический лидер Сумеречного Молота и теперь предложил назначить себя официальным вождем клана, чтобы держать его под контролем. Верховный вождь дал ему одну попытку и был приятно удивлен, обнаружив, что Чо’Галл в одночасье покончил с проблемой дисциплины в клане. Орки Сумеречного Молота стали послушными, боеспособными солдатами, и Чернорук выбросил их прошлые ошибки из головы.

Успех Чо’Галла заключался в том, что он отлично понимал орков Сумеречного Молота и их убеждения. Клан был тесно связан с темной энергией и поклонялся силам Тьмы. Пройдя через портал, они услышали ее призыв громче и четче, чем когда бы то ни было. Здесь жили создания тьмы, ужасные порождения хаоса и беспорядка, заключенные в тюрьмах по всему миру, но все еще живые и жаждущие поработить Азерот.

Орки Сумеречного Молота услышали шепот давно забытых Древних Богов. Эти чудовища обитали в заколдованных темницах глубоко под землей. Открытие поразило клан, введя его в состояние наивысшего религиозного экстаза.

Для Сумеречного Молота оно стало знаком судьбы. Орки клана нашли свой подлинный дом, место, где они наконец смогут приблизить Время Сумерек.

Присутствие Древних Богов оказало глубокое воздействие и на Чо’Галла. И хотя он верил в могущество Тьмы, раньше его мало заботил безумный бред Сумеречного Молота о темных богах. Теперь же у него появились доказательства их существования.


ДРЕВНИЕ БОГИ

Давным-давно Повелители Бездны отправили во Вселенную физические воплощения своей силы. Эти чудовища стали известны как Древние Боги, и их целью было найти и осквернить зарождающегося титана. Большинство приспешников Повелителей Бездны потерпели поражение, но были и те, кому удалось достичь успеха.

Несколько Древних Богов добрались до древнего Азерота и начали окутывать тенями спящую душу титана. Они поработили элементалей природы этого мира и господствовали над первобытной планетой. Но, прежде чем Древним Богам удалось завершить осквернение души Азерота, их обнаружили Агграмар и другие титаны.

Вскоре на Азероте разразилась разрушительная война. Титаны и их слуги смогли одержать победу и заточили Древних Богов в темницах глубоко под землей. Однако эти чудовища не останутся в плену навечно. Влияние Древних Богов просачивалось в мир, и многие обитатели Азерота попали под их контроль. Пожалуй, самым могущественным из их слуг был Смертокрыл, черный Дракон-Аспект.


Чо’Галл согласился помочь фанатичному клану осуществить апокалиптическое пророчество Бледнокожих и установил власть над Сумеречным Молотом благодаря одному простому условию. Он сказал оркам, что Время Сумерек уже близко и что успех Орды будет лучшим способом довести дело до конца.

До тех пор им необходимо поддерживать верховного вождя Чернорука, но тайно подчиняться своим истинным хозяевам. Клан согласился. Казалось, Древние Боги были довольны Ордой, ее жаждой войны и разрушения, а потому дальнейшее завоевание мира не казалось оркам Сумеречного Молота большой жертвой.

Шли недели, Чо’Галл сам вступил в контакт с Древними Богами, после чего выжег пророчества Сумеречного Молота на теле Бледнокожих. Затем он вырезал их плоть, сделал из нее страницы и создал книгу, в которой записывал учения о Бездне. Этот том получит название Песнь Сумерек и в последующие десятилетия станет источником силы и вдохновения для всех последователей Древних Богов.


Неповиновение Северных Волков

Пока Орда вела воину, изгнанные Северные Волки продвигались на север. Благодаря помощи стихий им удалось избежать контактов с людьми. Вскоре после того, как Северные Волки прибыли в свой новый дом, Альтеракские горы, Дрека подарила жизнь мальчику, которого нарекла Го’элом.

Для Дреки и Дуротана его рождение должно было стать прекрасным моментом. Вместо этого их сердца наполнились ужасом. Кожа их сына оказалась зеленой. Он был заражен орочьим проклятием крови. Для Дуротана это стало последней каплей. Договор Гул’дана с его хозяевами проклял расу орков навсегда.

Он решил, что не может больше оставаться в стороне, не обращая внимания на темную силу, захватившую под контроль Орду. Не могла и Дрека. Они должны были что-то предпринять, невзирая на последствия, и поэтому велели Северным Волкам оставаться в горах и строить новую жизнь, а сами вознамерились отправиться обратно в Орду, дабы раскрыть правду. Вождь, его супруга и их новорожденный сын Го’эл собрались в опасное путешествие на юг.

Дрек’Тар призвал свои шаманические силы и отправил послание Оргриму Молоту Рока. Во сне духи стихий прошептали воину клана Черной Горы, что Дуротан отправился на юг и желает встретиться с ним на границе земли, известной как Лок Модан. Оргрим не рассказал Черноруку о видении. Как и Дуротан, он опасался магии скверны, Гул’дана и самого верховного вождя, сожалел об изгнании Северных Волков и считал это решение очередным доказательством того, что руководство Орды прогнило насквозь. Он также прознал о существовании Совета Теней и считал членов ордена подлыми манипуляторами.

Оргрим сделал вид, что отправился на разведку, и взял с собой лишь несколько проверенных собратьев. В Лок Модане его уже ожидал Дуротан. Вождь Северных Волков показал ему Го’эла и поведал все, о чем узнал: о таинственном предупреждении, полученном перед собранием орков у Трона Кил’джедена, о своей теории, что Гул’дан заключил союз с темными силами, которые теперь управляли Ордой, — обо всем, что знал.

Оргрим был потрясен, но не удивился. Он рассказал Дуротану о том, чему стал свидетелем в последние недели: энергия скверны просочилась сквозь Темный Портал прямо в Черные топи. Вскоре этот мир погибнет точно так же, как и тот, из которого они пришли.

Дуротан, Дрека и Оргрим согласились, что Гул’дана и Чернорука необходимо остановить любой ценой. Оргрим вернется в Орду один и какое-то время станет подыгрывать планам вождя. Он призвал Дуротана и Дреку укрыться на севере до тех пор, пока он не пошлет им весточку, а также приказал своим доверенным бойцам сопроводить Северных Волков в их путешествии домой и позаботиться о них.

Об этой ошибке Оргрим будет сожалеть до конца своих дней. Его собратья были верны не ему, а Совету Теней.

Сопровождающие слышали каждое слово Оргрима и его собеседников. Они решили, что им не нужно разрешения Гул’дана на то, чтобы убить Северных Волков, ведь чернокнижник в любом случае захочет смерти Дуротана, Дреки и их ребенка. После нескольких дней путешествия на север орки напали на мятежников. Северные Волки яростно отражали их атаки, убив при этом одного из них. Однако остальные все же смогли сразить Дуротана и Дреку, а Го’эла оставили умирать на ужасном холоде.

Ребенок чудом выжил. Через день после смерти родителей охотничья группа во главе с Эделасом Блэкмуром, дворянином из северной крепости Дарнхольд, наткнулась на ужасную картину. Это было шокирующим доказательством того, что военные отчеты из Штормграда заслуживали доверия; тела мертвых точно соответствовали описанию зверей, известных как «орки».

Внимание Блэкмура привлек плач, и он обнаружил Го’эла, голодного и замершего, но живого. Он решил взять его с собой в крепость Дарнхольд и исследовать. Трудно сказать, какие секреты о новых врагах Блэкмур хотел почерпнуть из наблюдения за новорожденным, но Го’эл проведет свою юность под его пристальным надзором.

Когда через несколько дней собратья Оргрима не вернулись, у Молота Рока возникли подозрения. Он отправил несколько воинов на север, дабы выяснить, что произошло. Разведчики сделали мрачное открытие.

Друзья Оргрима и один из «доверенных сопровождающих» были мертвы. Его разведчики взяли на себя поиск остальных убийц. Они выследили слуг Совета Теней до того, как те добрались до Орды. Разгорелся ожесточенный бой. Воины Оргрима вернулись победителями и тайно отчитались своему командиру о проделанной работе.

Это было чистым везением. Если бы Гул’дан прознал о мятежных намерениях Дуротана и Оргрима, он бы под покровом ночи перерезал горло орку из клана Черной Горы. Оргрим был полон решимости отомстить за своих друзей и свой народ, но ему нужно было дождаться подходящего момента.


Покорение Красногорья3 года после Темного Портала

Орки беспрестанно совершали жестокие разорительные набеги на земли королевства, уничтожая фермы, поселения, деревни, кузни и торговые дома. Экономика Штормграда лежала в руинах. Самым ужасным было то, что Орда либо уничтожила, либо захватила под свой контроль большую часть источников пищи. В столице Штормграда запасов осталось всего на несколько месяцев.

Видя положение противника, верховный вождь Чернорук перешел к следующему этапу войны. Он решил направить Орду на север и завоевать местность под названием Красногорье, откуда орки смогли бы начать штурм столицы.

НАПРОТИВ: ТЕРРИТОРИИ ШТОРМГРАДА И ОРДЫ ВО ВРЕМЯ ПЕРВОЙ ВОЙНЫ


Подножия Красногорья сдались оркам практически без боя. Это было так просто, что орки поверили, будто люди не окажут им сопротивления до самого города Штормграда, центра королевства.

Именно на это и рассчитывал командир Лотар.

Чернорук лично возглавил поход в горы небольшой группы налетчиков, стремясь захватить небольшой городок Приозерье и основать там крепость для Орды. Без какого-либо предупреждения Лотар и его рыцари устремились на орков со всех склонов, заманив противника в искусно расставленную ловушку. Воины Орды храбро сражались, но почти все погибли во время атаки. Лотар бы отрубил голову и Черноруку, но в тот день верховного вождя сопровождали два чернокнижника из Совета Теней. Их огонь скверны переломил ход битвы, заставив Лотара отступить, прежде чем он смог пустить кровь вождю орков.

Чернорук и остальные выжившие с трудом добрели до лагеря Орды. В последующие недели вождь отправил на захват Приозерья и окрестных земель отряды побольше, а чернокнижников, спасших ему жизнь, даже не отблагодарил. Столкновение со смертью унизило его. Он обвинил Совет Теней в том, что они не смогли предвидеть предстоящей засады, и казнил двух чернокнижников за некомпетентность.

Гул’дан был весьма недоволен таким поворотом событий. Чернокнижники были его подчиненными. Он не обладал безграничным запасом учеников, чтобы так ими разбрасываться.

Чернорук не счел важным гнев Гул’дана. Как вождь, он считал свои приказы неоспоримыми.


Черная Гора

Засада на Чернорука дала Гул’дану пищу для размышлений. Он видел, что люди яростно сражаются, даже если численный перевес не на их стороне, и подозревал, что осада Штормграда будет далеко не так проста, как надеялась Орда. Хоть оркам и удалось уничтожить Шаттрат, это произошло при совсем иных обстоятельствах. Теперь Орда была разделена — некоторые из самых могущественных кланов все еще пребывали на Дреноре. Годы войны, лишений и голода также ослабили армию.

Кроме того, Гул’дан узнал об участии Медива в обороне Штормграда во время войны с троллями Гурубаши. Ему удалось отыскать обрывки сведений об истории Хранителя и Совете Тирисфаля. Все это лишь еще больше сгустило завесу тайны вокруг личности Медива. Был ли он искренен в своем желании помочь Орде завоевать Азерот? Был ли марионеткой Пылающего Легиона? Или же имел некую иную цель? Если так, то Медив легко мог найти причину уничтожить орков так же, как поступил с Гурубаши.

Гул’дан вспомнил, как наделил Орду силой перед завоеванием Карабора: он сломил стихии мира и направил их энергию прямиком в орков. Азерот изобиловал духами стихий, и они были куда сильнее, чем на Дреноре.

Шпионы Совета Теней доложили, что почувствовали большую активность стихий к северо-западу от Красногорья, недалеко от дремлющего вулкана, носившего название Черная гора. Чо’Галл подтвердил их слова, но кое-что утаил. Двухголовый огр не только почувствовал в горе силу стихий, но и обнаружил там местных духов, находящихся в сговоре с Древними Богами. Совет Теней тайно отправился к Черной горе, надеясь покорить ее обитателей. Экспедиция обернулась катастрофой. На Дреноре орки никогда не встречали такую мощь. Первых чернокнижников Совета Теней, попытавшихся подчинить элементалей, ждала мрачная судьба: их сожгло изнутри волной пламени.

Глубоко под Черной горой обитал Рагнарос, Повелитель Огня. Он повелевал бесчисленным количеством элементалей и целым народом смертных рабов. На протяжении веков ему верно служили дворфы Черного Железа. Стоило чернокнижникам проникнуть слишком глубоко внутрь горы, дворфы бросались в атаку, подкрепляя свои силы бушующими огненными элементалями.

Прежде чем Совет Теней вынудил бы Рагнароса и его приспешников начать полномасштабную войну, Чо’Галл предложил заключить перемирие. Новообретенная связь с Древними Богами позволила ему проникнуть вглубь горы и поговорить с дворфами Черного Железа и офицерами элементалей Рагнароса. В итоге они достигли соглашения. Древние Боги были в восторге от действий Орды и хотели помочь ей, но не собирались отдавать власть таким марионеткам Пылающего Легиона, как орки. В конце концов Саргерас и его армия находились в прямом противостоянии с силами Бездны. Однако Древние Боги согласились предоставить Совету Теней небольшое убежище высоко на горе, названное Пиком Черной горы. Если чернокнижники останутся там, Рагнарос или его слуги не станут их беспокоить.

Гул’дан был разочарован тем, что его план по захвату власти на горе провалился, но он был рад, что Чо’Галл оказался столь искусным дипломатом. Если бы он знал об истинных мотивах огрского мага и его благоговении перед Древними Богами, возможно, он бы не был столь счастлив. Но Совет Теней отчаянно нуждался в тайном убежище. Напряженность между Черноруком и Гул’даном росла. Пик Черной горы стал бесценным приобретением для чернокнижников.

А силы, таящиеся в глубине горы, могли и подождать.


Первая осада Штормграда

Светлая Роща, Западный Кран и Красногорье теперь находились под контролем Орды. Пришло время для атаки на сам Штормград.

Верховный вождь Чернорук лишь посмеялся, когда Гул’дан поведал ему о неудаче экспедиции к Черной горе. Другого он не ожидал. Он был готов сокрушить Штормград и без помощи сил, позаимствованных у стихий.

Тысячи солдат Орды прошли через Элвиннский лес и установили осаду вокруг неприступного города. Они окружили крепость, перекрыв все доступы к столице, кроме морского пути. Чернорук приказал Килроггу и Чо’Галлу собрать кланы Кровавой Глазницы и Сумеречного Молота и возглавить нападение на Штормград. Для ослабления обороны города ночью Орда начала бомбардировать стены из осадных машин. На рассвете Килрогг и Чо’Галл начали атаку. Орки осаждали зубчатые стены крепости, в то время как чернокнижники поливали солдат Штормграда пламенем скверны. Число погибших среди защитников города ошеломляло.

Чернорук считал, что уже к полудню Штормград падет. И он был поражен больше остальных, когда услышал боевой клич людей, напавших на Орду с тыла.

Лотар увел львиную долю рыцарей Штормграда по морю и теперь атаковал противника со стороны Элвиннского леса. Орки в арьергарде были застигнуты врасплох, и рыцари проделали огромную брешь в их рядах.

Вскоре атака Орды сошла на нет. Кланы Кровавой Глазницы и Сумеречного Молота прервали нападение и попытались оттеснить рыцарей назад. Тогда огромные врата Штормграда распахнулись, и защитники города обрушили свои клинки на орков, проведя контратаку, став молотом для наковальни Лотара.

Орки не могли сражаться на два фронта. Им оставалось только бежать. Это была самая большая неудача в истории существования Орды.

Поражение взбесило Чернорука. Он едва удержался от казни Килрогга и Чо’Галла, и то лишь благодаря тому, что члены их кланов могли поднять восстание. Орки удалились в свои владения, в Красногорье, для обсуждения нового плана завоевания.


Проклятая башня

Победа Штормграда над Ордой не имела ничего общего с удачей. Лотар и король Ллейн действовали, опираясь на конкретные сведения, полученные ими от Кадгара. А тому о военных планах Орды сообщила Гарона.

Гул’дан знал, что полукровка рассказывает о культуре орков и передвижениях Орды своим человеческим друзьям, но так и не отдал ей приказ держаться подальше от Каражана. То, что он узнавал о Медиве и его таинственном доме благодаря Гароне, было слишком ценным, чтобы потерять такой источник информации, несмотря на риск для военных планов Чернорука.

Когда Гарона и Кадгар встречались в Каражане, они довольно часто беседовали о Медиве, за которого все сильнее беспокоились. В последнее время Каражан стал мрачнее, реальность в нем искажалась. По залам бродило все больше неупокоенных, истерзанных духов. Время от времени Кадгару и Гароне являлись яркие, ужасающие видения прошлого, настоящего и будущего.

Кадгар подозревал, что все дело в Медиве. Перепады настроения Хранителя полностью исчезли. Это радовало, но лишь поначалу; его ярость пропала, но, казалось, на смену ей ничего не пришло. Медив словно потерял возможность чувствовать хоть что-нибудь. Он все больше отдалялся от собственной человечности, и одновременно ткань реальности в Каражане начала распадаться.

Кадгар принялся рыться в книгах из башенной библиотеки, отчаянно пытаясь найти объяснение происходящему, и, кажется, разыскал ответ в одном неприметном фолианте. В нем описывался древний ритуал, позволявший опытным магам вызывать видения определенных воспоминаний. К сожалению, заклинание оказалось ненадежным. Кадгар редко видел то, что хотел, а когда дело касалось Медива, магия и вовсе не работала.

После долгих проб и ошибок послушник решил по-другому использовать заклинание и с помощью него раскрыть загадку истинного происхождения разлома, соединяющего Азерот с родиной орков.

Эта попытка увенчалась успехом, но полученные ответы были невероятными.

Кадгар и Гарона в ужасе наблюдали за тем, как перед ними разворачивается новое видение. Они узрели таинственного незнакомца, противостоящего Гул’дану на Дреноре. Человек в капюшоне убедил Совет Теней создать Темный Портал и устроить вторжение в Азерот, показав, что этот мир созрел для разграбления.

Затем они увидели вблизи лицо незнакомца; это был не кто иной, как Медив. Человек, который натравил Орду на Азерот, оказался Хранителем Тирисфаля.


Падение Хранителя

Едва тревожное видение исчезло, Медик прознал о том, что обнаружили Кадгар и Гарона. Полукровка и человек чудом смогли избежать его гнева. Они направились в столицу Штормграда, надеясь предупредить короля Ллейна и Лотара о предательстве Медива.

Кадгар настоял на том, чтобы Гароне разрешили пройти в город и вместе с ним встретиться с королем. Гул’дан наблюдал за происходящим ее глазами и, когда понял, что она находится в одном зале с главой Штормграда, попытался заставить ее расправиться с Ллейном. Гарона воспротивилась странному желанию совершить убийство, не осознавая, что оно исходит от чернокнижника.

Ллейн не мог даже представить, что Медив способен на такое предательство, в отличие от Лотара. Командир поверил Кадгару. Как бы тяжело ему ни было это признавать, он понимал, что Хранитель — это огромная угроза для Азерота, даже большая, чем Орда.

Лотар поручил рыцарю Гавинраду командовать обороной Штормградской столицы и в сопровождении Гароны и Кадгара повел вооруженный отряд к Каражану. С тяжелым сердцем командир поклялся захватить или убить своего друга детства.

Наблюдая за событиями глазами Гароны, Гул’дан запаниковал. Он еще не обнаружил месторасположение Гробницы Саргераса и не мог позволить Медиву умереть раньше срока. Когда Лотар и его союзники прибыли в Каражан и начали атаку, Гул’дан коснулся сознания Хранителя.

Ментальная защита Медива была слишком мощной, чтобы преодолеть ее. Однако, когда началась битва, маг отвлекся. Гул’дан принялся лихорадочно рыться в его воспоминаниях, ища любую полезную информацию.

Как и во время боя с Эгвин, Саргерас захватил контроль над мыслями и действиями Медива. Он выплеснул всю свою мощь на незваных гостей. Битва в Каражане была водоворотом огня, стали и магии. Разум Гароны опутали заклятия Хранителя — Саргерас пытался взять под контроль ментальные цепи Гул’дана и обратить Гарону против ее союзников, но это дало лишь частичный результат. Мысли полукровки совсем спутались. Вскоре она уже не могла различить, кто друг, а кто враг.

Кадгар чуть не погиб во время битвы; Саргерас попытался вырвать душу из тела человека, а когда потерпел неудачу, лишил его части жизненной силы. Послушник преждевременно одряхлел, из молодого человека превратившись в морщинистого иссохшего старца.

В конце концов именно Кадгар вонзил лезвие в грудь наставника, смертельной раной изгнав дух Саргераса из Хранителя и отправив владыку Легиона в глубины Круговерти Пустоты.

Только на пороге смерти Медив впервые за всю свою жизнь смог мыслить ясно. На него обрушилось осознание того, что он натворил, он увидел огромное количество смертей, в которых был повинен. Он провалил миссию Хранителя, но Кадгар и его союзники достигли того, чего не смог Медив. Они повергли Саргераса и сорвали его планы. И в последние минуты на устах Медива были лишь слова благодарности — благодарности Кадгару, Лотару и всем их союзникам.

Гарона не услышала последний вздох Медива. Она сбежала из Каражана. Никто не знал, куда она отправилась, а времени на ее поиски не было.

С тех пор как последний Хранитель пал в бою, прошло много веков, но ни один из них прежде не был наделен демонической силой. Смерть Медива имела трагические последствия. Взрыв энергии скверны вырвался из башни, превратив окрестные земли в опасную тернистую пустошь. Территория к западу от Каражана, некогда звавшаяся Светлой Рощей, теперь стала известна как Сумеречный лес.

Гибель Медива не прошла бесследно и для Орды. Гул’дану удалось найти то, чего он так жаждал, — теперь он знал расположение Гробницы Саргераса. Но, когда Хранитель получил роковой удар, чернокнижник все еще рыскал в его сознании в поисках информации. Шок от смерти Медива ударил по разуму Гул’дана и отправил его в глубокую кому.


РЕЛИКВИИ ВЛАСТИ

Когда Гул’дан проник в сознание Медива, он узнал не только о местоположении Гробницы Саргераса. Орк также почерпнул ценные знания об истории Азерота и артефактах магической силы, которые были разбросаны по всему миру.


Второй вождь

Вдали от Каражана внезапная кома Гул’дана отразилась на Совете Теней. Они не могли понять, что произошло и почему. Верховный вождь Чернорук также растерялся, но опечален не был. Последние действия Совета Теней вызывали у него только недовольство, к тому же он знал, что Гул’дан пытался захватить власть над Ордой.

Оргрим Молот Рока понял, что настал его час. Совет Теней пребывал в замешательстве, а Чернорук все еще не оправился от проваленной атаки на столицу Штормграда. Лучшего шанса расправиться со скверной, что обрекла народ орков на муки, у Оргрима не было бы.

Он бросил Черноруку вызов мак’гора, вызвал его на дуэль до смерти, назвав верховного вождя предателем, который продал свой народ в рабство темным силам.

Чернорук не мог отказаться от вызова. Ни один орк не мог, не потеряв уважения Орды. Он даже не мог тайно уничтожить Оргрима — в таких случаях Чернорук всегда полагался на Совет Теней.

Украшенные символами клана и помазанные благовониями, два орка бились несколько часов. Оргрим завершил поединок, размозжив череп Чернорука оружием своего рода, Молотом Рока.

Наблюдавшие за сражением орки преклонили колени перед победителем, провозгласив его новым лидером: верховным вождем Молотом Рока. Оргрим обратился к Орде, рассказав собратьям, что Гул’дан и его чернокнижники были не теми, кем казались. Их магия скверны уничтожила Дренор. Оргрим пообещал очистить Орду от отвратительной тьмы, что отравляла его народ. Его первым шагом стал запрет на использование магии скверны под страхом смерти. Азерот не должен повторить судьбу Дренора.

Однако полномасштабную месть Оргриму пришлось отложить. После смерти Чернорука Совет Теней исчез. Новый вождь понятия не имел, куда направились чернокнижники.

Все свои силы он сосредоточил на войне со Штормградом. Возможность еще одного сражения его не привлекала, но выбора не было. Возвращение на Дренор означало медленную смерть. Орки могли выжить, лишь завоевав Штормград и создав в нем новый дом. Если им не удастся одолеть врагов, они окажутся во власти этого незнакомого мира. Верховный вождь Молот Рока приказал кланам готовиться к решающему сражению. Они выступили еще до захода солнца.


Вторая осада Штормграда

В новой атаке на Штормград верховный вождь Молот Рока решил действовать наверняка и направил на крепость всю мощь Орды. Он даже подумал о подкреплении, хотел призвать Песню Войны, Изувеченную Длань и остальные кланы, что все еще оставались на Дреноре. Но времени не было. Каждый прошедший день давал Штормграду шанс перегруппироваться.

Когда началась битва, обе стороны понимали, что этот день решит судьбу Штормграда. Не будет ни пощады, ни сострадания, ни отступления. Орда пробила брешь в стенах и ворвалась на улицы города, но защитники Штормграда сдержали атакующих. По крайней мере на какое-то время.

Король Ллейн собрал своих военачальников в крепости, сообщив им, что из Каражана прибыла Гарона. Лотар и Кадгар все еще отсутствовали, и король тревожился об их судьбе.

Желая узнать о том, что случилось, Ллейн позволил Гароне присутствовать на совете. Она собиралась поведать ему о битве с Медивом, но, прежде чем начала рассказ, что-то надломилось в ее сознании.

Раньше она сопротивлялась приказу Гул’дана уничтожить Ллейна, но встреча с Хранителем помутила ее рассудок. Грань между друзьями и врагами размылась. Ее сила воли пошатнулась, и в сознании вновь вспыхнул старый приказ чернокнижника убить короля. Глубоко внутри она не желала ему смерти, незнакомцу, что принял ее в своем королевстве, что за последние месяцы проявил к ней больше уважения, чем орки за всю ее жизнь. Однако она не могла сопротивляться приказу Гул’дана. Слезы текли по ее лицу, когда она вонзила кинжал в сердце Ллейна. Свидетелем убийства был юный принц Вариан. Смерть отца глубоко повлияла на мальчика и навсегда оставила отпечаток на его восприятии орков; он будет считать лживым убийцей каждого из них.

В последующей суматохе Гароне удалось избежать плена, растворившись в хаосе битвы. Весть о гибели короля быстро разлетелась по городу и сломила боевой дух защитников. Сражения охватили почти каждый уголок Штормграда. Непрекращающийся обстрел Орды предал город огню.

В этот момент Лотар и Кадгар вернулись из Каражана. Они увидели хаос, и, когда узнали о смерти короля, Лотар принял на себя командование оставшимися силами. Город было уже не вернуть, и Лотар начал спасать людей, всех, кого мог.

Он объявил массовую эвакуацию из Штормграда. Вместе с Кадгаром, Гавинрадом и остальными солдатами забрал принца Вариана, его мать, королеву Тарию, и всех горожан, которых успел отыскать. Люди с боем пробивались к гавани Штормграда, потеряв многих по пути. Среди жертв была и Тария. Когда Лотар и остальные выжившие наконец добрались до доков, прежде чем отправиться в плавание, они уничтожили почти все корабли, чтобы Орда не смогла пуститься за ними в погоню.

За спинами беженцев столица Штормграда сгорела дотла. Первая Война была окончена.

Орда одержала победу. Но ее вождь вовсе не был счастлив.

ЛОТАР И ОСТАЛЬНЫЕ БЕЖЕНЦЫ ПОКИДАЮТ ШТОРМГРАД


Поиски Совета Теней4 года после Темного Портала

У Молота Рока не было ни сил, ни желания преследовать беженцев из Штормграда. Во время битвы Орда понесла тяжелые потери, и вождь понимал, что необходимо обеспечить безопасность завоеванной местности до того, как придется столкнуться с новыми врагами.

Он отправил гонца на Дренор созвать оставшиеся кланы, но Песни Войны, Изувеченной Длани, Веселому Черепу, Громоборцам и Костеглодам понадобится время, чтобы добраться до новой территории Орды.

Оргрим использовал передышку, укрепив свою власть. В первую очередь он хотел уничтожить Совет Теней. Хотя чернокнижники обладали невероятным могуществом, именно они были причиной осквернения Орды. Оргрим верил, что Совет Теней находился в союзе с темными силами, которые манипулировали орками, и что одержимость чернокнижников магией скверны уничтожила Дренор. Вождь жаждал мести и по личным мотивам. Члены Совета Теней убили Дуротана, Дреку и их новорожденное дитя (по крайней мере, так считал сам Оргрим).

Местоположение Совета Теней он не знал. К счастью, ему было кого допросить. Гул’дан все еще лежал без сознания, но Орда захватила его марионетку, Гарону, когда та пыталась покинуть столицу Штормграда. Оргрим пытал ее до тех пор, пока она не поведала, что Совет Теней создал тайное убежище — Пик Черной горы.

Солдаты Орды огромным отрядом штурмовали дремлющий вулкан. Ни элементали огня, ни дворфы Черного Железа не преградили им путь. Рагнарос и Древние Боги хотели сохранить свое присутствие в тайне и жаждали посмотреть на разворачивающуюся сцену насилия. Чернокнижники Совета Теней мало что могли сделать для своего спасения. Силы скверны смогли лишь ненадолго сдержать гнев Оргрима, и колдуны пали от рук преданных последователей верховного вождя.

Выжить удалось лишь нескольким членам Совета, среди которых оказался Чо’Галл. Огр привел весьма убедительный аргумент, почему его стоит пощадить. Без Чо’Галла Сумеречный Молот вновь поддался бы безумию. Может ли Оргрим позволить себе потерять такую боевую силу? Чо’Галл поклялся в верности верховному вождю, заверяя, что его обманом заманили на службу к Гул’дану.

Оргрим неохотно пощадил чернокнижника. Он не был уверен, что двухголовый огр говорит правду, но это не особо его волновало. Ему нужны были солдаты, способные сражаться, чтобы защитить новые земли Орды. Чо’Галл доказал свою полезность и тем, что представил Оргрима дворфам Черного Железа, проживавшим глубоко в недрах горы. Взаимопонимание, возникшее между огром и этими существами, давало оркам неожиданные преимущества. Дворфы по тайному приказу Рагнароса позволили Орде устроить на Пике Черной горы новую штаб-квартиру. Древние Боги были рады увидеть тот хаос, который орки будут сеять на Азероте в последующие годы.

Верховный вождь сохранил жизнь и Гароне. Ни для кого не было секретом, с какой жестокостью обращался с ней Гул’дан, а убийство Ллейна пришлось очень кстати. Она тоже присягнула на верность Орде. В качестве стража Оргрим приставил к ней одного из своих самых верных лейтенантов, Эйтригга.

Спустя некоторое время посланники Молота Рока, отправленные на Дренор, вернулись с плохими вестями. Жажда крови еще сильнее овладела кланами, находящимися по ту сторону портала, и они начали сражаться друг с другом. Лишь несколько опытных, дисциплинированных орков и горстка огров были способны поддержать Орду.

Совсем не это надеялся услышать Оргрим, но ему пришлось иметь дело с тем, что есть.

Вскоре он получит источник силы, который даже не мог представить, оружие, созданное в далеком прошлом Азерота…


Душа Демона

Во время Первой Войны могучие драконы Азерота не принимали участия в конфликте. На протяжении веков эти величественные создания защищали мир под руководством пяти Драконов-Аспектов: Алекстразы, Нелтариона, Ноздорму, Изеры и Малигоса. Однако они больше не могли защитить мир и все еще не оправились от предательства тысячелетней давности.

Десять тысяч лет назад, во время Войны Древних, Аспекты присоединились к сражению с Пылающим Легионом. Алекстраза, Ноздорму, Изера и Малигос добровольно перенесли часть своей силы в артефакт, который концентрировал их ярость в единый поток. Это оружие получило название Душа Дракона и могло уничтожить демонических врагов Азерота.

Лишь Нелтарион не пожертвовал своей силой, но создал сам артефакт и представил союзникам. На первый взгляд его намерения были чисты, но они оказались далеки от благородных. Драконы-Аспекты не ведали, что их сородич попал под влияние Древних Богов.

После того как Аспекты отдали часть своей силы Душе Дракона, Нелтарион использовал артефакт в битве. С помощью него он уничтожил целые полчища демонов, но его гнев устремился не только на Легион, и он обрушил мощь Души Дракона на друзей и союзников.

Шокирующее предательство нарушило единство драконов, и Нелтарион получил новое имя: Смертокрыл.

В конечном итоге остальные Драконы-Аспекты забрали реликвию у собрата, но обнаружили, что не могут ни уничтожить ее, ни вернуть силы, сокрытые в оружии. У Аспектов не было иного выбора, кроме как спрятать Душу Дракона в таком месте, где никто не догадается ее искать: в удаленном уголке мира, который вскоре получит название Красногорье. На сам артефакт были наложены чары, не позволяющие Смертокрылу или любому другому дракону прикасаться к нему.

В последующее тысячелетие ослабленные Драконы-Аспекты практически отдалились от мира. Предательство Смертокрыла навсегда изменило их. Бронзовый Аспект Ноздорму посвятил себя древней задаче охранять прошлое, настоящее и будущее. Он редко покидал завихрения путей времени. Зеленый Аспект Изера проводила много времени, наблюдая за здоровьем растительного мира Азерота через Изумрудный Сон. Синий Аспект Малигос сошел с ума из-за действий Смертокрыла и уединился в своем логове, Нексусе.

Красный Аспект Алекстраза продолжала вмешиваться в дела смертных рас мира, но весьма редко. Она также следила за всеми действиями Смертокрыла.

После Войны Древних предатель исчез и погрузился в глубокий сон. Душа Дракона была слишком мощной, и даже падший Аспект не смог во время битвы подчинить ее силу. Энергия артефакта чуть было не уничтожила его. Ему пришлось вживить металлические пластины в спину, чтобы охваченное пламенем тело не развалилось на части. Смертокрылу нужно было время залечить раны и восстановить силы. Пока он спал, остальные драконы охотились на его оскверненных детей, поставив их вид под угрозу исчезновения.

Невероятное количество магии, использованной для открытия Темного Портала, окончательно пробудило Смертокрыла. Он как зачарованный наблюдал за битвой между Штормградом и Ордой и убедился, что орки — это шанс для ослабевших черных драконов вернуть былую славу. Смертокрыл знал, что, если он решится покинуть укрытие, ему будут противостоять не только Драконы-Аспекты; многие смертные расы восстанут против него. Если Орда разрушит королевства Азерота, устранив тем самым самые сильные государства в мире, Смертокрыл сможет сосредоточить все свое внимание на схватке с собратьями - Аспектами.

Во время Первой Войны Древние Боги побудили Смертокрыла немного помочь оркам. Конечно, ничего радикального, чтобы не привлечь ненужного внимания остальных драконов. Древние Боги видели во вмешательстве предателя еще один способ повергнуть мир в хаос.

Для начала он принял форму дворянина из Штормграда, посетил Лордерон и своими сплетнями очаровал местную аристократию. Когда истории о вторжении Орды наконец достигли королевства, Смертокрыл открыто насмехался над ними. Он сказал высшему свету Лордерона, что все эти рассказы — лишь выдумки, попытки скрыть растущие проблемы с мятежниками. Его ложь была правдоподобнее, чем отчаянные мольбы Штормграда о помощи.

Чтобы одержать победу над теми, кто продолжал верить докладам из Штормграда, Смертокрыл применил к ним свои магические способности. Он исподволь влиял на разум местной знати, не позволяя им действовать против Орды.

Убедившись, что Лордерон не отправится на войну с Ордой, Смертокрыл двинулся на юг. Обратившись в орка из клана Черной Горы, он изучил общество чужаков изнутри, прожив среди них несколько месяцев. Дракон с легкостью почувствовал скрытую силу, управляющую действиями Орды, и вскоре расположил к себе многих могущественных орков. Гул’дан верил, что дракон был его верным последователем; Чернорук считал его гордым орком из клана Черной Горы; даже Молот Рока видел в нем надежного союзника.

В итоге верховный вождь Чернорук пал от руки Оргрима, но это не было проблемой. Совет Теней служил Легиону, а Смертокрыл — Древним Богам. Сбросив власть демонов, орки стали только уязвимее перед его хозяевами.

Оставалась лишь одна трудность. После Первой Войны Орда ослабла. Если оставшиеся королевства людей объединятся, орки не смогут их одолеть. А даже если смогут, они, несомненно, наживут слишком много врагов. Стоит остальным Драконам-Аспектам прознать об угрозе, исходящей от Орды, у орков не будет никаких шансов.

Но оставалась еще Душа Дракона. Так как она содержала в себе мощь всех Аспектов, кроме Смертокрыла, он мог бы использовать ее против них, либо уничтожив противников, либо захватив их. Однако Дракон не мог обладать артефактом… зато могли орки. Они были весьма выгодными союзниками.

Смертокрыл наслал видение на одного из вождей кланов. Он многое узнал об Орде и ее традициях и полагал, что Зулухед, лидер клана Драконьей Пасти, наиболее восприимчив к подобному воздействию.

Зулухеда начали преследовать яркие сны о том, как клан приручает и седлает могучих крылатых зверей. На языке людей эти твари носили название драконы. Зрелище завораживало — ведь именно клан Драконьей Пасти на Дреноре приручал рилаков и превращал их в нэлгор, «верных зверей».


СИНИЕ ДРАКОНЫ

Во время Войны Древних предательство Смертокрыла уничтожило почти всех синих драконов. Целый вид мог исчезнуть, если бы не Алекстраза и ее драконы. Они собрали оставшиеся яйца синих драконов и сделали все, что могли, высиживая и воспитывая новых дракончиков. Какое-то время некоторые последователи Алекстразы также защищали магические артефакты и места силы на Азероте. Обычно этим занимались синие драконы, но теперь они оказались на грани вымирания, и больше некому было выполнять их древние обязанности.


Соблазн вновь парить в воздухе оказался слишком велик. Из должным образом укрощенных и сломленных драконов получились бы великие нэлгор.

Забросив крючок, Смертокрыл уговорил Зулухеда отправиться в Красногорье. Там, глубоко в недрах горы, под защитой охранных чар и красного дракона по имени Орастраз находился гладкий золотой диск. Это была Душа Дракона, не тронутая с тех пор, как была захоронена здесь тысячелетия назад.

Зулухед и его клан сразу же напали на Орастраза. Никогда прежде они не сталкивались с красным драконом. Более десятка орков погибло в бою, но им все же удалось убить стражника. Затем Зулухед приказал могущественному чернокнижнику своего клана, Некросу Дробителю Черепов, извлечь артефакт. Орк сломал защиту реликвии. Внутри диска он почувствовал отголоски демонической энергии — следы, оставшиеся после Войны Древних, — и переименовал его в Душу Демона.

Вдали от Красногорья Алекстраза почувствовала, что защита артефакта нарушена. Когда она не получила вестей от его хранителя, то забеспокоилась. Алекстраза собрала несколько красных драконов и отправилась на юг. Они полагали, что каким-то глупым смертным удалось похитить реликвию, Орастраз уже отправился на ее поиски и будет довольно просто помочь ему вернуть диск.

На самом деле они летели прямо в ловушку Смертокрыла.


Совет Семи Наций

Как только Лотар и беженцы Штормграда скрылись на севере, слухи об уничтожении столицы достигли остальных королевств. Правителя Лордерона, короля Теренаса Менетила II, потрясли такие новости. Было сложно отделить истину от слухов. Поначалу он даже не верил, что орки реальны, но теперь знал, что они представляют серьезную угрозу.

Когда выжившие из Штормграда наконец прибыли в Лордерон, Лотар поведал Теренасу об истинной мощи Орды. Он призвал короля немедленно собрать остальные народы людей. Он утверждал, что, если они не объединятся, Орде не составит труда захватить одно королевство за другим.

Вскоре лидеры всех наций людей прибыли в столицу Лордерона. Они не собирались так с незапамятных времен. К Теренасу и Лотару присоединились король Генн Седогрив из Гилнеаса, лорд-адмирал Даэлин Праудмур из Кул Тираса, архимаг Антонидас из Даларана, король Торас Троллебой из Стромгарда и король Айден Перенольд из Альтерака.

Это событие назвали Советом Семи Наций. Поначалу единство казалось далекой мечтой. Теренас призвал своих коллег-правителей объединиться и создать несокрушимый Альянс людей, который будет способен уничтожить Орду и вернет Штормград выжившим.

Кто-то заинтересовался сразу. Архимаг Антонидас, представлявший даларанский Кирин-Тор, узнал об Орде из первых рук — от Кадгара. Праудмур был другом Андуина Лотара и верил, что месть за уничтоженное человеческое государство — достаточно веская причина для союза. Троллебой уже давно сотрудничал с Лордероном и также был готов сражаться.

Но убедить Гилнеас и Альтерак оказалось не так легко. Они открыто выразили свое сомнение в том, что какие-то твари из другого мира вообще вторглись на Азерот; слухи Смертокрыла распространились далеко за пределы Лордерона. Они считали, что должно быть другое объяснение.

Пока Совет Семи Наций продолжал свои заседания, Орда готовилась к войне.

НА ОБОРОТЕ: МОРСКОЕ СРАЖЕНИЕ ВТОРОЙ ВОЙНЫ


Глава V. Вторая Война